Вчера со мной в метро такой анекдот произошел, не поверите!
Мишка женится? Анекдот! Ни за что не поверю!
Стереотипность содержания анекдота. Ведущий содержательный мотив анекдота - пародия, в этом его основная жанровая функция: пародирование официальной культуры во всех ее проявлениях [9]. Поэтому события, происходящие в современном городском анекдоте, оказываются не просто вымышленными, фантастическими, а преднамеренно смеховыми, ироническими, шутливыми или насмешливыми имитациями самых разных, практически любых реалий общественной жизни. Этим анекдот как жанр устной речи и как фольклорное произведение отличается от литературного анекдота, фиксировавшего в письменных текстах реальные комические события поучительного и назидательного характера. В современном городском анекдоте совершенно иная коммуникативная установка: любые события, любые реалии общественной или частной жизни подаются в заведомо «перевернутом», пародийном ракурсе шутливого общественного вызова, антикультурной провокации, например:
Учитель спрашивает: - Дети, у кого какие есть домашние животные? Все тянут руки: - Кошка! Собака! Ежик! Учитель: - А у тебя, Вовочка? - Вши, клопы, тараканы…
- Будьте любезны, попросите к телефону Рабиновича. - Вам какого, старшего или младшего? - Старшего. - Они оба умерли.
Пародийность как ключевой содержательный стереотип анекдота определяет все остальные его жанровые признаки, обеспечивающие комический эффект пародии. Например, гиперболизация:
Петька спрашивает Чапаева: - Василий Иванович, а вы пол-литра выпить можете? - Могу, Петька! - А литр? - И литр могу, Петька! - А бочку водки можете? - Могу, Петька, и бочку могу! - А реку водки? - Нет, Петька, реку не могу. Где ж я возьму такой огурец, чтобы закусить?
шаржированность:
Один еврей решил креститься. - Как вас зовут? - спросил православный священник. - Сруль, батюшка. - Будешь Акакием. Это и соответственно, и Богу угодно.
нелепость, доведение до абсурда:
Приземлился самолет из Кишинева. Пассажиры сходят с трапа. У одного сваливаются штаны. Он рассказывает: - Задолбал Аэрофлот: то застегните ремни, то расстегните…
Апофеоз анекдотического пародирования - пародирование самого анекдота как жанра - «анекдот об анекдоте»:
Жена с любовником лежит в постели. Звонок в дверь. Вовочка бежит открывать дверь. На пороге стоят Василий Иванович с Петькой - оба евреи.
Разумеется, содержание текстов анекдотов бывает самым разным. Предлагаются различные способы типологизации анекдотов, от простейших тематических разрядов, принятых в Интернете: «соседи и национальные меньшинства», «три нации», «новые русские», «советские анекдоты», «знаменитые политики» и др. [10], до глобальных содержательных классов. Так, по смысловым сферам пародирования выделяют политические, национальные и социально-бытовые анекдоты [11]. Однако в таких классификациях трудно усмотреть единство основания. Относительно определенным здесь можно считать только один класс: политические анекдоты. Последовательно выделять «национальные» анекдоты затруднительно, поскольку национально-этнической принадлежности персонажей для этого явно недостаточно: так, едва ли можно признать национальными большинство анекдотов «про чукчу». Анекдоты из серии «армянское радио» могут быть как политическими, так и социально-бытовыми. Еще сложнее с так называемыми «еврейскими анекдотами», которые могут иметь подчеркнуто этническую окраску, политическую и бытовую направленность одновременно. Еще более неопределенным и размытым представляется класс социально-бытовых анекдотов.
Очевидно, наиболее продуктивной остается популярная таксономия русского анекдота по типам действующих лиц. Такая типология более всего отражает содержательную стереотипность анекдота как жанра. И более того, сам выбор типового персонажа русского анекдота представляется актом характерного пародирования. Все события в городских анекдотах происходят только со стереотипными типажами-пародиями. Анекдоты с абсолютно индивидуальными или случайными персонами крайне редки. Герой анекдота - это не Чапаев, Ленин, Сталин, Брежнев, поручик Ржевский или Штирлиц как исторические личности или литературно-кинематографические персонажи, а их антикультурные пародии с типологическими фольклорными признаками традиционных героев. Точно такими же пародированными фольклорными героями являются и обобщенные типажи: «чукча», «Вовочка», «Рабинович», «новый русский», «студент» и многие другие.
Стереотипные персонажи анекдотов носят прецедентный характер, то есть являются известными, узнаваемыми фигурами-пародиями национальной культуры, либо мифологизированными этническими типажами («чукча», «грузин», «еврей», «русский», «хохол» и др.), за которыми в массовом сознании закреплены характерные образы, ментальные стереотипы (чаще всего односторонние, условно-схематические) и комические стандарты их поведения, но которые адекватно воспринимаются при этом почти исключительно в пределах русской речевой культуры. Каждый из прецедентных персонажей наделяется определенным набором клишированных качеств: прямолинейная вульгарность поручика Ржевского, шокирующая непосредственность и озорство Вовочки [12], маразматические реакции Брежнева, хитрость украинца, дремучая наивность чукчи, печальная обреченность и самоирония еврея [13] и, естественно, непобедимая лихость русского. Представление некоторых персонажей сопровождается также и знаковыми речевыми характеристиками: преувеличенная картавость Ленина, якобы грузинский акцент Сталина, одесская интонация еврея, произнесение свистящих вместо шипящих у китайца или японца, типологическое словечко однако у чукчи, вопросительное да? в конце фразы у грузина, частица -таки у еврея-одессита [14]. Все эти содержательные тематические элементы русского анекдота составляют своеобразные «правила игры», способствуют быстрому узнаванию персонажа, пониманию темы, включению слушателя в жанровую ситуацию рассказывания анекдота. Заметим, что опора на известные персонажи (правда, без непременного пародирования) - это типологический признак и старого литературного анекдота, и фольклорной бывальщины, а традиционные характеристики популярных анекдотических персонажей (ловкость, хитрость, жадность, глупость, наивность, отвага) сопоставимы с признаками бытовой русской сказки, где тоже купец - хитрый, поп - жадный, мужик - терпеливый, солдат - бравый, вор - ловкий, супруга - неверная и т.д.
Типизированность пародированных действующих лиц, регулярно представляемых в русском анекдоте, - это его принципиальное качество, которое непосредственным образом составляет и часть содержания анекдота. Узнаваемость героя по общепринятым стереотипам образов-пародий можно условно соотнести с драматургической функцией декораций, костюмов и мизансцен в народном театре и с внешним образом балаганного Петрушки: одним только упоминанием Штирлица, Чапаева, Вовочки, нового русского, чукчи, одесского еврея или другого типизированного героя анекдота у слушающего возникает комплекс необходимых образно-комических представлений: зримый типаж, стандартная характеристика, определенная социальная роль, традиционная сфера действия и т.д.
Стереотипность функционирования анекдота. Жанровые особенности анекдота как текста особенно убедительно могут быть представлены еще одной его стереотипностью - коммуникативной. Весь смысл анекдота, его полный комический эффект реализуется в устном воспроизведении, рассказывании [15], театральном разыгрывании, к которому приспособлена формальная и содержательная стереотипность анекдота-пародии. Конечно, успех анекдота во многом зависит от мастерства рассказчика, от умения передать смешной диалог в лицах, комически изобразить персонажей, выдержать необходимую паузу и эффектно представить концовку. Однако такого рода артистические навыки и умения важны для устного воспроизведения и многих других речевых жанров городского фольклора: для тоста, байки, розыгрыша. Искусство рассказывания анекдота, известное мастерство анекдотчика предполагает еще одно крайне важное умение, связанное с природой рассматриваемого жанра - учет ситуативной уместности. Без соблюдения данного условия, без учета подходящей ситуации анекдот резко теряет в своем комическом эффекте, зачастую оказываясь неуместным, а потому и несмешным. И напротив, самая банальная история, рассказанная, разыгранная с учетом ситуативной уместности, актуальности и имеющая неожиданную пародийную концовку, может стать анекдотом. В этом определяющий жанровый признак анекдота как устной речевой формы - признака, который никак не отражается в форме письменной. Письменный текст стереотипной двучастной формы со смешным финалом - это обычно лишь текст, который может стать анекдотом. По этой причине трудно признать в полном смысле анекдотами, например, следующие комические тексты, которые вполне независимы от речевых ситуаций и самодостаточно существуют как шутки, обычно публикуемые в юмористических сборниках, газетах или журналах: