Строфа 5 стихотворения несет в себе резкий эмоциональный спад,
что подкрепляется лексически (ср. точный, "словарный" перевод
фразеологизма не судьба - not on te cards). Здесь настойчиво заявляет о
себе тема надвигающейся старости поэта (строки 1, 2 и последующие). Однако
английский вариант стихотворения, по сравнению с русским, демонстрирует
большее разнообразие образных средств. Так, в первую строку введен образ,
отсутствующий в русском прототипе: it's not ... on te waiter's tray -
букв. "на подносе официанта этого нет". По-видимому, значение неожиданной
радости, подарка судьбы, приятного сюрприза (ср. предыдущую строфу) будет
лучше воспринято иностранным читателем через образ официанта, внезапно
возникшего перед героем стихотворения с подносом, на котором лежит письмо
или записка от любимой.
Две последние строки этой строфы используют "физиологическую" образность при описании дряхлеющего организма поэта. Интересно, что сравнение мыслей автора с кустами в английском тексте находит образное воплощение в метафорической картине "жил (вен)", внешне напоминающих паутину (blue veins ... teir dried web), причем указанная "физиологичность" английского варианта находит продолжение и в строке 4: letalonesomeremotebraincell - букв. "не говоря уже о какой-нибудь отдаленной клетке мозга". В результате семам кривизны, мертвости кустов в языке-источнике соответствуют семы изломанности и "высушенности", которыми автор наделяет "паутину вен" в языке перевода.
Наконец, заключительная, 6 строфа стихотворения с точки зрения как своего языкового воплощения, так и семантики - это наиболее ясный и простой, вплоть до примитивности, эпизод произведения; в ней звучат пессимистические ноты, обусловленные окончательным решением проститься (навсегда расстаемся - we are parting for good) и невозможностью вернуть утраченную любовь (that's that - "так-то вот; такие-то дела; ничего не поделаешь; так вот, значит", а также: "дело с концом; на этом точка"). Этот станс демонстрирует наибольший эмоциональный спад всего произведения. По своей форме и содержанию он напоминает детские стишки - nursery rhymes (ср. обращение дружок - little friend, упрощенную до предела лексику в сочетании с образом неумелого детского рисунка, каким видит себя уходящий поэт, и т.д.). Ключевым понятием всей строфы будет концепция пустоты, присутствующая имплицитно в русском варианте (простой кружок; ничего внутри; сотри) и заявленная эксплицитно в английском переводе (anemptycircle - букв. "пустой круг").
Из проведенного нами анализа можно сделать следующие выводы: Текст перевода стихотворения в целом отличается очень высокой степенью лингвистической (грамматической и лексической) точности.
Текст перевода следует за оригиналом в том, что касается эмоциональной и оценочной коннотаций текста-прототипа.
Текст перевода обнаруживает стремление переводчика передавать стилистические средства оригинала соответствующими средствами иностранного языка.
Наряду с этим, текст перевода заключает в себе ряд особенностей, отсутствующих в оригинале, а именно:
а) общая жанровая тональность произведения, переданная в оригинале средствами лексики, фразеологии, синтаксиса, в переводе обозначена приемом, вынесенным за пределы текста - его заглавием;
б) некоторые образы, применяемые поэтом-переводчиком в обоих вариантах, обретают в переводе большую конкретность и определенность;
в) ряд единиц высказывания в переводе утрачивает свою грубо-просторечную окраску;
г) единица, требующая от русского читателя "фоновых знаний" из области истории и культуры конкретного государства, заменена адекватной единицей, понимание которой возможно лишь при включении аналогичных "фоновых знаний" из области истории и культуры другого государства;
д) в текст перевода вводятся отсутствующие в оригинале образы, более привычные, близкие и потому понятные западному читателю.
Основную цель перевода рассмотренного произведения его автор-переводчик видел не столько в передаче на иностранном языке формальных и даже содержательных характеристик оригинала, сколько в сохранении его общей эмоционально-эстетической ценности.
Сопоставительный лингвистический анализ автопереводов имеет определенную значимость не только при разборе скрытых смыслов произведения, проводимом теоретиком-литературоведом или лектором на занятиях по истории культуры того или иного народа. Такой анализ актуален с точки зрения чисто практической: специалист, занимающийся литературным переводом и поставивший себе задачу передачи всех сложных отношений и ассоциаций, которыми оперирует в данном произведении или во всем своем творчестве конкретный автор, обязан пользоваться теми чрезвычайно редкими возможностями, которые предоставляются ему в автопереводах. Он должен обращаться к предварительному анализу тех методов, приемов и средств, к которым сам обращался автор, выступая в роли переводчика своих произведений.
Список литературы
[1]"Nabokov, Vladimir". Britannica CD. Version 97. Encyclopaedia Britannica, Inc., 1997.
[2]Владимир Набоков. Машенька. Камера-обскура. Лолита. Ростов-на-Дону, 1990. Сс. 573-575.
[3]Savory, Th. The Art of Translation. London, 1957. P.50.
[4]Routledge Dictionary of Language and Linguistics. London and New York, 1996. P.459.
[5]Финкель А.М. Об автопереводе (на материале авторских переводов Г.Ф.Квитки-Основьяненко). - В кн.: Теория и критика перевода. Л., 1962. С.104.
[6]Brodsky, Joseph. To Please a Shadow. - Вкн.: Less Than One. Selected Essays. London, 1986. P.357.
[7]Сочинения Иосифа Бродского. Том III. Санкт-Петербург, 1994, с.12; перевод см. там же, с.380.
[8]Александр Сумеркин. "Тому подобное". - "Русская мысль" № 4155. 26 декабря 1996 - 1 января 1997. С.12.
[9]В.А.Жуковский. Полное собрание сочинений. Т.VI. СПб, 1902. С.58.
[10]The Iliad and The Odyssey of Homer. Harper and Row. 1993.
[11]Большой энциклопедический словарь. М., 1997. С.181.
[12]Типпельскирх, Курт. История второй мировой войны. Том II. СПб, 1994. Сс. 170-171.