— Пить охота.
Р? РЅРµ признающая РЅРёРєРѕРіРѕ Рё ничего вольница бросалась Р·Р° РІРѕРґРѕР№ без РІСЃСЏРєРѕРіРѕ промедления. РЇ РЅР° практике познал то, что РјРЅРѕРіРѕ позднее вычитал Сѓ РќРёС†С?Рµ: В«Р?скусство есть форма властвования над людьми…»
РњС‹ привыкли третировать литературу, так сказать, «низкого РїРѕС?иба» РєСѓРґР° СЃ больС?РёРј усердием, чем РїРѕРґРѕР±РЅРѕРµ ей РІ РєРёРЅРѕ, РЅР° телевидении или РІ театре. Такова традиция, признак С…РѕСЂРѕС?его тона Рё С‚. Рї. РЇ РІСЃРµ понимаю, СЏ РЅРµ стремлюсь быть оригинальным, РЅРѕ СЏ хочу отдать должное этой, «низкого РїРѕС?иба». Р? РЅРµ только потому, что РѕРЅР° учит уважать РєРЅРёРіСѓ Рё — выражаясь толстовским языком — «полюблять» ее, Р° потому, что РѕРЅР° чиста РІ истоках СЃРІРѕРёС…. Р’ ней всегда торжествует РґРѕР±СЂРѕ, РІ ней всегда наказуем РїРѕСЂРѕРє, РІ ней прекрасны женщины Рё отважны мужчины, РѕРЅР° презирает раболепство Рё трусость Рё поет РіРёРјРЅС‹ любви Рё благородству. Р’Рѕ РІСЃСЏРєРѕРј случае, такова была РѕРЅР°, эта литература, РІ РґРЅРё детства моего.
РЈ нас РІ семье читали вслух РїСЂРё первой возможности, РЅРѕ читали почтенных писателей: Тургенева, Гончарова, Гоголя, Лермонтова Рё почему-то весьма СЃРєСЂРѕРјРЅРѕРіРѕ Данилевского. РќРµ скажу, что РјРЅРµ было невероятно интересно, зато интересно было моему отцу, который РЅРµ уставал восхищаться прочитанным. Его авторитет всегда был для меня абсолютным, Р° потому СЏ, еще ничего РЅРµ понимая, уже твердо знал, что РєСЂРѕРјРµ литературы, которую пересказывают РІ подвалах, существует Рё литература, которую, образно РіРѕРІРѕСЂСЏ, читают, СЃРЅСЏРІ С?ляпу. Рђ что касается СЃРєСЂРѕРјРЅРѕРіРѕ Данилевского, то СЏ Рё РїРѕ сей день благодарен ему Р·Р° первые СѓСЂРѕРєРё СЂРѕРґРЅРѕР№ истории.
Если Григорий Петрович Данилевский впервые представил РјРЅРµ историю РЅРµ как перечень дат, Р° как цепь деяний давно почивС?РёС… людей, то РґСЂСѓРіРѕР№ СЂСѓСЃСЃРєРёР№ писатель сумел превратить этих мертвецов РІ живых, понятных Рё близких РјРЅРµ РјРѕРёС… соотечественников. Р?РјСЏ этого писателя некогда знали дети всей читающей Р РѕСЃСЃРёРё, Р° ныне РѕРЅРѕ прочно забыто Рё если РєРѕРіРґР° Рё поминается, то непременно СЃ оттенком насмеС?ливого пренебрежения. РЇ РіРѕРІРѕСЂСЋ Рѕ Лидии Алексеевне Чарской, чьи исторические повести — РїСЂРё всей РёС… наивности! — РЅРµ только излагали популярно СЂРѕРґРЅСѓСЋ историю, РЅРѕ Рё учили восторгаться ею. Рђ восторг перед историей СЂРѕРґРЅРѕР№ страны есть эмоциональное выражение любви Рє ней. Р? первые СѓСЂРѕРєРё этой любви СЏ получил РёР· «Грозной дружины», «Дикаря», «Княжны Джавахи» Рё РґСЂСѓРіРёС… повестей детской писательницы Лидии Чарской.
РЇ так РїРѕРґСЂРѕР±РЅРѕ РїРёС?Сѓ Рѕ своем постижении истории, потому что история Рё литература СЃ детства переплелись РІ моем сознании, Рё СЏ РґРѕ сего времени воспринимаю литературу как беллетризованную историю, Р° историю — как лиС?енную беллетристики литературу. РќРѕ РІ этом сыграли роль РЅРµ только Данилевский Рё Лидия Чарская.
…Я прожил без малого С?есть десятков, СЏ еду СЃ ярмарки Рё РІСЃРµ никак РЅРµ РјРѕРіСѓ понять, как можно РЅРµ восторгаться, РЅРµ любить, Р° то Рё просто РЅРµ знать истории СЂРѕРґРЅРѕР№ страны. Откуда это массовое поветрие? РћС‚ вульгарного ультраклассового представления, что монархическая Р РѕСЃСЃРёСЏ РЅРµ стоит РЅР°С?ей благодарной памяти? РћС‚ спесивого полуграмотного убеждения, что история ничему РЅРµ учит? РћС‚ РЅРёР·РєРѕРіРѕ СѓСЂРѕРІРЅСЏ преподавания истории РІ С?колах?
Гордиться славою СЃРІРѕРёС… предков РЅРµ только можно, РЅРѕ Рё должно; РЅРµ уважать РѕРЅРѕР№ есть постыдное малодуС?РёРµ.
Так РіРѕРІРѕСЂРёР» РџСѓС?РєРёРЅ.
Р?збегая назиданий, будто между прочим, отец сумел посеять РІ готовой РїРѕРґ посев РґСѓС?Рµ моей преклонение перед героями. Первые ростки совпали СЃ выходом РІ свет знаменитой книжной серии «Жизнь замечательных людей»; основатель ее тоже был убежден, что РІ молодых сердцах надо сеять восторг — Рё пожнеС?СЊ жажду РїРѕРґРІРёРіР°. Первая РєРЅРёРіР° «ЖЗЛ», которую СЏ прочитал, была Рѕ Сен-РЎРёРјРѕРЅРµ: «Вставайте, СЃРёСЂ, вас ждут великие дела!В» РЇ был потрясен величием РґСѓС…Р° потомка королей, Р° Р·Р° РЅРёРј последовали жестокий конквистадор Франциско Пизарро Рё отчаянный пират СЃСЌСЂ Фрэнсис Дрейк, отважный путеС?ественник Давид Ливингстон Рё азартный репортер Стенли, угрюмый завоеватель Тамерлан Рё фанатично преданный идее Христофор Колумб. РЇ всегда увлекался людьми активного начала Рё СѓРїРѕСЂРЅРѕ собирал РєРЅРёРіРё Рѕ полководцах, путеС?ественниках Рё авантюристах всех времен Рё народов. Заметив это, отец принес РѕРіСЂРѕРјРЅСѓСЋ, еще старой печати, карту РјРёСЂР°, набор командирских цветных карандаС?ей Рё научил кропотливо прокладывать марС?руты, Р° РЅРµ просто читать. Р? СЏ милю Р·Р° милей РїСЂРѕС?ел СЃ Магелланом, вычертил путь Джеймса РљСѓРєР° Рё точно знал, РєСѓРґР° Рё как плыл Лаперуз. Отважные, РЅРѕ отдаленные временем, Р° потому почти абстрактные путеС?ественники ожили СЃ помощью этой карты, обрели плоть Рё страх, дерзость Рё отчаяние, веру РІ СЃРІРѕРµ призвание Рё ослепительный РјРёРі торжества.
Если СЏ познакомился СЃ историей через литературу, Р° СЃ географией — через великих мореплавателей, то следующий С?аг логично следовал РёР· восторженного отноС?ения Рє героям Рё героике. Конечно, тут сыграло роль Рё то, что СЏ был сыном участника гражданской РІРѕР№РЅС‹, СЂРѕСЃ среди рассказов Рё воспоминаний, РІ семь лет разбирал наган Рё знал РІСЃРµ РІРёРґС‹ стрелкового оружия так, как современный мальчиС?РєР° знает марки автомаС?РёРЅ. Р?РіСЂР° СЃ РѕРіСЂРѕРјРЅРѕР№ картой РјРёСЂР°, РіРґРµ каждое путеС?ествие имело СЃРІРѕР№ цвет, РІСЃРєРѕСЂРµ оказалась недостаточной; карты стали изменяться, РїРѕРєР° РЅРµ превратились РёР· карт географических РІ карты топографические. РџРѕРјРЅСЋ, что, СЃ упоением прочитав Рѕ Ганнибале, СЏ начал излагать его РїРѕРґРІРёРіРё отцу, Р° отец, выслуС?ав, СЃРїСЂРѕСЃРёР», РїРѕРЅСЏР» ли СЏ, что значат для военного искусства знаменитые Канны. РЇ начал что-то бормотать, привычно стремясь перебраться РЅР° то, что РјРЅРµ ведомо, РЅРѕ отец РІР·СЏР» бумагу, набросал схему сражения Рё РїРѕРґСЂРѕР±РЅРѕ растолковал, как Варрон построил СЃРІРѕРё когорты, что противопоставил могучему, РЅРѕ малоподвижному противнику Ганнибал Рё как конница его брата Гасдрубала, разметав СЂРёРјСЃРєРёРµ заслоны, зажала легионы РІ железное кольцо. РЇ РЅРµ утверждаю, что именно тогда СЏ РїРѕРЅСЏР», РІ чем заключается искусство полководца, — для этого понадобились Рё время, Рё военная академия, Рё масса изученной литературы, — РЅРѕ меня поразила осязаемость, что ли, отгремевС?его сражения, его четкая, геометрическая заверС?енность: битва СЂРµС?алась как теорема «что Рё требовалось доказать».