И брызжут горячие слезы на сталь.
(«Рыцарь», с. 255)
- еще один пример замечательной звукописи. Или же:
Блистала слеза на реснице;
Участия полный, он деву спасти
Клялся и мечем и свободой.
(«Водяной», с. 257)
Интересно, что стихотворение «Смуглянке» Некрасов заканчивает упоминанием Леноры, и читателю ничего не остается, кроме того, как сопоставить его с «Ленорой» Жуковского, хотя идеи обоих стихотворений совершенно разные:
И, страдания тая,
Перед смертию скажу я:
«За Ленору умер я!»
Казалось бы, при чем здесь Ленора, если речь идет о той, у которой «нет ни бледности бесцветной»?
Можно рассмотреть еще несколько стихотворений, в которых Некрасов занимается подражанием. Например, стихотворение «Горы» своей первой строчкой уже отсылает читателя к лермонтовским стихотворениям о Кавказе («Горные вершины спят во тьме ночной…»):
Передо мной Кавказ суровый,
Его дремучие леса…
И далее:
Ты не видал в короне звездной
Эльбруса грозной головы».
В целом же стихотворение создает впечатление, что Некрасов знает Кавказ только понаслышке. Еще бы, ведь ему не хватает только одного – побывать там, чтобы описать горы подобно Лермонтову.
А не вошедшее в сборник стихотворение «И скучно, и грустно!» просто пародия на всем известное стихотворение Лермонтова:
И скучно, и грустно, и некого в карты надуть
В минуту карманной невзгоды…
Жена?...но что пользы жену обмануть?...
Концепция К.Н.Батюшкова «Мечтание - душа поэтов и стихов» тоже не смогла не увлечь молодого Некрасова. Можно предположить что стихотворения «Красавица» и «Изгнанник» написаны под влиянием творчества Батюшкова:
…Мечты мне тихо песни пели,
И с ними свыклася душа.
Они чудесной жизни полны,
Ко мне нахлынуло как волны…
Но заканчивает стихотворение Некрасов в пессимистичной ноте: он родился не жить, а умереть…
Так хижину свою поэт дворцом считает,
И счастлив - он мечтает!
Отголоски этих строк из стихотворения Батюшкова «Мечта» видны в некрасовской «Красавице»:
Откуда лишь мечта в наш мир заносит весть,
Когда на крыльях своевольных
Туда взлетит с границ юдольных…
Но в тоже время Некрасов значительно более пессимистичный и реалистичный поэт. Его мир мечтаний очень отличается от батюшковского. «О сладкая Мечта! о неба дар благой!» - пишет Батюшков. У Некрасова мы не встретим таких лозунгов.
Таким образом, подражая, Некрасов вырабатывал свой собственный стиль, совершенствовался в звукописи, ритме и рифме, образности. Ведь для того, чтобы подражать – тоже нужен особый талант, сноровка, и если сравнивать стихотворения где Некрасов подражает Пушкину, а где подражает Жуковскому – это определенно разные вещи по своей форме и восприятию. Это лишний раз доказывает, что молодой поэт был разносторонен, начитан и, разумеется, впечатлителен – в его душе сразу находило отклик то или иное стихотворение.
1.4 Параллели со стихами из позднего творчества
Уже было рассмотрено, что тему судьбы и рока Некрасов наметил уже в своем первом сборнике. В этом подпункте будут проведены параллели с некоторыми стихотворениями из позднего творчества.
Помимо подражательства другим поэтам, которое было рассмотрено в предыдущем подпункте, в некоторых стихотворениях уже угадывается эпичность и прозаичность, присущая позднему Некрасову. Например, в «Покойнице» уже описывается определенный сюжет, а не отвлеченные чувства. Умерла девушка, которую любили два молодых человека. Они явились в день похорон: один из них рыдал у гроба и стенал, другой же «безмолвствуя, рыдал», но именно его хулила толпа:
Толпа его не поняла.
Весь день об нем, наморщив брови,
Судила, думала, врала,
И страшно молвить, как злословя,
Она покойницу звала…
В последних строчках уже ясно угадываются пессимистичные настроения, свойственные всеми творчеству Некрасова – противопоставляется праведная личность и безликая толпа.
Трехсложный размер, которым писал Некрасов, чтобы приблизить свои произведения к прозаичной речи и сделать поэзию повествовательной уже встречается в некоторых стихотворениях сборника «Мечты и звуки».
Мало на долю мою бесталанную
Радости сладкой дано,
Холодом сердце, как в буру туманную,
Ночью и днем стеснено.
(«Песня»)
Или стихотворение «Песня Замы» тоже написано излюбленным некрасовским размером:
Светел, как отблески ярко-пурпурные
Солнца в прозрачной глуби.
Сладко смотреть ему в очи лазурные,
Дивные шепчут: люби!
Разумеется, для любовного стихотворения этот размер не самый удачный, а например, для «Железной дороги» он подходит как нельзя кстати.
Интересно провести параллель раннего стихотворения «Смуглянка» с «Личиком смуглым». Если в первом стихотворении поэт говорит с пафосом, используя всевозможные штампы:
Черны, черны тени ночи,
Но черней твоя коса…
Нет ни бледности бесцветной,
Ни румянца в тебе нет.
А в позднем стихотворении образ красавицы уже приобретает иронические черты. Некрасов очень сильно снижает патетику, вводит прозаические детали, тем самым рисуя читателю некий бытовой сюжет:
Где твое личико смуглое
Нынче смеется, кому?...
Но и зубами моими
Не удержал я тебя…
(«Где твое личико смуглое…»)
Некрасову уже неважно представить перед читателем красавицу, ему гораздо важнее обрисовать обычную бытовую ситуацию.
Но гораздо более удивительно то, что из некоторых своих ранних стихотворений Некрасов позаимствовал идеи для более зрелых. Например в стихотворении «Тот не поэт», где говориться о стойкости и твердости поэта и непоколебимости перед мирскими усладами:
Кто юных дней губительные страсти
Не подчинил рассудка твердой власти…
Стоит ли долго догадываться из какого пушкинского стихотворения Некрасов взял строки и перефразировал их?
Суров ты был, ты в молодые годы
Умел рассудку страсти подчинять…
Также:
Сознательно мирские наслажденья
Ты отвергал, ты чистоту хранил…
(«Памяти Добролюбова»)
Баллада «Рыцарь написана тем же приемом противопоставления, что и поэма «Мороз, красный нос»:
Не вихрь завывает, не море бушует,
Не громы грохочут в седых облаках -
Роланд, обнимая, Заиру целует,
У рыцаря радость блистает в очах…
Для любовного стихотворения это выглядит неестественно возвышенно, в поэме «Мороз, красный нос» - очень органично:
Не ветер бушует над бором,
Не с гор побежали ручьи –
Мороз-воевода дозором
Обходит владенья свои.
Итак, на приведенных примерах можно убедиться, что в творчестве Некрасова встречаются одинаковые образы и даже перефразированные строки. Сюжетность, присущая позднему творчеству Некрасова уже наблюдается в стихотворении «Покойница».
2. Критика сборника «Мечты и звуки»
В данном пункте будет рассматриваться критика в адрес сборника, и также последующая за этим реакция Некрасова на рецензии.
Сборник «Мечты и звуки» вышел в 1840 году, причем обстоятельства его выхода были весьма интересные. Еще в 1838 году в журнале «Сын Отечества» Некрасов опубликовал стихотворение «Мысль», под которым подписался полным именем. Оно встретило положительный отклик редактора. «Забуду ли тот нелепый восторг, который заставлял меня бегать, высуня язык, когда я увидел в «Сыне отечества» первое мое стихотворение, с примечанием, которым я был очень доволен»[8], - вспоминает сам поэт. В течение последующих двух лет Некрасов публикует стихотворение за стихотворением в этом журнале. Поэт Федор Николаевич Менцов хвалит некрасовские стихотворения: «Не первоклассное, но весьма замечательное дарование нашли мы в г. Некрасове, молодом поэте, только в нынешнем году выступившем на литературную арену. С особенным удовольствием прочитали мы две пьесы его «Смерти» и «Моя судьба», из них особенно хороша первая...»[9].
Разумеется, все это не могло не послужить стимулом тому, чтобы издать собственный сборник. Тем более сам В.А.Жуковский положительно отнесся к его ранним стихам. Следует еще раз отметить, что многие стихотворения в «Мечтах и звуках» написаны не без сильных романтических влияний Жуковского. Однако старый поэт предупредил своего молодого товарища по перу, что тот еще пожалеет о том, что издал эту книгу: «Если хотите напечатать, то издайте без имени. Впоследствии вы напишете лучше и вам будет стыдно за эти стихи»[10].
Некрасов последовал совету мудрого учителя. Любопытно еще то, что друзья и покровителя Некрасова, еще того бедного Некрасова живущего без достатка и работающего до седьмого пота, оказали материальную помощь в издании сборника (в особенности В.Ф.Бенецкий, который одним из первых предложил Некрасову выпустить первую книгу стихов и дал средства: «напечатайте ваши стихи, я вам продам по билетам рублей на 500».).
Итак, выходит книга неизвестного поэта «Мечты и звуки» - с названием весьма громогласным и пафосным, но под скромными инициалами Н.Н.. На сборник было написано семь рецензий, причем два рецензента – критик В.Г.Белинский и поэт В.С.Межевич – очень пренебрежительно отнеслись к творению некоего Н.Н..
Межевич делает вывод, что автор книги «Мечты и звуки» - это приверженец расхожих оборотов романтической поэзии; что Н.Н. крайне отвлечен, и что он вообще не знаком с теми чувствами, которые культивирует[11]. Естественно, это объясняется тем, что в начале 1840-х годов «в литературной атмосфере забрезжили новые влияния»[12], и рецензия Межевича, как и рецензия Белинского, была вполне адекватной реакцией на ранние творения Некрасова.