Болезнь вынудила Гете прервать обучение в Лейпцигском университете. Он вернулся домой в тяжелом состоянии. Врачи были бессильны, и тут подруга матери Гете Сюзанна фон Клетенберг привела в дом лекаря, принявшего им самим изобретенные средства. Каким-то неизвестным чудодейственным снадобьем он поднял юношу с одра болезни. Врач этот снабжал Сюзанну фон Клетенберг книгами о магии, алхимии и астрологии. Опекая юношу, Сюзанна фон Клетенберг и знакомила его с этими сочинениями. Он увлекся им. У его взрослой подруги в доме была лаборатория для опытов по рецептам алхимиков. Гете устроил себе такую дома. Будущему автору «Фауста» впоследствии пригодились знания, приобретенные в год болезни.
Выздоровев, Вольфганг отправился для завершения образования в универсисет Страсбурга, где, написав диссертацию, ему присудили степень доктора права.
В Страсбурге Гете познакомился с писателем и мыслителем И.Г. Гердером. Он произвел полный переворот во взглядах молодого Гете. В Гердере Гете привлекала глубина мысли, обширность знаний, масштабность идей. В нем было нечто фаустовское, ибо его никогда не улдовлетворяло достигнутое. Он вечно искал.
Когда молодой доктор права вернулся в родной Франкфурт-на-Майне, в городе шли разговоры о потрясшем многих происшествии. Был найден труп утопленного младенца. Подозрение пало на служанку Сюзанну Маргарету Брант. Ее судили и приговорили к смертной казни. Багиня, в которую заточили детоубийцу, находилась в двухстах метрах от дома родителей Гете. Одним из следователей по этому делу был родной дядя Гете. В бумагах отца Гете сохранилась запись о преступлении злосчастной служанки.
Гете помышлял о литературной обработке этой печальной истории. Он поделился замыслом со своим приятелем, Леопольдом Вагнером, литератором. Принадлежавшим к движению «бури и натиска». Тот, перехватив идею, вскоре написал на этот сюжет драму «Детоубийца». Гете посердился на Вагнера, но не счел его серьезным соперником. К тому времени, когда появилась «Детоубийца» (1776), у Гете в рукописи уже была написана трагедия Гретхен.
Отразилось в «Фаусте» и любовь Гете к дочери сельского пастора Фридерике Брион. Он познакомился с ней в бытности студентом с Страсбурге. Позже Гете cоздал в автобиографии необыкновенно поэтический рассказ об этой девушке. Но, не смотря на всю ее прелесть, связать свою судьбу с ней не захотел. Он покинул ее, нанеся тяжкий удар ее чувству, и его долго мучило сознание вины перед ней. Косвенно это отражено в «Фаусте»
Если внешние впечатления и личные переживания сыграли роль в формировании образа Гретхен, то дружеские связи имели значение для создания образа скептика и насмешника Мефистофеля. В Лейпциге у Гете был старший друг – Эрнест Вольфганг Берши, человек острого насмешливого ума. Затем появился Гердер, одинаково способный и на энтузиазм и на насмешливость. Потом Гете особенно сблизился с И.Г. Мерком, который был на восемь лет старше его. Мерк был человеком острого ума. В своей автобиографии рассказывая о нем Гете выразительно характеризует его прозвищем, которое он ему дал, - «Мефистофель – Мерк».
1.12. Народная книга о докторе Фаусте
самое ранее упоминание Гете о Фаусте встречается в его комедии «Совиновники» (1769). Один из персонажей пьесы Зеллер, попав в беду, жалуется: «Ах, если бы вы только знали, как мне, бедняге, плохо, горю на жарком огне. Доктору Фаусту и вполовину не было бы так мучительно!».
Что знал двадцатилетний Гете о Фаусте? Он видел представления о нем в кукольном театре и читал старинную книгу о нем. К ней мы теперь и обратимся. Вот что было напечатано на титульном листе:
История о докторе Иоганне Фаусте,
знаменитом чародее и чернокнижнике,
как на некий срок подписал он договор с дьяволом,
какие чудеса он в ту пору наблюдал,
сам учинял и творил,
пока, наконец, не постигло его
заслуженное воздаяние.
Большей частью извлечено
из его собственных посмертных сочинений
и напечатано дабы служить
устрашающим и отвращающим примером
и искренним предупреждениям
всем безбожным и дерзким людям.
Послание апостола Иакова, IV:
Будьте покорны Господу, противоборствуйте дьяволу,
и он бежит от вас.
Cum Gratia et Privibegio
Напечатано во Франкфурте-на-Майне
Иоганном Шписом.
Иоганн Фауст был исторической личностью. Предания говорят, что он принадлежал к числу тех людей XVI века, которые не удовлетворялись схоластической наукой того времени. Естествознание тогда еще только зарождалось. Ученые совершали многочисленные опыты и проводили длительные наблюдения. Иногда, одержимые нетерпеливым стремлением поскорее проникнуть в тайну природы и овладеть ими для практических целей, некоторые из них прибегали к помощи магии и алхимии.
Среди них, вероятно, попадались и шарлатаны, но, скорее всего дурная слава о них сложилась из-за того, что они шли непроторенными путями, вступая в противоречие, как с официальной религиозной идеологией, так и с признанной университетской наукой, топтавшейся на месте.
Дурная слава окружала не только память Фауста, но и других экспериментаторов, например, Парацельса. Неизвестный автор первой книги о Фаусте (может быть, им был Иоганн Шпис, обозначенный на титульном листе как издатель) ссылается на то, что существует «всем известное пространное предание о разных похождениях доктора Фауста, знаменитого чародея и чернокнижника, повсюду на сборищах и пирушках люди любопытствуют и толкуют о судьбе упомянутого Фауста».
Сын крестьянина, Фауст родился недалеко от Ваймара. Его дядя, живший в Виттенберге, взял юношу к себе, и отдал учиться в университет. У него был «быстрый ум склонный и приверженный к науке», он легко добился звания магистра богословия. Но, «у него была дурная, вздорная и высокомерная голова, за что его звали всегда мудрствующим. Попал он в дурную компанию, кинул святое писание под лавку и стал вести безбожную и нечестивую жизнь …»
Затем он занялся магией, «заклинаниями, волшебством». «Не захотел он более называться теологом, стал мирским человеком, именовал себя доктором медицины, стал астрологом и математиком, а «чтобы соблюсти пристойность, сделался врачом».
Нельзя не заметить, что автор книги несколько двойственно относится к Фаусту. Он постоянно бранит его за безбожие, но подчас в повествовании звучит отнюдь не хула. Так, излагая «падение» Фауста, автор пишет: «Окрылился он, как орел, захотел постигнуть все глубины неба и земли».
Заклинаниями Фауст вызвал к себе духа из ада, и к нему явился Мефистофель. Они заключают договор, Фауст продает дьяволу свою душу, а тот обязуется исполнять все его желания. Фауст предается всяким грехам, в том числе блуду. Он ведет также с Мефистофелем долгие беседы на разные темы, например, об устройстве ада и могуществе дьявола. Но Фауста интересуют и другие вопросы: об искусстве астрономии или астрологии, о движении неба, его красоте и происхождении, наконец, о том каким образом бог сотворил зиму и лето, как бог создал мир и человека. Дух, поучающий Фауста, всегда выражает еретические взгляды. Так, на его последний вопрос он дает «безбожный» ответ: «Мир, мой Фауст, никогда не рождался и никогда не умрет. И род человеческий был здесь от века, так что не было у него начала. Земля же сама собой родилась, а море от земли отделилось». Это ответ атеиста, материалиста, при том отнюдь не наивного.
Идея о том, что мир не был создан, для приверженцев старины была чудовищной ересью. Но уже в XVI веке она находила себе сторонников, а в XVIII веке число их умножилось.
Фауст поставил себе целью «исследовать причины всех вещей». Сам он не мог найти ответы на волновавшие его вопросы, а приобрести знания была не у кого. Сопоставив ряд подобных мыслей, проскальзывающих в книге, можно увидеть, что Фауст не просто греховодник, продавшийся дьяволу, а человек с большими умственными запросами. После тщательного анализа идейного содержания первой книги о Фаусте В.М. Жирмунский пришел к выводу, что в «искажающем освещение узкого и догматического лютеранского благочестия отразились большие, прогрессивные явления эпохи Возрождения – эмансипация разума человека от церковной догмы и личности от узкой морали …» это, несомненно, так, и становится понятным, что именно могло привлечь писателей «бури и натиска» в образе Фауста.
В преданиях о Фаусте Гете, несомненно, увлекло стремление героя, проникнуть в тайны природы. Он справедливо виделся ему как один из титанов человечества. Гете сочувствовал бунтарскому духу Фауста. Его образ был близок Гете не только идейно. В личности Фауста были черты, родственные самому Гете. Он узнал в нем свою неудовлетворенность книжной наукой, увлечение магией, жажду быстрого, мгновенного проникновения в тайны природы. Мечту о беспредельном могуществе человека.
1.13. Идейный стержень
Вскоре после того, как Гете вернулся к работе над «Фаустом», он сделал исключительно важную запись. Он сформулировал для себя идейную основу произведения. Вот перевод его:
«Идеальное стремление проникнуть в природу и почувствовать ее целостно.
Появление духа как гения мира и действия.
Спор между формой и бесформенным.
Предпочтение бесформенного содержания пустой форме.
Вместо того, чтобы примерять эти противоречия, сделать их еще более резкими. Ясное холодное научное стремление Вагнера.