Неизвестная статья А.А. Шахматова «О государственных задачах русского народа всвязи с национальными задачами племен, населяющих Россию»
Никитин О.В.
Хрестоматийный облик А. А. Шахматова, известный многим еще со студенческой скамьи, не укладывается в привычное понимание «классика», каким он не стремился быть и никогда об этом думал. А. А. Шахматов не являлся сторонним наблюдателем в науке, а был ее неотъемлемой частью и, если угодно, духовным камертоном Императорской Академии наук рубежа XIX–XX вв.
Биография ученого не раз излагалась отечественными исследователями, и, быть может, в силу определенных обстоятельств каждый раз менялись акценты: то Алексея Александровича приписывали к контрреволюционерам, то называли его метод исследования формальным, нередко необоснованно критикуя его труды. Сейчас, когда, казалось бы, время нам дает шанс корректно отнестись ко всему сделанному им, почему-то все меньше и меньше появляется работ о самом ученом, приоткрывающих затертый облик великого соотечественника и смиренного труженика русской науки [2]. То же отчасти наблюдается и в области исследования его научного наследия, которое, смеем заметить, еще многих и многих старательных тружеников может одарить редкой в своей новизне мыслью, яркими гипотезами да и просто обратить наше внимание на те стороны научного и человеческого мироощущения А.А. Шахматова, которые до сих пор не были поняты и оценены.
Публикуемая на страницах портала www.portal-slovo.ru неизвестная статья ученого как раз, мы полагаем, удивительно точно и проблемно раскрывает мир исканий и тревог предреволюционного времени, особенно занимавших его ум и сердце в неспокойные 1910-е годы. Именно в это время даже в научных трудах А. А. Шахматова ощущается стремление уйти в глубины исторического прошлого не только для того, чтобы исследовать язык наших предков, но прежде всего с общественной целью — понять, как и при каких исторических обстоятельствах зарождался остов восточнославянской народности, по каким путям она развивалась в древний период и в Средневековье, что способствовало сближению и что, наоборот, отталкивало ее родственные ветви — украинскую и белорусскую. Все это и многое другое ученый решал на страницах своих лингвистических трудов, которые теперь, в начале XXI в., можно назвать в какой-то мере историческим пророчеством А. А. Шахматова.
Так, в 1915 г. выходит объемный труд академика «Очерк древнейшего периода истории русского языка». В это же время появляются в печати статьи и переводы славистической проблематики: «К вопросу о древнейших славяно-кельтских отношениях», «Заметки к древнейшей истории русской церковной жизни» и др. А последняя прижизненная книга ученого «Древнейшие судьбы русского племени» (Пг., 1919) как бы подытожила раздумья над глубокой и важной проблемой становления и развития русской нации. В этой работе А. А. Шахматов особо подчеркивает «державность славянского элемента в русском государстве» [3] прошлых времен, которая способствовала объединению севера и юга и складыванию единого этнографического, этнокультурного и этнополитического целого.
Но не только в научных трудах ученый пытался воплотить мечту великорусов о едином Отечестве, о торжестве славянского братства. Он плодотворно занимался просветительской и организаторской деятельностью и в Академии, и в вузах России, в научных обществах и собраниях. В начале 1900-х гг. А. А. Шахматов вместе с другими известными учеными из славянских государств стал одним из организаторов Союза славянских академий. В предложенном им Проекте Устава ученый так сформулировал основные задачи и цели объединительного по своей сути общеславянского органа: «Мысль организовать Союз славянских академий и ученых обществ явилась последствием того убеждения, что для разрешения некоторых научных задач совершенно необходимо сосредоточить на них внимание и совокупные усилия ученых специалистов всех славянских народностей. <...> Но славянство объединяется не только своим доисторическим прошлым. Многие ветви его в начале исторической своей жизни попали под общие культурные влияния, давшие общее направление дальнейшему развитию этих славянский народностей. <...> Здесь, между прочим, имеется в виду и тот для данного дела в высшей степени важный факт, что взаимные сношения между славянами создавали иногда широкое духовное общение между ними, приводившее к одной общей литературе и к одному общему в главных чертах литературному языку» [4].
Представляемая статья отражает еще одну сторону общественных интересов ученого: он осознает всю трагичность сложившейся ситуации на территории восточнославянских народов и предостерегает будущее поколение от возможных ошибок в национальных проблемах, которые нельзя решать без знания исторического опыта.
В публикуемой статье главным предметом своего внимания А. А. Шахматов объявляет великорусскую народность и те «сепаратистические» настроения, которые кроются в «племенах», населяющих Россию и стремящихся расчленить ее на части, уничтожить и погубить некогда единое славянское (и не только) пространство.
А. А. Шахматов начинает свой обзор со времени крещения Руси и последовательно излагает обстоятельства, приведшие к созданию единого восточнославянского государства, укрепления его позиций. Ученый доводит свой историко-культурный очерк до начала XX в. — противоречивого и неоднозначного периода в истории славянских народов. Он указывает на факты, отталкивающие украинцев и белорусов от России, говорит о характере национального самосознания, отмечает этнографические, социальные и языковые черты «общеславян». Многие мысли нашего великого соотечественника и сейчас заставляют задуматься об этих проблемах. Так, например, он пишет: «Пусть каждый великорус содрогнется перед мыслью дать этим малорусам и белорусам антирусское направление; это рыть могилу себе, своему государству и своей национальности; мы сильны своим единством (выделено нами. — О. Н.), без него мы станем добычей других, более сильных народов становления восточнославянского государства».
При оценке событий начала XX в. А. А. Шахматов обращается к богатому историческому опыту Руси–России, который складывался в том числе и из признания местных обычаев, прямо говорит о ее государственных интересах и приоритетах, пытается осмыслить и оценить ошибки в решении национальных проблем и — главное — предлагает пути дальнейшего развития страны, выдвигает действенные задачи для созидания будущего единства.
Можно предположить, что в силу сложившихся обстоятельств и личной судьбы А. А. Шахматов находился под некоторым влиянием идеи общеславянского единства, но в то же время отчетливо понимал хрупкость этого континента, многочисленные противоречия, раздирающие его изнутри. Но как философ-идеалист, идеалист в лучшем смысле этого слова он все же не оставлял надежды на торжество разума над хаосом, а как практик старался делать все, чтобы разъяснить и наглядно показать имеющиеся противоречия, тем самым как бы заставляя задуматься и нас о будущих судьбах России.
Будучи увлеченным исследователем-архивистом и в то же время практиком, вдумчивым лектором и внимательным собеседником, известным и уважаемым человеком, А. А. Шахматов все же оставался в тени официальной академичности и сторонился приемов и банкетов, оставаясь в миру скромным и чутким правдоискателем, верным традициям любимой им Родины. После его смерти проф. В. Н. Щепкин очень точно подметил свойство А. А. Шахматова, идущее от его внутренней сути, от всего строя его духовной деятельности. «Шахматов, — писал он, — в сфере славянорусской (так в тексте. — О. Н.) филологии оказался руководящей социальной личностью, какие типичны для духовного развития сплоченных и сознательно организованных наций. В славянском мире этот культурный феномен особенно свойствен духовному развитию интеллигентного чешского народа. В бюрократической, духовно обезличенной и несорганизованной России появление такой значительной социальной личности было счастливейшим и редчайшим исключением» [5].
«Легендарный мальчик» — так назвал В. М. Истрин А. А. Шахматова в статье, посвященной памяти ученого [6]. Но не внешние качества и присущую теперь многим нынешним деятелям «значительность» имел в виду коллега А. А. Шахматова, а нравственный облик этого мужественного человека. Сам он как-то ответил на поставленный им же главнейший вопрос (и, думается, в этом признании Алексея Александровича кроется глубинная сила и гармония души нашего славного соотечественника): «В чем смысл жизни?» — «Во всестороннем развитии духовной жизни человека: его воли, его ума и чувства» [7].
Последние письма Алексея Александровича своему близкому другу и соратнику Д. Н. Ушакову с особенной печалью дают представление о переживаемых им тяготах и лишениях. Зима 1920 года стала последней для А. А. Шахматова. Вот отрывок из письма от 11 января 1920 года: «Житье Ваше, как вижу, труднее моего, не скажу нашего, петербургского, т. к. в общем здесь еще хуже, чем в Москве. Но я в казенной квартире, получаю достаточное количество дров на плиту; от времени до времени, правда, в миним<альных> дозах могут топить две печи внизу (у нас ведь два этажа). Электрический свет в посл<еднее> время стали давать от 6 до 12. Правда, мы не сытые, бедствуем из-за продуктов, но так или иначе до сих пор пробавлялись. Требуется на содержание громадная сумма денег. Достать <эти?> деньги трудно. Кроме увеличившегося жалованья, нас выручает продажа вещей. Но вещам скоро конец, их хватит разве на месяц. Чем будем жить дальше, не видно» [8].
В последние месяцы А. А. Шахматов был тих и кроток. Он не смирился судьбе и не покорился неимоверным трудностям, но испытывал боль от происходившего и увиденного им.
Ознакомившись со статьей, мы, может быть, поймем, насколько прав он был, предупреждая нас еще задолго до наступившего «парада национальностей» и предлагая иной — земной путь, путь разума и исторического опыта, к которому не суждено было прислушаться тогда. Услышим ли мы его голос сейчас?