Я начинал волноваться, но она устало прервала меня:
- Да, да, понимаю! - Ей, по-видимому, трудно было сейчас собраться с мыслями. Я видел, что она вот-вот лишится чувств от изнеможения.
Больше она ни о чем не спрашивала, и я, воздержавшись от дальнейших замечаний, приступил к исполнению распоряжений Волка Ларсена и постарал- ся устроить ее поудобнее. Я хлопотал вокруг нее, как заботливая хозяйка: достал из аптечки мазь от ожогов, велел Томасу Магриджу убрать свободную каюту и, совершив налет на личные запасы Волка Ларсена, извлек оттуда бутылку портвейна.
Ветер быстро крепчал, крен увеличился, и к тому времени, когда каюта была готова, "Призрак" уже стрелой летел по волнам. Я совершенно забыл о существовании Лича и Джонсона и был как громом поражен, когда через отк- рытый люк донесся возглас: "Шлюпка впереди!" Сомнений быть не могло - это кричал Смок с мачты. Я бросил взгляд на женщину: она сидела смер- тельно усталая, откинувшись на спинку кресла, закрыв глаза. Я сомневался даже, слышала ли она крик Смока, и решил, что не допущу, чтобы она стала свидетельницей зверств, которые неминуемо должны были последовать за по- имкой беглецов. Она устала - и отлично! Пусть спит!
На палубе раздались резкие слова команды, послылся топот ног, зах- лопали риф-штерты, и "Призрак" лег на другой галс. При внезапном поворо- те шхуна накренилась, кресло начало скользить по полу, и я едва успел подхватить задремавшую женщину, чтобы не дать ей свалиться на пол.
Она приоткрыла глаза и сонно и недоуменно взглянула на меня. Я повел ее в приготовленную ей каюту. Она еле передвигала ноги и спотыкалась на каждом шагу. Маидж гадко осклабился, когда я выпроводил его из каюты и приказал ему вернуться к своим обязанностям. Он расквитался со мной, расписав охотникам, какой прекрасной камеристкой я оказался.
Наша новая пассажирка, когда я вел ее, тяжело опиралась на мою руку и, кажется, начала засыпать, еще не дойдя до своей каюты. Да, конечно, она спала на ходу, и когда шхуну резко качнуло,е устояла на ногах и упала на койку. Потом приподняла голову, улыбнулась и снова погрузилась в сон. Я оставил ее спящей под двумя толстыми матросскими одеялами; го- лова ее покоилась на подушке, которую я взял с койки Волка Ларсена.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Поднявшись на палубу, я увидел, что "Призрак" доняет с наветренной стороны знакомую мне парусную шлюпку, идущую против ветра тем же галсом, что и мы, но чуть правее. Вся команда была на палубе, все ждали, что произойдет, когда Лича и Джонсона поднимут на борт.
Пробило четыре склянки. Луис пришел на корму сменить рулевого. Воздух был влажен, и я заметил, что Луис надел клеенчатую куртку и штаны.
- Что нас ожидает на этот раз? - спросил я его.
- Судя по всему, сэр, - отвечал он, - небольшой шторм с дождичком - как раз хватит, чтобы промочить нам жабры.
- Какая досада, что у нас заметили шлюпку! - сказал я.
Большая волна, ударив в нос шхуны, повернула ее примерно на румб, и шлюпка на миг мелькнула между кливерами.
Луис перехватил ручки штурвала и, помолчав, сказал:
- А мне думается, они все равно не добрались бы до берега, сэр.
- Не добрались бы? - переспросил я.
- Нет, сэр. Видали? - Порыв ветра накренил шхуну и заставил Луиса быстро завертеть штурвал. - Через час начнется такое, - продолжал он, - что им на своей скорлупе несдобровать. Им еще повезло, что мы подоспели вовремя и можем их подобрать.
Волк Ларсен разговаривал на палубе со спасенными моряками, потом под- нялся на ют. В его походке больше обычного чувствовалось что-то кошачье, а в глазах вспыхивали холодные огоньки.
- Три смазчика и механик, - сказал он вместо приветствия. - Но мы из них сделаем матросов или хотя бы гребцов. Н а как там эта особа?
Не знаю почему, но когда Ларсен заговорил о спасенной женщине, его слова полоснули меня, словно ножом. Сознавая, как глупо быть таким сен- тиментальным, я все же не мог избавиться от тяжелого ощущения и в ответ только пожал плечами.
Волк Ларсен протяжно и насмешливо свистнул.
- Как ее зовут? - резко спросил он.
- Не знаю, - ответил я. - Она спит. Очень утомлена. По правде говоря, я рассчитывал узнать что-нибудь от вас. С какого они судна?
- С почтового пароходишка "Город Токио", - буркнул он. Шел из Фрис- ко в Иокогаму. Тайфун доконал это старое корыто - потекл как решето. Их носило по волнам четверо суток. Так вы не знаете, кто она - девица, замужняя дама или вдова? Ну, ну...
Он смотрел на меня, насмешливо прищурившись и покачивая головой.
- А вы... - начал я. У меня чуть не сорвался с языка вопрос, собира- етсяи он доставить потерпевших кораблекрушение в Иокогаму.
- А я?.. - переспросил он.
- Как вы намерены поступить с Личем и Джонсоном?
- Не знаю, Хэмп, не знаю. Видите ли, с этими четырьмя у меня теперь достаточно людей.
- А Джонсон и Лич достаточно натерпелись при попытке бежать, - сказал я. - Отчего бы вам не изменить свое отношение к ним? Возьмите их на борт и попробуйте обходиться с ними мягче. Что бы там они ни сделали, их до этого довели.
- Кто? Я?
- Да, , - отвечал я, не колеблясь. - И предупреждаю вас, Ларсен, если вы будете по-прежнему издеваться над этими беднягами, я могу забыть все, да свою любовь к жизни, и убить вас.
- Браво! - воскликнул он. - Я горжусь вами, Хэмп.
Вы превосходноаучились стоять на ногах. Я вижу перед собой вполне самостоятельнуюичность! До сих пор вам не везло: жизнь ваша протекала слишком легко, - но теперь вы подаете надежды. Таким вы мне нравитесь куда больше.
Внезапно тон его изменился, лицо стало серьезным.
- Верите ли вы людям на слово? - спросил он. - Считаете ли, что слово священно?
- Конечно, - подтвердил я.
- Так вот, предлагаю вам соглашение, - продолжал этот неподражаемый актер. - Если я дам слово не притронуться пальцем к Личу и Джонсону, обещаете ли вы, в свою очередь, отказаться от попыток убить меня? Только не подумайте, что я боюсь вас, нет, нет, не воображайте! - поспешно до- бавил он.
Я едва мог поверить своим ушам, - что это вдруг на него нашло?
- Идет? - нетерпеливо спросил он.
- Идет, - отвечал я.
Он протян мне руку, и я с жаром пожал ее, но в глазах у него - я мог бы поклясться - промелькну издевка.
Мы перешли на подветренную сторону юта. Шлюпка была совсем близко, и я увидел, что положение ее поистине отчаянное. Джонсон сидел на руле, Лич вычерпывал воду. Мы шли вдвое быстрее их. Волк Ларсен подал Луису знак отклониться немного в сторону, и мы пронеслись в какихибудь двад- цати футах от шлюпки с наветренной стороны. На мгновение "Призрак" зак- рыл ее от ветра. Парус на шлюпке захлопал, она потеряла срость и стала прямо, что заставило матросов поспешно отодвинуться от борта. Тут нас подхватила огромная волна, а шлюпка скользнула вниз.
В это мгновение Лич и Джонсон взглянули в лица своим товарищам, стол- пившимся у борта. Но никто со шхуны не послал им приветствия. В глазах команды те двое были уже мертвецами, пространство воды, отделявшее их от нас, было как бы рубежом между жизнью и смертью.
Через миг они очутились против юта, где стояли мы с Волком Ларсеном. Теперь уже шхуна скользнула вниз, а шлюпка взлетела на гребень волны. Джонсон посмотрел на меня, и я увидел его измученное, осунувшееся лицо. Я помахал ему рукой, и он ответил мне, но в этом жесте было глубокое от- чаяние. Он словно прощался со мной. Мне не удалось встретиться глазами с Личем, - он смотрел на Волка Ларсена, и лицо его, как и следовало ожи- дать, было перекошено от ненависти.
Еще мгновение, и шлюпка оказалась уже за кормой. Парус тотчас напол- нился ветром и так накренил утлое суденышко, что оно чуть не переверну- лось. Гребень огромной волны навис над шлюпкой и обрушил на нее шапку белоснежной пены. Потом полузатопленная шлюпка вынырнула: Лич поспешно вычерпывал воду, а Джонсон с бледным, испуганн лицом судорожно сжимал в руке кормовое весло.
Волк Ларсен резко расхохотался, словно пролаял над самым моим ухом, и перешел на наветренную сторону юта. Я ожидал, что он велит лечь в дрейф, но шхуна продолжала идти вперед; а он не подаваникакой команды. Луис невозмутимо стоял у штурвала, но я заметил, что столпившиеся на носу матросы с беспокойством поглядывают в нашу сторону. "Призрак" мчся все вперед и вперед, и шлюпка превратилась уже в еле заметную точ, когда раздался голос Волка Ларсена - матросы получили приказания сделатьово- рот на правый галс.
Мы пошли назад по ветру навстречу боровшейся с волнами шлюпке, но ми- лях в двух от нее была отдана новая команда спустить бом-кливер и лечь в дрейф Промысловые лодки не приспособлены вировать против ветра. Весь расчет строится на том, что в море они находятся с наветренной стороны, и когда ветер крепчает, он гонит их пря к шхуне. Но теперь, среди раз- гулявшейся стихии, у Лича и Джонсона не было иного выхода, как искать убежища на "Призраке", и они вступили в отчаянную борьбу, направив шлюп- ку против ветра. При такой волне они с трудом пробивались вперед. Каждуюинуту им грозила гибель среди разъяренных валов. Снова и снова видели мы, как лодка зарывается носом в белопенные гребни и ее, словно щепку, отбсывает назад.
Но Джонсон был превосходным моряком и со шлюпкой умел управляться не хуже, чем со шхуной. Часа через полтора он почти поравнялся с нами и прошел у нас за кормой, рассчитывая следующим галсом подойти к шхуне.
- Значит, вы передумали? - услышал я голос Волка Ларсена и не понял, то ли он бормочет про себя, то ли оащается к людям в шлюпке, словно они могут его услышать. - Вы не прочь вернуться на шхуну, а? Ну что ж, попытайтесь, попытайтесь!
- Руль под ветер! - скомандовал он Уфти-Уфти, который тем временем сменил Луиса.
Команда следовала за командой. Потравили фока и грота-шкоты, и шхуна, прыгая по волнам, быстро рванулась вперед с сильным попутным ветром, как раз в ту минуту, когда Джонсон, пренебрегая опасностью, потравил шкот и прошел у нас за кормой футах в ста. Волк Ларсен снова громко рассмеялся и помахал рукою, приглашая шлюпку следовать за нами. Его намерение было очевидно - он решил поиграть с ними, думал я, дать им хороший урок вмес- то побоев. Но это был очень опасный урок, так как шлюпку в любую минуту могло захстнуть волной.