О.В. Патянина, Омский государственный университет, кафедра русского языка
Никто так не ценит человека, никто так полно, отрадно и признательно не ощущает его желанного присутствия, как Пушкин... женщина нашла
в нем певца очарованного и чарующего. Она будила в нем не только страсть, но и умиление; она являлась ему как мимолетное виденье, как гений чистой красоты...
Ю. Айхенвальд
Цель настоящих заметок - попытаться выявить самое характерное в изображении пушкинского идеала внешней красоты женщины. Для достижения этой цели необходимо рассмотреть следующие вопросы: каков идеал женщины в русском национальном сознании, в частности, в тех его проявлениях, какие можно найти в сказках, былинах, пословицах, поговорках и т.п.? Что и как из народных представлений использовал в своем творчестве А.С. Пушкин (прежде всего в сказках)? Какие черты народно-поэтического идеала женщины использовал А.С. Пушкин в романе "Евгений Онегин" и поэме "Руслан и Людмила"?
Сначала обратимся к воплощению внешнего облика женщины в наивной (языковой) картине мира. Коллективные представления народа о каком-либо фрагменте действительности отражены прежде всего в устойчивых словосочетаниях, выражениях: фразеологизмах, пословицах, поговорках. Русский человек в первую очередь отмечает какой-либо недостаток в человеке, в его внешности: Хорош, пригож, на лиху болесть похож; Такая красава, что в окно глянет - конь прянет; на двор выйдет - три дня собаки лают. Иронических высказываний о внешности человека значительно больше, чем безусловно положительных. С другой стороны, красота лица - не главное в человеке: Личиком беленек, да душой черненек; Басок, да червоват; С лица воду не пить. Русский человек ценит прежде всего ум, смекалку, хозяйственность: На красивого человека глядеть хорошо, с умным жить легко, а также - душу: Рожа крива, да душа пряма; Плоть грешна, да душа хороша.
Народное представление о женской внешности состоит из нескольких клише: лицо должно быть бело, румяно, брови - черна соболя, глаза - словно звезды, ясна сокола, осанка - лебединая, походка - павиная. Эти народно- поэтические представления сохранились в былинах, сказках, народных песнях. Интересен такой факт: как красивая, так и "безобразная" внешность и мужчины, и женщины описываются одинаково: например, у былинных героев тоже глаза ясна сокола, брови черна соболя, русы кудри; Поперек себя толще, Ни рожи, ни кожи, ни виденья; Глядит, как сова, выпучив глаза - эти и подобные им высказывания можно равно отнести к обоим полам.
В.Н. Телия отмечает, что "для русского обыденного самосознания нехарактерно восприятие женщины как "слабого" пола и противопоставлениe ее "сильному" полу..." [1,с.263]. Действительно, если мы обратимся к фольклорному материалу, то обнаружим в нем интересный тип - женщина - богатырша, "поленица удалая": "Едет поленичища удалая, Ай удала поленичища великая" (был. "Илья Муромец и дочь его"). Поленицы вступают в бой с богатырями, они могучи, храбры. Или, например, известные строки из поэмы Н.А. Некрасова: "... Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет".
Этот идеал, сложившийся в Древней Руси, сменился на другой вместе с принятием христианства. И. Забелин в своем исследовании, посвященном быту русских цариц, отмечает, что женщина стала восприниматься как существо зависимое, подневольное именно потому, что она "вышла из ребра Адама", это его "часть", "неотъемлемая принадлежность" [1,с.263].
Безусловно, христианство оказало огромное влияние на русское мировосприятие и сформировало два типа женщины - праведницы и грешницы. Первый тип (это представление идет от образа Марии) отличается целомудренностью, терпением, покоем. Она - идеал, и прежде всего идеал материнства для любого христианина (христианки). Тип "грешница" возник из библейского предания об Адаме и Еве. Ева - грешница, вечный соблазн для мужчины, символ падения. С другой стороны, именно Ева, а не Мария, согласно Библии, дала потомство, которое населило Землю.
Христианизированная русская культура устраняла женщину из мира (общества), "делала ее принадлежностью только домашнего мира, во главе которого стоял муж" [1,с.264]. Это отразилось в наивной картине мира. Если девушка, по народным представлениям, должна быть красивой, то замужней женщине следует забыть о привлекательности, т.к. Хорошая (пригожая) жена - лишняя сухота; Не хвали жену телом, а хвали делом!; Не наряд жену красит - домостройство.
Таким образом, в русской картине мира слились два взгляда на женщину: сосуд скудельный и богородица. Первый воплощен в народных представлениях, а второй - в литературе (поиск идеала женщины, гармонии).
В сказках А.С. Пушкина, опиравшихся на фольклор, изображены два типа идеальных женщин: женщина-волшебница, помощница, напр., Василиса Премудрая, Елена Прекрасная, Марья Моревна (фантастический образ), и женщина земная (народно-поэтический образ). В "Сказке о царе Салтане" главный женский образ - царевна Лебедь:
За морем царевна есть,
Что не можно глаз отвесть:
Днем свет божий затмевает,
Ночью землю освещает,
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит.
А сама-то величава,
Выступает, будто пава,
А как речь-то говорит,
Словно реченька журчит.
Сюжет сказки очень распространен как в русском, так и в мировом фольклоре. Сам Пушкин записал подобную сказку под названием "Чудесные дети" от своей няни Арины Родионовны. Но, как отмечают исследователи (в частности, М. Азадовский), ни в одном из источников, которыми пользовался поэт, ни в одной пушкинской записи нет образа царевны Лебеди, как нет его в различных редакциях данного сюжета. Откуда же появился этот фантастический образ? Здесь важно отметить несколько моментов.
Для русского мифопоэтического самосознания характерно сравнение, отождествление девушки с белой лебедью: Настасья - белая лебедь ( был. "Женитьба Добрыни"), Молодой жены да белой лебеди (был. "Дунай и Добрыня сватают невесту князю Владимиру"), "белая лебедушка" из одноименной сказки. Лебедь - символ благородства, чистоты (=целомудрия, а также души), женской грации. Следовательно, в образе царевны Лебеди воплощено понимание женского облика как грациозного, изящного, невинного и благородного.
В былине "Непра и Дон", записанной А.Ф. Гильфердингом, есть описание неродившегося сына богатыря, очень схожее с описанием из "Сказки о царе Салтане":
Да несу я те сына любимого, -
А по колен-то ноженьки во серебре,
А по локоть-то рученьки во золоте,
А по косицам-то текут будто звездушки,
Назади-то воссияет будто светел месяц,
Впереди-то как будто солнышко.
Данное описание, очень похожее на образ царевны Лебеди, "применено" по отношению к мужчине. И здесь нет ничего удивительного, т.к. это обычное мифологическое представление об идеале царской (царственной) внешности - мужской или женской.
М. Азадовский обнаружил источник образа царевны Лебеди в сб. Кирши Данилова, к которому, безусловно, Пушкин часто обращался. В былине о Потоке читаем:
И увидел он белую лебедушку,
Она через перо была вся золота,
А головушка у ней увивана красным золотом
И скатным жемчугом усажена [2,с.96].
С другой стороны, "дева со звездой во лбу" - любимый образ западноевропейского фольклора, встречается он и в сказках Гриммов, которые Пушкин хорошо знал и обращался к их сюжетам и образам в своем творчестве.
Т.В. Зуева считает, что в образе Лебеди, кроме безусловного влияния фольклорной традиции, отразилось и личное отношение поэта к своей жене, Н.Н. Пушкиной, красоту которой он, как и многие его современники, находил царственной: "... будь молода, потому что ты молода - и царствуй, потому что ты прекрасна" [3,с.77]. Портрет Н.Н. Пушкиной 1832 г. кисти А. Брюллова - словно воплощение в красках образа царевны из сказки: лебединая шея, кружево платья, словно пух, а во лбу... "звезда" (диадема с подвеской).
Сонет "Мадонна", посвященный Наталье Николаевне - невесте, является не только объяснением в любви, но и воплощением представления Пушкина об идеале женственного. Это - "чистейшей прелести чистейший образец" (ср. "гений чистой красоты"). Прилагательное чистейший, использованное в форме превосходной степени, является как бы квинтэссенцией того духовного, благородного, вызывающего трепет, что носил в своем сердце Пушкин. Наталья Николаевна - в жизни, а царевна Лебедь - в творчестве, - это "гении" (духи, олицетворения) красоты душевной и телесной (ср. со значением символа Лебедь, опис. выше). Это то, чему можно поклоняться, перед чем можно простаивать часами (как сам Пушкин перед картиной "Мадонна" Перуджино).
Таким образом, царевна Лебедь - воплощение народных, фантастических и вместе с тем личных представлений поэта о женской красоте. Рассмотрим, как построено описание царевны.
За морем царевна есть,
Что не можно глаз отвесть...
Данная формула не знакома народной сказке. Есть другие, подчеркивающие исключительность красоты сказочной героини: Что ни в сказке сказать, ни пером описать; Зрел бы, смотрел - очей не сводил! Век бы очей не отвел, все бы смотрел да смотрел! Приведенное высказывание из "Сказки о царе Салтане" - "внутренний голос" Пушкина, причем им избраны не церковно-славянские, а русские формы: не можно, глаз, отвесть. Это не только стремление поэта "реформировать" русский язык; именно эти слова создают ощущение подлинно народной сказки.
Днем свет божий затмевает,
Ночью землю освещает.
Красота царевны описана не эпитетами, а глаголами, что подчеркивает действенное, активное начало Лебеди, ее чудодейственное начало. Днем она подобна Солнцу, а ночью - Луне:
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит.
Месяц и звезда - это Луна и Солнце. Царевна - волшебница, ей подчинены силы природы, стихии; она подобна сказочным мудрым женам - Василисе Премудрой, Елене Прекрасной, Марье Моревне, которые управляют светилами, творят чудеса. Соответствует этому и облик царевны: месяц и звезда - не только символы чудодейственной силы Лебеди, ее мудрости, но и "показатели" связи с мужским началом (она обладает силой, способностью сотворять) и с женским (Луна - символ женскости, пассивного начала).