VIII. КАК ЛЮДЯМ ЖИТЬ ВМЕСТЕ
Приходили слушать поучения Сократа не только жители Афин, но и из других городов и даже из чужих земель. Приходили слушать Сократа или к нему на дом, или ждали, чтобы он вышел на городскую площадь, и там окружали его. Собралось как‑то к Сократу много народу, и старые, и молодые, и свои горожане, и чужеземцы. Сократ не любил долго говорить сам, а все спрашивал у других. Он говаривал, что как его матушка не сама рожала, а только другим помогала рожать, так и он сам ничему не учит, а только помогает другим самим научиться. Так и в этот раз. Сел Сократ на скамью, а вокруг него народ. Положил Сократ руки на колени, опустил голову и задумался. Все ждали, о чем он спросит. Поднял голову Сократ и говорит: ‑ Скажите вы мне вот что: отчего это люди живут вместе, а не в одиночку? Теперь вот между людьми несогласие, вражда, а то жил бы каждый сам по себе, и не с кем было бы раздоры заводить. Пожалуй, лучше бы было. Вот и стали все говорить. Один сказал: оттого, говорит, живут люди вместе, что вместе жить выгоднее. Одному человеку и работать неспоро. Сообща больше сделаешь. Другой сказал: одному жить было бы страшно, обороняться трудно. Третий сказал: скучно жить человеку одному, с людьми веселей. Четвертый сказал: да и Богом положено человеку жить не одному, а с людьми. ‑ Верно, ‑ сказал Сократ. ‑ Но жить‑то людям как выгоднее ‑ в мире или во вражде? ‑ Конечно, в мире, ‑ отвечали все. ‑ Вот и вы думаете, и Бог так велел, а у нас идет не то. Отчего бы это так? Замолчали все и не знали, что ответить. И опять заговорил Сократ: ‑ Я ведь и сам не знаю ‑ не доберемся ли как вместе. Давайте я переспрошу вас, а вы отвечайте. Первое дело, скажите: от кого человеку больше пользы, от раба‑наемника или от друга‑товарища? ‑ Известно, от друга‑товарища, ‑ отвечали все. ‑ Раб‑наемник думает о своей пользе, а не о хозяйской пользе, ‑ сказал один. ‑ а друг‑товарищ заботится об тебе, как о самом себе. ‑ Раб‑наемник у тебя пока деньги, или до срока, а срок кончится или нечем тебе платить, и останешься ты один, ‑ сказал другой. ‑ А друг‑товарищ тем дорог, что в беде он тебя не оставит, последним своим поделится, ‑ сказал третий. ‑ С хорошим товарищем и сам лучше станешь, ‑ сказал четвертый. ‑ Вот вы и все согласны, ‑ сказал Сократ, ‑ что друг‑товарищ дороже раба‑наемника, что богат, и силен, и весел, и радостен, и спокоен не тот, у кого много наемников, а тот, у кого живет много друзей. У вас у всех, верно, больше друзей, чем рабов? ‑ Надо бы так, а на деле выходит не так, ‑ сказал один. ‑ Коли спросишь ты, врагов сколько у каждого из нас, мы сейчас же перечтем, ‑ сказал другой, ‑ и рабов и наемников тоже начтем немало, а друзей‑товарищей верных у кого найдется два или один, так и то хорошо. ‑ Отчего же это так? ‑ спросил Сократ. ‑ Сами говорите, что друг‑товарищ самое первое дело, а не заводите друзей. Коли мы знаем, что быки нужны для нас, мы их заводим много. Отчего же вы не заводите друзей, коли знаете, что от них польза, и радость, и опора в несчастье? ‑ А оттого, ‑ сказал один, ‑ что быков хороших много бывает, а людей хороших мало. Понадобится бык в плуг, выберешь хорошего и купишь; а друг понадобится, где найдешь хорошего? Людей‑то много, да хороших мало. ‑ Это верно, ‑ сказал Сократ, ‑ а быка в плуге какого ты называешь хорошим? ‑ А такого, который пашет, и силен, и смирен. ‑ Ну, а человека в друзья какого ты назовешь хорошим? ‑ спросил Сократ. ‑ А такого, который не об себе одном, но и о другом думает, который если услышит, что друг заболел, пойдет узнать, не нужно ли ему чего, и если понадобиться, то поможет по хозяйству, чтобы ему за болезнь его не было бы убытку. Понадобятся деньги ‑ даст. Вот какого я назову другом. ‑ Ну, а как ты узнаешь про человека, такой ли он или нет? ‑ А по его добрым делам. ‑ А тебя он по чему узнает? ‑ спросил Сократ. ‑ Да, должно быть, по тому же. ‑ А дружить‑то ты когда станешь, ‑ спросил Сократ, ‑ когда тебе нужда будет или когда нужда ему? И замолчали все и не знали, что ответить. ‑ Да как же вы не знаете? ‑ сказал Сократ. ‑ Переехал к тебе сосед, ни он тебя, ни ты его не знаешь; как тебе узнать, будет ли он хорошим другом: ждать ли, чтобы он тебе помог, или тебе помочь ему? ‑ Да, я думаю, лучше подождать, что от него будет, ‑ сказал один. ‑ А он скажет, что и ему лучше подождать, что от тебя будет. Тогда уж вы никогда друзьями не будете. ‑ Правда твоя, Сократ, ‑ сказал другой. ‑ Все мы хотим, чтобы нам люди добро делали, а сами начать не хотим, сказал третий. ‑ Оттого‑то и говорим, что быков хороших много, а людей мало. Да и как же им быть хорошими, коли мы сами не хотим быть хорошими и за то других укоряем, ‑ сказал четвертый. И сказал Сократ: ‑ Сами говорим мы, что людям вместе лучше. И вместе жить лучше в дружбе, чем в ссоре. Говорите, что дружба между людьми дороже всего, что дружба в том, чтобы делать добро людям. А делать сами добро не хотим, а только хотим, чтобы нам добро делали. От этого и живем мы вместе не в мире и радости, а во вражде и горестях.
IX. ЧТО НУЖНО ЗНАТЬ КАЖДОМУ ЧЕЛОВЕКУ?
Возвращался раз Сократ с работы и увидал, что в холодке собрался народ и много знакомых. Подошел к ним Сократ, поздоровался. ‑ А мы давно поджидаем тебя здесь, ‑ сказали ему. ‑ Садись: нужно нам с тобой поговорить. Не успел Сократ присесть, как стали люди собираться к нему со всех сторон: кто шел мимо, останавливался; кому сказали на улице, что Сократ учит у стены, а кто и сам увидел и подошел. Мастеровые оставляли работу и шли на то место, где учил Сократ. Стали четыре человека спрашивать Сократа, чему обучать детей. ‑ Посоветуй, ‑ говорят, ‑ Сократ, чему нам учить сыновей. Подросли, хочется, чтобы из них люди были. Научи, как и чему их учить? ‑ А чему думали вы их учить? ‑ спросил Сократ. ‑ А вот я думал отдать сына обучаться кузнечному ремеслу, ‑ сказал один. ‑ А я своего к каменотесу. Вот и ты, Сократ, этим мастерством занимался. ‑ А я всю жизнь на земле работал; хотелось бы, чтоб и сын со мной работал. ‑ Мой сын к учению прилежен; желает учится лекарству. ‑ Все это хорошо, ‑ сказал Сократ, каждому человеку нужно работать на пользу людям, и одному ‑ одно, другому ‑ другое. Да так ли? ‑ спросил Сократ. ‑ Если у нас все мастерства будут, все ли у нас будет, что нужно? Чего же еще? Понадобится дом, храм, пойдем к каменотесу, к плотнику; понадобится новые корабли строить, пойдем к плотникам. Ну, а понадобится жить мужу с женой, сыну со скупым отцом, брату с сердитым братом, соседу со злым соседом, хозяину с гордым гостем, человеку с чужим человеком. Какого мастера звать? ‑ На это мастерства нет, тут нужно только быть справедливым человеком, сказал один. ‑ Тут годится и каменщик, и плотник, и лекарь, ‑ сказал другой. ‑ Это дело всякий хороший человек понимать должен, ‑ сказал третий. ‑ Так и выходит по‑твоему, ‑ сказал четвертый, ‑ что, кроме своего мастерства, каждый человек должен еще понимать, как всякому человеку с людьми жить. ‑ Так и выходит, ‑ сказал Сократ, ‑ что, кроме своего мастерства, еще одно дело есть такое, что надо знать каждому человеку. ‑ Это дело уж как кому дано понимать, ‑ сказал один. ‑ Один умеет, другой нет. ‑ Этому не научишься, как мастерству, ‑ сказал другой. ‑ Да и как научиться этому? ‑ сказал третий. ‑ Этому нельзя научиться,‑‑ сказал четвертый. ‑ Удивительное дело, ‑ сказал Сократ, ‑ что нельзя того‑самого, что нужнее всего. Скажи хоть ты, что тебе дороже ‑ хорошо с женой жить или хорошие башмаки? ‑ Да я готов всю жизнь босиком ходить, только бы жить всегда согласно с женой. ‑ Ну, а что хуже ‑ в ссоре с отцом быть или не носить богатого платья? ‑ Да, известно, что от всякого платья откажешься, только бы не было ссоры. ‑ А какая болезнь хуже ‑ лихорадка или то, что тебя все люди не любят? ‑ Да уж хуже этой болезни нет. ‑ Ну, так и выходит, что то дело, которое всякому знать надо, дороже всех других дел, дороже и башмачного, и портняжного, и лекарского; и тем всем делам учиться можно, а этому, самому нужному и дорогому делу, и научиться нельзя. Звезды счесть и травы все узнать каждый человек может, а как ему с людьми жить, этого не может узнать. Так ли это? ‑ Да, должно быть, что‑нибудь не так, ‑ отвечали Сократу. ‑ И я так же думаю, ‑ отвечал Сократ. ‑ Жили люди прежде нас ‑ не сказали ли они что об этом? Да вот хоть бы надпись на храме. Что там написано? Написали это в старину. Не про то ли самое, про что мы толкуем, как человеку с людьми жить? ‑ Там написано: "Узнай самого себя", а не про то, как людям жить, отвечали Сократу. ‑ А может, и про то сказали: "Узнай самого себя". Может быть, если мы узнаем самих себя, то и узнаем, как нам жить. ‑ Растолкуй нам это, Сократ, ‑ сказал один. ‑ Вы знаете, я не умею толковать, ‑ сказал Сократ, ‑ я только умею спрашивать, а вы мне сами растолкуете. Вот везут быки виноград. Ну, вот скажите мне: кто знает быков и кто знает виноград? Тот ли, кто будет есть говядину и виноград, или тот, кто знает, как водить быков и виноградники? ‑ Разумеется, тот, кто умеет водить. ‑ Ну, а чтобы хорошо водилась скотина и хорошо родился виноград, что надо знать? ‑ Надо знать, когда кормить, когда копать, когда подвязывать. ‑ А чтобы это делать хорошо, нужно знать, что нужно скотине и что нужно винограднику. Не так ли? Не то ли же и про себя? Мы знаем себя, когда знаем, что нам нужно. Знаем ли мы, что нам нужно? ‑ Как же не знать, что нам нужно? Это мы все знаем, ‑ сказал один. ‑ Нет человека, который не знал бы, что ему нужно, ‑ сказал другой. ‑ Теперь тебе что нужно? ‑ спросил Сократ. ‑ Мне многое нужно, но нужнее всего мне богатство. Было бы у меня богатство, все бы было. ‑ Если бы у меня спросил, Сократ, я бы сказал не богатство, ‑ сказал другой ‑ а власть над людьми. Была бы у меня власть, у меня было бы и богатство. ‑ А мне, ‑ сказал третий, ‑ ни богатства, ни власти не нужно, мне нужно только жить безбедно и заниматься науками, и никто б мне не мешал и не отрывал меня от моего дела. ‑ А мне, ‑ сказал четвертый, ‑ нужно только то, чтобы я был славен и все почитали бы меня. ‑ Что ж это? ‑ сказал Сократ. ‑ Спрошу, что нужно, чтобы быки были сыты и виноградник хорош, ‑ все скажете одно. А вот спросил, что человеку нужно, все сказали розно. Вот видите, что не знаем мы сами себя, потому что узнать самого себя ‑ значит узнать, что человеку нужно, да так, чтобы все были согласны. Ты говоришь, богатство нужно, ‑ сказал Сократ. ‑ Ну, все мы согласны с тобой. И нам нужно будет богатство. Как же мы разделим его? Согласен ты поровну разделить все? ‑ Нет, какое же это будет богатство? ‑ сказал первый. ‑ Стало быть, нам и нельзя с тобой согласиться, ‑ сказал Сократ. ‑ Не согласимся ли во власти? Если нужна власть тебе, так и мне то же нужно. Как же мы с тобой будем властвовать друг над другом? ‑ Нельзя нам разделиться, ‑ сказал другой и засмеялся. ‑ Так и с тобой не разделим, ‑ сказал Сократ. ‑ Давай же разберем с тобой, ‑ обратился он к третьему, ‑ можно ли по‑твоему нам хорошо прожить. Ты говоришь, что тебе только нужно жить безбедно и заниматься наукой, потому что ты ее любишь. А мне вот нужно играть на флейте. Я это люблю. Хочу есть, пить, когда мне хочется, и играть на флейте и слушать хороших игроков, да так, чтобы мне никто не мешал. Что, коли я с тобою буду рядом жить? Как бы я не помешал тебе? Да и ты, когда станешь вслух говорить стихи, как бы ты не помешал мне? Ну, да, положим, мы разойдемся, но беда в том, кто нас с тобой кормить будет? Ты не станешь мне готовить, потому что ты любишь науки, и я тебе не стану готовить, потому что люблю флейту. Ты скажешь: мы рабам велим готовить. Да ведь и рабы захотят тоже на флейте играть и звезды считать. Как же нам тогда быть? Не подходит и твое дело. То, что тебе нужно, не всем людям нужно. И потому мы не узнали еще человека. ‑ Ну, а про мое что ты скажешь, Сократ? ‑ сказал четвертый. ‑ Да твое слово хорошее, ‑ сказал Сократ, ‑ и ближе всех к делу. Ты говоришь, что тебе нужно только то, чтобы почитали тебя все люди. Это правда, и это всякому человеку нужно. Тебе нужно, чтобы я тебя почитал, а мне нужно, чтоб ты меня. Так и с другими. А как заставить людей почитать себя? ‑ Вот это‑то и трудно, ‑ сказал один. ‑ Да, это трудно, ‑ сказал Сократ, ‑ но в этом‑то все и дело. Все, что вы скажете, все сходится к одному: к тому, чтобы люди делали нам добро и не мешали бы нам жить в свое удовольствие. Так ли? ‑ Так именно, ‑ подтвердили все. ‑ Ты сказал, что тебе нужно богатство, ты сказал ‑ власть, ты сказал свободно заниматься наукой, ты сказал ‑ почести. Все вы хотите, чтобы люди не мешали вам жить, делали вам добро, и всем другим то же нужно; стало быть, надо, чтобы добро для вас не мешало бы добру других. Мы заговорили про быков и про виноград. Если ты говоришь, что быку водопой нужен, то ведь ты не говоришь, чтоб ему нужно было затоптать колодец, так, чтобы другим пить мутную воду, и не говоришь, чтоб ему нужно было сбить весь корм под ноги, чтобы другим есть корм с навозом. Если ты говоришь, что виноградной лозе нужны простор и окопка, то ты не говоришь, чтобы надо было срезать и выкопать все соседние лозы. Так же и с людьми. Если мы узнаем человека и то, что ему нужно, то мы узнаем, чего ему не нужно делать. Не нужно этому человеку делать всего того, что мешает и вредит другим. Не так ли? Все согласились. ‑ Точно так же мы узнаем и что нужно делать человеку. Все мы хотим, чтобы нам делали доброе, а доброе нам делает кто? ‑ Люди, ‑ отвечали Сократу. ‑ А мы кто? ‑ Тоже люди. Так что же нам нужно делать? ‑ Добро людям. Вот мы и договорились, ‑ сказал Сократ. ‑ Мы спросили себя: кто мы? И решили, что, чтоб узнать это, надо узнать, что нам нужно. Стали разбирать, что нам нужно, и все согласились в том, что нам нужно первое: чтоб люди нам не мешали жить, а второе ‑ делали нам добро. А чтобы люди делали добро людям, надо нам делать добро людям. Так вот это начало ученья о том, что всякому человеку знать надо. ‑ Так‑то так, ‑ сказал один человек, ‑ да не всегда можно узнать, каким делом помешаешь другому и какое дело будет добро, а какое зло. ‑ Правда твоя, ‑ сказал Сократ. ‑ В этом мы часто ошибаемся; но и ученики у кузнеца и у сапожника часто ошибаются, когда учатся, но мастера их учат тому, что они сами узнали и что узнали от своих учителей. Вот я и сам учусь этому делу, какое всем нужно знать, и учу других так, как меня научили мои учителя и голос Бога, который я слышу в душе своей. Этот голос совести слышит каждый в себе, если только он прислушается к нему. А если будет прислушиваться, то и научится от учителей и сам от него. Люди не оставлены без руководства в самом важном деле; а с тех пор, как есть люди, они учатся, как жить вместе, и в каждого вложен один и тот же голос, который каждого учит тому же. Всякому делу учиться хорошо, но нужнее всего ‑ учиться жить, не мешая людям и делая им добро.