Как поступает муж, узнавший об измене жены? Ветхий Завет и мировая литература дают многочисленные примеры развития этого вечного сюжета. Изменниц убивают, бьют, с позором отпускают на волю или отдают другому. В Ветхом Завете изменивших жен побивали камнями. Как поступил Христос при виде подобной сцены, известно -- Он отвратил узаконенное убийство.
Макар Долгорукий оставляет свою жену и поручает ответственность за ее судьбу барину. Даже тот поступок, который мог показаться формой материального возмещения морального ущерба, оказывался на деле другим. Предполагая необязательность Версилова, Макар взял с него "за обиду" 3 тысячи, которые, как обнаружилось после смерти праведника, он положил под проценты и оставил удвоенную процентами сумму по духовному завещанию своей неверной жене.
Многим труден подвиг Христовой любви, но почти всем доступен акт прощения. Прощение -- неизбежное разрешение всех конфликтов. Иное поведение (например, непрощение дочери стариком Смитом и непрощение неправедного отца Нелли) ведет к гибели их некогда счастливой семьи.
"Христианская мысль" представлена Достоевским как "основная мысль искусства XIX века" и раскрыта им в предисловии к переводу романа В. Гюго "Собор Парижской Богоматери": "Это мысль христианская и высоконравственная; формула ее восстановление погибшего человека, задавленного несправедливо гнетом обстоятельств, застоя веков и общественных предрассудков. Эта мысль оправдание униженных и всеми отринутых парий общества"(24 . Конечно, истоки этой идеи лежат в раннем творчестве Достоевского, начиная с перевода "Евгении Гранде", но во всей полноте она проявилась в послекаторжном творчестве писателя с "Записок из Мертвого Дома" и "Униженных и Оскорбленных".
"Христианская мысль" проливает истинный свет на смысл "реализма в высшем смысле".
Христианский реализм -- это реализм, в котором жив Бог, зримо присутствие Христа, явлено откровение Слова.
Достоевский был первым, кто в своем творчестве сознательно поднялся до высот христианского реализма, назвав его "реализмом в высшем смысле". Впрочем, сам Достоевский считал своим учителем на этом пути Пушкина и был особенно благодарен ему за уроки прозы в "Повестях покойного Ивана Петровича Белкина".
Давно считается, что главное в "Повестях Белкина" не то, что рассказано, а то как рассказано, тон и форма рассказа определяют смысл каждой из повестей и смысл цикла в целом. Все так, но именно здесь происходит переход формы в новое содержание, рождается новый смысл, который заключается не только в том, как рассказано, но в и том, что рассказано.
То, что рассказано, ужасно; все плохо, а финале умиление. Герои повестей страдают, но чему радуются рассказчики и сам Белкин?
Для героя повести "Выстрел" месть стала смыслом его жизни, и он мечтает распорядиться отложенным на дуэли выстрелом и убить своего обидчика в момент, когда тот менее всего хотел бы смерти. В "Метели" случилась роковая ошибка: жених заблудился и опоздал на свадьбу, его невесту случайно обвенчали с другим. Шутка Бурмина зла: Владимир отрекся от возлюбленной, ищет смерти и умирает от ран, полученных в бородинском сражении; сам шутник страдает от того, что не знает, "кто его жена, и где она". К гробовщику Андриану Прохорову пожаловали в гости все покойники, которых он обслужил своим ремеслом. В "Барышне-крестьянке" соседи сначала ссорятся, затем в знак примирения хотят насильно женить своих детей.
А что случилось в "Станционном смотрителе"? Отец потерял любимую дочь, которая сбежала с проезжим офицером, герой спился, возвращение блудной дочери не приносит ей прощения: она не застала отца в живых.
В округе села Горюхино фатально не происходит того, что задано сюжетами "неистовой поэзии".
Сильвио, хотя не простил и удовлетворился тем, что нравственно наказал обидчика, все же отказался от выстрела и мести он сознательно не убил. В "Метели" случайно обвенчанные, а позже случайно полюбившие друг друга муж и жена в страданиях от своих поступков и проступков заслуживают семейное счастье. Гробовщик радуется тому, что все, кого он звал к себе на новоселье, пришли не наяву, а в похмельном сне. Пережив сон как реальный факт, становится другим Андриан Прохоров: что-то, в чем он еще не отдает себе отчета, изменилось в его ремесле и жизни. Преодолев мнимые и реальные препятствия, добивается любви "барышня-крестьянка": все к лучшему устраивается в судьбе влюбленных Лизы Муромской и Алексея Берестова.
Все плохо в судьбе станционного смотрителя чему же радуется рассказчик, узнав то, отчего не жаль ему ни напрасной поездки, ни истраченных на нее семи рублей? За эту благую весть не жаль и Ваньке дать в награду второй пятак серебром. Случилось (и это никогда не поздно) возвращение блудной дочери, вернувшейся к отцу за прощением. Свершилась вечная правда евангельской притчи, картинки на темы которой висели на стенах смиренной обители станционного смотрителя.
Эти парадоксы поэтики Пушкина позволяют объяснить русскую литературу в целом, ее национальный характер, своеобразие этнопоэтики.
Умиление неожиданный, но заданный эффект финалов повестей Белкина. Об умилении как категории поэтики Достоевского мне уже доводилось писать(25 . Теперь есть повод назвать источник этого открытия как и многое у Достоевского, это поэтика Пушкина.
Подобным образом рассказаны судьбы многих героев Достоевского.
Варенька зачем-то выходит замуж и уезжает в степь с помещиком Быковым; по некоторым деталям можно догадаться, что, как и Самсон Вырин, Макар Девушкин станет "горьким пьяницей", которым побоялся стать рассказчик в "Выстреле" ("сделаться пьяницею с горя, т. е. самым горьким пьяницею, чему примеров множество видел я в нашем уезде"(26 ); но в сюжете романа происходит чудо чудо воскрешения души словом, и в этом последнем письме без даты и без адреса, в письме не к Вареньке, а уже к кому-то подразумеваемому другому, именно к читателю, Макар Девушкин становится писателем и этот эстетический акт необратим.
По проницательному суждению Макара Девушкина, в русской литературе есть образцовый пример разрешения трагических коллизий – "Станционный смотритель" Пушкина. Этого завершения герой не нашел в "Шинели" Гоголя. Герой Достоевского не согласен с ее финалом (местью воскресшего мертвеца). У него возникают свои версии окончания повести. Первый вариант почти соответствует финалу "Станционного смотрителя". Герой Достоевского упрекает Гоголя:
Ну, добро бы он под концом-то хоть исправился, что-нибудь бы смягчил, поместил бы, например, хоть после того пункта, как ему бумажки на голову сыпали: что вот дескать при всем этом он был добродетелен, хороший гражданин, такого обхождения от своих товарищей не заслуживал, послушествовал старшим (тут бы пример можно какой-нибудь), никому зла не желал, верил в Бога, и умер (если ему хочется, чтобы он уж непременно умер) – оплаканный(27 .
Второй вариант выражает затаенные ожидания читателя:
А лучше всего было бы не оставлять его умирать, беднягу, а сделать бы так, чтобы шинель его отыскалась, чтобы тот генерал, узнавши подробнее об его добродетелях, перепросил бы его в свою канцелярию, повысил чином и дал бы хороший оклад жалованья, так что, видите ли, как бы это было: зло было бы наказано, а добродетель восторжествовала бы, и канцеляристы-товарищи все бы ни с чем и остались (I, 80).
Девушкин сознает ненатуральность своих финалов, их несоответствие действительности:
Я бы, например, так сделал; а то, что тут у него особенного, что у него тут хорошего? Так, пустой какой-то пример из вседневного, подлого быта (I, 80).
Вопреки этому заявлению он готов утверждать и прямо противоположное:
Да и как вы-то решились мне такую книжку прислать, родная моя. Да ведь это злонамеренная книжка, Варинька; это просто неправдоподобно, потому что и случиться не может, чтобы был такой чиновник (I, 80).
И в бессильном смятении герой находит единственный знакомый ему способ разрешения коллизии: "Да ведь после такого надо жаловаться, Варинька, формально жаловаться" (I, 80).
Определенно можно сказать, что автор "Бедных людей" внял этой жалобе своего героя.
Что мучительнее неразделенной любви? Герои "Белых ночей" и "Униженных и Оскорбленных", как и герои пушкинской лирики, желают счастья и любви своим возлюбленным с другим.
Что в личной судьбе писателя было ужаснее каторги? Но радостью рождественских праздников разрешается первая часть "Записок из Мертвого Дома", а пасхальная тема воскрешения из мертвых становится ведущей во второй части "записок" и в произведении в целом.
Пасхальна идея поздних романов Достоевского(28 .
Трактуя рассказ "Мальчик у Христа на елке", филологическая критика, в основном, обсуждает социальный смысл трагической гибели ребенка и художественное значение финальной сцены рассказа – "елки у Христа", выясняя природу фантастического (было или не было и как было). Но рождественское чудо, которое происходит в рассказе Достоевского, не нуждается в эмпирическом объяснении, не важно, было оно или не было, приснилось или пригрезилось, оно случилось, оно существует как эстетическая реальность, в которой уже нет разделения на фантастическое и реальное фантастическое исчезает: всё действительно в художественном мире произведения, мальчик встречается на елке со Спасителем и умершей мамой. Иного не задано и не дано в жанре рождественского рассказа.
Достоевский поведал мрачную историю: что может быть ужаснее смерти обиженного ребенка? Но откуда тогда возникает неуместная (с точки зрения "евклидова ума") радость приглашенных на елку к Христу?
И отчего в последнем романе Достоевского ликуют над гробом почившего в Бозе старца Зосимы званые и избранные на брачном пире в Кане Галилейской?