С огромным художественным мастерством Шолохов осветил внутренний мир своих героев. Многообразными средствами искусства переданы их радости и горе, их любовь и их трагедия. В частности, пейзаж становится у писателя действенным средством психологического анализа. Восьмая часть романа открывается великолепной по своей художественной выразительности сценой. После тяжелой и изнурительной болезни к Аксинье возвращаются силы и здоровье. Очень скоро разыграются в ее жизни трагические события, которые приведут ее к гибели. Но теперь она полна радости и беспричинного ощущения счастья. И вот как воспринимает она картину весны: «Иным, чудесно обновленным и обольстительным, предстал перед нею мир. Блестящими глазами она взволнованно смотрела вокруг, по-детски перебирая складки платья. Повитая туманом даль, затопленные талой водой яблони в саду, мокрая огорожа и дорога за, ней с глубоко промытыми прошлогодними колеями — все казалось ей невиданно красивым, все цвело густыми и нежными красками, будто осиянное солнцем...
Бездумно наслаждаясь вернувшийся к ней жизнью, Аксинья испытывала огромное желание ко всему прикоснуться руками, все оглядеть. Ей хотелось потрогать почерневший от сырости смородиновый куст, прижаться щекой к ветке яблони, покрытой сизым бархатистым налетом, хотелось перешагнуть через разрушенное прясло и пойти по грязи, бездорожно, туда, где за широким логом сказочно зеленело, сливаясь с туманной далью, озимое поле...»
Шолохов сумел здесь с высоким и совершенным искусством передать всю прелесть весны с ее ослепительным светом, красотой и радостью в органическом единстве с настроением Аксиньи.
В той же, восьмой части есть другая сцена. Аксинья погибла, и Григорий похоронил ее. Он с мучительной ясностью сознает, что для него все кончено. Его постигла полная катастрофа. Чрезвычайно характерно, что похороны Аксиньи тоже происходят при ярком свете летнего утра. Но если в первом отрывке самой картиной природы Шолохов передал ощущение радости, то теперь теми же средствами пейзажной живописи выражены мрачные, скорбные переживания Григория:
«В дымной мгле суховея вставало над яром солнце. Лучи его серебрили густую седину на непокрытой голове Григория, скользили по бледному и страшному в своей неподвижности лицу. Словно пробудившись от тяжкого сна, он поднял голову и увидел над собой черное небо и ослепительно сияющий черный диск солнца».
| П |
омимо Григория и Аксиньи — центральных героев романа, в многообразной галерее персонажей «Тихого Дона» важное место занимают представители революционного народа—большевики.
Среди большевиков, изображенных в романе, мы видим рабочих: кузнеца Гаранжу, слесаря Штокмана, машиниста Котлярова, работницу Погудко. Им свойственна безграничная преданность делу народа, высокие нравственные качества. Большой силой чувства, чистотой и целомудрием отличается любовь Бунчука и Анны Погудко.
В своих героях Шолохов подчеркивает их неустанную и энергичную борьбу за политическое просвещение масс, за революционное воспитание народа. Показательны в этом смысле беседы Гаранжи с Григорием, пропагандистская работа большевика-подпольщика Штокмана. Коммунисты даны в романе как выразители самых светлых чаяний народа, руководители и наставники масс.
Наиболее удался Шолохову образ Михаила Кошевого. Почти ровесник Григория Мелехова, коренной казак по происхождению, он вырос вместе с Григорием на хуторе Татарском. Кошевой, однако, пошел, совсем другой дорогой. Шолохов прямо противопоставляет Кошевого Мелехову. Григорий говорит, что Кошевой принадлежит к тем людям, которым с самого начала все было ясно и у которых «свои прямые дороги, свои концы». И говорит он об этом с чувством явной зависти.
Кошевой обрисован многогранно. Шолохов подчеркивает в нем его любовь к жизни и страстность его натуры, кипучую энергию, непримиримую ненависть к врагам. «На врагов, какие зря на белом свете живут, у меня рука твердая!» — говорит он. Вполне закономерно, что в конце романа он становится председателем хуторского ревкома и выступает перед нами как представитель победившей Советской власти. Вместе с тем писатель оттеняет в Кошевом и черты излишней прямолинейности в решении сложных и трудных вопросов социального воспитания.
Если в Григории Мелехове выражена губительная власть собственнических и сословие реакционных предрассудков казачества, то в Кошевом, напротив, воплощены здоровые революционные, демократические начала; они в конце концов возобладали в среде казаков и обусловили их переход на сторону Советской власти, на сторону социализма.
Эти же начала выражены в вожде революционного казачества — Подтелкове. Федор Подтелков—один из выдающихся деятелей молодой Советской власти на Дону. Он был председателем Военно-революционного комитета, военным комиссаром и командующим Донской советской армией. Во второй книге
«Тихого Дона» Шолохов нарисовал образ Подтелкова — его деятельность на Дону и гибель от рук белых палачей.
«Тихий Дон» переведен на многие иностранные языки, получил всемирное признание и принадлежит к числу замечательных произведений социалистического реализма.
| К |
ак уже говорилось, в послевоенные годы Шолохов, кроме второй книги «Поднятой целины», написал рассказ «Судьба человека».
Рассказ этот явился весьма значительным художественным достижением писателя.
В основу рассказа лег реальный факт. В 1946 году Шолохов на охоте повстречал у степной речушки одного шофера с его маленьким приемным сынишкой. И тот поведал писателю печальную повесть о своей жизни. Рассказ случайного знакомого сильно захватил художника. Биографы свидетельствуют: «Возвратился тогда писатель с охоты необычно взволнованным и все еще находился под впечатлением от встречи с неизвестным шофером и мальчиком.
— Напишу рассказ об этом, обязательно напишу»,
Однако к исповеди своего случайного знакомого писатель вернулся только через десять лет.
За это время материал жизни, видимо, откристаллизовался и приобрел более обобщенный характер, и, таким образом, перед нами не просто талантливая запись житейского случая, а художественное произведение, созданное по всем законам типизации. На это указывает и программное заглавие: судьба человека. Для того чтобы история случайного встречного мо-гла претендовать на такое широкое обобщение, она должна была содержать в себе нечто очень типическое и значительное.
Некоторые мотивы «Судьбы человека» уже содержались в другом произведении Шолохова—в рассказе военных лет «Наука ненависти». И там и здесь речь идет о советских воинах, попавших в плен; совпадают сцены проводов на фронт, есть черты сходства в том, что видели в немецком тылу Герасимов и Соколов. Но сопоставление рассказов убеждает:
то, что в «Науке ненависти» было лишь намечено, в «Судьбе человека» обрело полновесную художественную выразительность.
«Судьба человека» опровергает домыслы наших недругов. утверждающих, будто советская литература обходит темные стороны жизни, сторонится всего, что несет в себе страдания и горе. Судьба Соколова, рассказанная писателем,—одно из красноречивых опровержений таких взглядов. И вместе с тем действительно советский писатель суровые и мрачные стороны бытия трактует, не впадая в отчаяние, в безысходный пессимизм. Интересно отметить, что «Судьбу человека» Шолохов писал, в какой-то мере полемизируя с возникшей на Западе после первой мировой войны «литературой потерянного поколения». Вот как, по свидетельству биографов, созрело у Шолохова стремление написать рассказ через десять лет после встречи с бывшим фронтовиком: «...однажды, находясь в Москве, читая и перечитывая рассказы зарубежных мастеров—Хемингуэя, Ремарка и других, — рисующих человека обреченным и бессильным, писатель вновь вернулся к прежней теме. Перед глазами снова воскресла, ожила картина незабываемой встречи с шофером у речной переправы. Тем мыслям и образам, которые у него зрели, вынашивались, был дан новый толчок и придана конкретная форма и направленность. Не отрываясь от письменного стола, напряженно работал писатель семь дней. А на восьмой—из-под его волшебного пера вышел замечательный рассказ «Судьба человека»...»
В произведениях «потерянного поколения» была своя неоспоримая историческая правда. Большие художники почувствовали, что на человечество надвигается чудовище милитаризма,
что оно угрожает самому существованию мира, всем великим .ценностям, созданным трудом, усилиями, потом и кровью сотен поколений. Они почувствовали, что буржуазная цивилизация, которая породила милитаризм, построена на ложных и гибельных основаниях. В литературе «потерянного поколения» звучал очень сильный и искренний протест против милитаризма. Но этот протест в значительной степени ослаблялся тем, что война выступала как роковая и неодолимая сила, с которой ничего поделать нельзя: остается ее только проклинать.
Шолохов тоже берет в «Судьбе человека» как бы известные западным мастерам ситуации: безмерные страдания, выпавшие на долю человека из-за войны,—плен, гибель родных, разрушенный домашний очаг. Но Соколов выходит из страшного водоворота войны не опустошенным, не отчаявшимся. Он сохраняет в душе подлинную человечность и отзывчивость. В романах Ремарка, Хемингуэя единственным, в сущности, проявлением человечности в обстановке озверения и одичания становилась любовь к женщине. Вот единственная сфера, где личность еще сохранила теплоту человеческого сердца. У Соколова эта сердечная теплота выражается по-иному: маленький приемыш, заброшенный войной, которого он усыновил, становится как бы символом неувядающей человечности, которую война не смогла сокрушить.