Николай, в котором, по словам Пушкина, было куда больше «от прапорщика, чем от Петра Великого», радевший об укреплении власти в узком и вульгарном смысле, не понимал , да и не мог понять , какой удар наносит он нравственным устоям офицерства и всего дворянства.
Атмосфера менялась стремительно. Теперь можно было совершить некрасивый поступок на глазах у всех и пренебречь общественным мнением без всякого ущерба для своих положения и карьеры.
Когда в конце тридцатых годов аристократ Лев Гагарин публично оскорбил графиню Воронцову - Дашкову, ее друг аристократ Сергей Долгоруков не счел нужным вмешаться. Более того, вызванный на дуэль возмущенным свидетелем этого позора Гагарин сумел избежать поединка и продолжал благоденствовать. Общая атмосфера столь изменилась, что даже люди достойные и храбрые оказывались в глупом и непристойном положении. Теперь торжествовала не столько дуэльная, сколько хамская стихия. Наглая грубость заменяла гордость и, соответственно, всегда готова была пойти на попятный, встретив отпор. Ссор стало больше, дуэлей - меньше. Алексей Вульф, младший приятель Пушкина, человек другого поколения не столько даже по возрасту, сколько по мировосприятию, служивший в кавалерии, записал в дневнике в ноябре 1830 года: «К чести нынешнего времени можно отнести, что поединки становятся реже. Забияки или бретеры носят на себе заслуживаемое ими справедливо презрение всякого благовоспитанного человека.» У приятеля Пушкина было принципиально иное отношение к поединкам.
Гвардейцы, теряющие представления о чести и благородстве, могли позволить себе любую дерзость, ибо отказ от дуэли стал возможен, и решение конфликта прилично стало отдавать в руки властей. А власть охотно принимала сторону сильного. В том же тридцать шестом году двое офицеров от нечего делать оскорбили на петербургской улице чиновника. Чтоб избежать объяснения, они сдали его полиции.
В середине тридцатых годов оказалось, что для искоренения поединков вовсе не надо ужесточать наказания. Новая эпоха, теперь уже явно определившаяся и проявляющая себя , лишала дуэль ее главной функции - самостоятельной регуляции отношений внутри дворянства , поддержания представлений о правах личности в обществе политического бесправия. С изъятием , разгромом, оттеснением дворянского авангарда деморализованное, нравственно опускающееся российское дворянство отступалось от права на поединок, от права на противостояние вмешательству деспотического государства в личные дела человека чести.
«Как человек с предрассудками - я оскорблен»,- сказал Пушкин в конце тридцать шестого года. Он был оскорблен бесчестностью, взявшей верх над честью, оскорблен самим стилем злорадно наступающей на него жизни. Чужой жизни, в которой неприменимы были его правила.
Распад дуэльного сознания давал устрашающие плоды. Еще в тридцать втором году погиб добрый знакомый Пушкина Александр Ардалионович Шишков. Петр Киреевский сообщал поэту Языкову: «В Твери случилось недели две назад ужасное происшествие: зарезали молодого Шишкова! Он поссорился на каком - то бале с одним Черновым, Чернов оскорбил его, Шишков вызвал его на дуэль, он не хотел идти, и ,чтобы заставить его драться, Шишков дал ему пощечину ; тогда Чернов, не говоря ни слова, вышел, побежал домой за кинжалом и , возвратясь, остановился ждать Шишкова у крыльца, а когда Шишков вышел, чтобы ехать, он на него набросился и зарезал его. Неизвестно еще, что с ним будет, но замечательна судьба всей семьи Черновых: один брат убит на известной дуэли с Новосильцевым, другой на Варшавском приступе, третий умер в холеру, а этот четвертый, и говорят последний».1
Право на поединок превращалось в право на отказ от поединка. Пощечина воспринималась как повод для предательского удара кинжалом. Угроза огласки бесчестного поступка хладнокровно игнорировалась...
Пушкин внимательно следил за всеми сколько-ни6удь известными историями и вообще смертельными столкновениями. Они давали возможность сравнивать эпохи, в них с кровавой громкостью говорило время. Пушкин с отвращением видел вокруг странных людей с понятиями гибельно чуждыми. Они не хотели бы стать иными, потому что так жить удобнее и не надо было нести бремя чести. Поместив людей в бесчестный, лживый мир, ограничив их стремления казенным преуспеянием , подменив высокие цели фальшивыми кумирами, странно было ждать от них рыцарских добродетелей.
И раньше отношение к дуэли было неоднозначно. Сомнения в необходимости кровавого поединка подробно описаны Толстым в романе «Война и мир», когда Пьер Безухов перед поединком с Долоховым размышляет: « К чему же эта дуэль, это убийство?... Уйти отсюда, бежать, зарыться куда-нибудь.» И уже после выстрела он твердит, морщась: «Глупо... Глупо! Смерть....Ложь...»2. Но понятие чести требовало определенного поведения. « И от тебя весь свет с презреньем отвратится. Отныне ты пойдешь отверженца путем,»- вот какова раньше была судьба труса. Но нравственный распад дворянского большинства был необратим. Пушкин понимал это. Нравственный распад был необратим и неизбежен, ибо молодых дворян воспитывала эпоха, явившая себя в последние два - три года во всей своей отвратительности и теперь спокойно и уверенно налагавшая холодную руку на всю российскую духовную жизнь. В это время Пушкин сказал одному из своих близких знакомых, «что уже теперь нравственность в Петербурге плоха, что скоро будет полный упадок». Для него реализация своего великого предназначения, которое Пушкин сознавал с полной непреложностью , не существовала вне понятия чести. Его жизненная задача была задачей человека чести, как и для людей дворянского авангарда вообще.
Ритуал дуэли вырождался, превращаясь в самопородию. Гениальный наблюдатель происходящего Лермонтов рассказал историю дуэли Печорина с Грушницким. Грушницкий и его секунданты - дети эпохи, они готовы использовать дуэль как убийство, зарядив всего один пистолет. Дуэль, призванная защитить честь, служит к усугублению бесчестия. И подтверждением этому же служит фраза, брошенная Грушницким Печорину на дуэли : «...Я себя презираю, а вас ненавижу. Если вы меня не убьете, я вас зарежу ночью из - за угла».1 От честного поединка до мести «из -за угла» - вот путь дуэли в России. Причины оскудения дуэльной традиции были многообразны. Разрушался - стремительно и драматично - дворянский мир, а с ним рушилось и соответствующее миропонимание. От поединков отказывались теперь не только от трусости или презрения к правилам чести. Другими становились сами эти правила.
История дуэлей в России петербургского периода с екатерининских времен по тридцатые годы ХIХ века - история самовоспитания личности, защиты и укрепления личного достоинства дворянина как необходимое условие свободы. Крах высокой дуэльной традиции произошел в ситуации краха надежд на свободу, в ситуации проигранной битвы за личное достоинство. Дуэлей в России будет еще много. Идея поединка приобретет самые неожиданные формы, имевшие, впрочем, корни в классических дуэльных временах. В 1881 году дворянин-народоволец Гриневский швырнувший бомбу под ноги Александру II , совершивший убийство и самоубийство, реализовал замысел другого декабриста Якушкина, который говорил, что в таком поступке видит не убийство, а поединок обоих на смерть. Премьер-министр Столыпин вызовет на поединок думского депутата кадета Родичева, употребившего в публичной речи выражение «столыпинские галстуки», символизирующее виселицу. Октябрист Гучков вызовет на дуэль кадета Милюкова после политической полемики. Будут стреляться Гумилев и Волошин. Мандельштам вызовет на дуэль Шершеневича, от которой последний откажется. Но это будут уже не те понятия и не те дуэли.
Дуэль часто называли предрассудком, а позднее и пережитком. При этом имелась ввиду неподчиненность дуэли законам логики. Она строилась на особом типе логики, традиционно связываемом с понятием ритуала и мифа. Возможно, и сама дуэль была одним из основных мифов «петербургского» периода русской истории. 1
СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.
Востриков А.В. «Мифо - логика дуэли», Историко-краеведческий сборник,
Москва - Санкт-Петербург, 1993г.
Гордин Я.С. « Дуэли и дуэлянты», Санкт-Петербург, «Пушкинский фонд»,
1996г.
Лермонтов М.Ю. «Герой нашего времени», Мурманск, «Мурманское книжное издательство», 1972г.
Лермонтов М.Ю. «Избранное», Ленинград, «Лениздат», 1969г
Лотман Ю.М. «Беседы о русской культуре», Санкт-Петербург, «Искусство СПб.», 1994г.
Толстой Л.Н. «Война и мир» 1 и 2тт., Самара, «Самарский дом печати», 1996г.
1Лотман Ю.М. «Беседы о русской культуре», С-ПБ., «Искусство-СПБ»,1994г., с.164
2Гордин Я.С. «Дуэли и дуэлянты», С-Пб., «Пушкинский фонд», 1996г., с.6
[1] Лотман Ю.М. «Бесе6ды о русской культуре», С.-Пб., «Искусство - СПБ», 1994г., с.165
[2]Гордин Я.А. «Дуэли и дуэлянты», С.-Пб., «Пушкинский фонд»,1996г., с.23
[3]«Русская литература», М., Учпедгиз, 1960г., с.278
[4]Лотман Ю.М. «Беседы о русской культуре», С-Пб., «Искусство - СПБ», 1994г., с.171
1Лермонтов М.Ю. «Избранное», Л., «Лениздат», 1969г., с.51
1Гордин Я.А. «Дуэли и дуэлянты», С-Пб., «Пушкинский фонд», 1996г., с.43
2Гордин Я.А. «Дуэли и дуэлянты», С-Пб., «Пушкинский фонд», 1996г., с.45
1 Гордин А.Я. «Дуэли и дуэлянты», С-Пб., «Пушкинский фонд», 1996г., с.48
2Гордин А.Я. «Дуэли и дуэлянты», С-Пб., «Пушкинский фонд», 1996г., с.49
1Лотман Ю.М. «Беседы о русской культуре», С-Пб., «Искусство - СПБ», 1994г., с.165
1Гордин Я.А. «Дуэли и дуэлянты», С-Пб., «Пушкинский фонд», 1996г., с.229
1Гордин Я.С. «Дуэли и дуэлянты», С.-Пб., «Пушкинский фонд», 1996г., с.104
2Толстой Л.Н. «Война и мир» 1и 2 т., С., « Самарский дом печати», 1996г.,с.345
1Лермонтов М.Ю. «Герой нашего времени», Мурм., Мурм. книжн. изд., 1972г., с.90
1Востриков А.В. «Мифо - логика дуэли», М. - С.-Пб.,1993г., с.424