- Это судно скоро пройдет мимо нас, - сказал я, помолчав. - Оно идет в обратном направлении, быть может, в Сан-Франциско.
- Весьма возможно, - отозвался Ларсен и, отвернувшись от меня, крик- нул: - Кок! Эй, кок!
Томас Магридж вынырнул из камбуза.
- Где этот юнга? Скажи ему, что я его зову.
- Есть, сэр.
Томас Магридж бросился на корму и исчез в другом люке около штурвала. Через секунду он снова показался на палубе, а за ним шагал коренастый парь лет восемнадцати-девятнадцати, с лицом хмурым и злобным.
- Вот он, сэр, - сказал кок.
Но Ларсен, не обращая на него больше внимания, повернулся к юнге.
- Как тебзовут?
- Джордж Лич, сэр, - последовал угрюмый ответ; видно было, что юн догадывается, зачем его позвали.
- Фамилия не ирландская, - буркнул капитан. - О'Тул или Мак-Карти ку- да больше подошло бы к твоей роже. Верно, какой-нибудь ирландец прятался у твоей мамаши за поленницей.
Я дел, как у парня от этого оскорбления сжались кулаки и побагрове- ла я.
- Ну, ладно, - продолжал Волк Ларсен. - У тебя могут быть веские при- чины забыть свою фамилию, - мне на это наплевать, пока ты делаешь свое дело. Ты, конечно, с Телеграфной горы [2]. Это у тебя на лбу написано. Я вашего брата знаю. Вы там все упрямы, как ослы, и злы, как черти. Но мо- жешь быть спокоен, мы тебя здесь живо обломаем. Понял? Кстати, через ко- го ты нанимался?
- Агентство Мак-Криди и Свенсон.
- Сэр! - загремел капитан.
- Мак-Криди и Свенсон, сэр, - поправился юнга, и глаза его злно сверкнули.
- Кто получил аванс?
- Они, сэр.
- Я так и думал. И ты, небось, был до черта рад.
Спешил, знал, что за тобой кое-кто охотится.
В мгновение ока юнга преобразился в дикаря. Он пригнулся, словно для прыжка, ярость исказила его лицо.
- Вот что... - выкрикнул было он.
- Что? - почти вкрадчиво спросил Ларсен, словно его одолевало любо- пытство.
Но юнга уже взял себя в руки.
- Ничего, сэр. Я беру свои слова назад.
- И тем доказываешь, что я прав, - удовлетворенно улыбнулся капитан. - Сколько тебе лет?
- Только что исполнилось шестнадцать, сэр.
- Врешь! Тебе больше восемнадцати. И ты еще велик для своих лет, и мускулы у тебя, как у жеребца. Собери свои пожитки и переходи в кубрик на бак. Будешь матросом, гребцом. Это повышение, понял?
Не ожидая ответа, капитан повернулся к матросу, который зашивал труп в парусину и только что закончил свое мрачное занятие.
- Иогансен, ты что-нибудь смыслишь в навигации?
- Нет, сэр.
- Ну, не беда! Все равно будешь теперь помощником. Перенеси свои вещи в каюту, на его койку.
- Есть, сэр! - весело ответил Иогансен и тут же направился на бак.
Но бывший юнгасе еще не трогался с места.
- А ты чего ждешь? - спросил капитан.
- Я не нанимался матросом, сэр, - был ответ. - Я нанимался юнгой. Я хочу служить матросом.
- Собирай вещи и ступай на бак! На этот раз приказ звучал властно и грозно. Но парень угрюмо насупился и не двинулся с места.
Тут Волк Ларсен снова показал свою чудовищную силу. Все пизошло не- ожиданно, с быстротой молнии. Одним прыжком - футов в шест не меньше - он кинулся на юнгу и ударил его кулаком в живот. В тот е миг я по- чувствовал острую боль под ложечкой, словно он ударил меня. Я упоминаю об этом, чтобы показать, как чувствительны были в то время мои нервы и как подобные грубые сцены были мне непривычны. Юнга - а он, кстати ска- зать, весил никак не менее ста шестидесяти пяти фунтов, - согнулся попо- лам. Его тело безжизненно повисло на кулаке Ларсена, словно мокрая тряп- ка на палке. Затем я увидел, как он взлетел на воздух, описал дугу и рухнул на палубу рядом с трупом, ударившись о доски головой и плечами. Так он и остался лежать, корчась от боли.
- Ну как? - повернулся вдруг Ларсен ко мне. - Вы обдумали?
Я поглядел на приближавшуюся шну, которая уже почти поравнялась с нами; ее отделяло от нас не более двухсот ярдов. Это было стройное, изящное суденышко. Я различил крупный черный номер на одном из парусов и, припомнив виденные мною раньше изображения судов, сообразил, что это лоцманский бот.
- Что это за судно? - спросил я.
- Лоцманский бот "Леди Майн", - ответил Ларсен. - Доставил своих лоц- манов и возвращается в СанФранциско. При таком ветре будет там через пять-шесть часов.
- Будьте добры дать им сигнал, чтобы они переправили меня на берег.
- Очень сожалею, но я уронил свою сигнальную книгу за борт, - ответил капитан, и в группе охотников послышался смех.
Секунду я колебался, глядя ему прямо в глаза.
Я видел, как жестоко разделался он с юнгой, и знал, что меня, быть может, ожидает то же самое, если не что-нибудь еще хуже. Повторяю, я ко- лебался, а потом сделал то, что до сих пор считаю самым смелым поступком в моей жизни. Я бросился к борту и, размахивая руками, крикнул:
- "Леди Майн", эй! Свезите меня на берег. Тысячу долларова доставку на берег!
Я впился взглядом в двоих людей, стоявших у урвала. Один из них правил, другой поднес к губам рупор. Я не поворачивал головы и каждую секунду ждал, что зверь-человек, стоявший за ей спиной, одним ударом уложит меня на месте. Наконец - мне показалось, что прошли века, - я не выдержал и оглянулся. Ларсен не тронулся с места. Он стоял в той же по- зе, - слегка покачиваясь на расставленных ногах, и раскуривал новую си- гару.
- В чем дело? Случилось что-нибудь? - раздалось с "Леди Майн".
- Да! Да! - благим матом заорал я. - Спасите, спасите! Тысячу долла- ров за доставку на берег!
- Ребята хватили лишнего в Фриско! - раздался голос Ларсена. - Этот вот, - он указал на меня, - допился уже до зеленого змия!
На "Леди Майн" расхохотались в рупор, и судно пошло мимо.
- Всыпьте ему как следует от нашего имени! - долетели напутственные слова, и стоявшие у штурвала помахали руками в знак приветствия.
В отчаянии я облокотился о поручни, глядя, как быстро ширится полоса холодной морской воды, отделяющая нас от стройного маленького судна. Оно будет в Сан-Франциско через пять или шесть часов! У меня голова пошла кругом, сердце отчаянно заколилось и к горлу подкатил комок. Пенистая волна ударила о борт, и не брызнуло в лицо соленой влагой. Ветер налетал порывами, и "Призрак", сильно кренясь, зарывался в воду подветренным бортом. Я слышал, как вода с шипением взбегала на палубу.
Оглянувшись, увидел юнгу, который с трудом поднялся на ноги. Лицо его было мертвенно бледно и зелено от боли. Я понял, что ему очень пло- хо.
- Ну, Лич, идешь на бак? - спсил капитан.
- Есть, сэр, - последовал покорный ответ.
- А ты? - повернулся капитан ко мне.
- Я дам вам тысячу... - начал я, но он прервал меня.
- Брось это! Ты согласен приступить к обязанностям юнги? Или мне при- дется взяться за тебя?
Что мне было делать? Дать зверски избить себя, может быть, даже убить - какой от этого прок? Я твердо посмотрел в жесткие серые глаза. Они по- ходили на гранитные глаза изваяния - так мало было в них человеческого тепла. Обычно в глазах людей отражаются их душевные движения, но эти глаза были бстрастны и холодны, как свинцово-серое море.
- Ну, что?
- Да, -казал я.
- Скажи: да, сэр.
- Да, сэр, - поправился я.
- Как тебя зовут?
- Ван-Вейден, сэр.
- Имя?
- Хэмфри, сэр. Хэмфри Ван-йден.
- Возраст?
- Тридцать пять, сэр.
- Ладно. Пойди к коку, он тебе покажет, что ты должен делать.
Так случилось, что я, помимо моей воли, попал в рабство к Волку Лар- сену. Он был сильнее меня, вот и все. Но в то время это казалось мне ка- ким-то наваждением. Да и сейчас, когда я оглядываюсь на прошлое, все, что приключилось тогда со мной, представляется мне совершенно невероят- ным. Таким будет это представляться мне и впредь - чем-то чудовищным и непостижимым, каким-то ужасным кошмаром.
- Подожди! Я послушно остановился, не дойдя до камбуза.
- Иогансен, вызови всех наве! Теперь все как будто стало на свое место и можно заняться похоронами и очистить палубу от ненужного хлама.
Пока Иогансен собирал команду, двое матросов, по указанию капитана, положили зашитый и парусину труп на лючину. У обоих бортов на палубе, днищами кверху, были принайтовлены маленькие шлюпки. Несколько матросов подняли доску с ее страшным грузом и положили на эти шлюпки с подветрен- ной стороны, повернув труп ногами к морю. К ногам пвязали принесенный коком мешок с углем.
Похороны на море представлялись мне всегда торжественным, внушающим благоговение обрядом, но то, чему я стал свидетелем, мгновенно развеяло все мои иллюзии. Один из охоиков, невысокий темноглазый парень, - я слышал, как товарищи назыви его Смоком, - рассказывал анекдоты, щедро сдобренные бранными и неистойными словами. В группе охотников поминут- но раздавались взрывы хохота, которые напоминали мне не то вой волков, не то лай псов в преисдней. Матросы, стуча сапогами, собирались на корме. Некоторые из подвахтенных протирали заспанные глаза и переговари- вались вполголоса. На лицах матросов застыло мрачное, озабоченное выра- жени Очевидно, им мало улыбалось путешествие с этим капитаном, начав- шееся к тому же при столь печальных предзнаменованиях. Время от времени они украдкой поглядывали на Волка Ларсена, и я видел, что они его побаи- ваются.
Капитан подошел к доске; все обнажили головы.
Я присматривалск людям, собравшимся на палубе, - их было двадцать человек; значит, всего на борту шхуны, если считать рулевого и меня, на- ходилось двадцать два человека. Мое любопытство было простительно, так как мне предстояло, по-видимому, не одну неделю, а быть может, и не один месяц, провести вместе с этими людьми в этом крошечном плавучем мирке. Большинство матросов были англичане или скандинавы, с тяжелыми, малопод- вижными лицами. Лица охотников, изборожденные резкими морщинами, были более энергичны и интересны, и на них лежала печать необузданной игрстрастей. Странно сказать, но, как я сразу же отметил, в чертах Волка Ларсена не было ничо порочного. Его лицо тоже избороздили глубокие морщины, но они горили лишь о решимости и силе воли.
Выражение лица было скорее дажпрямодушное, открытое, и впечатление это усиливалось благодаря тому,то он был гладко выбрит. Не верилось - до следующего столкновения, ч это тот самый человек, который так жес- токо обошелся с юнгой.