Самым страшным преступлением считалось убийство и поэтому Ветхий Завет не утверждает ни права денежного выкупа за убийство, ни права так называемых священных убежищ на укрытие убийцы от законной мести. Умышленное убийство могла отмыть только кровь и даже святое место не могло спасти убийцу: "А если кто с намерением умертвит ближнего коварно, то и от жертвенника Моего бери его на смерть" / Исход 21:14/. Исполнение смертной казни, назначенной за убийство, возлагалось на ближайших родственников убитого. Чтобы случайно не погиб убивший неумышленно, Ветхий Завет назначает 6 вольных городов или убежищ /Числа 35:11-15/.
Исследователи, занимавшиеся изучением института наказания в Ветхом Завете, неоднократно обращали внимание на факт несоответствия библейской заповеди "не убий" распространенности применения смертной казни. На деле это "несоответствие" объясняется следующим: требования - запреты "не убивай", "не проливай кровь" были обязательной нормой поведения только среди своих сородичей и соплеменников. Заповедь "не убивай" означает - "не убивай ближнего". В отношении же "дальних" применяются жестокие законы. "Когда выйдешь на войну против врага твоего и увидишь коней и колесницы и народа более, нежели у тебя, то не бойся их. И когда Господь, Бог твой, предаст его в руки твои, порази в нем весь мужеский род острием меча; Только жен и детей и скот и все, что в городе, всю добычу его возьми себе, и пользуйся добычей врагов твоих, которых предал тебе Господь, Бог твой, Так поступай со всеми народами, которые от тебя весьма далеко, которые не из числа городов народов сих" /Второзаконие 20: 1, 13-16/. Если же человек убил "ближнего", то он совершил один из самых тяжких грехов, а значит должен быть наказан. И Бог передает право расправы человеку на земле.
Понятие справедливости на ранних стадиях человеческого общества сводилось к закону возмездия: удар за удар, рана за рану, жизнь за жизнь. Причинение телесных повреждений наказывалось по принципу Талиона: "А если будет вред, то отдай душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, обожжение за обожжение, рану за рану, ушиб за ушиб" /Исход 21: 23-25/. Понятие "талион" ( от лат. слова talio) спорно по своему коренному значению, выражающего идею либо "подобного" либо отмеренного или отвешенного. Древнейшее доказательство существования Талиона находится в законах Хаммурапи, затем появляется и в Ветхом Завете. Правом наказания по принципу Талиона не пользовались изувеченные господином рабы. Вместо этого они получали в качестве вознаграждения свободу.
Одним из видов наказания, распространенным в Ветхом Завете, является кровная месть. Явление мести и смысл самого термина имеет свою историю.
Обычай кровной мести был распространен на всем земном шаре. Основное назначение мести - возмездие за преступление, совершенное руками потерпевшего. Ветхозаветные нормы ограничивали применение обычая кровной мести. Мстить можно было только лицу, причинившему ущерб. Вопрос о праве на месть рассматривался судом, она ограничивалась во времени и пространстве.
Библия в своем содержании достаточно противоречива. Не является исключением в наличии противоречий и институт наказания. Какова цель наказания по христианским канонам? Цель наказания - исправление грешника, недопущение совершения новых грехов и устрашение. Цель наказания не возмездие, а врачевание болезненных состояний души самих грешников. То есть, в принципе, здесь обнаруживаются следы цели наказания, присущей современному уголовному праву России: исправление преступника и предупреждение совершения новых преступлений. Но многие ветхозаветные и новозаветные установления явно противоречат и этой цели, и самим себе. Рассмотрим, например, исходя из указанных целей, многократно упоминаемую в Библии смертную казнь. Само существование этого вида наказания уже говорит о том, что нравственное исправление грешника (преступника) не во всех случаях является истинной целью религиозного наказания, так как нельзя исправить человека, преданного смерти. Возможность лишения человека жизни предоставляется за убийство, кражу, блуд, изнасилование, побои и даже за невольное оскорбление самолюбия /Бытие 28:41; 31:32; 34:27-29; 38:24; Исход 2:11-12/. Как уже отмечалось, несоответствие религиозной заповеди «не убий» засилью кровной мести и смертной казни объясняется самой Библией посредством разделения окружающих людей на «своих» и «чужих». Однако как объяснить жестокость Библии, распространяющуюся и на «своих», «ближних»?
Толкование Библией других заповедей также крайне непоследовательно и более того, логически противоречиво. Несоответствий и явно аморальных высказываний, с точки зрения современно морали, и деяний Бога в Библии десятки.
Если рассматривать Библию во всей ее полноте, не однобоко, то мы получим массу установлений не соответствующих характеру друг друга, одновременное сосуществование идеальных представлений о необходимости чистоты человеческой души, моральных наставлений и жестокости, духа ненависти и вражды к обществу, звериного индивидуализма и человеконенавистничества. Институт наказания не является «счастливым исключением». Система и виды наказания в Ветхом и Новом Завете в большинстве своем кровавы, неэтичны и аморальны, противоречат самой главной идее христианства - любви к ближнему в частности и человеколюбию в целом.
Древнерусское законодательство изначально не восприняло ни христианские идеи наказания, ни его виды. На оформление этого института уголовного права Древней Руси прежде всего оказали влияние обычное право, живучесть язычества и финансовая дальнозоркость русских князей.
У племен, живущих политически разрозненными общинами и родами, содержание уголовного права выражалось в карательной системе, представляющей господство личных наказаний, а действие уголовного права ограничивалось лицами, составляющими общину или род. Каждая община судила и наказывала своих преступников по своему уголовному праву и судебная деятельность центральной государственной власти ограничивалась решением тяжб между общинами. Уголовное право этого периода позволяло каждому члену общества убить безнаказанно вора, убийцу и разбойника и предписывало судить преступников по обычаям местных племен, а осужденных преступников выдавать для наказания потерпевшим и их родственникам, имеющим право определить меру наказания по своему усмотрению. Наказание преступника считалось священной обязанностью общества и его исполнение прежде всего лежало на потерпевшем, его родственниках или соседях. Пойманный убийца подлежал смерти от руки ближнего убитого, но если убийца бежал, то родственник овладевал его имуществом по закону и терял право на жизнь убийцы.
Постепенно "местное" уголовное право заменяется на уголовное право государства. Праславянские слова: закон, суд, судья, грех, вина, злодей, кара, казнь доказывают, что уже древние славяне имели систему уголовного права, определявшую меру наказания преступников по закону и по приговору суда.
Новые законы, изложенные в священном писании, проникали в сознание народа очень медленно. Многие языческие институты, даже явно противоречащие христианской религии оставались действующими в массе русского народа эпохи удельных княжеств и Московского государства. Отвлеченное понятие Единого Бога в трех лицах и идеалы христианской нравственности были недоступны новокрещенному народу, отождествлявшему Егория Храброго с языческим Перуном, святого Власия с Волосом, продолжавшему верить в существование множества богов своих отдаленных предков, домовых, леших, водяных, русалок, оборотней, ведьм. Институты языческой системы права, стоявшие в меньшем противоречии с догматами христианства, сохранялись в русской народной жизни еще более упорно.
После крещения русского народа рядом с веками слагавшейся религиозной системой языческого права встала новая система права христианской церкви. И если развитие института преступления шло "в ногу" с христианством, то система наказаний практически целиком не была воспринята древнерусским уголовным правом.
Система наказаний, отраженная в Русской Правде, довольно проста. Высшей мерой наказания были поток и разграбление. Этот вид наказания полагался за три вида преступления: убийство в разбое, конокрадство, поджог гумна или дома. У преступника конфисковывалось все имущество (разграбление) и он вместе с женою и детьми изгонялся из общины (поток). Преобладающим видом наказания по Русской Правде было денежное взыскание с преступника, слагавшееся из штрафа и компенсации. Штраф поступал князю, а компенсация за причиненный преступлением ущерб - потерпевшей стороне. Существовало четыре вида штрафов: головничество, вира (обыкновенная и дикая), продажа и урок. Головничество - штраф, уплачиваемый истцу, потерявшему в результате совершения преступления близкого человека. Размер головщины был равен размеру виры. Тяжким наказанием в виде денежного взыскания должна была стать вира - денежный штраф, взыскивавшийся в пользу князя. В зависимости от тяжести совершенного преступления назначались и различные размеры вир. Так, например, за убийство обычного человека назначалась вира в размере 40 гривен, а за убийство огнищанина полагалась двойная вира в размере 80 гривен, за совершение таких преступлений как отсечение ноги, руки, носа, выкалывание глаза, убийство женщины взималось полувирье. Русская Правда знает и дикую виру. Дикая вира выплачивалась князю членами верви (сельской общины) за убийство на ее территории, когда убийца был неизвестен или община не хотела его выдавать: "Аже кто убиеть княжа мужа в разбои, а головника не ищуть, то виревную платити, в чьей же верви голова лежить, то 80 гривен; паки ли людин, то 40 гривен. Которая ли вервь начнеть платити дикую виру, колико лет заплатить ту виру, занеже без головника им платити» /Уст.ст. 3,4 1111/. Как видно из содержания ст. 4 Пространной Правды, процесс выплаты дикой виры мог быть достаточно мягким, так как разрешается платить в рассрочку (колико лет заплатить ту виру). Объяснение лояльности государственной власти в подобных случаях объясняется следующим. 40-80 гривен - сумма значительная и в переводе на "живой" эквивалент была равна стаду коров в 50-100 голов. Единовременная выплата такой суммы могла повлечь за собой прекращение существования верви, что само по себе было не выгодно той же власти. Поэтому предоставленная возможность уплаты дикой виры в рассрочку и не снимала ответственности за совершение преступления, и пополняла княжескую казну, и не допускала финансового краха структурного элемента древнерусского общества.