Смекни!
smekni.com

КОСМИЧЕСКИЕ ТЕЧЕНИЯ (стр. 71 из 80)

- Не знаю.

- Но тогда... Может он работает на Империю?

(Шварц отлично понимал его мысли и внутренне усмехался, но молчал и решил в дальнейшем не говорить ничего).

Шект покачал головой:

- Работает на Империю? Вы так думаете, потому что это сказал секретарь. Чушь. Да и какое значение это имеет? Он так же беспомощен, как и мы... Слушайте, Авардан, если мы придумаем какую-нибудь убедительную историю, они подождут. Мы могли бы...

Археолог глухо рассмеялся.

- Могли бы остаться в живых? В то время, когда Галактика будет мертва и цивилизация разрушена? Жить? С тем же успехом я могу умереть.

- Я думаю о Поле, - пробормотал Шект.

- Я тоже, - сказал Авардан. - Спросим ее... Пола, мы сдадимся или попытаемся выжить?

Голос Полы был тверд.

- Я выбрала на чьей я стороне. Я не хочу умирать, но если моя сторона обречена на смерть, я погибну вместе с ней.

Авардан почувствовал торжество. Когда он заберет ее на Сириус, они будут называть ее землянкой, но она, - равная им, и он с огромным удовольствием выбьет зубы любому...

И тут он вспомнил, что вряд ли заберет ее на Сириус, как и кого-либо другого. Да и сам он вряд ли увидит Сириус.

И затем, отбросив мысли об этом, он прокричал:

- Эй, вы! Как вас там! Шварц!

Шварц на мгновение поднял голову и взглянул на обращающегося к нему человека.

Он не сказал ничего.

- Кто вы такой? - продолжал Авардан. - Как вы оказались замешанным во все это? Ваша роль?

При этом вопросе вся несправедливость происшедшего вновь всплыла в сознании Шварца. Вся безобидность его прошлого, весь ужас настоящего ожили в нем, и он в ярости ответил:

- Я? Я - честный человек, упорно трудившийся всю жизнь. Я не приносил вреда никому, никого не беспокоил, заботился о своей семье. - И затем совершенно неожиданно:

- Нет, не в Чику! - яростно закричал Шварц. - Я попал в этот сумасшедший мир... Ох, какое мне дело, верите вы или нет? Мой мир в прошлом. Там была земля и еда, и два миллиарда людей, и это был мой единственный мир.

Авардан молчал, пораженный этой словесной атакой. Он повернулся к Шекту...

- Вы его понимаете?

- А вы знаете, - проговорил Шект, - ведь он имеет аппендикс - трех с половиной дюймов длины. Помнишь, Пола? И зуб мудрости. И волосы на лице.

- Да! Да! - вызывающе прокричал Шварц. - И я хотел бы иметь хвост, чтобы показать его вам. Я из прошлого. Я прошел сквозь время. Только я не знаю как и почему. А теперь оставьте меня в покое.

Неожиданно он добавил:

- Они скоро придут за нами. Это ожидание предназначено лишь для того, чтобы сломать нас.

- Откуда вы знаете? - поспешно спросил Авардан. - Кто вам сказал?

Шварц молчал.

- Коренастый курносый человек - это секретарь?

Шварц не мог узнать внешне человека, с которым контактировал только мысленно. На мгновение он вспомнил контакт сильного, обладающего совестью человека, который, кажется, был секретарем.

- Балкис? - с любопытством спросил он.

- Что? - переспросил Авардан, но Шект прервал его:

- Так зовут секретаря.

- Ох... Что он сказал?

- Он не сказал ничего, - ответил Шварц. - Я знаю. Это смерть для всех нас и спасения нет.

Авардан понизил голос.

- Вам не кажется, что он сумасшедший?

- Не знаю... Его череп. Он имеет примитивную форму, очень примитивную.

Авардан был поражен.

- Вы хотите сказать... Нет, это невозможно.

- И я всегда думал так же. - На мгновение голос Шекта стал слабой имитацией нормального тона, как будто наличие научной загадки заставило его забыть о положении, в котором он находился. - Была рассчитана энергия, необходимая для перемещения вдоль временной оси, и был получен результат, превышающий бесконечность, так что идея всегда выглядела невозможной. Но некоторые говорили о вероятности "временных ошибок", знаете, аналогичных геологическим ошибкам. Например, на глазах исчезали космические корабли. Из древности широко известен случай с Гора Деваллоу, который однажды вошел в свой дом и больше оттуда не вышел, но внутри его тоже не было. В галактографических справочниках последнего столетия была зафиксирована планета, которую посетили три экспедиции и привезли новое ее описание. Затем эта планета исчезла. Кроме того, в ядерной физике существуют определенные открытия, которые опровергают закон сохранения массы, энергии. Это пытаются объяснить переходом некоторой массы вдоль временной оси. Например, урановые ядра в смеси с медью и барием в определенной пропорции при облучении гамма-лучами создают резонансную систему...

- Отец, - проговорила Пола, - хватит! Это бесполезно...

Однако Авардан вмешался голосом, не допускающим возражения.

- Подождите. Дайте мне подумать. Кто может проверить это лучше, чем я? Разрешите мне задать несколько вопросов... Слушайте, Шварц.

Шварц снова поднял на него глаза.

- Ваш мир был единственным в Галактике?

Шварц кивнул и глухо ответил:

- Да.

- Но это вы так считаете. Я хочу сказать, что у вас не было межзвездных путешествий, и проверить вы не могли. Могли существовать и другие населенные планеты.

- Этого я не могу знать.

- Да, конечно. Жаль. А как насчет атомной энергии?

- У нас были атомные бомбы. Урановые... и плутониевые... Я думаю, что именно это сделало планету радиоактивной. Должно быть была еще одна война... Атомные бомбы. - И Шварц мысленно вновь вернулся в Чикаго, в свой старый мир. Ему стало жаль, но не себя, а тот прекрасный мир...

Тем временем Авардан, немного подумав, сказал:

- Хорошо. У вас, конечно, был язык.

- На Земле? Множество языков.

- А ваш?

- Английский.

- Хорошо, скажите что-нибудь на нем.

Уже больше двух месяцев Шварц ничего не говорил по-английски. Он медленно произнес:

- Я хочу вернуться домой, к своему народу.

Авардан обратился к Шекту:

- На этом языке он говорил, когда пришел к вам?

- Трудно сказать, - озадаченно ответил тот. - Странные звуки тогда и странные звуки сейчас. Как я могу их сравнивать?

- Хорошо, оставим это... Как будет "мать" на вашем языке, Шварц?

Шварц ответил.

- Угу. А отец, один, два, три... дом... человек... и так далее. - Когда Авардан наконец остановился, чтобы перевести дыхание, на лице его было выражение изумления.

- Шект, - сказал он, - или этот человек тот, за кого он себя выдает, или я - жертва самого дикого бреда, который только можно вообразить. Он говорит на языке, практически эквивалентном надписям, найденным в раскопках пятидесятитысячелетней давности, обнаруженных на Сириусе, Арктуре, Альфе Центавра и многих других планетах. Он говорит на нем. Язык был расшифрован лишь недавно, и в Галактике найдется не более дюжины человек, кроме меня, способных понять его.

- Вы в этом уверены?

- Уверен ли я? Конечно, уверен. Я - археолог. Знать подобные вещи входит в мою профессию.

На мгновение Шварц почувствовал, что броня его безразличия дала трещину. Впервые он почувствовал возвращение утраченной им индивидуальности. Секрет раскрылся, он был человеком из прошлого, и они поверили в это. Это доказывало, что он в своем уме, уничтожало его гнетущее сомнение и он обрадовался этому.

- Он был необходим мне, - вновь заговорил Авардан, сгорая в святом огне своей профессии. - Шект, вы не представляете, что это значит для археологии. Шект, это - человек из прошлого. Слушайте, мы можем заключить сделку. Ведь это же доказательство, которое ищет Земля. Они могут его получить. Они могут...

- Я знаю, о чем вы думаете, - иронически прервал его Шварц. - Вы думаете, что благодаря мне Земля может доказать, что она - источник цивилизации и что они все будут благодарны за это. Я говорю вам - нет! Я думал об этом, и я бы променял на это всю жизнь. Но они не поверят ни мне, ни вам.

- Существуют неопровержимые доказательства.

- Они не будут слушать. И знаете почему? Потому что у них есть определенные устоявшиеся идеи относительно прошлого. Любые перемены, даже основанные на правде, будут святотатством в их глазах. Они хотят сохранить свои традиции.

- Я думаю, он прав, Бел, - заметила Пола.

Авардан сжал губы.

- Мы можем попытаться.

- И потерпим неудачу, - продолжал настаивать Шварц.

- Откуда вы знаете?

- Я знаю. - В его словах было столько убежден, что Авардан умолк.

В усталых глазах Шекта вдруг появился интерес:

- Вы чувствовали какие-нибудь неприятные эффекты после Синапсайфера?

Шварц не знал этого слова, но понял его значение. Они оперировали, оперировали его мозг. Сколько нового он узнал!

- Нет, - ответил он.

- Но, я вижу, вы быстро выучили наш язык. Вы говорите очень хорошо. Это вас не удивляет?

- У меня всегда была отличная память, - холодно проговорил Шварц.

- И вы чувствуете себя таким же, как до операции?

- Именно.

Шект жестоко сказал:

- Зачем вы скрываете? Я уверен, что вы знаете, о чем я думаю.

Шварц коротко рассмеялся.

- Что я могу читать мысли? Хорошо, и что дальше?

Но Шект не ответил. Он повернул к Авардану свое бледное беспомощное лицо.

- Он читает мысли, Авардан. Чего бы я мог с ним добиться! И быть здесь... Беспомощным...

- Что?! - с силой выдохнул Авардан.

Даже лицо Полы выражало теперь заинтересованность.

- Вы действительно это можете? - обратилась она к Шварцу.

Он кивнул ей. Она заботилась о нем когда-то, а теперь вот ее ждет смерть. Но ведь она была предателем!

Шект произнес:

- Авардан, вы помните бактериолога, о котором я вам рассказывал, того, который умер после обработки Синапсайфером? Одним из первых симптомов его помешательства было утверждение, что он может читать мысли. И он действительно мог. Я обнаружил это незадолго до его смерти и держал в секрете. Я не рассказывал никому, что это возможно, Авардан, но это возможно. Видите ли, с понижением сопротивления мозговых клеток мозг может обретать возможность улавливать магнитные поля, создаваемые микротоками мыслей других людей, и трансформировать их внутри себя. Здесь тот же принцип, что и у обычного записывающего устройства. Это - телепатия.

Шварц продолжал упорно и враждебно молчать, когда Авардан повернулся к нему.

- Но если это так, Шект, может, мы постараемся его использовать? - Ум археолога напряжено работал, обдумывая невозможное. - Может быть нам удастся выбраться отсюда. Должен быть способ.