По Пространной Правде подобный случай само собой разумелся.[20]
Псковская судная грамота охраняла крестьянскую собственность. Имение крестьянина переходило к его наследникам, которые при принятии наследства должны были удовлетворить его господина за покруту. Самовольно господин не имел права брать крестьянское имущество. В противном случае наследники крестьянина могли предъявить иск господину.
Если крестьянин умирал на селе господина, не оставив после себя ни жены, ни сына, ни брата, ни других родственников, которые бы жили вместе с ним, то господин мог удовлетворить себя за покруту известной частью из имущества крестьянина не иначе, как продав это имущество в присутствии двух приставов, губных старост и сторонних людей. В противном случае родственники крестьянина, жившие в других селах, могли требовать возврата проданного имения.
Охраняя собственность крестьянина, Псковская грамота обеспечивала неприкосновенность прав собственности господина, который мог предъявлять иск крестьянину не только по записи, но и без нее.[21]
Подводя итог к вышесказанному, можно отметить, что в наследовании по закону расширен круг наследников до восходящей и боковой линий. Сняты ограничения в правах наследования лицами женского пола у крестьян. Наследственное право приобретает универсальную правопреемственность; особое внимание уделено обязательствам наследодателя по долгам, принимаемые наследником вместе с имуществом и имущественными правами. Завещание приобрело обязательную письменную форму. Появилась возможность отказа от наследства.
Итак, можно сделать вывод, что наследование по древнерусскому праву ограничивалось тесным кругом семьи. Боковые родичи не имели никаких прав на наследство. Этот принцип постепенно меняется, и можно говорить о том, что именно в расширении круга родственников, призываемых к наследованию, состоит, как мы увидим далее, сущность исторического развития русского наследственного права. Этот процесс идет параллельно с расширением прав частной собственности, с ростом индивидуализма и значения личности, с постепенным ослаблением связей между членами родственного союза - семьи.[22]
На грани XIV века территориальное дробление русских княжеств прекращается, уступив место их объединению. Создание Русского централизованного государства выразилось в объединении ранее независимых государств-княжеств в одно - Московское княжество и создании централизованного государственного аппарата. Процесс объединения земель вокруг Московского княжества начался в конце XIIIвека и закончился в начале XVIвека. К Москве были присоединены Новгородская и Псковская республики, Рязанское княжество, Смоленск и многие другие территории.
В XV-XVI веках в сфере наследственного права проявилась тенденция к постепенному расширению круга наследников и правомочий наследодателя. Наследники по завещанию могли предъявлять иски и отвечать по обязательствам наследодателя только при наличии оформленного завещания, подтверждающего эти обязательства ("доклады" и "записи"). Наследники по закону искали и отвечали по таким обязательствам "без докладу" и "без записи".
По сравнению с предыдущим периодом в праве наследования наметилась большая свобода воли завещателя: завещание мог сделать любой член семьи. Такая индивидуализация воли наследодателя требовала соблюдения письменной формы завещания. Эта форма стала обязательной при завещании имущества сторонним лицам, не наследующим по закону. Завещание утверждалось "рукоположительством" послухов и дьяка.
В XV-XVI веках основной круг наследников по закону включал сыновей вместе с вдовой. При этом в наследовании участвовали не все сыновья, а лишь те, которые оставались на момент смерти отца в его хозяйстве и доме. Братья получали равные доли наследства и имущества, отвечая по отцовским обязательствам (от лица всей семьи), расплачивались по ним из общей наследственной массы.
В качестве основного законодательного акта Московского государства XIV - XV веков продолжала действовать Русская Правда. Однако развитие феодальных отношений, образование централизованного государства требовали создания существенно новых законодательных актов общегосударственного характера. Начинается кодификация законодательства и появляются кодексы законов Московской Руси, начиная от Судебника Ивана III1497 года и кончая Соборным Уложением 1649 года.
Судебник 1497года[23] - первый общерусский свод законов - был утвержден великим князем Иваном IIIи Боярской думой в сентябре 1497 года, когда фактически создавалось новое Российское государство. Судебник основывался на нормах Русской Правды, Псковской судной грамоте, нормах обычного права, уставных грамотах и судебной практике.[24]
Новое создавалось не как отрицание старого, а как улучшение его - как восстановление еще более старого, то есть более законного. Новое законодательство опиралось на традицию и вырастало из нее. Так соблюдался принцип легитимности - основа средневекового правопорядка. Судебник не был ни собранием старых законов и обычаев, ни однозначным изъявлением воли великого князя. Специфика этого законодательного памятника заключается в сочетании старого с новым, традиции с регламентом, обычаев с указами великого князя.[25]
В этот период недвижимость приобретает главное значение. Поэтому внимание законодателя в вопросе о наследовании сосредотачивается именно на этом предмете. При наличии сыновей, дочери устранялись от наследования недвижимости, однако постепенно они начинают допускаться к законному наследованию вотчин. Приданное дочерям комплектовалось как "часть на прожиток", то есть выделялось из массы родовой недвижимости. Первоначально эта доля отрезалась только от государственных земель, находившихся во владении отца, то есть поместий. Законодательство дифференцированно подходило к вопросу наследования женщинами недвижимого имущества. Строго проводился принцип недопущения вдов к наследованию родовых вотчин. При отсутствии у вдовы сыновей вотчины передаются родственникам умершего по нисходящей и боковой линиям.[26] "А которой человек умрет без духовныя грамоты, а не будет у него сына, ино статок весь и земля дочери. А не будет у него дочери, ино взятии ближнему от его рода".[27] Данная статья регулирует отношения между вотчинниками, а не крестьянами: отношения которых определялись обычным правом. Статья Судебника обозначает начало юридической самостоятельности каждого члена семейства или рода.[28]
С выслуженными вотчинами дело обстояло несколько иначе: В XV-XVI веках практика приравнивала их к купленным, в связи с чем допускался их переход во владение пережившей супруги. В случае повторного брака вдова теряла право на вотчину, зато ее новому мужу выделялась земля в поместье. На купленные (в том числе и у казны) вотчины вдовы имели право собственности.
Распоряжение крестьянскими землями ограничивалось целым рядом факторов. Одним из важнейших была община, которая осуществляла передел (обмен) земельных наделов, распределяла тяжесть налогообложения и повинностей, могла стать наследницей имущества, контролировала договорные и обязательные отношения своих членов. Земельные наделы передавались по наследству сыновьям, но распоряжение ими ограничивалось земельными правами общины.[29]
Однако по терминологии ст.81 (Ст.81 передается в изданиях как ст.60 Судебника 1497 г.), единственной статьи Судебника о наследовании имущества, и единственная персонажем которой является "человек", без каких-либо дополнительных обозначений, владелец любого имущества - "статка" и "земли". Данная статья имеет фундаментальное значение. Она означает, во-первых, кодификацию обычного наследственного права в масштабах всего Российского государства, во-вторых, принципиальный отказ от наследственного права Русской Правды с его подчеркнутыми социальными градациями. Перед нами подлинная реформа наследственного права с опорой на обычно-правовую традицию. Ст.81 отражает русское обычное право и новую ступень развития законодательства в связи с образованием единого Российского государства.[30]
К сожалению, Судебник не охватил все правовые нормы, бывшие в юридическом обороте, но из этого можно делать вывод о широком применении в жизни норм обычного права.
Важным источником права в этот период являлся Судебник 1550 года[31] (в истории он получил название Царского). В нем отразились изменения в российском законодательстве с 1497 по 1550 годы.
К источникам, содержавшим главным образом нормы церковного права, а также некоторые нормы гражданского, семейного, уголовного права, относился так называемый Стоглав 1551 года[32] - собрание постановлений Церковного Собора, регулировавший нормы церковно-религиозной жизни Московской Руси. Он состоял из 100 глав-статей.[33] На основании Стоглава, за Церковью закреплялись все принадлежавшие ей (митрополии, епископства, монастыри) земли, даже если на них не было документального свидетельства собственности. Все споры о церковных землях запрещались. Переданные монастырям по завещаниям родовые вотчины не могли выкупаться родственниками завещателя (не действовало право родового выкупа).
"Стоглав" закреплял власть мужа над женой и отца над детьми. Устанавливалась общность имущества супругов, но закон запрещал мужу распоряжаться приданным жены без ее согласия. Общее право супругов распространялось на имущество, предназначенное на общие цели семьи, а также на имущество, совместно приобретенное супругами в браке. Независимо от источника (принесенное супругами в семью или совместно нажитое в браке) семейное имущество подлежало сохранению и последующей передаче детям-наследникам.