Посох Якова — астрономический инструмент для измерения углов на небесной сфере, изобретённый Леви Бен Гершомом
Два аспекта споров вокруг научного наследия греков имеют прямое отношение к космологии. Во-первых, во времена Маймонида астрономы и философы осознали, что между физикой Аристотеля и общепринятой к тому времени планетной теорией Птолемея существует глубокое противоречие (так называемый «Андалусийский бунт»[77]). Маймонид полностью разделял позицию критиков Птолемея, однако его собственные представления о путях выхода из кризиса не вполне ясны[78]. В «Путеводителе растерянных»[79] из двух модификаций геоцентрической системы, с эпициклами и с эксцентрами[80], Маймонид предпочёл вторую, — небесные тела двигаются по кругу вокруг Земли вместе с твёрдыми сферами, но центр сфер смещён относительно Земли, — поскольку она требует для моделирования планетных движений меньшее число кругов[79]. С другой стороны, в разделе 2:24 он ссылается на планетную теорию, которую разработал арабский философ XI—XII вв. Ибн Баджа (один из родоначальников «Андалусийского бунта»). В этой теории вовсе не было эпициклов, а все планетные движения моделировались исключительно с помощью эксцентрических кругов. Однако Маймонид нашёл также эту теорию неудовлетворительной, поскольку эксцентры не менее противоречат физике Аристотеля, чем эпициклы[81]. Наконец, Маймонид находил неприемлемой и теорию гомоцентрических сфер (которой следовал Аристотель и в XIII в. развивал мусульманин ал-Битруджи[82]), поскольку она была не в состоянии объяснить нерегулярность движения планет. Маймонид вообще не исключал, что человеческого разумения недостаточно для постижения устройства Вселенной. Тем не менее, он считал возможным использовать теорию Птолемея для вычисления координат небесных тел.
Герсонид полагал, что большинство доводов против эпициклов, предлагаемых философами, не выдерживает критики[83]. Однако, он привел свои собственные доводы против эпициклов, основанные на астрономических наблюдениях. Например, при движении по эпициклам мы должны видеть небесные тела с разных сторон, чего не происходит, например, с Луной. По мнению Герсонида, теорию движения планет необходимо строить на основе модели эксцентров. В его теории эксцентрические сферы не прилегают плотно, а отделены слоем жидкости[84]. Свойства этой жидкости сходны со свойствами обычных земных жидкостей, и тут рабби Леви начал отход от представлений Аристотеля, что вещества на небе имеют другую природу, чем земные.[85] Кроме того, Герсонид внес большой вклад в практику астрономических измерений: изобретённый им инструмент «Посох Якова» позволил быстро и надёжно измерять небесные углы. Он сам проделал много измерений и обоснованно утверждал, что улучшил результаты Птолемея. Кроме того, он внёс в астрономию физичность. До того астрономия считалась частью математики, но рабби Леви говорил, что для проверки гипотез надо учитывать наблюдаемые физические характеристики небесных тел, такие, например, как яркость, а не только их положение на небе.
Другой предмет космологических споров того времени (характерный и для философов католического Запада) касается возможности существования за пределами границы нашего мира иных миров, со своими землями, солнцами и звёздами. Большинство философов отвергали их существование на основании тех же доводов, что в древности приводил Аристотель. Однако все эти доводы были отвергнуты Хасдаем Крескасом. Он был едва ли не единственным средневековым философом, считавшим существование других миров возможным[86].
5. Учение Коперника и иудаизм
Начиная с Талмуда и далее достижения «греческой мудрости» считались чем-то чужим и опасным, вплоть до почти полного запрещения (см. Шломо бен Адерет). Поэтому появление системы Коперника не встретило особенно ярого сопротивления, хотя отмечалось противоречие с некоторыми стихами Танаха (еврейской Библии).
Йосеф Дельмедиго
Первым еврейским сочинением, где упоминается новая система, была книга ивр. «באר הגולה» («Be'er ha-gola», «Кладенец изгнания») (1593 год, Прага) Махараля из Праги. В качестве яркого примера ненадёжности научных знаний, в отличие от знаний, полученных из Откровения, Махараль приводит только что появившуюся в 1543 году систему Коперника, не называя его по имени. По мысли Махараля, появление «мастера новой астрономии» показывает шаткость научных знаний, ведь даже астрономия оказалась сомнительной[87]!
Первое и притом восторженное упоминание имени Коперника встречается в книгах Давида Ганса (1541—1613), работавшего вместе с Тихо Браге и Кеплером. Ганс написал две книги на иврите: краткую ивр. «מגן דוד» («Magen David», «Щит Давида») ( 1612) и полную версию ивр. «נחמד ונעים» («Nehmad venaim», «Хорошо и приятно») (1743); только первая вышла при жизни автора. Там подробно и объективно излагаются три системы Мира: Птолемея, Коперника и Тихо Браге, причем автор не отдаёт предпочтение ни одной из них.
Затем, в 1629 году появляется книга ивр. «ספר אֵילִם» («Эйлим») Иосифа Дельмедиго (1591—1655). Автор прямо пишет, что доводы за систему Коперника столь убедительны, что её может отвергнуть только глупец[88]. Дельмедиго учился в Падуе и был лично знаком с Галилеем[89].
Последующая еврейская литература относится уже к XVIII веку. Основная масса положительно относится к гелиоцентрической системе: ивр. «ספר ישוע בישראל» («Sefer Iyeshua beIsrael», «Книга о спасении Израиля») рабби Йонатана бен Йосеф из Рожаны, ивр. «נצח יראל» («Netzah Israel», «Вечность Израиля») Исраэля Галеви, ивр. «עמודי השמים» («Amudei ha-Shamaim», «Столбы Неба») Баруха Шика, а также комментарий известного философа Соломона Маймона ивр. «גבעת המורה» («Giv'at ha-More», «Гора учителя») к «Путеводителю растерянных» Маймонида[89].
Сдержанное отношение демонстрирует р. Давид Нието из Венеции (1654—1728) в книге ивр. «אש דת» («Esh dat», «Огонь закона»), в основном посвященной борьбе с саббатианской ересью. Система Коперника отвергается автором на основании стихов из книги Йеошуа (Иисус Навин), где тот остановил Солнце (Нав.10:12). Зато р. Нието готов признать обитаемость других звёзд, что тогда было достаточно необычно[89]. Сходно с предыдущим р. Рафаэль Галеви из Ганновера в астрономическом и календарном трактате ивр. «ספר תכונת השמים» («Sefer techunat ha-Shamaim», «Устройство неба») (1756 год, Амстердам) признаёт преимущества «новой системы», но пользуется старой[89].
Особняком стоит книга р. Тувии Акоэна из Метца. Р. Тувия учился, в числе прочего, в университете Падуи, как и Дельмедиго, но в книге ивр. «מעשה טוביה» («Ma'ase Tuviya», «Деяния Тувии») называет Коперника «первенцем сатаны»! Причина — противоречие со стихом из Экклезиаста: «А земля стоит вовек» (Екк.1:4). Правда, автор цитирует и затрудняется объяснить Мидраш[90], где Мудрецы Талмуда предполагают движение Земли и объясняют её название так: «Эрец» (Земля) от корня «рац» («бежать»), «потому что Земля бежит, чтобы выполнить Волю Создателя»[89].
В более позднее время прямые нападки на гелиоцентрическую систему у евреев практически на наблюдаются, но периодически высказываются сомнения, насколько можно верить науке вообще и гелиоцентрической системе — в частности[91][92][93].
В XX веке встречаются утверждения, что после теории относительности вопрос о системе Мира утратил прежнее значение[94].
6. Новое время
Людей, которые борются за талмудическую теорию пути солнца, сейчас практически нет, хотя критика науки иногда проводится. Стихи Писания, противоречащие современным взглядам, обычно понимаются с той или иной долей аллегоризма, или в мистическом прочтении, или с вычленением главной идеи, донесённой в образах древних представлений.
Так, про некоторые выражения из Торы Талмуд говорит, что «Тора пользуется языком, привычным людям»[95]. У ришоним это выражение расширяется для объяснения антропоморфизмов в описании Бога[96]. В новое время некоторые мыслители предлагали дальнейшее расширение данного выражения и на геоцентрические места Танаха (еврейской Библии); тогда получается, что Тора объясняет Сотворение Мира, пользуясь представлениями людей, а не утверждая их[70][97].
Иногда предпринимаются попытки совместить Библейскую картину Сотворения Мира с научными теориями Большого Взрыва и эволюции. При этом такие слова, как ивр. «raki'a», רקיע (Быт.1:6), понимаются не как твердь, а как простирание, пространство, протяжение или даже притяжение, а дни Творения — как длительные эпохи, как, например, в книга профессора Натана Авиезера «В начале»[98].
Бытует своеобразное преломление геоцентризма в форме представления об уникальности человеческого рода. Например, рабби М. М. Шнеерсон (Любавический Ребе) считал, что внеземной разум, если и существует, должен принципиально отличаться от нашего, так как у них не может быть Торы, ибо она слишком связана с Землёй[99].
Список литературы:
1. Маймонид (Русский перевод: Иеуда Верник) Мишне Тора. Сефер Мада. Законы основ Торы. Глава третья. Yehuda Vernik.
2. Книга Бытия, глава 1. Мосад арав Кук.
3. Это утверждает, например, основной средневековый комментатор Библии Раши к данному месту.
4. Это обсуждается уже Мудрецами Талмуда в мидраше «Берешит Раба» 4:1
5. Абрабанель приводит пять разных вариантов, один из них — всё, что относится к небу
6. Маймонид (Перевод на англ. яз.: М. Фридлендер) Вторая часть. Глава 30 // Путеводитель растерянных = The Guide for the Perplexed. — Cosimo Classics, 2007. — Vol. 2. — 484 p. — ISBN 978-1602065000
7. В книге Кляйн-Бреслави. С. Комментарий Маймонида к рассказу о сотворении мира = ивр. Pirush ha-Rambama lesipur briat ha-Olam. — Иерусалим: Реувен Мас, 1987. приводятся точки зрения Моше Нарбони, Шем-Това, Эфоди; все они производят реконструкцию маймонидовской точки зрения, что книга Бытия раскрывает законы природы, совпадающие с картиной Аристотеля в его сочинении «Метеорологика».