Где бьется русский люд,
Велит стоять за волю,
За равенство и труд!..
Каков же исход борьбы? Кто победит? Убит отец Мартина, "пал, сраженный пулей, младенец Иисус", и вот уже самого Мартина, "кто-то давит... кто-то душит, палит огнем". Трагизм событий нарастает. Кажется, конец... Но все сильнее вьюжит "февральский ветерок"... и "спокойно звенит за окном, то погаснув, то вспыхнув снова, железное слово: "Рре-эс-пу-у-у блика!" .
Такой резко-контрастный поворот повествования в конце стихотворения с наибольшей эмоциональной силой передает драматизм и напряженность событий. В грозном, чеканном ритме заключительных строк "Товарища", в тревожных раскатах железного слова "Рре-эс-пу-у-убли-ка!" как бы слышится неумолимая поступь шагов революции.
Есенин был одним из тех русских писателей, которые с первых дней Октября открыто встали на сторону восставшего народа. "В годы революции,— писал Есенин,— был всецело на стороне Октября, но принимал все по-своему, с крестьянским уклоном". Все, что свершалось в России в годы Октября, было необычно, неповторимо, ни с чем не сравнимо. "Сегодня пересматривается миров основа",— утверждал Владимир Маяковский. "Революцьонный держите шаг!"—призывал сынов восставшей России Александр Блок. Великие перемены в жизни России предчувствовал и Сергей Есенин:
Сойди, явись нам, красный конь!
Впрягись в земли оглобли.
Мы радугу тебе — дугой,
Полярный круг — на сбрую.
О, вывези наш шар земной
На колею иную.
Все больше Есенина захватывает "вихревое" начало, вселенский, космический размах событий. Поэт Петр Орешин, вспоминая о встречах с Есениным в годы революции, подчеркивал: "Есенин принял Октябрь с неописуемым восторгом, и принял его, конечно, только потому, что внутренне был уже подготовлен к нему, что весь его нечеловеческий темперамент гармонировал с Октябрем...". Однако осмыслить глубоко, сознательно все значение исторических и социальных перемен в жизни народа, особенно русской деревни, связанных с борьбой за торжество идей Великого Октября, он, естественно, смог далеко не сразу. Интервенция, контрреволюция, блокада, террор, голод, холод обрушились на плечи народа. В жестоких схватках с невинными жертвами "перманентной революции", ценой неимоверных усилий прокладывал пролетариат России под руководством "кожанных тужурок" путь в социалистическое будущее. Революция требовала напряжения всех сил, железной, сознательной дисциплины, подчинения всей жизни страны единой цели — победить врага. Чтобы спастись от голода и дать продовольствие фронту, на учет были взяты все "излишки" продуктов у крестьян, установлена продразверстка и запрещена частная торговля хлебом. Политика военного коммунизма была явлением, которое должно было упрочниться надолго, вызванным войной и разрухой народного хозяйства. Введение продразверстки и обострение в связи с этим настороженно-недоверчивого (исторически сложившегося) отношения деревни к городу, поиск частью трудового крестьянства "третьего пути" в революции, борьба в сознании крестьянина-труженика индивидуалистических собственнических устремлений с новыми взглядами на жизнь - все это находит свое преломление и в творчестве Есенина.
Поэт поначалу односторонне воспринимает период военного коммунизма, ему трудно еще понять, что противоречия этого времени будут быстро преодолеваться развитием самой новой действительности. Именно в этот сложный период классовых битв, требовавших от художника особенно четкой и ясной идейной позиции, и проявился наиболее ощутимо "крестьянский уклон" Есенина. Не следует думать, что этот "уклон" — следствие только субъективных сторон мировоззрения и творчества поэта. На самом деле никакого "крестьянского уклона" не было. В произведениях Есенина прежде всего отражены те конкретные, объективные противоречия, которые были характерны для русского общества в период пролетарской революции, что собственно и не понравилось идеологам "железной дисциплины", в этом был главный конфликт поэта и "революции".
Россия!
Сердцу милый край!
Душа сжимается от боли.
"Мне очень грустно сейчас,— пишет Есенин в 1920 году,— что история переживает тяжелую эпоху умерщвления личности как живого, ведь идет совершенно не тот социализм, о котором я думал..." Рухнули утопические мечты поэта о социализме как "мужицком рае" на земле, еще недавно столь вдохновенно воспетые им в "Инонии". Это свое мироощущение с особой лирической взволнованностью и драматизмом Есенин выразил в поэме "Сорокоуст". Творческая история ее примечательна. Поэма была написана Есениным во время его поездки на юг России в августе 1920 года, написана очень быстро, буквально "с ходу". Один из современников поэта вспоминает: "...в перегоне от "Минеральных до Баку" Есениным написана лучшая из его поэм — "Сорокоуст". Жеребенок, пустившийся в тягу с нашим поездом, запечатлен в образе, полном значимости и лирики, глубоко волнующей. В Дербенте наш проводник, набирая воду в колодце, упустил ведро. Есенин и его использовал в обращении к железному гостю в "Сорокоусте":
Жаль, что в детстве тебя не пришлось
Утопить, как ведро в колодце.
В Петровском порту стоял целый состав малярийных больных. Нам пришлось видеть припадки, поистине ужасные. Люди прыгали на своих досках, как резиновые мячи, скрежетали зубами, обливались потом, то ледяным, то дымящимся, как кипяток. В "Сорокоусте":
Се изб древенчатый живот
Трясет стальная лихорадка!
Может показаться, что все эти "случайные" факты, неожиданно попавшие в поле зрения Есенина во время поездки, оказались затем также "случайно" в поэме. На самом деле эти документальные в своей основе факты явились для ноэта лишь своеобразным эмоциональным детонатором. Ко времени южной поездки Есенина "Сорокоуст" уже сложился в его поэтической душе и сердце. Все мучительнее встает перед поэтом вопрос: "Куда несет нас рок событий?" Ответить тогда на него было нелегко. Всюду были видны следы войны и разрухи: голодные, опустевшие села, тощие, неухоженные поля, черные паутины трещин на опаленной засухой, мертвой земле...
Трубит, трубит погибельный рог1
Как же быть, как жо быть теперь нам
На измызганных ляжках да
Ах, не с того ли за селом
Так плачет жалостно гармоника:
Таля-ля-ля, тили-ли-гом
Висит над белым подоконником.
И желтый ветер осенницы
Не потому ль, синь рябью тронув,
Как будто бы с коней скребницей,
Очесывает листья с кленов.
Идет, идет он, страшный вестник,
Пятой громоздкой чащи ломит.
П все сильней тоскуют песни
Под лягушиный писк в соломе.
О, электрический восход,
Ремней и труб глухая хватка,
Се изб древенчатый живот
Трясет стальная лихорадка!
Особенно тяжело, временами трагически, в 1919—1921 годах переживает поэт революционную ломку старых, патриархальных устоев русской деревни. Глубокий внутренний смысл имеет в "Сорокоусте" рассказ о том, как паровоз обогнал тонконогого жеребенка. Именно в этой сцене поэма достигает своего кульминационного звучания:
Видели ли .вы,
Как бежит по степям,
В туманах озерных кроясь,
Железной ноздрей храпя,
На лапах чугунных поезд?
А за ним
По большой траве,
Как на празднике отчаянных гонок,
Тонкие ноги закидывая к голове,
Скачет красногривый жеребенок?
Милый, милый, смешной дуралей, Ну куда он, куда он гонится? Неужель он не знает, что живых копей Победила стальная конница?В одном из писем, относящихся к осени 1920 года, Есенин рассказывает: "Ехали мы от Тихорецкой на Пятигорск, вдруг слышим крики, выглядываем в окно, и что же? Видим, за паровозом что есть силы скачет маленький жеребенок. Так скачет, что нам сразу стало ясно, что он почему-то вздумал обогнать его. Бежал он очень долго, но под конец стал уставать, и на какой-то станции его поймали. Эпизод для кого-нибудь незначительный, а для меня он говорит очень много. Конь стальной победил коня живого. И этот маленький жеребенок был для меня наглядным дорогим вымирающим образом деревни..." Да, на глазах у поэта умирала старая, патриархальная Русь. Что придет ей на смену? Что ждет Россию в будущем? Вот прежде всего чем озабочен поэт и что наполняет его "Сорокоуст" трагедийным пафосом:
Хорошо им стоять и смотреть,
Красить рты в жестяных поцелуях,—
Только мне, как псаломщику, петь
Над родимой страной аллилуйя.
Это пронзительно-тревожное "чувство родины", потерь озарена вся поэма, дерзкие, впечатляющие образы "Сорокоуста" сразу же (до появления его в печати) приковали внимание многих современников поэта. О есенинском "Сорокоусте" заговорили, заспорили, иные возражали поэту, иные возмущались его "грубой" лексикой, иные полностью солидаризировались с автором. Равнодушных не было. В ноябре 1920 года Есенин читает свой "Сорокоуст" на вечере в Политехническом музее. Один из литераторов, присутствовавших на этом вечере, рассказывает: "Аудитория Политехнического музея в Москве. Вечер поэтов. Духота и теснота. Один за другим читают свои стихи представители различных поэтических групп и направлений. Многие из поэтов рисуются, кривляются, некоторые как откровения гения вещают свои убогие стишки и вызывают смех и иронические возгласы слушателей... Пахнет скандалом. Председательствует сдержанный, иногда только криво улыбающийся Валерий Брюсов... Выступает Есенин. Начинает свой "Сорокоуст". Уже четвертый или пятый стих вызывает кое-где свист и отдельные возгласы негодования... Часть публики хлопает, требует, чтобы поэт продолжал. Между публикой явный раскол. Брюсов встает и говорит: "Вы услышали только начало и не даете поэту говорить. Надеюсь, что присутствующие поверят мне, что в деле поэзии я кое-что понимаю. И вот я утверждаю, что данное стихотворение Есенина самое лучшее из всего, что появилось в русской поэзии за последних два или три года".