Лицо, совершившее в целях завладения чужим имуществом разбойное нападение, повлекшее смерть потерпевшего, с учетом направленности умысла несет ответственность по п. «з» ч. 2 ст. 105 и ч. 2 ст. 162 УК РФ и в том случае, если между нападением и завладением имуществом имеется некоторый разрыв во времени
Приговором Верховного суда Бурятской АССР Ткаченко осужден по пп. «а», «г», «е» ст. 102 и пп. «а», «в» ч. 2 ст. 146 УК РСФСР. Он признан виновным в том, что 21 января 1971 г. совершил разбойное нападение на Швецову, 1916 г. рождения, и убил ее из корыстных побуждений и с особой жестокостью.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РСФСР действия Ткаченко переквалифицировала с пп. «б» и «в» ч. 2 ст. 146 на ч. 1 ст. 144 УК РСФСР, в остальном приговор оставлен без изменения.
Судебная коллегия, признав установленными те же фактические обстоятельства дела, указала, что при разбойном нападении, сопряженном с убийством потерпевшего, лишение его жизни и изъятие его имущества происходят одновременно или в непосредственной близости одно за другим. Поскольку Ткаченко, убив потерпевшую, завладел только ключом от ее квартиры, а уже потом, воспользовавшись этим ключом, украл из ее квартиры деньги и коньяк, его действия, по мнению Судебной коллегии, надлежит квалифицировать по ч. 1 ст. 144 УК РСФСР.
Заместитель Председателя Верховного суда РСФСР внес протест в Президиум Верховного суда РСФСР об отмене определения Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда РСФСР в связи с неправильной переквалификацией действий осужденного. Президиум Верховного суда РСФСР протест удовлетворил, указав в постановлении следующее.
Убийство Швецовой, как вытекает из приговора, было совершено при внезапном нападении на нее Ткаченко. Статья 146 УК РСФСР предусматривает нападение с целью завладения личным имуществом граждан, соединенное с насилием, опасным для жизни и здоровья потерпевшего, или с угрозой применения такого насилия. Установив эти признаки в действиях Ткаченко, Судебная коллегия, однако, пришла к выводу о неправильности квалификации его действий по ст. 146 УК РСФСР только по тем соображениям, что он завладел имуществом Швецовой не на месте убийствами позднее, в ее квартире.
Такие выводы не вытекают из содержания ст. 146 УК РСФСР. Судебная коллегия не опровергла вывода суда первой инстанции о том, что нападение на Швецову и убийство были совершены именно с целью завладения имуществом, находившимся в ее квартире.
Судебная коллегия не обсудила, можно ли при этих обстоятельствах считать завладение имуществом потерпевшей самостоятельным преступлением или же оно является осуществлением единого умысла, возникшего еще до нападения на Швецову.
При новом кассационном рассмотрении приговор областного суда в отношении квалификации действий Ткаченко оставлен без изменения.
Убийство, сопряженное с вымогательством - это частный случай убийства из корыстных побуждений, как и убийство, сопряженное с разбоем. Убийство, сопряженное с вымогательством, следует квалифицировать по совокупности с п. “в” ч. 2 ст. 163 УК РФ.
Вымогательство сближается с разбоем, когда преступником применяется опасное для жизни или здоровья насилие и выдвигается требование передачи именно имущества. Отличие этих составов при такой ситуации заключается в том, что передача имущества должна произойти не в момент применения насилия, а в будущем. Убийство, сопряженное с вымогательством, может быть совершено для устрашения лица, подвергшегося вымогательству, например, убийство его компаньона.
Может быть убито и само лицо, подвергшееся вымогательству, например, в процессе применения к нему насилия с целью склонения к выполнению требований вымогателя. В таком случае к смерти, как правило, имеет место косвенный умысел.
Убийство, сопряженное с вымогательством, может быть совершено и из мести за невыполнение требований вымогателя и с целью сокрытия вымогательства. В последнем случае в квалификацию включается кроме п. “з” и п. “к” ч. 2 ст. 105 УК.
При квалификации убийства, сопряженного с вымогательством, дополнительное указание на совершение убийства из корыстных побуждений является излишним.
Мещеряков и Новиков приехали к потерпевшему Ю. с целью вымогательства у него денег. В подъезде дома они увидели пьяного Ю., спавшего на полу. Они по предварительному сговору тайно похитили у него куртку и деньги. После этого посадили Ю. в автомашину и вывезли его за город.
С целью вымогательства денег Новиков и Мещеряков избили потерпевшего. Когда упавший в воду Ю. попытался выйти на берег, Новиков удерживал голову потерпевшего в воде. Затем Мещеряков принес Новикову молоток, и тот ударил Ю. по голове. После этого Новиков электропроводом задушил Ю. и сбросил тело в воду.
Действия Мещерякова и Новикова квалифицированы судом по п. "а" ч. 2 ст. 158, п. "в" ч. 3 ст. 163, ч. 3 ст. 126 УК РФ (в редакции ФЗ от 13 июня 1996 г.) и п.п. "в", "д", "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор оставила без изменения.
В надзорной жалобе Мещеряков поставил вопрос об изменении судебных решений, указав, что он дважды осужден за одни и те же действия. Кроме того, отсутствуют доказательства похищения потерпевшего.
Президиум Верховного Суда РФ надзорную жалобу удовлетворил частично. Признав, что лишение жизни потерпевшего Ю. было сопряжено с вымогательством, суд излишне квалифицировал эти же действия Мещерякова и Новикова как убийство, совершенное из корыстных побуждений.
Что касается убийства, сопряженного с бандитизмом, то отметим, что ст. 209 УК не предусматривает ответственности за совершенные в процессе нападения преступные действия, образующие самостоятельные составы преступлений. В соответствии с положениями ст. 17 УК статья 209 УК РФ применяется в совокупности с другими составами преступлений, в частности с п. “з” ч. 2 ст. 105 УК.
Убийство, сопряженное с бандитизмом, может быть совершено как в процессе бандитского нападения, совершаемого с любыми целями, так и с целью сокрытия бандитизма. В последнем случае в квалификации должен присутствовать и п. “к” ч. 2 ст. 105 УК.
Таким образом, квалификация есть официальное признание того факта, что имеется определенное уголовно-правовое отношение, и вместе с тем она выступает как юридическая и социально-политическая оценка этого отношения. Правильная квалификация исключает неосновательное осуждение лица, действия которого не представляют общественной опасности и не являются противоправными, и создает правовые предпосылки для наказания действительного преступника.
§ 2. Отграничение убийства из корыстных побуждений от других видов убийства
Для осуществления правильной квалификации необходимо отграничивать убийство из корыстных побуждений от других видов убийства.
Корыстное убийство, сопряженное с разбоем следует отграничивать от убийства с целью скрыть или облегчить совершенное преступление. Важность правильного решения данного вопроса обусловлена тем, что квалификация убийства по совокупности п.п. “з” и “к” ст.105 УК РФ в данном случае исключается. При совершении убийства во время разбойного нападения, во всяком случае, до его окончания, убийство должно расцениваться как корыстное, разумеется, когда оно совершено с прямым умыслом. Если же убийство совершено после разбойного нападения, то правильно было бы считать это убийство совершенным с целью сокрытия разбойного нападения. Для таких случаев характерна ситуация, когда после разбойного нападения потерпевший заявляет, что он "так это дело не оставит" или требует возвратить отобранные вещи. В связи с заявлениями потерпевшего виновный совершает убийство. Такие действия следует квалифицировать по п. "к" ст. 105 и ст. 162 УК. Равным образом кража или грабеж не становятся разбойным нападением, если после их совершения виновный совершает убийство потерпевшего. В этих случаях применению подлежит п. "к" ст. 105 и соответственно ст. ст. 158 или 161 УК РФ.
Таким образом, отграничение проводится по одному из элементов объективной стороны преступления – а именно по времени совершения. При совершении убийства непосредственно во время разбойного нападения, до его окончания, убийство должно расцениваться как корыстное. Если же убийство совершено после разбойного нападения, то правильно было бы считать это убийство совершенным с целью сокрытия разбойного нападения. Кроме того, необходимо учитывать направленность умысла виновного – причинил ли он смерть потерпевшему смерть в целях завладения имуществом или удержания имущества, либо убийство было совершено для сокрытия разбойного нападения.
При убийстве с целью избавления от долга “чести” или карточного долга квалификация такого преступления может вызвать затруднение.
Данный вид обязательств (долг “чести” и карточный долг) не предусмотрен на законодательном уровне. Ст.8 ГК РФ дает исчерпывающий перечень оснований возникновения гражданских прав и обязанностей, где видно, что данные псевдообязательства туда не входят. Получается, что с юридической точки зрения карточный долг и долг “чести” абсурдны, не правомерны и соответственно может возникнуть мнение, что корыстного мотива нет в данном преступлении и квалификация должна производиться по ч.1 ст. 105 УК РФ.
Но Уголовное право России основывается на принципе субъективного вменения и поэтому, здесь явно, на лицо корыстный мотив (избавление от материальных затрат). Но виновный допускает ошибку в объекте посягательства (думал, что должен потерпевшему, а по закону - нет), следовательно, в наличии фактическая ошибка, влияющая на квалификацию. Поэтому, исходя из теории уголовного права данное деяние должно квалифицироваться как покушение на убийство из корыстных побуждений (ст. 30 и п.”з” ч.2 ст.105 УК РФ).