Бронте тщательно описывает внешность молодого священника – продуманный прием, подчеркивающий контраст между внешним и внутренним обликом Риверса, внешне прекрасного, но внутренне холодного и бесчувственного, не любящего людей, которым служит, лишь «выполняя свой долг». « Я взглянула на его черты, прекрасные в своей гармоничности, но страшные своей неподвижной суровостью,- рассказывает героиня,- на его энергичный, но холодный лоб, на глаза – яркие, глубокие и пронизывающие, но лишенные нежности, на его высокую внушительную фигуру и представила себе, что я его жена…». Он напоминает холодный мрамор античной скульптуры. Его поцелуй ощущается как могильный холод. « На свете не существует ни мраморных, ни ледяных поцелуев, но именно так мне хотелось бы назвать поцелуй моего кузена», - говорится от лица Джейн. Таким образом, психологический портрет Риверса превосходно раскрыт через портрет внешний, перед нами – фанатик, глухой к чужим чувствам – типичный представитель пуританского мировосприятия. Лепка характера Сент-Джона Риверса – одна из больших удач Бронте-реалиста. Но реалистическое начало доминирует в романе. Оно проявляется и в глубоко типических образах антагонистов главной героини, и в четкости и строгости психологического рисунка ее образа, и в подчеркнуто суховатой манере повествования, а главное - в созвучности ее образа революционной атмосфере 40-х годов XIX в., когда необычайно актуально прозвучали слова героини романа Бронте - сельской учительницы Джейн Эйр: «Я не должна забывать, что эти бедно одетые маленькие крестьянки - такие же существа из плоти и крови, как и отпрыски самых знатных фамилий, и что зачатки природного благородства, чуткости, ума и доброты живут в их сердцах, так же как и в сердцах детей знатного происхождения».
Хотя, если внимательно изучать творчество той же Шарлотты, бунтарство просматривается, причем ярко. Является отличительной чертой ее знаменитой Джен Эйр. «…Ты хороша с теми, кто хорош с тобой. А по-моему, так и надо. Если бы люди всегда слушались тех, кто жесток и несправедлив, злые так бы все и делали по-своему: они бы ничего не боялись и становились бы все хуже и хуже. Когда нас бьют без причины, мы должны отвечать ударом на удар – я уверена в этом, - и притом с такой силой, чтобы навсегда отучить людей бить нас», - горячилась десятилетняя героиня в разговоре со своей кроткой миролюбивой всепрощающей в согласии с библейскими заповедями подругой Элен Бернс.
Именно эта реалистическая живая резкость характера девочки и вызвала живой отклик у читателей. Ведь даже самые примерные прихожане любой церкви крайне редко в реальной жизни руководствуются принципом подставления левой щеки, так жить, выживать, не защищаясь от недоброжелателей, не отвечая ударом на удар практически невозможно. Не случайно в литературе героини, подобные Элен Бернс, умирают в детстве или юности, этим авторы говорят, что слишком они хороши для нашего мира, слишком ангелоподобны и поэтому нежизнеспособны. Джен же выжила. И уже взрослой она простила свои обиды, став спокойнее, сделав шаг внутри себя к полному принятию евангельского учения, но ее острый язычок и наблюдательность никуда не делись, зрелый образ героини не утратил своей живой привлекательности, не стал пресным. Так у писательницы получился хороший бестселлер с яркими выпуклыми характерами героев, своеобразной смесью романтики и реализма, сказки и жизненности, а самое главное, - светлым финалом, классическим хэппи-эндом. («Женские романы» Шарлотты Бронте по своему уровню отличаются от современных образцов жанра в России и на Западе как небо от земли, она рядом с нынешними авторами бестселлеров выглядит классиком первой величины. Это говорит о том, что сам жанр упростился и деградировал.)
Как уже отмечалось, повествование в романе ведется от первого лица. Традиция такого повествования зарождается еще в ХVІІІ веке, в то время, когда внимание писателей начинает привлекать психология героя. В анализируемом романе эта форма повествования, так же как и другие черты художественного метода, способствует более глубокому раскрытию психологии героев.
В анализируемом романе эта форма повествования, так же как и другие черты художественного метода, способствуют более глубокому раскрытию психологии героини. В форме внутреннего монолога даны размышления Джейн по поводу нравов окружающих ее людей, норм поведения, ее собственных стремлений и переживаний. Следует отметить, что во внутреннем монологе часто выражены мысли самой Шарлотты Бонте.
В романе «Джейн Эйр» внутренняя речь служит одним из основных средств характеристики героини. Внутренний монолог в романе очень эмоционален. Некоторая приподнятость стиля во внутреннем монологе героини достигается использованием книжной лексики и сложного синтаксиса1. Наиболее характерным является в романе размышление героини в форме беседы двух голосов. Так, например, после ее несостоявшегося бракосочетания с Рочестером автор подробно описывает переживания Джейн. Ее колебания, мучительные раздумья о своей дальнейшей жизни даны в форме диалога разума и чувства. Приводимый ниже отрывок является не только одним из наиболее ярких примеров данной формы внутренней речи, но и представляется характерным для стиля внутренних монологов у Бронте вообще.
Еще я посмотрел фильм Джен Эйр.
У меня эта экранизация вызвала очень смешанные чувства. Джейн понравилась - именно тем, что она и впрямь-то выглядит совершенно некрасивой, а то вдруг улыбнется, загорится взглядом - и видишь перед собой несомненной привлекательное создание. Эта Джейн показалась мне живой и настоящей, я не сомневался в ней ни минуты. А вот м-р Рочестер... Наигранный он какой-то. Этот нервный, дерганный, агрессивный и немужественный тип постоянно вызывал у меня раздражение и неприятие. Оговорюсь - не лично к актеру, в "Незнакомке" он был совершенно на своем месте, молодой, трогательный, похожий на щенка-подростка. Если на минуту отвлечься от романтического настроя на просмотр любимого произведения, где мы уже знаем, какие чувства надлежит испытывать персонажам, то мы увидим неприкрытое агрессивное хамство. В книге Рочестер суров, невежлив, деспотичен - но не до такой же степени! И к Адель он относился с презрительной снисходительностью, но он не бил ее, и она его не боялась. Сцена, когда Джейн виснет на руке хозяина, защищая девочку, - вообще бред. Да разве бы Джейн, в которой от природы заложен такой точный этический барометр, восхищалась мужчиной, нападающим без повода на свою воспитанницу? В общем, какой-то тонкости и чувства меры актеру не хватило, зато эмоций он изобразил очень много. Словно ему платили за каждое их проявление. Берта выглядела как женщина, про которую веришь, что она была "красивой девушкой, в стиле Бланш Ингрем" и что молодой Рочестер мог жениться на ней ради ее красоты. Но я этот фильм оставил только ради образа Джейн Эйр, глубоко тронувшего меня и показавшегося одним из лучших... если не самым лучшим.
Что касается романа «Джен Эйр», то он впечатлил меня цельностью сюжета. Все действия романа не оставляют читателя равнодушным. К тому же, что немаловажно, многие описываемые события автобиографичны. Этот роман для меня — образец силы и справедливости, которые могут быть заключены в хрупкой беззащитной девушке. Что бы ни происходило с главной героиней, она всегда придерживалась своего здравого смысла и мнения, хотя при этом оставалась порывистой, эмоциональной и чувствительной. Многие мысли и слова Джен Эйр стали для меня такими цитатами, обращаясь к которым можно найти ответы на многие вопросы... Сначала я оценил книгу большей частью как романтическое произведение (где ключевым являются события, приключения героини и любовная линия), то в последующие время, обдумав и прокрутив все в голове, я обратил гораздо большее внимание на мировоззрение Джен, ее суждения и мысли. На последок скажу лишь, что роман Шарлотты Бронте «Джен Эйр» обязательно следует прочитать!