Используя основную характеристику этнической истории - уровень пассионарного напряжения, Гумилев Л.Н., обобщая различия между Киевской и Московской Русью, представляет это в виде таблицы, на которой более наглядно видно, что этногенез Московской Руси - России только в ХХ в. подходит к тем финальным фазам, в которыхпрошла вся история Киевской Руси. Москва не продолжала традиций Киева, как это делал Новгород. Напротив, она уничтожила традиции вечевой вольности и княжеских междоусобиц, заменив их другими нормами поведения, во многом заимствованными у монголов, - системой строгой дисциплины, этнической терпимости и глубокой религиозности.
Автор доказывает, что в начале XIII в. на территории Руси имел место пассионарный толчок. «Мы даже можем с учетом нашего допущения довольно точно определить дату этого толчка. «Новые» люди начали рождаться около 1200 г., а исторической силой они стали в конце XIV в. - около 1380 г. Следовательно, инкубационный период фазы пассионарного подъема продолжался около 180 лет, что практически не противоречит данным по другим известным нам примерам этногенеза»[15]
В качестве иллюстрации правильности и объективности своей теории Гумилев Л.Н. подробно рассматривает период правления Александра Невского. С точки зрения этнической истории, по мнению автора важен ответ на вопрос: какую Русь представлял Александр Ярославич Невский? «Был ли он последним крупным удельным князем древней Руси или же первым князем будущей Великороссии?».[16]Можно ли его поставить в один ряд с Владимиром Мономахом или следует сравнить с Дмитрием Донским?
Действительно, князь Александр, так же как его соратники, принадлежал к поколению новых людей, поднявших Русь на недосягаемую высоту. Для такого вывода есть весомые основания. Жертвенное поведение Александра Ярославича него соратников слишком разительно отличается от нравов древнерусских удельных князей. Сформулированная Александром доминанта поведения - альтруистический патриотизм - на несколько столетий вперед определила принципы устроения Руси. Заложенные князем традиции союза с народами Азии, основанные на национальной и религиозной терпимости, вплоть до XIX столетия привлекали к России народы, жившие на сопредельных территориях. И наконец, именно потомками Александра Ярославича Невского строилась в XIV в. на развалинах древней Киевской Руси новая Русь. Сначала она называлась Московской, а с конца XV в. стала называться Россией.
Итак, к началу XVI столетия у Ивана III имелись все основания называть себя Великим князем всея Руси. Присоединен Новгород, Псков, Смоленск, Рязанское княжество. Позади «стояние на Угре», битва на Куликовом поле. Как символ установления единовластия московских государей появились особые знаки великокняжеской власти: шапка Мономаха (корона), бармы (царские оплечья), государственный герб – двуглавый орел. С объединением страны была достигнута политическая и экономическая стабильность.
Продолжая рассматривать историю России в соответствии с последовательностью фаз развития этноса, Гумилев Л.Н. определяет период от смерти Ивана III в 1505 г. до начала царствования Михаила Романова в 1613 г. как первый максимум пасионарности в акматической фазе, причем в первой половине этого периода пассионарность возрастала, а затем начала убывать.
Новый подъем обозначился лишь в 20-е годы XVIIв. Поэтому и Смутное время, с точки зрения Гумилева, это не случайность, а следствие пассионарной депрессии после «перегрева» XVI в. (Лжедмитрий I, движение Болотникова И., Лжедмитрий II и вмешательство в Смуту Швеции, Речи Посполитой). Внутриполитическая ситуация во время царствования Михаила Романова оставалась стабильной, т.к. генофонд русского суперэтноса начал компенсировать тот урон, который нанесли русской пассеонарности все смуты конца XVI в. – начала XVII в.
Дальнейшие важнейшие события в истории государства Российского - воссоединение Левобережной Украины с Россией и присоединение Восточной Сибири Гумилев Л.Н. оценивает как правильный выбор, сделанный на основе естественного мироощущения народа. «Два близких этноса – русский и украинский – соединились не благодаря, а вопреки политической ситуации».[17] Полтавская битва поставила точку в истории воссоединения Украины к России. Столь же быстрое и масштабное покорение и освоение Сибири, с точки зрения теории этногенеза автор объясняет высокой пассионарностью русских, состоянием этнического гомеостаза народов Сибири и главное, за счет комплиментарных контактов русских с аборигенами. Русские переселенцы и администрация в основной массе легко устанавливали плодотворные контакты с народами Сибири и дальнего Востока. «Так в очередной раз были подтверждены преимущества уважения к праву других людей жить по - своему».[18]
70-е г. XVII в. Гумилев Л.Н. оценивает как очередной пассионарный спад, который привел к возникновению опасных течений внутри страны, и представлял угрозу для политического режима страны и даже ее существования (стрелецкие бунты, хованщина, раскол церкви, крымский поход).
1698 г., год разгрома восстания стрельцов принято считать последней датой в истории Московской Руси, которая начала стремительное превращение в Российскую империю, и неразрывно связана с именем и деяниями Петра Первого.
Однако Гумилев Л.Н. дает кардинально отличную от традиционной, оценку исторической роли Петра I, называя ее «петровской легендой». Гумилев считает, что все петровские реформы надо рассматривать логическим продолжением реформаторской деятельности его предшественников: Алексея Михайловича, Софьи, В. Голицина. Уровень пасионарности в этот период, по мнению автора, снижался, что и вызвало снижение активности населения, которое не могло противиться введению «рекрутских наборов» для решения военных задач, подушной подати и ужесточением крепостного права. «Окно в Европу» имело две стороны».[19]
Подводя итоги длинного пути пройденного нашей страной «от Руси к России» Гумилев Л.Н. в конце своей книги делает вывод: «восемнадцатый век стал последним столетием акматической фазы российского этногенеза».[20]
Следующий век – совершенно иное время – фаза надлома, с ее бурными событиями, войнами, переворотами, революциями. Следуя логики теории Гумилева, современные жители России стоят на пороге инерционной фазы, «эпохи собирания плодов, создания неповторимой культуры».[21]Но это еще впереди…
III. Своеобразие теории Гумилева Л.Н.
в оценке исторического пути России
Теория этносов и пассионарности представляет собой разновидность цивилизационного подхода теорий общих исторических закономерностей, в которой ученый пытается соединить социальные, биологические и природные факторы. Применение этой теории к российскому историческому пути позволяет Гумилеву с одной стороны - создать четкую, обоснованную и «живую» картину жизни страны и народов, ее населяющих, с другой стороны - приводит к выводам, можно сказать открытиям и подчас совершенно неожиданной трактовке исторических событий. Это и совершенна иная оценка «взаимоотношений Руси и Степи», и собственный взгляд на роль многих исторических деятелей (Чингисхан, Петр Первый и т.п.). Многие предпосылки исторических событий, система взаимоотношений Запада и Востока, отношение христианства, католичества, мусульманства и многое другое оценивается Гумилевым по – своему, в строгой привязке к теории «пассионарности».
По оценке академика Д.С. Лихачева исследование Гумилева Л.Н. является «увлекательным опытом реконструкции русской истории IX – XVII вв.».[22] Д.С.Лихачев отмечает, что сходную картину реконструкции церковно-политической жизни Руси в свое время дал историк - источниковед М.Д.Приселков. Гумилев Л.Н. строит широкую картину российской действительности далеких времен с опорой на «бедные» подлинные исторические источники, а главное на широкий круг научных исторических источников, исследований и теорий известных историков. Но самое строгое следование за источниками, невозможно без элементов реконструкции. И с этим конечно нельзя не согласиться.
Концепция Гумилева Л.Н. специфики взаимоотношений Руси и Степи, расходясь с традиционной точкой зрения, позволяет по другому посмотреть на всю сложность ситуации тех лет и переплетенность судеб и отношений различных народов и этносов того времени. По оценке Лихачева Д.С., такая позиция «смягчает противостояние народов Востока и Руси».
Интересны и своеобразны изложенные Гумилевым оценки роли России на Евразийском континенте. Именно новая система поведения, созданная на старой идеологической основе - православии, - позволила России сказать свое слово в истории Евразии. Этот континент за исторически обозримый период объединялся три раза. Сначала его объединили тюрки, создавшие каганат, который охватывал земли от Желтого моря до Черного. На смену тюркам пришли из Сибири монголы. Затем, после периода полного распада и дезинтеграции, инициативу взяла на себя Россия: с XV в. русские двигались на восток и вышли к Тихому океану. Новая держава выступила, таким образом, «наследницей» Тюркского каганата и Монгольского улуса, считает Гумилев.
Евразийские народы строили общую государственность, исходя из принципа первичности прав каждого народа на определенный образ жизни. На Руси этот принцип воплотился в концепции соборности и соблюдался совершенно неукоснительно. Таким образом, обеспечивались и права отдельного человека.
Исторический опыт показал, что, пока за каждым народом сохранялось право быть самим собой, объединенная Евразия успешно сдерживала натиск и Западной Европы, и Китая, и мусульман.
Оценивая современную действительность России, Гумилева Л.Н. отмечает, что в России ХХ века отказались от этой здравой и традиционной для нашей страны политики и начали руководствоваться европейскими принципами - пытались всех сделать одинаковыми. Механический перенос в условия России западноевропейских традиций поведения дал мало хорошего, и это неудивительно. «Ведь российский суперэтнос возник на 500 лет позже. И мы, и западноевропейцы всегда это различие ощущали, осознавали и за «своих» друг друга не считали. Поскольку мы на 500 лет моложе, то, как бы мы не изучали европейский опыт, мы не сможем сейчас добиться благосостояния и нравов, характерных для Европы. Наш возраст, наш уровень пассионарности предполагают совсем иные императивы поведения»[23] - доказывает своим читателям автор.