И. Каплан
В произведении «На дне» Горький обобщил свои наблюдения над существованием людей, выброшенных за борт жизни. В подвале Костылёва нашли себе пристанище люди разных социальных групп: мещане и рабочие, крестьянин и дворянин, некогда разъезжавший в карете с гербами, и даже в прошлом актёр. Многие из них не видят для себя никаких перспектив в будущем и давно смирились со своим положением. Среди них особое место принадлежит Бубнову, взгляды которого противоположны воззрениям Сатина и Луки. Однако в ночлежке у Бубнова не только оппоненты, но и единомышленники. Это прежде всего Барон. По своей духовной опустошённости он превосходит Бубнова. Барон ничего не ждёт от жизни: "Всё уже... было! Прошло... кончено!.."
Каковы же взгляды и убеждения Бубнова? Он полагает, что человек бессилен противостоять сложившимся обстоятельствам. Они-то и определяют судьбу каждого. "Мудрость" героя выражена в лаконичных сентенциях: "Люди все живут... как щепки по реке плывут... строят дом... а щепки – прочь..." Люди, как щепки, во власти течения, которое неизвестно куда их занесёт. Люди не что иное, как мусор при строительстве дома. "Строят дом... а щепки – прочь..." По мнению Бубнова, "все люди на земле – лишние..."
Бубнов ни к чему уже не стремится, не предпринимает никаких попыток изменить своё положение. А ведь ему – сорок пять лет! Ночлежка, по всей вероятности, – его пожизненный дом.
Скептик и фаталист, Бубнов не верит в силы и возможности человека что-то изменить к лучшему. Он не сомневается в своей правоте. Всем его репликам сопутствуют авторские ремарки – спокойно. "Его самоуверенность в том, что он знает то, что знает, что ничем не рискует, ничем не обольщается и ни в чём не разочаровывается, создаёт ему устойчивость, трезвость, равновесие, спокойствие, в конечном итоге – равнодушие" (ЮзовскийЮ. «На дне» М.Горького. М., 1968. С.62).
Бубнов не только равнодушен к людям, но порой и циничен. Анна просит не шуметь: "...Дайте хоть умереть спокойно". Бубнов безучастно ответит: "Шум – смерти не помеха..."
Обитатели ночлежки по-разному отзываются на смерть Анны. "Отмаялась!" (отстрадала. – И.К.) – тихо скажет Лука. "Я иду... скажу... потеряла имя!" – слова Актёра. Он сам болезненно реагирует на то, что уже при жизни потерял своё имя.
"Ведь вот... хорошо, что она умерла... а жалко... Господи!.. Зачем жил человек?" – с болью скажет Наташа. У Бубнова никаких слов жалости, что умерла женщина всего тридцати лет, так и не испытавшая ничего хорошего, кроме существования впроголодь и побоев. "Кашлять перестала, значит" – такова реакция Бубнова. Вот и всё! А на взволнованный вопрос Наташи: "Зачем жил человек?" – холодно и бесстрастно заявит: "Все так родятся, поживут, умирают. И я помру... и ты... Чего жалеть?" Его ничего не взволнует.
Настя воодушевлена тем, что якобы в прошлом в неё был влюблён студент. Бубнов и Барон смеются над её выдумкой. "Молчите... несчастные!.. Разве... разве вы можете понимать... любовь? Настоящую любовь? А у меня – была она... настоящая". Бубнов грубо скажет Насте: "Раскрашивай, ворона, перья... валяй!" Он передразнивает Настю, насмехается над ней.
Чувство сострадания, поддержки человека чуждо Бубнову. Ему понятно, когда люди лгут, чтобы извлечь для себя какую-то пользу, а вот ложь Луки недоступна для его понимания. Лука как бы парирует бескрылые суждения Бубнова: "Вот... ты говоришь – правда... Она, правда-то, – не всегда по недугу человеку... не всегда правдой душу вылечишь..." И далее следует рассказ Луки о человеке, "который в праведную землю верил". И эта вера вселяла надежду. Лука убеждён, что мечта тешит, греет душу человека.
Рассказ Луки взволновал Пепла, Наташу. Ведь они тоже живут мечтой покинуть ночлежку, зажить иной жизнью, найти свою "праведную землю". Учёный, который развеял мечту о земле правды, привёл к гибели человека, уверовавшего в её существование. Пепел и Наташа с горечью реагируют на крах несбывшейся надежды, а Бубнов так ничего и не понял в "возвышенном обмане" Луки: "Всё – выдумки... тоже! Хо-хо! Праведная земля! Туда же! Хо-хо-хо!"
Горький не был доволен трактовкой образа Бубнова Лужским, актёром Московского Художественного театра. Он просил его в третьем акте сыграть Бубнова более тупым, чем это было исполнено. Известно, что писатель был также неудовлетворён игрой Москвина, в интерпретации которого Лука предстал не безучастным утешителем, а человеком внимательным к людям, желающим как-то облегчить их бремя буден. Ведь не случайно Сатин скажет о Луке: "Старик – не шарлатан! Что такое – правда? Человек – вот правда! Он это понимал... Он врал... но – это из жалости к вам..." Образы великого реалиста оказались многомернее той идеи, которая была заложена при их создании. Искусство не давало тенденции овладеть собой, боролось со схемой, упрощением в показе сложных жизненных явлений. Ведь Бубнов не только скептик. Это человек, умеющий разбираться в хитросплетениях жизни, размышлять о её суровых приговорах.
Бубнов знает цену каждому ночлежнику. Он не приемлет барских замашек Барона, который "и теперь – нет-нет да вдруг и покажет барина из себя. Не отвык, видно, ещё". Он понимает, что Клещ свыкнется со своей участью, предвидит печальные последствия измены Пепла Василисе, которая "своего даром – не отдаст... баба – лютая". Предположения Бубнова оказались верны: Наташа искалечена, Пеплу грозит каторга.
Бубнов самокритичен, говорит о своих недостатках, не любит лжи: "Вали всю правду, как она есть! Чего стесняться?" С Медведевым, Василисой он ведёт себя независимо и с достоинством, ничего лишнего о Пепле, Наташе им не говорит. Сошлёмся на диалог Василисы с Бубновым:
Василиса (Бубнову). ...Чтобы ноги его (Алёшки. – И.К.) здесь не было! Слышишь?
Бубнов. Я тут не сторож тебе...
Василиса. А мне дела нет, кто ты таков! Из милости живёшь – не забудь! Сколько должен мне?
Бубнов (спокойно). Не считал...
<...>
Василиса. ...Если санитары придут да штраф наложат, я тогда... всех вас – вон!
Бубнов (спокойно). А чем жить будешь?
Что привело скорняка Бубнова в подвал Костылёва? В прошлом – хозяин небольшой мастерской, он был вынужден из-за семейных дрязг бросить нажитое и уйти в никуда. Его помощник стал любовником жены, и началась "большая война". Бубнов задумал "укокошить жену... Но вовремя спохватился..."
Среди многих обитателей ночлежки (крючники Татарин, Кривой Зоб) Бубнов зарабатывает своим трудом крохи на жизнь. Скорняк стал картузником. Он сидит на нарах, кроит и шьёт. Бубнов спускается с нар для того, чтобы купить нитки, необходимый материал для пошива картузов, попить чаю в трактире, и вновь за дело.
В пособии для учителя М.М. Голубкова «Максим Горький» (М., 1997) читаем: "Горький пытается определить, каковы те социальные обстоятельства, которые воздействовали на характеры героев... Но важнее для него воссоздать те социальные условия, обстоятельства «дна», в которых оказались герои теперь. Именно это их положение уравнивает бывшего аристократа Барона с шулером Бубновым и вором Васькой Пеплом и формирует общие для всех черты сознания: неприятие действительности и в то же время пассивное отношение к ней" (с. 74). Противопоставление аристократ Барон – шулер Бубнов неточно. Шулер отнюдь не социальная принадлежность, а занятие: человек, применяющий мошеннические приёмы при игре в карты, вообще жулик. Но шулер-то аристократ Барон. Это он передёргивает карты, а Бубнов в карты не играет. Интересуется игрой в шашки и играет честно, не по-ноздрёвски. И в жизни он отнюдь не жулик.
В IV действии выявляется новая грань духовного облика Бубнова. Он весел, общителен. Быть может, рад, что освободился от своих постулатов. Возможно, сказалось его лёгкое опьянение. Не случайно острослов Алёшка скажет о нём: "Ты – только пьяный и похож на человека..."
Обстановка всё ж гнетёт Бубнова. Не "слинял" совсем, по его выражению, человек в ночлежке. Не только в IV действии, но и во II он тянется к песне, в словах которой выражено сокровенное:
Мнеихочетсянаволю... Эх!
Цепьпорватьянемогу...
В конце пьесы дают о себе знать симпатии Бубнова к Сатину: "Друг! Я тебя искал по всем трактирам-кабакам". Искал, по всей вероятности, чтобы сказать что-то важное для себя, доброе в адрес Сатина. В знак расположения к нему отдаст весь свой "капитал" – рубль с лишним. И на замечание Медведева: "Я – свидетель... отданы деньги на сохранение... числом – сколько?" – Бубнов отвечает: "Ты – верблюд... Нам свидетелей не надо..."
Оказывается, этот скептик не обделён мечтой: "Я, брат, угощать люблю! Кабы я был богат... я бы... бесплатный трактир устроил! Ей-Богу! С музыкой и чтобы хор певцов... Приходи, пей, ешь, слушай песни... отводи душу! Бедняк человек... айда ко мне в бесплатный трактир!" Здесь и щедрость души, и любовь к песне, и забота о нищем, обездоленном.
Бубнов просит Кривого Зоба затянуть любимую: "Запою... заплачу!.." Перед нами другой Бубнов. Не равнодушный увалень, а человек, осознающий бедственное положение обитателей ночлежки. Организованный Бубновым "праздник души" был нарушен сообщением Барона: "Эй вы! Иди... идите сюда! На пустыре... там... Актёр... удавился!" Видавший виды герой потрясён. Об этом говорит его прерывающаяся речь. Ему трудно подыскать нужные слова, чтоб рассказать о случившемся.
Сообщение Барона вызвало недовольство Сатина: "Эх... испортил песню... дур-рак!" Ю.Юзовский считал, что эти слова относятся к Актёру: "Повесился Актёр, и Сатин как бы от имени всей ночлежки (?!) восклицает: «Испортил песню... дур-рак»" (ЮзовскийЮ. «На дне» Горького. С.118). На наш взгляд, не мог Сатин назвать сведшего счёты с жизнью Актёра дураком. Он хорошо относился к нему. Только Сатин обратил внимание на внезапный его уход из ночлежки. Возможно, у Сатина тогда зародилось подозрение: "Эй ты, сикамбр! Куда?" Ранее Сатин заметил подавленное настроение Актёра, объяснив это влиянием Луки: "...всё старик... навинтил Актёра". Слова Сатина в финале пьесы скорее, на наш взгляд, относятся к Барону. Его сообщение оказалось несвоевременным, нарушило приподнятое настроение обитателей подвала.