Четвертый довод против автентичности «Бесед» относится к разряду внутренних. «Беседы» отражают якобы мессалианские влияния «мессалианство – ересь, возникшая в середине VI в. в Месопотамии, Малой Азии и Египте). Этим обуславливает свое убеждение в неподлинности бенедиктец Виллекур. Мессалианство им усматривается в том, что:
1. Сами «Беседы» именуются «духовными»;
2. В них преимущественное значение в духовном делании придается молитве;
3. Автор говорит о воплях во время молитвы, о видениях являющегося во всемя молитвы Креста и пр.
Подозрение в мессалианстве, высказанное еще в XVIII в. пелопонисским дидаскалом Неофитом, нам не представляется вовсе убедительным [1,стр.159]. Не следует такжи отождествлять сборник «Бесед» с той несохранившейся до нас «Аскетической книгой» мессалиан, которая была предъявлена и осуждена еще на Ефесском соборе. В «Беседах» можно отметит только отдельные «мессалианские» мотивы, и многих воззрений мессалиан автор не только не разделяет, но и прямо опровергает их [2,стр.147].
Еще один довод против подлинности «Бесед», также внутреннего характера, основывается не наличии в них якобы полупелагианских настроений. Некоторые (как например Селье и Удин) хотят видеть в сочинителе «Бесед» современника пелагианских споров. Напрасно! [4,стр.176]. Макарий Египетский умер до появления полупелагианства.
Надо заметить, что этот довод, разделявшийся в более раннее время, ныне не встречает сторонников. Штиглмайр, самый серьезный критик Макария, считает эти полупелагианские нотки мнимыми [1,стр.161].
Шестой аргумент, основывающийся тоже на внутренней критике текста и наиболее основательно разработанный Штиглмайром, нельзя не признать заслуживающим известного внимания, хотя он и не может быть принят во всей его полноте. Перу ученого иезуита принадлежат два исследования об этом авторе: в первом он рассматривает «картины и сравнения из византийской дворцовой жизни» в «Беседах» преподобного Макария; второе посвящено вообще лексике автора «Омилии».
Штиглмайра смущает то, что египетский подвижник, бежавший от мира, неоднократно употребляет сравнения из придворной жизни императора. В самом деле, в «Беседах» можно найти такие выражения: «апокрисиарий Владычнего домостроительства», «царь пишет кодициллы, кому он пожелает», «царский сын», «иконописец пишет изображение Царя»… Упоминаются и состязания на ипподроме, что также должно якобы быть свойственным жителю столицы или какого-нибудь крупного города.
Этот отрицательный довод не представляется вовсе убедительным. Нельзя из наличия подобных сравнений и выражений из царского обихода делать вывод о том, что автор был царедворцем или жителем столицы, и что, следовательно, «Беседы написаны не египетским подвижником, а кем-то близким ко двору.
Макарий представляется Штиглмайру человеком простым, не получившим серьезного образования, и потому чуждым всего, что хоть чуть-чуть может дать указание на хоть какую-то цивилизованность.
Так называемые «новые находки».
Долгое время «Беседы» (числом 50) считались главным творением преподобного макария, однако в 1918 г. Г. Л. Марриот публикует семь новых «Духовных бесед», органично примыкающих к уже известным. После этого найден еще ряд рукописей, в результате чего современные цченые выделяют четыре группы сборников творений преподобного Макария.
Первая представляет собой 64 «Слов и Посланий»; возглавляет это собрание «Великое Послание», оно издано отдельно. Остальные 63 сочинения издал (в двух частях) Х. Бертольд в 1973 году. Частично (13 «Слов») их перевел на русский язвк архимандрит Амвросий (Погодин), а также архиепископ Василий (Кривошеин) (8 слов).
Вторую представляют пятьдесят «Духовных бесед».
Третья представляет собрание из 43 «Слов», но из них 15 совпадают с «Духовными беседами»; издание других 28 «Слов» (под названием («Новые гомилии») осуществили в 1961 г. Э. Клостерманн и Х. Бертольд; они частично переизданы в серии «Христианские источники» (с весьма компетентным предисловием). На русский язык несколько из этих «Гомилий» перевел владыка Василий (Кривошеин); полностью их перевел В. В. Бибихин под псевдонимом В. Вениаминов, а кроме того, первые восемь «Гомилий» с обширными комментариями появились в переводе А. Сидорова.
Что же касается четвертой группы, то она включает 26 «Слов», котовые почти полностью совпадают (хотя есть варианты) с творениями, вошедшими в первую группу; отдельно эти «Слова» не переиздавались.
Наконец, особое положение в творческом наследии преподобного Макария занимает его «Великое Послание». Полный текст его впервые открыл и издал В. Йегер, а критическое издание появилось позже. Особое положение этого послания объясняется не только богатством его богословского и аскетического содержания, но еще и тем, что оно во многом совпадает (иногда даже буквально) с новооткрытым аскетическим трактатом святителя Григория Нисского «О цели жизни по Богу и об истинном подвижничестве». Подобное совпадение вызвало дискуссию о том, кто на кого повлиял : свт. Григорий на прп. Макария или наоборот. Большинство исследователей склоняется к тому, что «Великое Послание» предшествует по времени трактату свт. Григория.
Следует отметить, что публикуемые в старых изданиях семь «Слов» преподобного Макария – это переработанные в позднее время парафразы и извлечения из его творений, которые не могут в этом своем виде признаваться подлинными. «Послание», входящее в старые издания–испорченная и сокращенная редакция подлинного «Великого Послания». Нельзя не отметить, что существует богатейшая традиция древних переводов творений преподобного Макария на сирийский, коптский, арабский, армянский, грузинский, латинский, эфиопский и старославянский языки [3,стр.108].
Список литературы:
1. Архим. Киприан (Керн). «Золотой век Святоотеческой письменности» Москва, Паломник, 1995 г.
2. Прот. Георгий Флоровский. «Восточные Отцы IV-VIII веков». Репринт Св-Тр. Сергиевой Лавры, 1999г.
3. Журнал «Альфа и Омега», №3 (21) 1999г.. Статья А. И. Сидорова «Преподобный Макарий Египетский и проблема “Макарьевского корпуса”».
4. Архиеп. Филарет (Гумилевский), «Историческое учение об отцах Церкви». М., «Паломник», 1999г.