Beef-steaks и страсбургский пирог
Шампанской обливать бутылкой.
Послеобеденное время молодой франт старался «убить», заполнив промежуток между рестораном и балом. Одной из возможностей был театр. Для петербургской молодежи он был не только художественным зрелищем, но и свободным клубом, где происходили светские встречи, местом любовных интриг и доступных закулисных увлечений:
Все хлопает. Онегин входит,
Идет меж кресел по ногам,
Двойной лорнет скосясь наводит
На ложе незнакомых дам.
В одном из лирических отступлений о театре автор не только описывает его:
Театр уж полон; ложи блещут;
Партер и кресла – все кипит;
В райке нетерпеливо плещут,
И, взвившись, занавес шумит, -
но и упоминает конкретные имена популярных в то время: актрисы ( Семенова ), драматурга ( Озеров ), писателя и театрального деятеля ( Катенин ), писателя-переводчика ( Княжнин ), известной балерины ( Истомина ) и других:
Волшебный край! там в стары годы
Сатиры смелый властелин
Блистал Фонвизин, друг свободы,
И переимчивый Княжнин;
Там Озеров…невольны дани
Народных слез, рукоплесканий
С младой Семеновой делил;…
Танцы занимают в «Евгении Онегине» значительное место: им посвящены авторские отступления, они играют большую сюжетную роль. Танцы были важным структурным элементом дворянского быта. Их роль существенно отличалась как от функции танцев в народном быту того времени, так и от современной. Здесь реализовывалась общественная жизнь дворянина: он не был не частное лицо в частном быту, ни служивый человек на государственной службе – он был дворянином в дворянском собрании, человек своего сословия среди своих. Основным элементом бала как общественно-политического действа были танцы. Они служили организующим стержнем вечера, задавали тип и стиль беседы. Бальный разговор был далек от игры интеллектуальных сил, «увлекательного разговора высшей образованности». Но он имел свою прелесть – оживленность и непринужденность беседы между мужчиной и женщиной, которые оказывались одновременно и в центре шумного празднества:
Верней нет места для признаний
И для вручения письма.
Бал в эпоху Онегина начинался польским (полонезом), который в торжественной функции первого танца сменял менуэт. Показательно, что в «Евгении Онегине» полонез не упоминается. В Петербурге поэт вводит нас в бальную залу в тот момент, когда «Музыка уж греметь устала;//Толпа мазуркой занята»,т.е. в самый разгар праздника, чем подчеркивается модное опоздание Евгения. Второй бальный танец – вальс. Пушкин характеризует его так:
Однообразный и безумный,
Как вихорь жизни молодой,
Кружится вальса вихорь шумный;
Чета мелькает за четой.
Эти эпитеты имеют не только эмоциональный смысл. «Однообразный» – поскольку вальс состоял из одних и тех же постоянно повторяющихся движений. Мазурка составляла центр бала и знаменовала собой его кульминацию. В пределах мазурки существовало несколько резко выраженных стилей. Отличие между столицей и провинцией выражалось в противопоставлении «изысканного» и «бравурного» исполнения мазурки:
Мазурка раздалась. Бывало,
Когда гремел мазурки гром,
В огромном зале все дрожало,
Паркет трещал под каблуком,
Тряслися, дребезжали рамы;
Теперь не то: и мы, как дамы,
Скользим по лаковым доскам.
Но в городах, по деревням
Еще мазурка сохранила
Первоначальные красы:
Припрыжки, каблуки, усы
Все те же…
Котильон – вид кадрили, один из заключающих бал танцев, самый непринужденный, разнообразный и шаловливый танец:
И бесконечный котильон
Ее томил, как тяжкий сон.
Времяпрепровождения многих людей эпохи начала XIX века составляли книги. У каждого человека был свой круг чтения. Так, например Евгений «…бранил Гомера, Феокрита,//Зато читал Адама Смита». Смит Адам – шотландский экономист и философ, видный представитель классической буржуазной политической экономии. Это дает автору право назвать Онегина «глубоким экономом», а читателям увидеть в нем человека, следящего за модой, довольно хладнокровного и бесчувственного. Татьяна, провинциальная девушка, принадлежащая к поместному дворянству, читает совершенно иные книги:
Ей рано нравились романы;
Они ей заменяли все;
Она влюблялася в обманы
И Ричардсона и Руссо.
В отличие от дочери, ни отец, ни мать книгами не увлекались. Мать Тани «…любила Ричардсона//Не потому, чтобы прочла…». Все дело в том, что «Ее московская кузина,//Твердила часто ей об них», а она «вздыхала о другом ( в то время, как у нее уже был жених). Дмитрий Ларин прочитал еще меньше, чем его супруга (т.к. о его круге чтения не говорится):
Отец ее был добрый малый,
В прошедшем веке запоздалый;
Но в книгах не видал вреда;
Он, не читая никогда,
Их почитал пустой игрушкой…
Следовательно, круг чтения зависел от того, к какому сословию принадлежит человек (Татьяна и ее родные – люди старого уклада, романтичные и сентиментальные, принадлежащие к поместному дворянству, читают романы; тогда, как Евгений – человек более просвещенный, модный, принадлежащий к петербургскому дворянству, поэтому предпочитает книги по экономике) .
Среди возможностей весело провести время были «…игры юношей разгульных…» - холостые попойки в компании молодых гуляк, офицеров-бреттеров, прославленных «шалунов». Жестокая картежная игра и шумные походы были обычным ночным занятием:
На шум пиров и буйных споров,
Грозы полуночных дозоров.
Как дворянин, человек сословия, которое одновременно было и социально господствующей корпорацией, и культурной элитой, он подчинялся законам чести, поэтому на дуэль смотрели как не средство защиты своего человеческого достоинства. Любая дуэль была в России уголовным преступлением и становилась в дальнейшем предметом судебного разбирательства. И противники, и секунданты несли уголовную ответственность. Суд приговаривал дуэлянтов к смертной казни, которая для офицеров чаща всего заменялась разжалованием в солдаты с правом выслуги. Онегин, как не служащий дворянин, вероятнее всего, отделался бы месяцем или двумя крепости и последующим церковным покаянием. Однако, дуэль Онегина и Ленского вообще не сделалась предметом судебных разбирательств. Это могло произойти, если приходской священник зафиксировал смерть Ленского, как последовавшую от несчастного случая или как результат самоубийства. Строфы 40-41 главы 6-ой, несмотря на их связь с общими элегическими штампами могилы «юного поэта», позволяют предположить, что Ленский был похоронен вне кладбищенской ограды, т.е. как самоубийца.
Путешествия занимают в романе большое место. Онегин за время действий совершает поездку по маршруту Москва - Нижний Новгород – Астрахань – Военно-Грузинская дорога и Закавказье – северокавказские минеральные источники - Крым – Одесса – Петербург. Существенными элементами пространственного чувства человека является способ и скорость передвижения. Карета – основное средство передвижения в XVIII – начале XIX веках – являлась и мерилом социального достоинства. Содержать своего кучера и собственную карету с лошадьми в Петербурге было дорого. Лошадей нанимали. Онегин едет на бал « в ямской карете», т.к. не имеет собственного выезда. Быстрая езда по людным улицам города – это общеевропейская «щегольская» мода, установившаяся еще в XVII веке. Так же по количеству фонарей ( один или два) или факелов можно было определить важность седока:
Двойные фонари карет
Веселый изливают свет –
это признак лишь дорогой, щегольской кареты.
Так думал молодой повеса,
Летя в пыли на почтовых,…
…Ларина тащилась, боясь прогонов дорогих,
Не на почтовых, на своих,…
« семь суток маялись оне».
Онегин воспользовался казенными лошадьми, в отличие от Лариной, которая сэкономила, путешествуя «на своих». В этом случае лошадей не меняли, а давали им передохнуть, от чего уменьшалась скорость. В «Евгении Онегине» уделяется внимание и плохому состоянию дорог:»Теперь у нас дороги плохи…», «Благословляя колеи // И рвы отеческой земли». Из-за этого поломка экипажей и починка их на скорую руку с помощью «сельских циклопов» делалась обычной деталью дорожного быта.
Итак, сделаем вывод. «Евгений Онегин» – историческое произведение прежде всего потому, что автор представляет типичное изображение определенных социальных кругов, соответствующих российскому обществу начала XIX века. В романе широко показана жизнь столичного ( московского, петербургского) и поместного дворянства через описание общих сцен и более подробное ознакомление с жизнью его типичных представителей (например, Онегин, Ларины) при этом автор соответствует исторической правде и, давая обобщенный образ поколения, не исключает тот факт, что это общество неоднородно. В тексте романа встречается упоминание о передовых людях своего времени, под влияние которых отчасти, может быть попадает Онегин. Так, например, в 8-ой главе он относит и себя к передовому обществу:
Но мы, ребята без печали,
Среди заботливых купцов,
Мы только устриц ожидали
От цареградских берегов…
Правда, Пушкин не развивает эту тему, но наличие этой главы делает изображение эпохи более полным.
Так же достоверно дана в романе жизнь простого народа. Например, автор рассказывает о няне:
… В эти лета
Мы не слыхали про любовь:…
… . Мой Ваня
Моложе был меня, мой свет,
А было мне тринадцать лет.
Недели две ходила сваха
К моей родне, и наконец
Благословил меня отец.
Я горько плакала со страха,
Мне с плачем косу расплели