| Был шар земнойПрекрасно схвачен лапой сумасшедшего... (2, 244). |
Война это богиня смерти, человечество в военном угаре возвращается к первобытной дикости и жестокости, война безжалостно истребляет целые поколения, несет гибель и разрушения:
| Правда, что юноши стали дешевле?Дешевле земли, бочки воды и телеги углей?Ты, женщина в белом, косящая стебли,Мышцами смуглая, в работе наглей!.. (2, 247). |
Однако финал поэмы оптимистичен: В. Хлебников верит в возрождение человечества:
| И когда земной шар, выгорев,Станет строже и спросит: кто же я?Мы создадим Слово Полку Игореву,Или же что-нибудь на него похожее... (2, 244). |
В годы первой империалистической войны В. Хлебников объявил решительный вызов старому миру "приобретателей". Со своими друзьями и единомышленниками (Н. Асеев, Г. Петников и др.) в декларации, названной "Трубой марсиан", он в 1916 году заявил: Пусть млечный путь расколется на млечный путь изобретателей и млечный путь приобретателей (5, 151) Хлебников не признавал самой собственнической системы и особенно был непримирим к посягательству на свободу человека.
С Октябрьской революции открывается новый этап творчества В. Хлебникова. В Октябрьской революции Хлебников надеялся увидеть прежде всего перестройку всего мирового порядка, торжество народных чаяний, возмездие старому миру и открывающиеся безбрежные возможности для осуществления нового справедливого и гармонического строя Он не испугался ни беспощадности самой борьбы, ни выстраданных суровых будней с разрухой, голодом, кровавыми событиями гражданской войны. И он, человек вне быта, оказался под стать времени. Он голодал, ездил в вагонах с сыпнотифозными, бродил по персидскому берегу Каспийского моря, служил сторожем в ТерРОСТА, дружил с матросами и красноармейцами. Для Хлебникова, как и для Маяковского, Каменского, Асеева, не возникал вопрос о том "принимать" или "не принимать" революцию.
В стихотворении "Воля всем" (1918) содержится всеобъемлющий, вселенский призыв к свободе:
| Вихрем бессмертным, вихрем единымВсе за свободой - туда!Люди с крылом лебединымЗнамя проносят труда....Если же боги закованы,Волю дадим и богам... (3, 150). |
В 1919-1920 годах, в так называемый Харьковский период, В. Хлебников написал такие произведения, как "Ночь в окопе", "Ладомир", "Три сестры", "Лесная тоска", "Поэт" ("Карнавал"), "Царапина по небу", "Азы из узы". Это произведения и о революции, и идилии ("Три сестры", "Лесная тоска", "Поэт" ("Карнавал"), проникнутые приятием мира, радостным чувством природы.
В "Ночь в окопе" Хлебников размышляет над современностью, над судьбами страны, над лозунгами революции, провозглашенными Лениным. Поэма бессюжетна: это размышления автора и возникающие вперемежку с ними картины: ночь перед боем, безмерная степь, голоса солдат в окопе - все это сливается в одном сложном единстве. Поэма полифонична. В авторскую монологическую речь врьгваются разговоры л обрывки песен солдат, резко контрастирующие с торжественно-эпическим стилем повествования:
| Семейство каменных пустынницПросторы поля сторожилоВ окопе бывший пехотинецРугался сам с собой: "Могила!Объявилась эта тетя,Завтра мертвых не сочтете,Всех задушит понемножку,Ну, сверну собачью ножку!" (1, 174). |
Вершиной творчества В. Хлебникова тех лет является поэма "Ладомир" (1920). Это поэма о путях человечества, о преобразовании свободным человеком не только социального строя, но и самой природы Поэт обращается к историческим истокам революции. Сама революция воспринимается им как очистительная стихия, гроза, неизбежное историческое возмездие всем силам зла и угнетения. Подобное восприятие революции было характерно и для А. Блока, и для Артема Веселого и для Вс. Иванова.
Образы зарева, грозы, пламени, пожара проходят через всю поэму:
| И если в зареве пламенУж потонул клуб дыма сизого,С рукой в крови взамен знаменБросай судьбе перчатку вызова.И если меток был костерИ взвился парус дыма синего,Шагай в пылающий шатер,Огонь за пазухою - вынь его (1, 183) |
Пафос поэмы в утверждении справедливости и разумности нового мира. Поэт славит союз рабочих и крестьян:
| ...Славься, дружба пшеничного злакаВ рабочей руке с молотком... (1, 195). |
Поэма "Ладомир" бессюжетна и "безгеройна". Ее сюжет - революция, ее герой - народ. Это прославление революции и своеобразная утопическая интерпретация судеб освобожденного человечества, построившего свое будущее на основе науки, постижения математических законов мироздания:
| Пусть Лобачевского кривыеУкрасят городаДугою над рабочей выейВсемирного труда... (1, 184). |
Поэма космична. Этот космический масштаб, выражение вселенского размаха революции был и у поэтов "Кузницы", и у многих поэтов Пролеткульта (Садофьев, Гастев и др.). В. Маяковский в "Нашем марше" писал:
| Видите, скушно звезд небу!Без него наши песни вьем.Эй, Большая Медведица! Требуй,Чтоб на небо нас взяли живьем... |
Космизм поэмы В. Хлебникова на грани с земным:
| ...И жито сеяла рука,На облаках качался пахарь... (1, 197). |
Поэма обращена в будущее. Оно представляется поэту как "научно-построенное человечество", космического масштаба дерзания человеческого разума, преобразующие весь земной шар. Здесь и вера в научный прогресс, в развитие и эволюцию мировой материи. И все это сочетается с древними легендами и учениями об одушевлении природы:
| Я вижу конские свободыИ равноправие коров,Былиной снов сольются годы,С глаз человека спал засов... (1, 193-194). |
В образе мифологического Ладомира утверждается заветная идея поэта о великой гармонии человека, природы и космоса. Но "Лад мира" не может быть достигнут путем ненависти и насилия. Недостаточны для него и математические "законы времени" - для этого нужна душевная сила:
| Черти не мелом, а любовьюТого, что будет чертежи.И рок, слетевший к изголовью,Наклонит умный колос ржи... (1, 201). |
Программным произведением этого периода является поэма "Поэт". Она начинается с описания весеннего карнавала как символа возрождения жизни, ее радостной, буйной плоти, торжества бессмертия "рода человечества":
| Иди, весна! Зима, долой!Греми весеннее трубой!И человек иной чем преждеВ своей изменчивой одежде,Одетый облаком и наг,Цветами отмечая шаг... (1, 146). |
Поэма Хлебникова исполнена той же земной, языческой стихии, что и музыка "Весны священной" Стравинского. Поэма В. Хлебникова - это еще одна попытка воссоздать давно ушедший языческий мир, с его стихийной радостью бытия. Это - итог размышлений поэта над судьбами поэзии, над разными путями видения мира.
В конце 1921 года Хлебников создает цикл поэм о революции - "Ночь перед Советами", "Горячее поле" ("Прачка"), "Настоящее" и "Ночной обыск". В них - итог размышлений поэта о путях и судьбах революции. Не будучи сюжетно связаны, эти поэмы в своей совокупности воссоздают широкую картину первых лег революции.
В основу поэмы "Ночь перед Советами" положен случай, который рассказан В. Короленко в очерке "В облачный день", показывающем жестокость крепостного права. Старуха-кухарка рассказывает историю крепостного права своей барыне, как приговор прошлому, как неизбежность возмездия за - преступления господ:
| Мы от господ не знали житья!Правду скажу:Когда были господские -Были мы ровно не люди, а скотские.Бают, неволю сноваВернуть хотят господа?Барыня, да?Будет беда.Что говорить -Больше не будем с барскими свиньями есть из корыт! (1, 231). |
Хлебников создает и выразительный портрет старой барыни. Воспитанная в Смольном, она во время русско-турецкой войны пошла сестрой милосердия, помогала ссыльным, была даже на нелегальном собрании "Воли народной". Затем "ушла корнями в семью", дети пошли "странные, дикие, безвольные... Художники, писатели, изобретатели". Но в глазах старой крестьянки она прежде всего барыня.
В поэмах "Настоящее" и "Горячее поле" нет ни отдельных героев, ни сюжета. Это полифонические, "многоголосые" произведения, где действует масса, слышатся "голоса и песни улицы". Но можно выделить отдельные персонажи - Великий князь, Прачка, - приобретающие обобщенно-символическое значение. Эти поэмы основаны на резком контрастном противопоставлении роскошной, изнеженной жизни богатых - и голодной нищеты, безобразного убожества обитателей городской свалки Горячего поля, ютившихся в дымящихся навозных кучах:
| Два города, два выстрела, два глаза -Они друг друга стерегли... (3, 244). |
Прием контраста помогает увидеть суть этого противостояния: на одной стороне гордый и изнеженный облик императорского Петербурга:
| Дворцы замерзли в инее,В лебяжьих покрывалах снега,И вся столица светлая огнями,Как светская красавица былаВысокомерна и красива... (3, 239). |
На другой - Горячее поле с нищетой, нечеловеческими условиями жизни: