Я достиг этого города в сегодняшний вечер и остановился, недоумевая, куда идти, и вдруг вижу, стоит этот календер. И я приветствовал его и сказал ему: "Чужеземец!" Он отвечал: "И я тоже чужеземец!" И когда мы так стояли, вдруг подошел наш товарищ, вот этот третий, и поздоровался с нами и сказал нам: "Чужеземец!" - и мы отвечали: "И мы тоже чужеземцы". И мы пошли, и мрак налетел на нас, и судьба привела нас к вам. Вот причина того, что я обрил бороду и усы и что мне вырвали глаз.
"Пригладь свою голову и иди", - сказала ему женщина, но календер воскликнул: "Не уйду, пока не услышу рассказ других!" И все удивились его истории, и халиф сказал Джафару: "Клянусь Аллахом, я не видел и не слышал чего-либо подобного тому, что случилось с этим календером!"
РАССКАЗ ВТОРОГО КАЛЕНДЕРА
Тогда выступил вперед второй календер и поцеловал Землю и сказал: "О госпожа моя, я не родился кривым, и со мной случилась удивительная история, которая, будь она написана иглами в уголках глаза, послужила бы назиданием для поучающихся. Я был царем, сыном царя, и читал Коран согласно семи чтениям [33] и читал книги и излагал их старейшинам наук и изучал науку о звездах и слова портов и усердствовал во всех науках, пока не превзошел людей моего времени, и мой почерк был лучше почерка всех писцов. И слава обо мне распространилась по всем областям и странам и дошла до всех царей, и обо мне услышал царь Индии и послал к моему отцу, требуя меня, и отправил отцу подарки и редкости, подходящие для царей. И мой отец снарядил меня с шестью кораблями, и мы плыли по морю целый месяц, и, достигши берега, мы вывели коней, которые были с нами на корабле, и нагрузили подарками десять верблюдов и немного прошли. И вдруг, я вижу, поднялась и взвилась пыль, так что застлала края земли, и через час дневного времени пыль рассеялась, и из-за нее появились пятьдесят всадников - хмурые львы, одетые в железо. И мы всмотрелись в них и видим - это кочевники, разбойники на дороге, и когда они увидели, что нас мало и с нами десять верблюдов, нагруженных подарками для царя Индии, они ринулись на нас и выставили перед нами острия своих копий. И мы сделали им знаки пальцами и сказали им: "Мы посланцы великого царя Индии, не обижайте же нас!" Но они ответили: "Мы не на его Земле и не под его властью", - и они убили часть слуг, а остальные бежали, и я бежал, после того как был тяжело ранен. Кочевники отобрали у меня деньги и подарки, бывшие с нами, а я не знал, куда мне направиться, и был я велик и сделался низким. Я шел, пока не пришел к вершине горы, и приютился в пещере до наступления дня, и продолжал идти, пока не достиг города, безопасного и укрепленного, от которого отвернулся холод зимы и обратилась к нему весна с ее розами. И цветы в нем взошли, и реки разлились, и защебетали в нем птицы, как сказал о нем поэт, описывая его:
Во граде том для живущих нет ужаса,
И дружбою безопасность с ним связана,
И сходен он с дивным садом разубранным,
И жителям очевидна красота его.
Я обрадовался, что достиг этого города, так как утомился от ходьбы, и меня одолела забота, и я пожелтел, и мое состояние расстроилось, так что я не знал, куда мне идти. И я проходил мимо портного, сидевшего в лавке, и приветствовал его, и он ответил на мое приветствие, сказавши: "Добро пожаловать!" - и был со мною приветлив и обласкал меня и спросил, почему я на чужбине. И я рассказал ему, что со мной случилось, с начала до конца. Портной огорчился за меня и сказал: "О юноша, не открывай того, что с тобою, - я боюсь для тебя зла от царя этого города: он величайший враг твоего отца и имеет повод мстить ему".
Потом он принес мне еду и напитки, и я поел, и он поел со мною, и я беседовал с ним весь вечер. Он отвел мне место рядом со своей лавкой и принес нужную мне постель и одеяло, и я провел у него три дня, а потом он спросил: "Не знаешь ли ты ремесла, чтобы им зарабатывать?" - "Я законовед, ученый, писец, счетчик и чистописец", - ответил я, но портной сказал мне: "На твое ремесло нет спроса в наших землях, и у нас в городе нет никого, кто бы знал грамоту или иную науку, кроме наживы". - "Клянусь Аллахом, - сказал я, - я ничего не Знаю сверх того, о чем я сказал тебе". Тогда портной сказал: "Затяни пояс, возьми топор и веревку и руби дрова в равнине. Кормись этим, пока Аллах не облегчит твою участь, и не дай им узнать, кто ты, - тебя убьют". Он купил мне топор и веревку и отдал меня кому-то из дровосеков, поручив им обо мне заботиться, и я вышел с ними и рубил дрова целый день. И я принес на голове вязанку и продал ее за полдинара, и часть его я проел, а часть оставил, и я провел в таком положении целый год.
А через год я однажды пришел, по своему обычаю, на равнину и углубился в нее и увидел рощу, где было много дров. И я вошел в эту роту и, найдя толстый корень, стал его окапывать и удалил с него землю, и тут топор наткнулся на медное кольцо, и я очистил его от земли, и вдруг вижу - оно приделано к деревянной опускной двери! Я поднял ее, и под ней оказалась лестница, и я сошел по этой лестнице вниз и увидел дверь и, войдя в нее, очутился во дворце, прекрасно построенном, с высокими колоннами. А во дворце я нашел молодую женщину, подобную драгоценной жемчужине, разгоняющую в сердце горе, заботу или печаль, чьи речи утоляют скорби и делают безумным умного и рассудительного, - высокую ростом, с крепкой грудью, нежными щеками, благородным обликом и сияющим цветом лица, и лик ее светил в ночи ее локонов, а уста ее блистали над выпуклостью груди, подобно тому, как сказал о ней поэт:
Черны ее локоны, и втянут живот ее,
А бедра - холмы песку, и стан - точно ивы ветвь.
И еще:
Четыре тут для того лишь подобраны,
Чтоб сердце мне в кровь изранить и кровь пролить:
Чела ее свет блестящий и пряди ночь,
И розы ланит прелестных, и тела блеск.
И, посмотрев на нее, я пал ниц перед ее творцом, создавшим ее столь красивой и прелестной, а девушка взглянула на меня и сказала: "Ты кто будешь: человек или джин?" - "Человек", - сказал я, и она спросила: "А кто привел тебя в это место, где я провела уже двадцать пять лет и никогда не видала человека?" И, услышав ее слова (а я нашел их сладостными, и она захватила целиком мое сердце), я сказал ей: "О госпожа моя, меня привели сюда мои звезды для того, чтобы рассеять мою скорбь и Заботу". И я рассказал ей, что со мною случилось, от начала до конца, и она огорчилась моим положением и заплакала и сказала: "Я тоже расскажу тебе свою историю. Знай, что я дочь царя ЭФатамуса, владыки Эбеновых островов. Он выдал меня за сына моего дяди, и в ночь, когда меня провожали к жениху, меня похитил нфрит по имени Джирджис нбн Раджмус, внук тетки Иблиса, и улетел со мною и опустился в этом месте и перенес сюда все, что мне было нужно из одежд, украшений, материй, утвари, кушаний и напитков и прочего. И каждые десять дней он приходит ко мне один раз и спит здесь одну ночь, а потом уходит своей дорогой, так как он взял меня без согласия своих родных. И он условился со мною, что, если мне что-нибудь понадобится ночью или днем, я коснусь рукою этих двух строчек, написанных на нише, и не успею убрать руку, как увижу его подле себя. Сегодня четыре дня, как он приходил, и до его прихода осталось шесть дней. Не хочешь ли ты провести у меня пять дней и потом уйти, за день до его прихода?" - "Хорошо, - сказал я, - прекрасно будет, если оправдаются грезы!"
И она обрадовалась и поднялась на ноги и, взяв меня За руку, провела через сводчатую дверь и прошла со мною в баню, нарядную и красивую. И, увидев ее, я снял с себя одежду, и женщина тоже сняла, и я вымылся и вышел, а она села на скамью и посадила меня рядом с собою. Потом она принесла мне сахарной воды с мускусом и напоила меня, а затем подала мне еды, и мы поели и поговорили. А после этого она сказала: "Ляг и отдохни, ты ведь устал". Я лег, о госпожа моя, и забыл о том, что со мной случилось, и поблагодарил ее. А проснувшись, я увидел, что она растирает мне ноги, и помолился за нее, и мы сели и немного поговорили. И она сказала: "Клянусь Аллахом, моя грудь был стеснена, так как я здесь одна под землей и двадцать пять лет никого не видала, кто бы со мною поговорил. Хвала Аллаху, который послал тебя ко мне! О юноша, не хочешь ли ты вина?" - спросила она потом, и я сказал: "Подавай!" И тогда она направилась в кладовую и вынесла старого, запечатанного вина. И она расставила зелень и проговорила:
"Если б ведом приход ваш был, мы б устлали
Кровью сердца ваш путь и глаз чернотою.
И постлали б ланиты вам мы навстречу,
Чтоб лежала дорога ваша по векам".
Когда она окончила стихи, я поблагодарил ее, и любовь к ней овладела моим сердцем, и моя грусть и забота покинули меня, и мы просидели за беседой до ночи, и я провел с нею ночь, равной которой не видел в жизни. А утром мы проснулись и прибавляли радость к радости до полудня, и я напился до того, что перестал себя сознавать. И я встал, покачиваясь направо и налево, и сказал ей: "О красавица, пойдем, я тебя выведу из-под земли и избавлю от этого джинна!" Но женщина засмеялась и воскликнула: "Будь доволен и молчи! Из каждых десяти дней день будет ифриту, а девять будут твои"". И тогда я воскликнул, покоренный опьянением: "Я сию минуту сломаю эту нишу, на которой вырезана надпись, И пусть ифрит приходит, чтобы я убил его! Я привык убивать ифритов!"