Яркий пример такой «магической», «псевдо»- или «крипто» публицистики – романы В. О. Пелевина. Критики часто называют этого писателя называют зеркалом современной российской действительности. Читатели же прекрасно понимают, что это не так – иначе его произведения не пользовались бы у них такой популярностью. Картина, которую создает Пелевин в своих книгах – это не зеркальное отражение жизни современной России, а скорее ее «зазеркалье» - виртуальный образ, мираж, фантом, иллюзия, призрак. То, какое значение для экономики нашей страны имеет добыча нефти и газа, знают все. Нет сомнения, что знает это и В. О. Пелевин.
Одна из главных сцен в его романе «Священная книга оборотня» - описание процесса «нефтекачки». Сомневаюсь, что знакомство с романом Пелевина поможет любопытствующим существенно обогатить свои знания в области добычи полезных ископаемых - однако читатели почему-то упорно отдают предпочтением его книгам перед экономическими трактатами.
Разумеется, отрицать схожесть многих реалий нашей жизни и сюжетов его романов нельзя - то ли виртуальный мир пелевинских произведений пересекается с реальным в каком-то из бесчисленных измерений, то ли сама жизнь стремительно превращается в постановку «реалити-шоу» по сценарию Виктора Олеговича.
Отрасли «духовной индустрии» в постиндустриальном мире не только конкурируют, но и взаимодействуют друг с другом, формируя общее пространство «массовой культуры». Определяющая черта этой культуры, как ни странно – плюрализм. Доминирование каких-то отдельных форм (компьютер или кинематограф) никогда не приводит к полному уничтожению более слабых конкурентов – наверное, можно даже говорить о феномене своеобразного симбиоза отдельных форм и особей в культурной «экосистеме».
Идеи, образы и сюжеты, создаваемые в одной из ячеек такой «экосистемы» с легкостью могут переноситься в другую. Появление кинематографа когда-то вызвало к жизни такое явление, как «экранизация». В наше время все более распространенным явлением становится «новеллизация». Популярные сюжеты и герои кинофильмов, телесериалов и компьютерных игр, образы из рекламных роликов, плакатов и этикеток (или их прототипы) переносятся на страницы романов, выступая в роли своего рода рекламных агентов. Превратить в главный персонаж романа образ с рекламного плаката или создать полноценное произведение на основе дебильной компьютерной игры – на первый взгляд, немыслимая задача. Но для литературы не существует невозможного.
Успех в любом из секторов современной культуры - это не локальный, а всеобщий, глобальный успех, - потому что практически всегда вызывает своеобразный резонанс у массовой аудитории. Когда-то школьники смотрели экранизации произведений классиков, чтобы не читать их книг. В наше время экранизация книги – лучший способ заставить людей (даже школьников) прочесть ее.
Жанр романа не погиб, потому что литература научилась выживать. Один из секретов этого искусства состоит в умении находить парадоксальные ответы на вызовы, которые ставит эпоха. Например, использовать силу противника в своих целях - принцип военной стратегии, сформулированный еще мыслителями древности.
Постмодернизм, нанотехнологии и Мона Лиза
Развитие форм романа в последние два столетия протекало практически в полном соответствии с принципом диалектики, сформулированным великим немецким философом Гегелем как закон «отрицания отрицания».
В этом законе декларируется цикличность развития процессов и явлений, которая связана с прохождением ими трех стадий:
· Утверждение или положение (тезис). Таким тезисом является классическая литература прошлого.
· Отрицание или противоположение этого утверждения (антитезис). Антитезис – литература модернизма. Модернизм – направление в искусстве и литературе 20 века, объединяющее множество относительно самостоятельных идейно художественных течений, для которого характерны:
-разрыв с историческим опытом художественного творчества;
-стремление утвердить новые начала искусства;
-условность стиля;
-непрерывное обновлением художественных форм.
Модернизм отрицал не только устаревшие формы, но и старое мировоззрение. Литераторы прошлого, даже те из них, кто не были религиозными людьми, пытались понять и объяснить окружающий мир. Модернизм поменял культурную парадигму. Со смертью бога умер не только бог – погибла вера в правильность и разумность мироустройства (вспомним персонажа Вольтера - «все к лучшему в этом лучшем из миров»). Главная тема модернизма – абсурдность мира, мира, покинутого Богом и утрачивающего смысл (Зарубежная литература ХХ века. Под редакцией Л.Г.Андреева.)
· Отрицание отрицания, снятие противоположностей (синтез). Процесс развития по Гегелю носит поступательный характер. Поступательность и повторяемость придает уже упомянутой цикличности «спиралевидную» форму. При этом каждая новая ступень процесса развития богаче предыдущей по своему содержанию, поскольку включает в себя все лучшее, что было накоплено на предшествующей ступени.
В области литературы поступательность развития процессов не так очевидна, как, например, в сфере науки или материального производства. Тем не менее, она существует – не мог же великий философ ошибаться?
Направление, доминирующее в современной литературе и единственное, вне всякого сомнения. которое может претендовать на роль носителя «отрицания отрицания» - постмодернизм. Постмодернизм – явление не чисто литературное, а общекультурное, глобальное. И отражает, как считает большинство исследователей, не что иное, как «дух эпохи». Так же как о литературе, говорят о философии, социологии, архитектуре, живописи постмодернизма.
Дать определение этого понятия – достаточно непростая задача. Литературоведы признают: постмодернизм - один из наиболее обсуждаемых и в то же время наименее четко понимаемых предметов, спектр воззрений на который варьируется между приданием ему глобальной значимости и полным отрицанием права на существование. У. Эко как-то сказал в одном из интервью, что о постмодернизме уже с самого начала было сказано почти все (имея в виду статьи Р. Барта). Если это так, то жизнь в который раз подтверждает актуальность известного тезиса: по-настоящему широкая научная дискуссия разворачивается именно тогда, когда про ее предмет по сути уже нечего сказать.
Можно выделить три основных подхода к определению сущности постмодернизма - исторический, лирический и логико-теоретический.
Представители исторического подхода в своих работах, как правило, перечисляют бесчисленные имена писателей, названия произведений и литературных школ, являвшихся, по их представлению, дальними или близкими предтечами постмодернизма. Большинство сходятся на том, что первым постмодернистом был знаменитый древнегреческий сказитель Гомер, создатель «Илиады» и «Одиссеи» – и то лишь потому, что имена его предшественников не дошли до нашего времени. Статьи литературоведов-лириков заполнены красочным описанием многочисленных и многообразных эмоций, которые вызывают у них постмодернизм и его бесчисленные проявления в литературе и окружающей жизни. Любимый прием «лириков», как и следовало ожидать, –метафора. В одной из статей на тему постмодернизма в литературе я обнаружил более полудюжины определений этого понятия, ни одно из которых, при всей их образности, не давало ясного представления о сути предмета. Простенькая задачка: «аристократка и проститутка одновременно» – кто это? Бесполезно вспоминать имена светских львиц или «шоу-герл», чьи похождения служат постоянным предметов для пересудов. Речь идет всего лишь об еще одном определении понятия – вы, наверное, уже догадались, какого именно.
Наибольший интерес в познавательном плане представляют взгляды представителей логико-теоретического подхода (поскольку одна из школ названа мною «лириками», назовем другую для созвучия «метафизиками»). Метафизики стараются дать логически выверенное, всестороннее определение сущности этого понятия, выявив его характерные черты и особенности, связи с другими понятиями и концепциями (например, структурализмом, модернизмом и авангардизмом), а также процессами и явлениями окружающего мира.
К сожалению, многие их выводы, несмотря на всю свою логичность и убедительность, оставляют странное впечатление. Главным образом потому, что лежат в русле доминирующей тенденции к предельно широкому пониманию понятия и признанию того, что его «следует употреблять не как историко-литературное или теоретико-архитектурное, а как всемирно-историческое понятие» (Г.Кюнг. Цитируется по: Энциклопедия "Постмодернизм" (Минск, 2001г.).
На мой взгляд, рассуждения литературоведов-метафизиков о постмодернизме - типичный пример того, что можно по аналогии с научно-технической сферой назвать гуманитарными или культурологическими «нанотехнологиями» (технологии будущего, оперирующие с ничтожно малыми величинами). Многие попытки дать определение этому понятию – не что иное, как стремление вместить в один термин едва ли не весь багаж культурологических или литературоведческих знаний, накопленных человечеством за последнее столетие.
Материальные нанотехнологии создают новый базис цивилизации. Благодаря им новейшие технические устройства, превращаясь в бесконечно малый объект, продолжают исполнять свои прежние функции – не говоря уже о том, что приобретают новые. Микроскопический лазер сохраняет свойства большого лазера, «наноробот», собранный из «нанодеталей», способен выполнять полезные действия (например, в области медицины), которые не могут произвести более крупные механизмы. К сожалению, в области гуманитарных исследований полезность «нанотехнологий» менее бесспорна. Стремление выразить все многообразие достижений современной культуры в одном нано- понятии не слишком продуктивна. Конечно, гуманитарные науки, в первую очередь философия, оперируют не только конкретными терминами, но и глобальными, характеризующимися высокой степенью абстракции понятиями. Такие понятия приобретают значение и смысл, если используются в рамках определенных теорий, систем и концепций, отражающих общие закономерности и тенденции развития окружающего мира. Постмодернизм же, как он понимается исследователями-«глобалистами» – не инструмент научной теории, а самодовлеющее, пустившееся в автономное плавание без какого-либо конкретного маршрута понятие, пытающиеся подменить собой все и вся ( лозунг: «постмодернизм – это наше все»).