Этимон — не древнейшее, а «истинное» слово, всегда < ществовавшее и существующее, но по каким-то причинам временно бытое людьми; цель этимолога — восстановить его.
Как уже говорилось, очень часто язык культуры представлял ' бой нормированный вариант более раннего состояния языка, более по: няя стадия развития которого употреблялась в быту. Однако латыш средневековые романские языки, классический арабский и арабские д] лекты, бунго и разговорный японский и т. д. понимались не как разн стадии развития языка, а как престижный и непрестижный его варш ты. Как отмечал М. Токиэда, в Японии подобная точка зрения госш ствовала еще в 40-е гг. XX в. Задачей ученого было не допускай «возвышенный» язык проникновения элементов «вульгарного» язьи Лишь немногие языковеды, в частности Ибн Джинни, признавали, ч язык не создан сразу, и допускали возможность создания новых сл< Однако и Ибн Джинни допускал языковые изменения только в лексш но не в грамматике.
Идея историзма появилась только в Европе и лишь на более по; нем этапе, чем даже идея о сравнении языков. Еще «Грамматика П< Рояля» XVII в. была чисто синхронной. Только с XVIII в., о чем бу/ сказано ниже, появился исторический подход к языку, ставший в XIX господствующим.
ОТНОШЕНИЕ К НОРМЕ (С.23-26)
Этот вопрос тесно связан с предыдущим. Традиции также обнаруживают здесь большое сходство при отдельных различиях, обусловленных культурными особенностями и степенью отличия языка культуры от разговорного. Нормативный подход к языку господствовал во вс традициях.
На ранних стадиях развития некоторых традиций (античносп Древний Китай), когда между разговорным и письменным языком 6oj ших различий не было и не существовал особый сакральный (свяще ный) язык, вопросы нормы, хотя безусловно и были актуальными, реп лись чисто эмпирически, без выделения какого-либо строгого корпу нормативных текстов. Филологическая деятельность также могла пр мо не связываться с нормализацией: александрийские грамматисг толковали Гомера, но следовать языку его жестко не предписывалос]
Однако во всех традициях либо с самого начала, либо с течени! времени возникает представление о строгой норме, от которой нель отступать. В европейской традиции оно появляется в поздней античв сти; в позднеримское время стали считать образцом язык авторов «? лотого века» времен императора Августа, а язык более поздних автор почти не изучался. Еще жестче стала норма в Средние века.