Порядок и условия содержания задержанных или подозреваемых, заключенных под стражу, определяются Федеральным законом от 15 июля 1995 г. в ред. от 9 марта 2001 г. с изм. от 25 октября 2001 г. «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» с последующими изменениями и дополнениями[52]. Задержанные по подозрению в преступлении содержатся под стражей в изоляторах временного содержания подозреваемых и обвиняемых (ИВС), которые имеются в органах внутренних дел и в пограничных войсках.
Согласно статье 94 УПК, подозреваемый подлежит освобождению по постановлению дознавателя или следователя, если: не подтвердилось подозрение в совершении преступления; отсутствуют основания применения к нему меры пресечения в виде заключения под стражу; задержание было произведено с нарушением требований УПК; по истечении 48 часов в отношении задержанного не применена мера пресечения в виде заключения под стражу.
Последнее основание для освобождения задержанного действует при наличии специального условия: если судья не отложил окончательного решения о заключении подозреваемого под стражу (часть вторая статьи 94 УПК). Право на такое отложение на срок до 72 часов предусмотрено пунктом 3 части шестой статьи 108 УПК для предоставления стороной обвинения дополнительных доказательств обоснованности задержания. В подобных случаях общий максимальный срок задержания может составить 120 часов (сорок восемь плюс семьдесят два).
Если постановление судьи о применении к подозреваемому меры пресечения в виде заключения под стражу либо о продлении срока содержания под стражей не поступит в течение 48 часов с момента задержания, то подозреваемый немедленно освобождается, о чем начальник места содержания подозреваемого уведомляет орган дознания или следователя, в производстве которого находится уголовное дело, и прокурора (часть третья статьи 94 УПК). Данное правило спорно. Администрация ИВС не является субъектом уголовно-процессуальных правоотношений, и решение вопросов об освобождении задержанного так же не свойственно его компетенции, как и принятие решения о задержании. Все конфликтные вопросы подобного характера должны решаться судебной властью.
Подводя итог рассмотренным вопросам можно сказать, что задержание – комплексное действие, представляющее сочетание организационных, управленческих, тактических, психологических актов.
Ошибки в организации задержания нередко влекут за собой тяжкие последствия.
Порядок задержания достаточно полно регламентирован УПК РФ, однако, такой порядок не всегда достижим на практике, ибо уголовно-процессуальное задержание может иметь различные виды характерные для различных процессуальных ситуаций.
Момент фактического задержания лица по подозрению в совершении преступления, его доставление, оформление протокола должны стать составной частью уголовно-процессуального задержания.
Глава 2. Гарантии и обеспечение прав личности при задержании
2.1 Личность подозреваемого как объект уголовно-процессуального и криминологического исследования
Невозможно рассматривать задержание подозреваемого без изучения его личности. В понятии "человек" воплощено неразрывное единство разных сторон его существа: социальной и биологической. В понятии "личность" фиксируются только специфически социальные признаки. Личность — это "социальное лицо человека", то, кем он стал в процессе социального развития, формирования и деятельности в обществе. Таким образом, при употреблении понятия "личность преступника" следует иметь в виду именно "социальное лицо" человека, совершившего преступление. И ничего более.
Имеет ли личность преступника присущие только ей специфические черты, отличаются ли преступники от непреступников — это уже другие вопросы и при ответе используются иные понятия, как будет показано ниже.
В криминологии изучение преступника, личности преступника подчинено выявлению закономерностей преступного поведения, преступности как массового явления, их детерминации, причинности и разработке научно обоснованных рекомендаций по борьбе с преступностью.
Каковы же аспекты и пределы криминологического изучения преступника? И в XX веке, как в эпоху Ломброзо, эта проблема решалась неоднозначно.
Клиническое направление при изучении преступности и преступника далеко себя не исчерпало. Оно существует и развивается, хотя все больше учитывает социальный фактор.
Исследования ученых в Англии, США, Австралии и других странах выявляли повышенный процент хромосомных аномалий среди обследованных преступников по сравнению с контрольной группой. Если в среднем кариотип XVV встречался среди населения примерно в 0,1—0,2% случаев, у специально подобранных групп правонарушителей они отмечались в 2% и более. При этом, как правило, подбирались преступники или с умственными аномалиями, или высокого роста, что характерно для носителей указанной аномалии, отличавшихся, по мнению исследователей, агрессивностью и жестокостью поведения.
Определенный "взрыв" среди отечественных криминологов в 70-е годы вызвали публикации профессора И.С. Ноя из Саратова, который писал: "Независимо от среды человек может не стать ни преступником, ни героем, если родится с иной программой поведения".[53]
В.П. Емельянов сделал следующий вывод: "Только определенный состав экономических, идеологических, социальных, биологических факторов дает реакцию, называемую преступлением... Причина преступности — это синтез различных явлений социального и биологического свойства...".[54]
Наряду с антропологическим в криминологии всегда существовал и преобладал другой подход, жестко отрицающий биологизацию преступного поведения. В начале XX века А.А. Пионтковский писал, что нельзя объяснять изменчивое социальное явление — преступление постоянными свойствами природы человека, в том числе "преступного человека"[55]. По мнению А.А. Герцензона, криминологу незачем погружаться в глубинную сущность личности, искать биологические истоки поведения.[56] Ф.М. Решетников отмечает, что трактовка преступления как симптома биологических или психологических недостатков преступника означает игнорирование действительной природы преступления как социального явления, порожденного социальными же причинами.[57]
Однако наряду с учетом разных характеристик преступников надо все-таки разграничивать преступников, т.е. вменяемых лиц, достигших определенного возраста и способных осознавать фактический характер, общественную опасность своих действий, руководить ими, и лиц, не обладающих такими способностями или невменяемых. Последние не являются объектом изучения криминологии.
Очевидно, что данные генетики, биологии, медицины должны в первую очередь учитываться судебными психологами и судебными психиатрами при решении вопросов о вменяемости. Необходимо четко проводить границу между психической болезнью и неболезненными проявлениями, между мерами наказания и принудительным лечением, на что указывали известные психиатры.
Итак, применительно к преступникам, способным правильно оценивать характер своих поступков, руководить ими, возникает вопрос: почему же избран криминальный вариант поведения? Это уже вопрос не о детерминации, а о причинности. Здесь значимы именно социальные характеристики преступников. Вот почему такое большое внимание криминологами уделяется личности преступника.
Подозрение - это предположение о субъекте преступления, неполная осведомленность о каких-либо фактах, обстоятельствах, то есть вероятное, предположительное объяснение их.[58] Строя версии о субъекте преступления, следователь (дознаватель) основывается на своих размышлениях о круге лиц, могущих совершить преступление. Сопоставляя данные о преступлении, известные по делу, с данными о подозреваемом лице, следователь приходит к выводу о необходимости задержать его. Однако возникшее в сознании следователя (дознавателя) подозрение не делает данное лицо подозреваемым в процессуальном смысле. Это происходит потому, что мнение следователя процессуально не закреплено. Официальное объявление о подозрении может играть роль юридического факта, который запускает в действие весь механизм реализации прав подозреваемого.
Закрепленное в действующем законодательстве множество процессуальных форм фиксации признания лица подозреваемым (протокол, постановление) не обеспечивает надлежащих гарантий права на защиту и его статус. Основание для признания лица в качестве подозреваемого - наличие обоснованного подозрения, но отнюдь не применение к лицу мер процессуального принуждения, возбуждения в отношении конкретного лица уголовного дела, которые являются лишь одними из оснований для появления фигуры подозреваемого. В настоящее время определение статуса лица по уголовному делу через меру принуждения выглядит явным анахронизмом, поскольку противоречит не только идее правового государства, но и многим положениям УПК, а также элементарной логике предварительного расследования. Статья 46 УПК РФ состоит из четырех частей, в первой из которых законодатель дал определение уголовно-процессуальному понятию «подозреваемый». Здесь указано что подозреваемым является лицо:
1) либо в отношении которого возбуждено уголовное дело по основаниям и в порядке, которые установлены главой 20 УПК РФ;
2) либо которое задержано в соответствии со ст.ст. 91 и 92 УПК РФ4
3) либо к которому применена мера пресечения до предъявления обвинения в соответствии со ст. 100 УПК РФ.