"Английский" роман Казуо Ишигуры (стр. 2 из 2)

Стивенс, повествователь и главный герой произведения, служит дворецким лорда Дарлингтона в его поместье Дарлингтон-холл. В 1956 году он совершает автомобильное путешествие на запад страны и одновременно в воспоминаниях - в собственное прошлое, в середину 30-х годов. Традиционная композиционная схема дает читателю возможность совершить путешествие во времени, в пространстве, в глубины сознания. К. Ишигуро использует в произведении весь традиционный набор характерных, почти расхожих героев и атрибутов: поместье с его прекрасным домом (гостиная, портреты предков, буфетная со столовым серебром и редким фарфором, камины, библиотека, комнаты слуг на верхнем этаже и многое другое) и садом, хозяин поместья, образцовый джентльмен лорд Дарлингтон, его крестник, его гости, его дворецкий, его экономка мисс Кентон, огромный штат слуг, детали быта, описанные со скурпулезной точностью, почти с благоговением, - кому прислуживать за столом, какая из двух китайских статуэток должна стоять в гостиной, как и чем чистить столовое серебро (последней поблеме посвящены две страницы текста), путешествие по стране с путеводителем начала века, поиски и узнавание описанных в нем мест, мало изменившихся пейзажей, холмов, лугов, закатов, сельские гостиницы, башни, соборы, пабы и многое, многое другое. У Стивенса свой взгляд на мир и на свое место в этом мире.

Принципиальный вопрос, который он постоянно решает для себя: "Что такое достоинство дворецкого?". Он ищет и находит тех людей, которые отвечали бы высочайшим требованиям профессии: это герои рассказов, почти легенд, такие, как некий дворецкий из Индии, расправившийся с забравшимся в гостиную тигром, пока гости хозяина мирно пили чай в соседней комнате, и доложивший хозяину с каменным выражением лица, что с досадным происшествием покончено; это его отец, которому когда-то пришлось прислуживать офицеру, виновному в гибели его старшего сына-солдата, и он ни единым взглядом не выдал своих чувств, это коллеги Стивенса из других поместий: "Во времена лорда Дарлингтона, когда леди и джентльмены приезжали с визитами на много дней, легко было установить хорошее взаимопонимание со своими коллегами. Действительно, в те напряженные дни в гостиной для слуг собирались лучшие профессионалы Англии и вели разговоры далеко за полночь перед горящим камином"7 .

Сам Стивенс никогда, даже за глаза, не позволяет себе оценивать действия своего хозяина. Так, когда увлеченный входящими в моду идеями фашизма лорд Дарлингтон увольняет двух горничных-евреек, Стивенс молча повинуется, и только через несколько месяцев экономка мисс Кентон, бурно протестовавшая против несправедливого решения, узнает, что Стивенсу оно тоже было неприятно. Такая позиция, когда душевные движения подавляются ритуалом, когда достоинство дворецкого, осмысленное в контексте романа почти как синоним английскости, торжествует над индивидуальностью, приводит Стивенса к отказу от личной жизни и от счастья. Он не может подойти к постели умирающего отца, поскольку прислуживает на важном обеде и распоряжается слугами; не может не в силу того, что ему не разрешат, а в силу осознания своего долга. Из тех же соображений он позволяет мисс Кентон выйти замуж за другого человека, а потом через 20 лет (!) едет к ней, считая, что "может исправить эту ошибку". Как и личное счастье, которое проходит мимо героя Ишигуры, мимо него проходит большая история, и он также не хочет ее замечать. Лорд Дарлингтон стремится участвовать в политической жизни страны, и в его поместье часто приезжают ведущие министры, дипломаты, послы. В Дарлингтон-холле он проводит международную конференцию, пытаясь примирить США и европейские державы с Германией, в которой к власти рвутся фашисты. Стоя за стулом хозяина или обнося гостей напитками, Стивенс встречает известных политических деятелей, присутствует при переговорах, слышит и запоминает, но никогда не оценивает, даже когда крестник хозяина, не разделяющий его политической позиции и позже погибший на войне, пытается поговорить с ним на правах старого друга. Лояльность Стивенса хозяину безгранична: он верен лорду Дарлингтону и в его славные дни, и после войны, когда тот доживает свои дни в одиночестве, осуждаемый всеми за свое прошлое. Преданность, сдержанность, достоинство слуги не позволяют Стивенсу высказывать свое мнение относительно того, что происходит вокруг него, но его недостатки являются оборотной стороной его достоинств, и он не только не судит профашистские взгляды своего хозяина, но также обходит молчанием годы лишений, скудное питание по карточкам, бомбежки и смерть вокруг; привыкший идти по однажды выбранному пути, он не критикует, но и не жалуется. И пока стоит Дарлингтон-холл, купленный после смети лорда Дарлигтона богатым американцем, в нем будет Стивенс, который сумеет внушить уважение своему новому хозяину и поможет ему понять что-то об Англии и англичанах. При всей его ограниченности воплощением английскости в романе становится Стивенс.

Таким образом, английскость получает в романе Казуо Ишигуры двойную оценку, и это, очевидно, происходит прежде всего за счет двойного видения автора, взгляда одновременно изнутри и со стороны. По мнению известного английского литературоведа Малькольма Бедбери, как и в других романах писателя, в "Остатке дня" "важно то, чего роман не рассказывает, те детали, которые не раскрываются…в конце концов, сам Ишигуро пишет меняющийся мир впечатлений, а не четко прописанных сюжетов"8 . Его проза экономна и сдержанна, но очевидно, что предмет описания его последнего романа и авторские оценки, скрытые в подтексте, угадываемые, едва обозначенные, вызвали эффект узнавания и понимания прежде всего у английской аудитории. Кроме Букеровской премии, данную оценку подтверждает еще один факт: в 1992 году режиссер Джеймс Альвари снял по роману "Остаток дня" одноименный фильм, собравший звездный актерский состав (Энтони Хопкинс, Эмма Томпсон, Хью Грант и др.). Фильм имел большой успех, его создатели точно следуют за текстом романа, создавая зрительные образы английскости на экране.

Авторы постколониального поколения, таким образом, не только создают картину мира, в котором сосуществуют много культур, но в ряде случаев углубляют понимание английской культуры. "Когда ты находишься на стыке культур, то острее чувствуешь вещи, которые многие просто не замечают. Может, именно поэтому первый словарь русского языка составил обрусевший датчанин Даль", - такое мнение высказывает А. Найшуль, представитель культурного пограничья из России9 . В значительной степени британская литература конца ХХ века обогащается благодаря творческому потенциалу авторов-представителей разных культур.

Список литературы

1 Johnson А. The Buppie Blues // Guardian Weekly. 1995. March 20. Р. 18.

2 Хьюитт K. Понять Британию. Оксфорд; Н. Новгород, 1993. С. 27.

3 Johnson А. Op. cit.

4 Benedict А. Exodus. // Critical Enquiry. 20. 1994. Р. 327.

5 Rushdie S. The Wizard of Oz. L., 1992. Р. 68.

6 Bradbury M. The Modern British Novel. L., 1993. Р. 423.

7 Kazuo Ishiguro. The Remains of the Day. L., 1989. Р. 17.

8 Bradbury M. Op. cit. Р. 424

9 Реформы нуждаются в переводе на русский язык // Комсомол. правда. 2000. 25 апр. С. 5