Таким образом, анализируя в романе ''Созревание плодов'' революцию и ее роль в истории России, Пильняк рассматривает и ее значение в обыкновенной жизни человека. В романе велико автобиографическое начало и сильны исповедальные мотивы, которые соединяются с откровениями палехских художников. Размышления автора о законах творчества, о рождении образа и зависимости творящего человека от эпохи, среды и класса, в которых он рожден, органически сливаются в финале романа с картиной всенародного торжества по поводу шага вперед, сделанного советским обществом по пути своего творческого развития.
Единство творческих устремлений народа выражается и с помощью мотива дороги – путешествия по святым русским местам: Владимир, Суздаль, Углич и при помощи кольцевой композиции романа. Первая глава посвящена работе издательства ''Известий'', последняя вновь возвращает читателя к той же теме, но на ином уровне: ''В одном из номеров ''Известий'' – то есть семи вагонах бумаги и полутора тысячах килограмм типографской краски, - был напечатан небольшой подвиг Арбекова о Палехе. Это было осенью. Роман Архипович работал в лесу, промерз и затемно возвращался домой …Подросток сын, ученик живописного техникума, протянул газету, сказал весело: О нас? – о нас написано! …'' (5;197).
Таким образом, именно в ''Созревании плодов'' наиболее отчетливо воплощается мысль об искусстве как основном пути достижения человечеством подлинного единения, соборности.
В 1937 году Б. Пильняк пишет свое итоговое произведение, оставшееся незавершенным, - роман ''Соляной амбар''. Перед нами начало большого романа, охватывающего огромный отрезок времени. Автор определяет его как ''первую настоящую и большую работу, посвященных истории двух последних десятилетий шара …'' (42;12) Пильняк указывает и основную направленность романа: ''Я хочу в этом романе противопоставить нашу, новую, делаемую, строимую, создаваемую историю все остальной истории земного шара, текущей, проходящей, умирающей …'' (42;12).
Роман стал вершиной творчества своего создателя, путь к которой лежал через всю жизнь. Поэтому, по словам К.Б. Андроникашвили – Пильняка, чтобы осмыслить роман, нужно осмыслить всю жизнь его автора. Ибо ''у каждого человека наступает такой момент зрелости, когда возникает необходимость осознания пережитого. Таким осознанием для Пильняка явился роман ''Соляной амбар'' включивший в себя все основные этапы его развития'' (42;31).
В романе нашли свое продолжение многие идеи, темы, проблемы, возникшие в 20-е годы. Так, действие романа привычно развивается в уездном городе. Вторая глава романа открывается описаниям города Камынска и его окрестностей. Сконструированное писателем название города – Камынск – не может скрыть облик города-прототипа, присутствие которого ощутимо в описаниях местечек и улиц провинциального города. По замечанию Шилова, исследовавшего топонимику Пильняка, улицы Камынска точно совпадают с топографическим планом Коломны. Автор вновь возвращается к излюбленным местам.
Следующей чертой пильняковских текстов, перенесшейся из 20-х годов является тяга к натурализму. Об этом свидетельствуют страницы, посвященные вырождению семьи Шмуцокса. Но эта семья не является олицетворением старого мира, как в произведениях 20-х годов. Вообще, этот роман тяготеет к реалистической традиции, в нем нет привычных Пильняку антиномий, монтажа, для выражения собственных взглядов Пильняк использует тайнопись. Лишь при внимательном чтении начинает проступать авторская концепция.
Пильняк пытается соединить свои взгляды и оценки с жизнью уездного города, показанной в своем историческом развитии, в логике действительности, в объективной правде обстоятельств.
Роман расширяет свои границы, приобретает характер всеобъемлемости.
Л. Анненский так определяет его жанр: ''Грандиозная вещь. Добротный исторически роман, русские провинциальные сцены конца XIX века, галерея типов уездного городка под Москвой (вроде Павлова Посада), плюс революционная хроника (1905 год), плюс ''роман воспитания'' с ''гимназической повестью'', с элементами фрейдизма (''позорное
десятилетие'') …'' (42;11).
Все эти черты объединяются революцией. Этот роман, как и все произведения
Б.А. Пильняка – о революции во всех ее нюансах и противоречиях. В очередной раз разгадывая ее для себя, Пильняк раскрывает тем самым важнейшие категории времени, жизни, смерти. Избегая однозначных оценок прошлого и будущего, автор высказывает собственный взгляд на события, но уже не как историка и философа, не как писателя, а в качестве свидетеля катастрофических событий XX века, как жителя России, представителя дореволюционного поколения.
По замечанию сына б. Пильняка, Б.Б. Андроникашвили – Пильняка, прототипами семьи Криворотовых в романе явились родители писателя и он сам. В мечущемся, нескладном, взбудораженном Андрее Криворотове, судорожно требующем чистоты, проглядывают черты писателя.
Рассказывая о жизни автобиографического героя, анализируя становление его личности с детских лет, Пильняк тем самым раскрывает свой жизненный путь, и как личности, и как писателя.
''Я люблю мое ушедшее и – ненавижу, ненавижу его! – потому что оно дало мне сказки. Первая – великая сказка – жизнь и о жизни. Вторая сказка – о моем Я. И третья сказка – о девушке, для которой я придумал даже имя, единственное в мире – Тэлла. С этими звонкими сказками я жил, верил им, растил и лелеял их, мечтая, мечтая о них все мое детство. Этих сказок нет больше. Они разбиты. И я ненавижу прошлое, давшее мне эти сказки!…'' (5; ) Герой Пильняка отказывается от своих ''сказок'', но все же ищет чистоту, стремиться уйти от повсеместной лжи и грязи. ''Я не могу быть предателем. Я не могу им быть физически'', - ощущения не только Андрея Криворотова, но и Б. Пильняка. Все сказки в которые верил Андрей, взяты из ранних рассказов Пильняка: ''Святое – святых'' (1913 г), ''Тэлла'' (1911), ''Нижегородский откос'' (1915), ''Моя жизнь'', повесть ''При дверях'' (1921). Все они практически полностью вошли в роман. Выход из тупика подсказала революция, именно она стала тем ключом, ''магнитом'' из ''Созревания плодов'', ясно выявившие все закономерности мира: ''Это было вторым рождением Андрея. Все заново получало смысл, и все в мире становилось на свои места …не только он сам, Андрей, не только люди и человеческие отношения в Камынске и по всей земле, но – время, честь, долг и – дела, дела!…'' (5;491) Революция дала Андрею новую сказку – коммуну, которая создается в доме Никиты Сеергевича Молдавского, и новое время. Пильняк снова в оценку революции вкладывает важнейшее понятие времени, так ''в коммуне осмысливали время, жили во времени, ожидали время, обвиняли время, ценили время. Время оценивалось на смысл его затраты, на сделанное не только за день, но даже за час'' (5;373) Таким образом, значимость революции определялось временем которое, в свою очередь измерялось не часами и минутами, а делами. Чем больше дел – тем быстрее течет время и тем значимее оно; нет дела – нет и времени. Революция, таким образом, это те мгновения, когда свершаются великие дела. Такой взгляд на революцию в романе олицетворяет Климентий Обуховский – сын рабочего, принявшего участие в стычке на железной дороге, заплатившей за революцию виселицей отца. Он вышел из революции взрослым человеком, хотя вошел в нее шестнадцатилетним подростком.
Климентию противопоставлен Андрей Криворотов, воспринимавший революцию как сказку, грозу: ''Революция – это гроза, которая все освежает, … перед ней шума нет, душно, пыльно, нечем дышать, а пройдет гроза, шум, гром, молнии, ливень, - и воздух другой делается, все освежается и все легко дышат …!'' (5;389)
Таким образом, намечаются два восприятия революции:
- революция – дело;
- революция – развлечение
Первая проникнута ощущением здравого смысла, закономерности происходящего. Это та революция, которая рождает новое поколение, новую страну и новое искусство. У нее свое время, насыщенное, время – действие.
Революция – развлечение же остается уделом прежнего поколения, которое умирает вместе с эпохой. Для него революция глупость или измена. И никогда такое поколение, поколение Ордыниных (''Голый год''), Вильяшевых (''Тысяча лет''), Скудриных (''Красное дерево''), Верейских (''Соляной амбар'') не возродится к жизни. Не случайно Климентий Обухов пишет в письме к своей невесте, Анне, революционерке, дочери ткачихи, умершей в ссылке за участие в революции 1905 года: ''…может быть – и должен быть – такой роман, где механическая смерть всех его героев будет самым закономерным концом …'' (5; ). В первой редакции романа гибнет и Андрей Криворотов, лишь во втором и окончательном варианте к нему приходит ощущение необходимости дела, но до конца прочувствовать его он не сможет. Его поиски чистоты обернуться в финале такими же исканиями другого персонажа, в доме которого зарождалась революция и вся жизнь которого – была путем к ней – Никиты Сергеевича Молдавского. Так же, как и Андрей, он встретил ее свидетелем и только к концу
жизни в разгар революции он принимает ее такой, какая она есть: ''…все лучшее, все подлинно человеческое, что было в моей жизни, - это было, когда я приближался к революции. Это было дважды. Но я никогда не был вплотную с революцией – мне казалось, что я недослушан ею, и это неверно, потому что я опаздывал за нею …'' (5; ).