При создании американского конституционного механизма первоначально за основу был взят вариант разделения властей, предложенный Локком.
Симптоматично, что спустя непродолжительное время "все полномочия управления — законодательные, исполнительные и судебные, — подчеркивал И. Джефферсон, — оказались у законодательного корпуса... Сто семьдесят три деспота, безусловно, являются такими же угнетателями, как и один". В связи с отторжением американской практикой локковской модели разделения властей отцами американской конституции была взята за основу усовершенствованная схема Монтескье. Ее основополагающим принципом стало не только горизонтальное, но и вертикальное разделение власти (федерация — штаты). В детально разработанную систему "сдержек и противовесов" были заложены следующие основополагающие принципы: различные источники формирования органов государственной власти, разный срок их полномочий, создание продуманного механизма "снятия" диктаторских поползновений властей.
В России среди ряда государственных деятелей и ученых теория разделения властей занимала особое внимание М. М. Сперанского. В своем "Введении к уложению государственных законов" (1809 г.) он писал в связи с попыткой использования этой теории для "преобразования" самодержавия и стремлением поставить ее в рамки закона, что "нельзя основать правление на законе, если одна державная власть будет и составлять закон и исполнять его". Необходимо ее разделение. Необходимо, чтобы одни "установления" действовали в процессе составления закона, а другие — при их исполнении.
Из троякого порядка государственных сил, продолжал автор, возникает "троякий порядок сил установлений". Одно из них "должно действовать в образовании закона, другое — в исполнении, третье — в части судной. Разум всех сил установлений может быть различен".
М.М. Сперанский предлагал "два различных устройства" самодержавной власти на основе закона и принципа разделения властей.
Первый вариант такого устройства состоит в том, чтобы "облечь правление самодержавное" всеми "внешними формами закона, оставив в существе его ту же силу и то же пространство самодержавия". Главные черты и особенности такого устройства сводятся, по мнению автора, к тому, чтобы: 1) "установить сословие, которое бы представляло силу законодательную, свободную", которая на самом деле была бы "под влиянием и в совершенной зависимости от власти самодержавной"; 2) силу исполнительную "так учредить, чтобы она по выражению закона состояла в ответственности, но по разуму его была бы совершенно независима"; 3) власти судной "дать все преимущества видимой свободы, но связать ее на самом деле такими учреждениями, чтобы она в существе своем всегда состояла во власти самодержавной".
Данный вариант самодержавного устройства, делал вывод Сперанский, будет лишь казаться "во мнении народном" действующим. Но на самом деле он никогда не будет таковым.
Суть второго варианта такого устройства сводится к тому, чтобы не только "внешними формами покрыть самодержавие", но и ограничить его "внутреннею и внешнею, существенною силою установлений". Нужно учредить державную власть на законе не словами, но самим делом". Если, писал автор, предпочтение будет отдано этому варианту, тогда все "установления" должны быть "расположены на иных правилах": 1) законодательное сословие должно быть так устроено, "чтобы оно не могло совершать своих положений без державной власти, но чтобы мнения его были свободны и выражали бы собою мнение народное"; 2) сословие судебное должно быть так образовано, "чтобы в бытии своем оно зависело от свободного выбора, и один только надзор форм судебных и охранение общей безопасности принадлежали правительству"; 3) власть исполнительная "должна быть вся исключительно вверена правительству". А чтобы эта власть "распоряжениями своими под видом исполнения законов" не могла бы "ни обезобразить", "ни совсем уничтожить" их, то она должна быть поставлена под "ответственность власти законодательной".
Сравнивая два эти возможных варианта преобразования самодержавия с помощью теории разделения властей, Сперанский делал окончательный вывод в пользу второго как более совершенного и более действенного варианта.
Если первая из сравниваемых между собой потенциальных систем, анализировал он, "имеет только вид закона", то другая есть "самое существо его". Если первая недолговечна и "издалека сама готовит себе прекращение", то другая при благоприятных обстоятельствах "может утвердиться, долгое время без важных перемен постепенно следовать за гражданским усовершенствованием". Наконец, если первая может быть "оправданна в народе своевольном, непостоянном, преклонном ко всем новым умствованиям и особливо тогда, когда народ сей выходит из анархии с превратными привычками", то вторая "одна может быть свойственна народу, который имеет более доброго смысла, нежели пытливости, более простого и твердого разума, нежели воображения, коего характер трудно обольстить, нелегко убедить простою истиною".
В четкой форме идеи разделения властей были отражены в конституционном проекте Н.М.Муравьева (1821¾1825 гг.). Согласно проекту Муравьева формой государства признавалась конституционная монархия.
Законодательная власть передавалась Народному Вече, исполнительная — наследственному монарху, судебная — Верховному судилищу, таким образом, власть монарха предлагалось значительно ограничить.
Однако господство абсолютной монархии в России не способствовало теоретическому восприятию русскими учеными идеи разделения властей, особенно ее наиболее радикальных положений о равновесии и сдерживании, вынуждали исследователей занимать компромиссную позицию.
Характерным является высказывание Н.М. Коркунова: "Русские дореволюционные юристы обратили внимание на невозможность употребления понятия "делимость" власти... говоря о распределении отдельных функций государственной власти". Аналогичную позицию занимал и И.Я. Фойницкий: "Общий закон разделения труда с разделением культуры отражается и на государстве, вызывая разделение этих функций... В этом и состоит принцип разделения государственной власти", поскольку она "не совокупность властей, а единая власть".
Среди других дореволюционных ученых следует назвать Н.И.Лазаревского. В частности, Н.И. Лазаревский, анализируя принципы конституционного строя, ставил на первое место разделение властей. Но, пожалуй, наиболее полно теория разделения властей в отечественной литературе была раскрыта другим выдающимся русским юристом Ф.Ф.Кокошкиным, который определял участие народа в законодательстве и разделение властей как два важнейших принципа правового государства. Ф.Ф. Кокошкин выделил три элемента сдерживания исполнительной власти: контроль представительного органа за бюджетом и численностью армии, ответственность министров и право судебной власти проверять законность правительственных распоряжений. В отношении законодательной власти Ф.Ф.Кокошкин перечислил четыре "гарантии": 1) участие главы исполнительной власти в законодательном процессе с помощью абсолютного или отлагательного "вето", 2) наличие двух палат, 3) права граждан, 4) изменение конституции особым порядком.
Исследуя сущность и основные характеристики правового государства, другой выдающийся русский ученый, В.М. Гессен, также внес значительный вклад в развитие учения о разделении властей. Одним из первых автор рассматривает принцип разделения властей как отличительное свойство правового государства и сводит его к "отделению правительственной власти от законодательной и судебной, от той и другой". Именно Гессену принадлежит определение закона как "высшей в государстве юридической нормы", а также утверждение, что "закон является высшей нормой по сравнению с правительственным распоряжением".
В аспекте исследуемой проблемы весьма интересны представления другого русского ученого и юриста Н.М. Коркунова о проблеме совместности властвования и принципа разделения властей. В частности, по мнению Н.М. Коркунова, взаимное сдерживание властей и недопущение концентрации власти в одних руках возможно "не только при осуществлении различными органами различных функций власти, но точно так же и при осуществлении различными органами совместно одной и той же функции".
Хотелось бы отметить, что данное утверждение автора обогатило и творчески развило идею разделения властей. Н.М. Коркунов отошел от формально-догматического понимания данного принципа, от сведения его к простой необходимости абсолютного разграничения функций и строгого определения пределов предметной компетенции, и четко акцентировал на главном сущностном содержании принципа — механизме сдерживания и взаимовлияния всех ветвей власти.
Более того, анализируя опыт государственного строительства с древнейших времен, Н.М. Коркунов выделил три способа сдерживания воль, участвующих в распоряжении государственной властью:
— "разделение отдельных функций между различными органами;
— совместное осуществление одной и той же функции несколькими органами;
— осуществление различных функций одним органом, но различным порядком".
Эволюция принципа разделения властей и отражение ее в практике государственного строительства современных государств, в том числе Российской Федерации, неоднократно продемонстрируют впоследствии актуальность и аргументированность взглядов Н.М. Коркунова на существо и содержание данного принципа.