Уже само название содержит вызов. Ту Россию, которую официальная власть именовала не иначе как "великая, державная", Лермонтов назвал "немытой". Это не демонический нигилизм, это – активная борьба за свои представления о справедливости. Вывод достаточно очевидный. Особенно если учесть, что стихотворение было написано перед самым отъездом Лермонтова на Кавказ. А за мысли, как известно, не ссылают. Ссылают за действия.
Ни личные невзгоды, ни николаевская реакция не сломили волю Лермонтова. Вера "гордая в людей", в лучшую жизнь помогала поэту преодолеть разочарование и чувство одиночества. Его страстная натура рвалась к деятельности, к героическому подвигу. В стихотворении "1831-го июня 11 дня" читаем:
"Мне нужно действовать, я каждый день
Бессмертным сделать бы желал, как тень
Великого героя, и понять
Я не могу, что значит отдыхать".
Воля к действию у Лермонтова проявилась в отрицании самодержавия, в обличении уклада жизни светского общества, в осуждении молодого поколения, стоящего в стороне от серьёзных дел.
Ещё в большей степени философия действия проявляется в "Песне про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова". Для честного Калашникова позор жены – это и его собственный позор, что хуже смерти. В глубине души "купец" Калашников чувствует в поступке знатного и "верного слуги царя" Кирибеевича пренебрежение боярина к простым людям. Тем значительнее выглядит его решение отомстить обидчику, постоять за "правду-матушку". Не случайно перед боем кланяется он не только царю и "святым церквам", а всему народу русскому: выступая в защиту своей чести, он тем самым защищает и других от произвола. В сущности, Калашников выступает за права человека, на которые не имеют права посягать ни царские любимцы, ни даже сам царь.
Сила и достоинство отличают поведение Калашникова. Он вышел "не шутку шутить" и готов лучше сложить голову, чем поступиться справедливостью. Он предпочитает умереть, чем рассказать о позоре семьи или просить милости у царя. Почти бунтарски звучит его ответ грозному владыке:
"Я убил его вольной волею,
А за что про что – не скажу тебе…".
Подняв руку на любимого опричника царя и не побоявшись открыто сказать об этом, Калашников показывает людям, "всему народу русскому", что нет на свете ничего выше человеческого достоинства, что борьба за правду не обходится без жертв и лучше погибнуть, смириться с бесчестием и несправедливостью. Поэтому и живёт среди людей память о герое и его подвиге; над его могилой "веет жизнь, царит воспоминание, немою речью говорит предание" – отмечал Белинский.
Вместе с тем в этой в этой натуре много доброты, нежности, самоотверженности. Сердечностью и заботой о близких проникнут наказ Калашникова при последнем расставании. Благородством, силой любви и сдержанной нежности проникнуто его "завещание" жене:
"Закажите ей меньше печалиться,
Про меня малым детушкам не сказывать".
Как это разниться с мотивами "разочарования" в ранней любовной лирике!
"Песня про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова " может считаеться одним из наиболее нагруженным в мировозренческом отношении произведением М. Ю. Лермонтова. Но есть поэма, в которой отношение Лермонтова к жизни проступает ещё более рельефно. Это "Мцыри".
Рассчитывая на восприятие читателей, которым были хорошо известны библейские тексты, Лермонтов в эпиграфе сравнивает героя своей свободолюбивой поэмы с вызывающим сочувствие образом юноши Ионафана. Но, возможно, противопоставляет своего героя библейскому: ведь Ионафану народ не дал погибнуть, юноша избежал казни за нарушение безрассудного обета. Не мог ли Лермонтов этим словами напомнить о "мнении народном", которое расходится с жестоким судом власть имущих и не может не оправдать свободолюбивые порывы героя?!
Всматриваясь, в нарисованный Лермонтовым характер, и осмысливая пафос "Мцыри", невольно задумываешься над несколькими основополагающими вопросами: что составляет истинный смысл и красоту жизни? Что дарит человеку близость к природе? В чём больше мудрости – в отказе от своего "я" ради возможности существовать или в борьбе за счастье, пусть даже связанной с риском лишиться жизни? А трагедия одиночества героя, так созвучная с одиночеством автора?
Поэма построена на контрастах. С одной стороны, дикая, величественная красота Кавказа – места действия поэмы – вызывает мысль о гордых, вольных людях, населяющих этот край. С другой, монастырь – место, куда приходят люди, добровольно отказавшиеся от общества, обычных для человека условий бытия и быта, от естественных привязанностей, радостей. Они целиком отдают себя служению богу. Для них монастырь – обитель тихая, смеренная и желанная. Для человека, попавшего туда помимо своей воли, а именно так попадает в монастырь Мцыри, он превращается в темницу, становится подобием тюрьмы. Отсюда второе противоречие – оценка положения и состояния Мцыри. По мнению монахов "после к плену он привык" и "хотел во цвете лет изречь монашеский обет". Сам же Мцыри скажет, что он "знал одной лишь думы власть, одну, но пламенную страсть". Не понимая внутренних стремлений Мцыри, монахи искренне жалели его и оберегали от тягот жизни, навязывая при этом своё понимание счастья. Перед кончиной юноши чернец обращается к нему "с увещеваньем и мольбой", боясь, что тот умрёт без покаяния и не попадёт в рай. Но для Мцыри монастырь – тюрьма:
"Он с детских глаз уже не раз
Сгонял виденья снов живых
Про милых ближних и родных,
Про волю дикую степей,
Про лёгких, бешеных коней,
Про битвы чудные меж скал,
Где всех один я побеждал…"
и добровольные обитатели его не могут казаться ему спасителями. Их предложения для него чужды и не приемлемы:
"… что мне в том? – пускай в раю,
В святом заоблачном краю
Мой дух найдёт себе приют…
Увы! За несколько минут
Между крутых и тёмных скал,
Где я в ребячестве играл,
Я б рай и вечность променял".
Это очень глубокая философская мысль, перекликающаяся с поговоркой "Палкой в рай не загонишь".
Что значит для Мцыри жить? Это видеть не сумрачные стены монастыря, а яркие краски природы. Это не томиться в душных кельях, а вдыхать ночную свежесть лесов. Это не склоняться ниц перед алтарём, а испытать радость встречи с бурей, грозой препятствиями. Не только в мыслях, но и в ощущениях Мцыри враждебен, чужд монахам. Их идеал – покой, самоотречение, ради служения надуманной цели, отказ от радостей земного бытия во имя вечного счастья "в святом заоблачном краю". Мцыри всем своим существом это отрицает. Не покой, а тревоги и битвы – вот смысл человеческого существования. Не самоотречение и добровольная неволя, а блаженство вольности – вот что является высшим счастьем. Да, Мцыри - это нарушитель запрета, обреченный смерти за невоздержную любовь к жизни и свободе. Но вместо оправдательной интонации Ионафана: "Я отведал... немного меду", - у Лермонтова слышится горький упрек: "мало", "так мало" меда.
Напряжение всех сил, упоение открытой и честной борьбой, полное слияние с "дикой" природой, радость и торжество победы – вот сплав чувств, овладевших Мцыри в кульминационный момент его жизни на свободе. Поэт любуется отвагой, решимостью, мужеством Мцыри, его способностью отдаться битве до конца. У Лермонтова Мцыри – не реально существовавший мальчик-послушник, а литературный герой, несущий огромную морально-философскую нагрузку. Тот Мцыри, который создал Лермонтов, не мог не сразиться с барсом и не мог не победить его. Создав поэму, Лермонтов спорил со своей эпохой, обрекавшей мыслящего человека на бездействие. Он утверждал борьбу, активность как принцип человеческого бытия. Но борьбу не ради победы, а борьбу во имя обретения родины, без которой нет для человека ни счастья, ни свободы.
Взгляды Лермонтова на поэта и поэзию менялись по мере развития в его творчестве реалистических тенденций. Молодой Лермонтов – романтик. В конце 30-х годов, в зрелый период поэтического творчества, Лермонтов в одном из писем признается: "О! дело в том, что я очень изменился. Я не знаю, как это делается, но каждый день придает новый штрих моему характеру и моим взглядам. Это должно было случиться, я это всегда знал..." Перемена во взглядах прежде всего состояла в том, что Лермонтов начал понимать бесплодность и бесперспективность индивидуалистического Протеста, бессилие бунтарства гордой одинокой личности, оторванной от народа. Поэт постепенно преодолевает юношеский индивидуализм, судит о жизни более трезво и объективно. В стихотворении "Гляжу на будущность с боязнью..." он пишет:
"Земле я отдал дань земную
Любви, надежд, добра и зла;
Начать готов я жизнь другую,
Молчу и жду: пора пришла".
Лермонтова волнует судьба своего поколения, народа и родины. Его внимание привлекают уже не столько необычные явления жизни, романтические герои-индивидуалисты, сколько реальные люди, кровно связанные с народом. Зрелому Лермонтову свойственно чувство высокой ответственности перед читателями. Он отрицательно относился к поэзии, которая стоит в стороне от общественной жизни. В стихотворении "Поэт" читаем: