3 июня 1935, 14 декабря 1936
--------
x x x
Римских ночей полновесные слитки,
Юношу Гете манившее лоно,--
Пусть я в ответе, но не в убытке:
Есть многодонная жизнь вне закона.
Июнь 1935
--------
x x x
Бежит волна-волной, волне хребет ломая,
Кидаясь на луну в невольничьей тоске,
И янычарская пучина молодая,
Неусыпленная столица волновая,
Кривеет, мечется и роет ров в песке.
А через воздух сумрачно-хлопчатый
Неначатой стены мерещатся зубцы,
А с пенных лестниц падают солдаты
Султанов мнительных -- разбрызганы, разъяты --
И яд разносят хладные скопцы.
27 июня -- июль 1935
--------
x x x
Исполню дымчатый обряд:
В опале предо мной лежат
Морского лета земляники --
Двуискренние сердолики
И муравьиный брат -- агат.
Но мне милей простой солдат
Морской пучины -- серый, дикий,
Которому никто не рад.
Июль 1935
--------
x x x
Из-за домов, из-за лесов,
Длинней товарных поездов,
Гуди за власть ночных трудов,
Садко заводов и садов.
Гуди, старик, дыши сладко'.
Как новгородский гость Садко
Под синим морем глубоко,
Гуди протяжно в глубь веков,
Гудок советских городов.
6 -- 9 декабря 1936
--------
Рождение улыбки
Когда заулыбается дитя
С развилинкой и горечи и сласти,
Концы его улыбки, не шутя,
Уходят в океанское безвластье.
Ему непобедимо хорошо,
Углами губ оно играет в славе --
И радужный уже строчится шов,
Для бесконечного познанья яви.
На лапы из воды поднялся материк --
Улитки рта наплыв и приближенье,--
И бьет в глаза один атлантов миг
Под легкий наигрыш хвалы и удивленья.
9 декабря 1936 -- 17 января 1937
--------
x x x
Не у меня, не у тебя -- у них
Вся сила окончаний родовых:
Их воздухом поющ тростник и скважист,
И с благодарностью улитки губ людских
Потянут на себя их дышащую тяжесть.
Нет имени у них. Войди в их хрящ --
И будешь ты наследником их княжеств.
И для людей, для их сердец живых,
Блуждая в их извилинах, развивах,
Изобразишь и наслажденья их,
И то, что мучит их,-- в приливах и отливах.
9 -- 27 декабря 1936
--------
x x x
Нынче день какой-то желторотый --
Не могу его понять --
И глядят приморские ворота
В якорях, в туманах на меня...
Тихий, тихий по воде линялой
Ход военных кораблей,
И каналов узкие пеналы
Подо льдом еще черней.
9 -- 28 декабря 1936
--------
x x x
Детский рот жует свою мякину,
Улыбается, жуя,
Словно щеголь, голову закину
И щегла увижу я.
Хвостик лодкой, перья черно-желты,
Ниже клюва красным шит,
Черно-желтый, до чего щегол ты,
До чего ты щегловит!
Подивлюсь на свет еще немного,
На детей и на снега,--
Но улыбка неподдельна, как дорога,
Непослушна, не слуга.
9 -- 13 декабря 1936
--------
x x x
Мой щегол, я голову закину --
Поглядим на мир вдвоем:
Зимний день, колючий, как мякина,
Так ли жестк в зрачке твоем?
Хвостик лодкой, перья черно-желты,
Ниже клюва в краску влит,
Сознаешь ли -- до чего щегол ты,
До чего ты щегловит?
Что за воздух у него в надлобье --
Черн и красен, желт и бел!
В обе стороны он в оба смотрит -- в обе! --
Не посмотрит -- улетел!
9 -- 27 декабря 1936
--------
x x x
Когда щегол в воздушной сдобе
Вдруг затрясется, сердцевит,--
Ученый плащик перчит злоба,
А чепчик -- черным красовит.
Клевещет жердочка и планка,
Клевещет клетка сотней спиц,
И все на свете наизнанку,
И есть лесная Саламанка
Для непослушных умных птиц!
Декабрь (после 8-го) 1936
--------
x x x
Внутри горы бездействует кумир
В покоях бережных, безбрежных и счастливых,
А с шеи каплет ожерелий жир,
Оберегая сна приливы и отливы.
Когда он мальчик был и с ним играл павлин,
Его индийской радугой кормили,
Давали молока из розоватых глин
И не жалели кошенили.
Кость усыпленная завязана узлом,
Очеловечены колени, руки, плечи,
Он улыбается своим тишайшим ртом,
Он мыслит костию и чувствует челом
И вспомнить силится свой облик человечий.
10 -- 26 декабря 1936
--------
x x x
Пластинкой тоненькой жиллета
Легко щетину спячки снять:
Полуукраинское лето
Давай с тобою вспоминать.
Вы, именитые вершины,
Дерев косматых именины,--
Честь Рюисдалевых картин,--
И на почин лишь куст один
В янтарь и мясо красных глин.
Земля бежит наверх. Приятно
Глядеть на чистые пласты
И быть хозяином объятной
Семипалатной простоты.
Его холмы к далекой цели
Стогами легкими летели,
Его дорог степной бульвар
Как цепь шатров в тенистый жар!
И на пожар рванулась ива,
А тополь встал самолюбиво...
Над желтым лагерем жнивья
Морозных дымов колея.
А Дон еще как полукровка,
Сребрясь и мелко и неловко,
Воды набравши с полковша,
Терялся, что моя душа,
Когда на жесткие постели
Ложилось бремя вечеров
И, выходя из берегов,
Деревья-бражники шумели...
15 -- 27 декабря 1936
--------
x x x
Сосновой рощицы закон:
Виол и арф семейный звон.
Стволы извилисты и голы,
Но все же -- арфы и виолы.
Растут, как будто каждый ствол
На арфу начал гнуть Эол
И бросил, о корнях жалея,
Жалея ствол, жалея сил,
Виолу с арфой пробудил
Звучать в коре, коричневея.
16 -- 18 декабря 1936
--------
x x x
Эта область в темноводье --
Хляби хлеба, гроз ведро --
Не дворянское угодье --
Океанское ядро.
Я люблю ее рисунок --
Он на Африку похож.
Дайте свет -- прозрачных лунок
На фанере не сочтешь.
-- Анна, Россошь и Гремячье,--
Я твержу их имена,
Белизна снегов гагачья
Из вагонного окна.
Я кружил в полях совхозных --
Полон воздуха был рот,
Солнц подсолнечника грозных
Прямо в очи оборот.
Въехал ночью в рукавичный,
Снегом пышущий Тамбов,
Видел Цны -- реки обычной --
Белый-белый бел-покров.
Трудодень земли знакомой
Я запомнил навсегда,
Воробьевского райкома
Не забуду никогда.
Где я? Что со мной дурного?
Степь беззимняя гола,
Это мачеха Кольцова,
Шутишь: родина щегла!
Только города немого
В гололедицу обзор,
Только чайника ночного
Сам с собою разговор...
В гуще воздуха степного
Перекличка поездов
Да украинская мова
Их растянутых гудков.
23 -- 27 декабря 1936
--------
x x x
Вехи дальние обоза
Сквозь стекло особняка.
От тепла и от мороза
Близкой кажется река.
И какой там лес -- еловый?
Не еловый, а лиловый,
И какая там береза,
Не скажу наверняка --
Лишь чернил воздушных проза
Неразборчива, легка.
26 декабря 1936
--------
x x x
Как подарок запоздалый
Ощутима мной зима:
Я люблю ее сначала
Неуверенный размах.
Хороша она испугом,
Как начало грозных дел,--
Перед всем безлесным кругом
Даже ворон оробел.
Но сильней всего непрочно Выпуклых голубизна --
Полукруглый лед височный
Речек, бающих без сна...
29 -- 30 декабря 1936
--------
x x x
Оттого все неудачи,
Что я вижу пред собой
Ростовщичий глаз кошачий --
Внук он зелени стоячей
И купец воды морской.
Там, где огненными щами
Угощается Кащей,
С говорящими камнями
Он на счастье ждет гостей --
Камни трогает клещами,
Щиплет золото гвоздей.
У него в покоях спящих
Кот живет не для игры --
У того в зрачках горящих
Клад зажмуренной горы,
И в зрачках тех леденящих,
Умоляющих, просящих,
Шароватых искр пиры.
29 -- 30 декабря 1936
--------
x x x
Твой зрачок в небесной корке,
Обращенный вдаль и ниц,
Защищают оговорки
Слабых, чующих ресниц.
Будет он обожествленный
Долго жить в родной стране --
Омут ока удивленный,--
Кинь его вдогонку мне.
Он глядит уже охотно
В мимолетные века --
Светлый, радужный, бесплотный,
Умоляющий пока.
2 января 1937
--------
x x x
Улыбнись, ягненок гневный с Рафаэлева холста,--
На холсте уста вселенной, но она уже не та:
В легком воздухе свирели раствори жемчужин боль,
В синий, синий цвет синели океана въелась соль.
Цвет воздушного разбоя и пещерной густоты,
Складки бурного покоя на коленях разлиты,
На скале черствее хлеба -- молодых тростинки рощ,
И плывет углами неба восхитительная мощь.
9 января 1937
--------
x x x
Когда в ветвях понурых
Заводит чародей
Гнедых или каурых
Шушуканье мастей,--
Не хочет петь линючий
Ленивый богатырь --
И малый, и могучий
Зимующий снегирь,--
Под неба нависанье,
Под свод его бровей
В сиреневые сани
Усядусь поскорей.
9 января 1937
--------
x x x
Я около Кольцова
Как сокол закольцован,
И нет ко мне гонца,
И дом мой без крыльца.
К ноге моей привязан
Сосновый синий бор,
Как вестник без указа
Распахнут кругозор.
В степи кочуют кочки,
И все идут, идут
Ночлеги, ночи, ночки --
Как бы слепых везут.
9 января 1937
--------
x x x
Дрожжи мира дорогие:
Звуки, слезы и труды --
Ударенья дождевые
Закипающей беды
И потери звуковые --
Из какой вернуть руды?
В нищей памяти впервые
Чуешь вмятины слепые,
Медной полные воды,--
И идешь за ними следом,
Сам себе немил, неведом --
И слепой и поводырь...
12 -- 18 января 1937
--------
x x x
Влез бесенок в мокрой шерстке --
Ну, куда ему, куды? --
В подкопытные наперстки,
В торопливые следы;
По копейкам воздух версткий
Обирает с слободы.
Брызжет в зеркальцах дорога --
Утомленные следы
Постоят еще немного
Без покрова, без слюды...
Колесо брюзжит отлого --
Улеглось -- и полбеды!
Скучно мне: мое прямое
Дело тараторит вкось --
По нему прошлось другое,
Надсмеялось, сбило ось.
12 -- 18 января 1937
--------
x x x
Еще не умер ты, еще ты не один,
Покуда с нищенкой-подругой
Ты наслаждаешься величием равнин
И мглой, и холодом, и вьюгой.
В роскошной бедности, в могучей нищете
Живи спокоен и утешен.
Благословенны дни и ночи те,