- Я видел самого турецкого бога! - говорил один. - Глаза у него быличто твои звезды, а борода что пена морская!
- Он летел в огненном плаще! - рассказывал другой. - А из складоквыглядывали прелестнейшие ангелочки.
Да, много чудес рассказали ему, а на другой день должна была состояться и свадьба.
Пошел он назад в лес, чтобы опять сесть в свой сундук, да куда же ондевался? Сгорел! Купеческий сын заронил в него искру от фейерверка, сундук тлел, тлел, да и вспыхнул; теперь от него оставалась одна зола. Таки не удалось купеческому сыну опять прилететь к своей невесте.
А она весь день стояла на крыше, дожидаясь его, да ждет и до сих пор!Он же ходит по белу свету и рассказывает сказки, только уж не такие веселые, как была его первая сказка о серных спичках.
ДОРОЖНЫЙ ТОВАРИЩ
Бедняга Йоханнес был в большом горе: отец его лежал при смерти. Онибыли одни в своей каморке; лампа на столе догорала; дело шло к ночи.
- Ты был мне добрым сыном, Йоханнес! - сказал больной. - Бог не оставит тебя своей милостью!
И он ласково-серьезно взглянул на Йоханнеса, глубоко вздохнул и умер,точно заснул. Йоханнес заплакал. Теперь он остался круглым сиротой: ниотца у него, ни матери, ни сестер, ни братьев! Бедняга Йоханнес! Долгостоял он на коленях перед кроватью и целовал руки умершего, заливаясьгорькими слезами, но потом глаза его закрылись, голова склонилась накрай постели, и он заснул.
И приснился ему удивительный сон.
Он видел, что солнце и месяц преклонились перед ним, видел своего отца опять свежим и бодрым, слышал его смех, каким он всегда смеялся, когда бывал особенно весел; прелестная девушка с золотою короной на чудныхдлинных волосах протягивала Йоханнесу руку, а отец его говорил: "Видишь,какая у тебя невеста? Первая красавица на свете!"
Тут Йоханнес проснулся, и прощай все это великолепие! Отец его лежалмертвый, холодный, и никого не было у Йоханнеса! Бедняга Йоханнес!
Через неделю умершего хоронили; Йоханнес шел за гробом. Не видать емубольше своего отца, который так любил его! Йоханнес слышал, как ударялась о крышку гроба земля, видел, как гроб засыпали: вот уж виден толькоодин краешек, еще горсть земли - и гроб скрылся совсем. У Йоханнеса чутьсердце не разорвалось от горя. Над могилой пели псалмы; чудное пениерастрогало Йоханнеса до слез, он заплакал, и на душе у него стало полегче. Солнце так приветливо озаряло зеленые деревья, как будто говорило:"Не тужи, Йоханнес! Посмотри, какое красивое голубое небо - там твойотец молится за тебя!"
- Я буду вести хорошую жизнь! - сказал Йоханнес. - И тогда я тожепойду на небо к отцу. Вот будет радость, когда мы опять свидимся!Сколько у меня будет рассказов! А он покажет мне все чудеса и красотунеба и опять будет учить меня, как учил, бывало, здесь, на земле. Вотбудет радость!
И он так живо представил себе все это, что даже улыбнулся сквозь слезы. Птички, сидевшие на ветвях каштанов, громко чирикали и пели; им быловесело, хотя только что присутствовали при погребении, но они ведь знали, что умерший теперь на небе, что у него выросли крылья, куда красивееи больше, чем у них, и что он вполне счастлив, так как вел здесь, наземле, добрую жизнь.
Йоханнес увидел, как птички вспорхнули с зеленых деревьев и взвилисьвысоко-высоко, и ему самому захотелось улететь куда-нибудь подальше. Носначала надо было поставить на могиле отца деревянный крест. Вечером онпринес крест и увидал, что могила вся усыпана песком и убрана цветами, об этом позаботились посторонние люди, очень любившие доброго его отца.
На другой день рано утром Йоханнес связал все свое добро в маленькийузелок, спрятал в пояс весь свой капитал, что достался ему в наследство,- пятьдесят талеров и несколько серебряных монет, и был готов пуститьсяв путь-дорогу. Но прежде он отправился на кладбище, на могилу отца, прочел над ней "Отче наш" и сказал:
- Прощай, отец! Я постараюсь всегда быть хорошим, а ты помолись заменя на небе!
Потом Йоханнес свернул в поле. В поле росло много свежих, красивыхцветов; они грелись на солнце и качали на ветру головками, точно говорили: "Добро пожаловать! Не правда ли, как у нас тут хорошо?" Йоханнес ещераз обернулся, чтобы взглянуть на старую церковь, где его крестили ребенком и куда он ходил по воскресеньям со своим добрым отцом петь псалмы. Высоко-высоко, на самом верху колокольни, в одном из круглых окошечек Йоханнес увидел крошку домового в красной остроконечной шапочке, который стоял, заслонив глаза от солнца правою рукой. Йоханнес поклонилсяему, и крошка домовой высоко взмахнул в ответ своей красной шапкой, прижал руку к сердцу и послал Йоханнесу несколько воздушных поцелуев - воттак горячо желал он Йоханнесу счастливого пути и всего хорошего!
Йоханнес стал думать о чудесах, которые ждали его в этом огромном,прекрасном мире и бодро шел вперед, все дальше и дальше, туда, где онникогда еще не был; вот уже пошли чужие города, незнакомые лица, - онзабрался далеко-далеко от своей родины.
Первую ночь ему пришлось провести в поле, в стогу сена, - другой постели взять было негде. "Ну и что ж, - думалось ему, - лучшей спальни ненайдется у самого короля!" В самом деле, поле с ручейком, стог сена иголубое небо над головой - чем не спальня? Вместо ковра - зеленая травас красными и белыми цветами, вместо букетов в вазах - кусты бузины и шиповника, вместо умывальника - ручеек с хрустальной свежей водой, заросший тростником, который приветливо кланялся Йоханнесу и желал ему и доброй ночи и доброго утра. Высоко над голубым потолком висел огромный ночник - месяц; уж этот ночник не подожжет занавесок! И Йоханнес мог заснуть совершенно спокойно. Так он и сделал, крепко проспал всю ночь ипроснулся только рано утром, когда солнце уже сияло, а птицы пели:
- Здравствуй! Здравствуй! Ты еще не встал?
Колокола звали в церковь, было воскресенье; народ шел послушать священника; пошел на ним и Йоханнес, пропел псалом, послушал слова божьего,и ему показалось, что он был в своей собственной церкви, где его крестили и куда он ходил с отцом петь псалмы.
На церковном кладбище было много могил, совсем заросших сорной травой. Йоханнес вспомнил о могиле отца, которая могла со временем принятьтакой же вид, - некому ведь было ухаживать за ней! Он присел на землю истал вырывать сорную траву, поправил покачнувшиеся кресты и положил наместо сорванные ветром венки, думая при этом: "Может статься, кто-нибудьсделает то же на могиле моего отца".
У ворот кладбища стоял старый калека нищий; Йоханнес отдал ему всюсеребряную мелочь и весело пошел дальше по белу свету.
К вечеру собралась гроза; Йоханнес спешил укрыться куда-нибудь наночь, но скоро наступила полная темнота, и он успел дойти только до часовенки, одиноко возвышающейся на придорожном холме; дверь, к счастью,была отперта, и он вошел туда, чтобы переждать непогоду.
- Тут я и посижу в уголке! - сказал Йоханнес. - Я очень устал, и мненадо отдохнуть.
И он опустился на пол, сложил руки, прочел вечернюю молитву и еще какие знал, потом заснул и спал спокойно, пока в поле сверкала молния игрохотал гром.
Когда Йоханнес проснулся, гроза уже прошла, и месяц светил прямо вокна. Посреди часовни стоял раскрытый гроб с покойником, которого еще неуспели похоронить. Йоханнес нисколько не испугался, - совесть у него была чиста, и он хорошо знал, что мертвые никому не делают зла, не то чтоживые злые люди. Двое таких как раз и стояли возле мертвого, поставленного в часовню в ожидании погребения. Они хотели обидеть бедного умершего - выбросить его из гроба на порог.
- Зачем вы это делаете? - спросил их Йоханнес. - Это очень дурно игрешно! Оставьте его покоиться с миром!
- Вздор! - сказали злые люди. - Он надул нас! Взял у нас деньги, неотдал и умер! Теперь мы не получим с него ни гроша; так вот хоть отомстим ему - пусть валяется, как собака, за дверями!
- У меня всего пятьдесят талеров, - сказал Йоханнес, - это все моенаследство, но я охотно отдам его вам, если вы дадите мне слово оставитьбедного умершего в покое! Я обойдусь и без денег, у меня есть пара здоровых рук, да и бог не оставит меня!
- Ну, - сказали злые люди, - если ты заплатишь нам за него, мы несделаем ему ничего дурного, будь спокоен!
И они взяли у Йоханнеса деньги, посмеялись над его простотой и пошлисвоей дорогой, а Йоханнес хорошенько уложил покойника в гробу, скрестилему руки, простился с ним и с веселым сердцем вновь пустился в путь.
Идти пришлось через лес; между деревьями, освещенными лунным сиянием,резвились прелестные малютки эльфы; они ничуть не пугались Йоханнеса;они хорошо знали, что он добрый, невинный человек, а ведь только злыелюди не могут видеть эльфов. Некоторые из малюток были не больше мизинцаи расчесывали свои длинные белокурые волосы золотыми гребнями, другиекачались на больших каплях росы, лежавших на листьях и стебельках травы;иногда капля скатывалась, а с нею и эльфы, прямо в густую траву, и тогдамежду остальными малютками поднимался такой хохот и возня! Ужасно забавно было! Они пели, и Йоханнес узнал все хорошенькие песенки, которые онпевал еще ребенком. Большие пестрые пауки с серебряными коронами на головах должны были перекидывать для эльфов с куста на куст висячие мостыи ткать целые дворцы, которые, если на них попадала капля росы, сверкалипри лунном свете чистым хрусталем. Но вот встало солнце, малютки эльфывскарабкались в чашечки цветов, а ветер подхватил их мосты и дворцы ипонес по воздуху, точно простые паутинки.
Йоханнес уже вышел из леса, как вдруг позади него раздался звучныймужской голос:
- Эй, товарищ, куда путь держишь?
- Куда глаза глядят! - сказал Йоханнес. - У меня нет ни отца, ни матери, я круглый сирота, но бог не оставит меня!
- Я тоже иду по белу свету, куда глаза глядят, - сказал незнакомец. Не пойти ли нам вместе?
- Пойдем! - сказал Йоханнес, и они пошли вместе.
Скоро они очень полюбились друг другу: оба они были славные люди. НоЙоханнес заметил, что незнакомец был гораздо умнее его, обошел чуть лине весь свет и умел порассказать обо всем.