И там, где при старом способе перевозки нужен был огромный грузовой пароход с большой командой, со сложными механизмами, при новой системе может справиться любое суденышко не больше моей "Беды".
Это теория, так сказать. Но теория заманчивая, и я решил на практике проверить свои соображения. А тут как раз и случай представился: в Се- верную Африку, в Александрию, отправляли партию селедок. Их уже поймали, собирались солить, но я приостановил дело. Селедок выпустили, согнали в табун, мы с Ломом подняли паруса и пошли. Лом встал в руль, а я уселся на самый нос, на бушприт, взял длинный хлыст, и, как только замечу каю постороннюю рыбину, я ее по губам, по губам!
И, знаете, прекрасно получилось: идут наши селедки, не тонут, резво идут. Мы за ними едва поспеваем. И посторонняя рыба не лезет. День так прошли - ничего. А к ночи чувствую - тяжело: следить устаешь, глаз не хватает, а главное, спать некогда. Один с селедками занят, другой в руле лько успевай поворачивайся. Ну хорошо бы день, два, уж как-нибудь постарались бы, а то путь далекий, впереди океан, тропические широты. Словом, чувствую, не справимся, все дело провалим.
Ну, я рассудил и решил взять на судно еще одного человека - матроса. И как раз, знаете, место удоое: в то время мы уже вошли в Английский канал, тут Франция под боком, порт Кале, а в Кале всегда полно безработ- ных моряков. Можно выбратього хотите: и плотника, и боцмана, и рулево- го первого класса. Я недолго думая подошел поближе к берегу, "Беду" по- ложил в дрейф, вызвал лоанский катер и откомандировал Лома на берег за матросом.
Тут, кочно, я допустил ошибку: набор команды - дело серьезное, от- ветственное. Лом, конечно, парень старательный, но молод, опыта нет. Нужно бы самому этим заняться, но, с другой стороны, и тут на борту, то- же, знаете, ушами хлопать некогда. Ведь как-никак перегонка селедок живьем - дело новое. И, как во вком новом деле, есть тут свои труднос- ти. Нужен глаз да глаз. Уйдешь, недоглядишь, а тут весь табун разбежит- ся. А тогда с убытками не рассчитаешься, опозоришься на весь мир, а главное, загубишь это прекрасное и полезное начинание.
Ведь, знаете, как это бывает: не выйдет с первого раза, а в другой и не доверит никто, и попробовать не дадут.
Да. Ну ладно. Отправил я Лома в Кале, выставил кресло на палубу, ле- жу. Одним глазом читаю, другим поглядываю на селедок. Пасутся рыбки, резвятся, сверкают на солнце чешуйками.
А к вечеру возвращается Лом и приводит с собой матроса.
Ямотрю - на вид парень ничего. Не очень молодой, но и не очень ста- ры ростом, правда, маловат, но по глазам видно - шустрый, и борода у него, как у морского разбойника. Только те, по слухам, все больше рыжие, а этот типичный брюнет. Грамотный, некурящий, одет чисто, знает четыре языка - английский, немецкий, французский и русский. Это Лома особенно прельстило: он к тому времени, грешным делом, стал уже забывать англи- кую речь. Фамилия у нового матроса несколько странная - Фукс, но, ае- те, фамилия - дело наживное, а мне еще Лом на ушко шепнул, что Фукс этот - клад, а не матрос: прексно разбирается в картах.
Тут уж я совсем успокоился: раз в картах разбирается - значит, моряк, значит, и в руле может постоять, значит, и вахту при случае может нести самостоятельно.
Словом, я согласился. Засал Фукса в судовую роль, объяснил обязан- ности, приказал Лому отвести ему место в трюме. Ну, потом подняли пару- са, развернулись и пошли льше.
И, знаете, как раз вовремя взяли человека. До тех пор нам везло: ве- тер все время дул в корму, чистый фордевинд. А тут задул прямо в нос - "вмордувинд", как говорится. В другое время я, может быть, поберег бы силы, остался бы в дрейфе или якорь бросил, но тут, сами понимаете: се- ледки. Им-то ветер нипочем, идут как ни в чем не бывало полным ходом, и нам, знач, нельзя отставать. Ну и пришлось идти в лавировку, зигзага- ми. Я ввистал всех наверх. Лома поставил пасти селедок, сам встал у штурвала, набрал ходу и скомандовал:
- К повороту приготовиться!
Смотрю - этот Фукс стоит, как свечка, руки в карманах, с иересом смотрит на паруса.
Ну, тут уж я прямо к нему обратился.
- Фукс, - кричу, - набивайте грот!
Он встрепенулся, посмотрел этак растерянно - и давай все дряд запи- хивать в кубрик: спасательные круги, запасной трос, фонари. Поворот, ко- нечно, не вышел, прозевали...
- Отставить! - кричу я.
Он тогда все пожитки назад вытащил и поставил у самого фальшборта.
у, я вижу, достался матрос! Ни в зуб ногой! Уж я на что человек спо- йный, но тут и меня зло взяло.
- Эй вы. Фукс, - говорю я, - какой же вы, к черту, матрос?
- А я, - ответил он, - не матрос, я сейчас просто так застрял на ме- ли, а друзья мне посоветовали климат переменить...
- Позвольте, - перебил я, - а как же мне Лом говори что вы в картах умеете разбираться?
- О, это сколько угодно, - отвечает он. - Карты - это моя специ- альность, карты - это мой хлеб, только не морские, а, простите, иг- ральные карты. Я, если хотите знать, я карточный шулер по профессии.
Я так и сел.
Ну, посуде сами, что мне с ним делать?
Списывать на берег - это еще сутки потерять. Ветер крепчает - того и гляди, поднимется шторм, тут селедки разбегутся. А с другой стороны, во- зить с собой этого шулера балластом - тоже неинтересно: он не только морской команды, он ни одной снасти не знает. Я было растерялся.
Но тут мне пришла блестящая мысль. Я, знаете, люблю иногда разложить пасьянс на досуге, и у меня нашлась на судне колода карт. Так я на каж- дую снть привязал поскорее по карте, привел яхту к ветру и повторил мане.
- К повороту приготовиться! Развязать тройку пик, подтянуть валета червей, смотать десятку треф...
И, знаете, поворот удался на славу, и этот Фукс действительно так в картах разбирался, что в темноте другой раз и то масти не путал.
от так и пошли дальше. Идем, лавируем. Ветер крепчает. Так бы оно ничего, но селедки меня беспокоят. Кто их знает, как они переносят пого- ? А мне не к спеху, груз не срочный, так зачем рисковать? Я решил отстояться в порту.
Глава VI, которая начинается недоразумением, а конется неожиданным купанием
Близ острова Уайт я свернул направо и пошел в Саутгемптон, в Англию. Бросил якорь на рейде. Лома оставил сторожить селедок, а мы с Фуксом се- ли на ялик и причалили к берегу. В прекрасном местечке высадились: трава подстрижена под гребеночку, дорожки посыпаны песком, и всюду такие кра- сивые загородочки и надписи: "Здесь не ходить, усадьба Арчибальда Ден- ди".
Только мы высадились, не успели гу шагнуть, нас окружили джентльме- ны во фраках, в котелках, в белых галстуках. Не то мистер Денди со своим семейством, не то министр иностранных дел со свитой, не то агенты тайной полиции - по костюму не разберешь. Ну, подошли поближе, поздоровись, разговорились, и знаете, что оказалось? Оказалось, что это у них нищие. В Англии так просто попрошайничать строжайше запрещено законом, а во фраке - пожалуйста. Если кто и подаст, считается, что нищих нет, а прос- то помог джентльмен джентльмену.
Ну, я роздал им кое-какую мелочь, иду дальше. Вдруг навстречу - еще один. Длинный, точно версту проглотил. Поравнялись. Он обнажает голову, раскланивася самым церемонным манером. Ну, я, понятно, пошарил в кар- мане, выудил две копейки и прямо ему в цилиндр. Я ждал благодарности, а он, представьте себе, вспыхнул, фыркнул, вставил в глаз монокль и очь внушительно произнес:
- Арчибальд Денди, эсквайр. С кем имею честь?
- Капитан дальнего плавания Христофор Врунгель, - пдставился я.
- Очень приятно, - говорит он. - Защищайтесь, капитан Я было стал извиняться, да где там! Вижу - поздно. Какие уж там изви- нения! Он поставил цилиндр на травку, сбросил фрак... Ну, и я, знаете решил постоять за себя: скинул китель, занял боевую позицию.
Фукс тоже не растерялся, взял на себя роль судьи, отошел чуть в сто- ронку и во все горло крикнул:
- Секунданты, аут! Гонг!
Мистеренди запрыгал, запыхтел, завертел кулаками. Похоже, как, зна- ете, мальчишки в паровоз играют. Ринулся на меня. Пришлось и мне порабо- тать кулаками.
Я не люблю давать волю рукам, но тут бокс, благородная схватка, - я размахнулся... и едва успел задержать удар.
Вижу - скверная штука: при разности пропорцинаших фигур я, куда бы ни метил, все равно попаду ниже пояса. А это,наете, не по правилам. Он же, напротив, лупит воздух у меня над фуражкой. И тоже все впустую. Пер- вый раунд так и окончился без результата.
Но решать бой все равно как-то нужно было, и тут нас выручил Фукс.
- Пожалуйста, капитан, - говорит он и подставляет плечи.
Я вскочил на него верхом и вижу - совсем другое дело. Я теперь на уровне противника, так сказатьи могу вступить в бой на законных осно- ваниях. Фукс подо мной прыгает, рвется в бой. Ну, я вижу, пора действо- вать.
- Давайте, Фукс! - ворю.
Ему, видимо, было нелегко, но он бодро прохрипел:
- Гонг! И мы начали снова...
Мистер Денди дрался блестяще. Я получил жестокий удар в переносицу, но тут вспомнил молодость, пришпорил Фукса, перешел в инфайтинг и нанес противнику срушительный оперкут.
Он замер на секунду, закрыл глаза, опустил руки по швам и вдруг рух- нул, как мачта. Фукс достал у него из жилетного кармана часы и стал громко отсчитывать секунды. Минут через сорок мистер Денди очнулся. По- тер скулу, удивленно посмотрел по сторонам, заметил нас с Фуксом, вско- чил и стал приводить в порядок одежду.
Я вторично предсвился, извинился, объяснил причину недоразумения. Ну, и, знаете, помирились. Познакомились. Пожали друг другу руки, разго- ворились, подружились даже. Потом осмотрели его усадьбу, зашли домой, выпили пчашке чаю, посидели у камина и отправились ко мне на "Беду".
МистеДенди осмотрел мою яхту, пришел в восторг и принялся считать по пальцам:
- Сегодня четверг... Значит, завтра пятница, послезавтра суббота... Мистер Врунгель, - воскликнул он неожиданно, - вас послало само провиде- ние! В воскресенье большие национальные гонки. Вы должны их выиграть. Я сам пойду с вами, и на этот раз мистер Болдуин будет посрамлен.