Гарри сразу не ответил. Он посмотрел на её нетерпеливое лицо, после, задумавшись, отвернулся и уставился в темноту. После долгой паузы он сказал: «Гермиона, нам не нужна еще одни Годрикова Лощина. Мы согласились остаться здесь, и…»
- Но она продолжает появляться, Гарри! Дамблдор оставил мне Басни Барда Бидла, откуда ты знаешь, что мы не должны узнать об этом знаке?
- Ну, вот опять! - Гарри чувствовал себя немного раздраженно. - Мы пытаемся убедить себя, что Дамблдор оставил нам секретные знаки и…»
- Делюминатор оказался довольно полезным, - пискнул Рон. - Я думаю Гермиона права, и я согласен, что мы должны навестить Лавгудов.
Гарри мрачно на него посмотрел. Он был довольно уверен, что его поддержка Гермионы, имела мало общего с желанием узнать значение тройственной руны.
- На этот раз не будет так, как в Годриковой лощине, - добавил Рон, - Лавгуды на твоей стороне, Гарри, «Придира» давно был за тебя, он продолжает говорить другим, что они должны помочь тебе!
- Я уверена, что это важно! - честно сказала Гермиона.
- Но ты не думаешь, что если бы это было так, Дамблдор сказал бы мне это до того, как умер?
- Может быть.. .Может быть, это что-то, о чем ты должен узнать сам! - сказала Гермиона.
- Да, - заискивающе подхватил Рон, - в этом есть смысл.
- Нет, нету, - огрызнулась Гермиона, - но я думаю, что мы должны поговорить с мистером Лавгудом. Символ, который связывает Дамблдора, Гриндельвальда и Годрикову Лощину? Гарри, я уверена, мы должны узнать об этом!
- Я думаю, мы должны проголосовать, - сказал Рон. - Те, кто за то, чтобы пойти к Лавгудам…
Его рука взметнулась в воздух, опередив руку Гермионы. Ее губы подозрительно задрожали, когда она подняла свою.
- Проголосовали, Гарри. Мне жаль, - сказал Рон, хлопая его по спине.
- Отлично, - сказал Гарри полу раздраженно, полу смеясь. - Только сразу, как мы навестим Лавгуда, попробуем поискать Хоркрусы, хорошо? Где вообще живут Лавгуды? Кто-то из вас знает?
- Да, это не далеко от меня, - воскликнул Рон. - Я точно не знаю где, но мама и папа всегда показывают на холмы, каждый раз, когда говорят о них. Не думаю, что их тяжело найти.
Когда Гермиона вернулась к своей койке, Гарри понизил свой голос.
- Ты согласился только для того, чтобы попытаться вернуть ее расположение!
- В любви и на войне все справедливо, а это часть обоих. Веселее, это рождественские каникулы, Луна будет дома!
С замерзших холмов, на которые они аппарировали следующим утром им открылся отличный вид на деревни Оттети Св. Кэтчпола. С высокой точки деревня смотрелась как коллекция игрушечных домиков в лучах солнца, пробивающихся через облака. Они постояли минуту или две, смотря на Нору, но все, что они смогли увидеть – высокие изгороди и деревья, которые окружали дом, защищая его от глаз магглов.
- Это странно, быть так близко, но не навестить их, - сказал Рон.
- Ну, как-будто ты их только что не видел. Ты был здесь на рождество, - холодно заметила Гермиона.
- Я был не в Норе! - сказал Рон со скептическим смехом. - Ты думаешь, что я пришел бы сюда и сказал, что бросил вас? Ага, Фред и Джордж отлично бы к этому отнеслись. А Джинни была бы такой понимающей.
- Где же ты тогда был? – удивлённо переспросила Гермиона.
- В новом жилье Флер и Билла. Шелл Коттедже. Билл всегда был сдержан со мной. Он – он не был впечатлен, когда услышал, что я сделал, но он не говорил об этом. Он знал, что мне действительно было жаль. Никто больше не знает, что я там был. Билл сказал маме, что они не приедут на рождество, потому что хотят провести его одни. Ну, ты знаешь, первый праздник с тех пор, как они женаты. Я не думаю, что Флер была против. Ты знаешь, как она ненавидит Целестину Ворбек».
Рон повернулся спиной к Норе.
- Давайте попробуем здесь, - сказал он, ведя по пути наверх холма.
Они шли несколько часов. Гарри и Гермиону скрывала Мантия-Неведимка. Группа небольших холмов, скорее всего, была частью одного небольшого коттеджа, выглядевшего опустошенным.
- Ты думаешь, что он их, но они ушли на рождество? - сказала Гермиона, глядя через окно на маленькую кухоньку с геранью на подоконниках.
- Слушай, у меня складывается такое впечатление, что заглянув в окно ты сможешь определить, кто там живёт! Давайте попробуем следующие холмы.
И они апарировали на несколько миль на север.
Ветер ещё развевал их волосы и одежду, когда Рон прокричал: «Ага!». Он показывал вперед, наверх холмов, на которые она аппарировал, где находился самый странно выглядящий дом, вытянувшийся к небу, огромный черный цилиндр с призрачной луной висел позади него.
- Это должно быть дом Луны, кто еще бы жил в таком месте. Выглядит как громадная ладья.
- Это вообще не похоже на лодку, - сказала Гермиона, хмурясь. (пыталась хоть как-то сохранить игру слов...)
- Я говорил о шахматной фигуре, для тебя – замку.
Ноги у Рона были самые длинные и он достиг вершины холма первым. Когда Гермиона и Гарри его догнали, то, отдышавшись, они увидели, что он широко улыбается.
- Да, это он, посмотрите.
Три вручную нарисованных знака были прибиты к воротам. Первый гласил.
«Редактор «Придиры» К. Лавгуд»
Второй:
«Выбери свою омелу»
Третий:
«Держитесь подальше от слив – дирижаблей»
Ворота проскрипели, когда они отворили их. Зигзагообразная дорожка, ведущая ко входной двери, поросла разными странными растениями, включая куст, порытый оранжевыми редискообразными фруктами, которые Луна иногда носила как сережки. Гарри показалось, что он узнал снаргалаффа и он посторонился морщинистого пня. По другую сторону от двери стояли, колыхаясь на ветру, два старых яблочных дерева, без листьев, но все еще с огромными красными фруктами и густыми коронами белой, связанной омелы. Маленькая сова с немного гладкой, похожей на ястребиную, головой, уставилась на них с одной из ветвей.
- Лучше сними мантию, Гарри. Это тебе мистер Лавгуд хочет помочь, а не нам, - сказала Гермиона.
Он прислушался к ней, и, сняв Мантию, протянул её Гермионе, чтобы та сложила ее в сумку. Потом она 3 раза постучала по толстой черной двери, которая была оббита железными ногтями и имела дверной молоток в форме орла.
Едва ли прошло десять секунд, прежде чем дверь отворил Ксенофилиус Лавгуд, босоногий, одетый в то, что должно быть было пижамой. Его длинные, белые как сахарная вата, волосы были грязными и непричесанными. На свадьбе Билли и Флер он выглядел определенно опрятнее.
- Что? Что случилось? Кто ты? Что ты хочешь? - спросил он высоким, недовольным голосом, смотря сначала на Гермиону, потом на Рона, а потом на Гарри, при этом его рот открылся и стал похож на идеальное и комическое «О».
- Здравствуйте, мистер Лавгуд, - сказал Гарри, протягивая руку. - Я Гарри, Гарри Поттер.
Ксенофилиус не пожал Гарри руку, хотя его взгляд, скользнул прямо к Гарриному шраму.
- Будет нормально, если мы зайдем? - спросил Гарри. - Мы хотели бы кое о чем вас спросить.
- Я… Я не думаю, что это целесообразно, - прошептал Ксенофилиус. Он сглотнул и бросил быстрый взгляд на сад. - Это шок… Мое слово… Я… Я боюсь, что я действительно думаю, что мне следовало бы…
- Это не займет много времени, - сказал Гарри, немного разочарованный его не слишком теплым приемом.
- Я – ох, тогда хорошо. Заходите быстро. Быстро!
Они едва ли успели переступить порог, как Ксенофилиус захлопнул за ними двери. Они стояли в наиболее странной кухне из всех, которые Гарри когда-либо видел. Комната была идеально круглой, так что казалось, что они находятся внутри гигантского перечного горшка. Все было покрыто под стать стенам – печь, раковина, шкафы – и все это было разрисовано цветами, насекомыми и птицами в основном в ярких цветах. Гарри подумал, что узнал стиль Луны. Эффект, в таком замкнутом помещении, был переполняющим.
Посреди пола лестница, сделанная из железа, вела на верхние этажи. Оттуда доносились стучание и удары. Гарри стало интересно, чем же могла заниматься Луна.
- Вам лучше подняться, - сказал Ксенофилиус, все еще выглядевший очень неуверенно, и он повел их туда.
Комната наверху казалась комбинацией жилой комнаты и рабочей, поэтому выглядела еще более странно, чем кухня. Хотя немного меньше и полностью круглая, комната немного напоминала Выручай-комнату в тот незабываемый раз, когда она трансформировалась в гигантский лабиринт, состоявший из столетиями спрятанных там объектов. Везде нагромождались стопки книг и бумаг. Аккуратно сделанные модели созданий, которых Гарри не узнавал, свисали с потолка, все махало крыльями или хлопало челюстями.
Луны здесь не было. Штуковиной, издающей такой гам, оказался деревянный объект, покрытый магически вращаемыми зубцами и крыльями. Он выглядел как странный потомок какого-то инструментального средства и комплекта старых полок, но через минуту Гарри заключил, что это был старомодный печатные пресс, следуя из того факта, что он выплевывал «Придиру».
- Извините, - сказал Ксенофилиус, и он подошел к машинке, выдернул неряшливую скатерть из-под огромного количества книг и бумаг, которые все упали на пол, и бросил ее на пресс, каким-то образом приглушая громкий стук и удары. Потом он развернулся к Гарри.
- Зачем ты пришел сюда?
Прежде чем Гарри успел ответить, Гермиона испустила небольшой шокированный вскрик.
- Мистер Лавгуд – что это?
Она показывала на чудовищный, серый спиральный рог, совершенно не похожий на рог единорога, который был вмонтирован в стену, выдаваясь на несколько футов в комнату.
- Это рог морщерогого кизляка.
- Нет, это не так! - ответила Гермиона.
- Гермиона, - проворчал Гарри смущенно, - сейчас не время…
- НО Гарри, это рог Эрумпента! Он в классе "Б" продаваемых материалов и очень опасно держать его в доме!