Самострел, попадающий в цель,
Будет гусь в небесах и олень во лесах.
К Робин Гуду согласен в артель?
-- Видит Бог, я готов! -- удалец, просияв. --
Кто ж дубинку не сменит на лук?
Джоном Маленьким люди прозвали меня,
Но я знаю, где север, где юг.
-- Джоном Маленьким -- эдакого молодца?!
Перезвать! -- молвил Статли Вильям. --
Робингудова рать -- вот и крестная мать,
Ну, а крестным отцом -- буду сам.
Притащили стрелки двух жирнух-оленух,
Пива выкатили -- не испить!
Стали крепким пивцом под зеленым кустом
Джона в новую веру крестить.
Было семь только футов в малютке длины,
А зубов -- полный рот только лишь!
Кабы водки не пил да бородки не брил --
Был бы самый обычный мальва!
До сих пор говорок у дубов, у рябин,
Не забыла лесная трона,
Пень -- и тот не забыл, как сам храбрый Робин
Над младенцем читал за попа.
Ту молитву за ним, ноттингэмцы за ним,
Повторили за ним во весь глот.
Восприемный отец, статный Статли Вильям
Окрестил его тут эдак вот:
-- Джоном Маленьким был ты до этого дня,
Нынче старому Джону -- помин,
Ибо с этого дня вплоть до смертного дня
Стал ты Маленьким Джоном. Аминь.
Громогласным ура -- раздалась бы гора! --
Был крестильный обряд завершен.
Стали пить-наливать, крошке росту желать:
-- Постарайся, наш Маленький Джон!
Взял усердный Робин малыша-крепыша,
Вмиг раскутал и тут же одел
В изумрудный вельвет -- так и лорд не одет! --
И вручил ему лук-самострел:
-- Будешь метким стрелком, молодцом, как я сам,
Будешь службу зеленую несть,
Будешь жить, как в раю, пока в нашем краю
Кабаны и епископы есть.
Хоть ни фута у нас -- всей шотландской земли,
Ни кирпичика -- кроме тюрьмы,
Мы как сквайры едим и как лорды глядим.
Кто владельцы Шотландии? -- Мы!
Поплясав напослед, солнцу красному вслед
Побрели вдоль ручьевых ракит
К тем пещерным жильям, за Робином -- Вильям...
Спят... И Маленький Джон с ними спит.
Так под именем сим по трущобам лесным
Жил и жил, и состарился он.
И как стал умирать, вся небесная рать
Позвала его: -- Маленький Джон!
* (источник -- М. Цветаева "Сочинения" в 3 тт., т.3. М., 1993 г.) -------- РОБИН ГУД СПАСАЕТ ТРЕХ СТРЕЛКОВ
(народная баллада)
Двенадцать месяцев в году,
Не веришь -- посчитай.
Но всех двенадцати милей
Веселый месяц май.
Шел Робин Гуд, шел в Ноттингэм,
Весел люд, весел гусь, весел пес...
Стоит старуха на пути,
Вся сморщилась от слез.
-- Что нового, старуха? -- Сэр,
Злы новости у нас!
Сегодня трем младым стрелкам
Объявлен смертный час.
-- Как видно, резали святых
Отцов и церкви жгли?
Прельщали дев? Иль с пьяных глаз
С чужой женой легли?
-- Не резали они отцов
Святых, не жгли церквей,
Не крали девушек, и спать
Шел каждый со своей.
-- За что, за что же злой шериф
Их насмерть осудил?
-- С оленем встретились в лесу
Лес королевским был.
-- Однажды я в твоем дому
Поел, как сам король.
Не плачь, старуха! Дорога
Мне старая хлеб-соль.
Шел Робин Гуд, шел в Ноттингэм,
Зелен клен, зелен дуб, зелен вяз...
Глядит: в мешках и в узелках
Паломник седовлас.
-- Какие новости, старик?
-- О сэр, грустнее нет:
Сегодня трех младых стрелков
Казнят во цвете лет.
-- Старик, сымай-ка свой наряд,
А сам пойдешь в моем.
Вот сорок шиллингов в ладонь
Чеканным серебром.
-- Ваш -- мая месяца новей,
Сему же много зим...
О сэр! Нигде и никогда
Не смейтесь над седым!
-- Коли не хочешь серебром,
Я золотом готов.
Вот золота тебе кошель,
Чтоб выпить за стрелков!
Надел он шляпу старика, --
Чуть-чуть пониже крыш.
-- Хоть ты и выше головы,
А первая слетишь!
И стариков он плащ надел, --
Хвосты да лоскута.
Видать, его владелец гнал
Советы суеты!
Влез в стариковы он штаны.
-- Ну, дед, шутить здоров!
Клянусь душой, что не штаны
На мне, а тень штанов!
Влез в стариковы он чулки.
-- Признайся, пилигрим,
Что деды-прадеды твои
В них шли в Иерусалим!
Два башмака надел: один --
Чуть жив, другой -- дыряв.
-- "Одежда делает господ".
Готов. Неплох я -- граф!
Марш, Робин Гуд! Марш в Ноттингэм!
Робин, гип! Робин, гэп! Робин, гоп!--
Вдоль городской стены шериф
Прогуливает зоб.
-- О, снизойдите, добрый сэр,
До просьбы уст моих!
Что мне дадите, добрый сэр,
Коль вздерну всех троих?
-- Во-первых, три обновки дам
С удалого плеча,
Еще -- тринадцать пенсов дам
И званье палача.
Робин, шерифа обежав,
Скок! и на камень -- прыг!
-- Записывайся в палачи!
Прешустрый ты старик!
-- Я век свой не был палачом;
Мечта моих ночей:
Сто виселиц в моем саду --
И все для палачей!
Четыре у меня мешка:
В том солод, в том зерно
Ношу, в том -- мясо, в том -- муку, --
И все пусты равно.
Но есть еще один мешок:
Гляди -- горой раздут!
В нем рог лежит, и этот рог
Вручил мне Робин Гуд.
-- Труби, труби, Робинов друг,
Труби в Робинов рог!
Да так, чтоб очи вон из ям,
Чтоб скулы вон из щек!
Был рога первый зов, как гром!
И -- молнией к нему --
Сто Робингудовых людей
Предстало на холму.
Был следующий зов -- то рать
Сзывает Робин Гуд.
Со всех сторон, во весь опор
Мчит Робингудов люд.
-- Но кто же вы?-- спросил шериф,
Чуть жив.-- Отколь взялись?
-- Они -- мои, а я Робин,
А ты, шериф, молись!
На виселице злой шериф
Висит. Пенька крепка.
Под виселицей, на лужку,
Танцуют три стрелка.
* (источник -- М. Цветаева "Сочинения" в 3 тт., т.3. М., 1993 г.)