Теперь весь Володин стол и подоконник возле него были завалены всевозможными вещами, необходимыми для авиаконструктора. Не хватало уже места для них, и, случалось, Валя находила под своими книгами, использованными в качестве пресса, какие-то прочно приклеившиеся к переплету скрещенные палочки, рейки, обмотанные натуго нитками. Тогда юный конструктор должен был отпаривать над чайником пострадавший учебник сестры, отчего, конечно, тот не становился лучше, а хозяйка его - добрее...
Но так или иначе, а задуманный самолет был построен. Он был так велик, что, когда Володя выносил аппарат через дверь, пришлось повернуть его боком, одним крылом вн, другим вверх. Да и при этом он чуть не зацепился за притолоку. Все ребята на дворе сбежались взглянуть на дивное сооружение Володиных рук. Самолет был действительно великолепен. На широких, округло суживающихся к концам крыльях были выведены пятиконечные красные звезды. Такие же звезды были на фюзеляже, оклеенном плотной бумагой, и на хвосте. Как уверял Володя, это был самолет-амфибия, то есть он мог садиться и на землю и на воду. Даже Алевтина Марковна, раздвинув тюлевые занавески и высунувшись окна своей комнаты, рекла сверху:
- Наконец-то подходящим делом занялся Вовочка! Смотрите, какая красота! Абсолютный альбатрос! Неужели он и летать сможет?
Володя презрительно поглядел наверх. Правда, тут же доказать летные качества своего самолета он не мог.
- Двор у нас больно маленький, ему тут тесно. Он у меня на дальнюю дистанцию рассчитан. Ему должно быть кругом свободно... А ну, не трогай - не купишь. Смотри глазами!.. - осадил он какого-то малыша, который робко коснулся пальцем звездочки на крыле.
Дав всем вдоволь насмотреться на это сооружение, Володя потащил свой самолет в авиакружок. Он порядком мучился по дороге - так громоздок был его аппарат. Но когда он появился во дворе Дома пионеров, все "юасы" - да не только "юасы", но и члены шахматного кружка, где шел турнир, и даже участники литературного диспута "Что такое дружба?", который происходил в это время в зале, - высыпали во двор и окружили Володю, А он стоял посреди двора, гордый, торжествующий, держа перед собой обеими руками большой, красивый аэроплан с красными звездами. Он слышал, как пионеры восхищенно переговаривались между собой:
- Здорово сделал!.. Как настоящий совсем.
Маленький пионер-шахматист в больших очках обошел модель со всех сторон, блко склонясь к ней, словно обнюхивая, и потом очень вежливо спросил у Володи:
- Это какого типа?
- Амфибия, - отвечал Володя пренебрежительно.
И мальчики вокруг переглянулись с уважением: им было приятно, что у них в Доме пионеров есть такой замечательный парень, умеющий делать даже амфибии.
- Один делал?.. Сам? - спросил кто-то.
- Нет, мама помогала! - отвечал Володя. И все засмеялись.
Но вот подошел Женя Бычков. Он внимательно осмотрел модель, осторожно потрогал крыло, попросил у Володи разрешения подержать самолет минуточку в своих руках и вернул его обратно нашему конструктору.
- Не полетит, - тихо сказал он.
- Что-о?! - обиделся Володя. - Больно ты много знаешь!
- Потому что перетяжеленный, - так же негромко пояснил Женя Бычков. - И фюзеляж слишком короткий. Скапотирует.
- Ты не каркай! - закричал Володя. - Посмотришь вот...
Модель была так велика, что и двор Дома пионеров, по мнению Володи, оказался тесным для нее. Решили подняться на склон Митридата и там запустить модель для пробы.
Все повалили туда. Володя шел впереди со своей моделью. Решили высоко не забираться на первый раз. Выбрали подходящее место, и Володя закрутил в разные стороны резиновые жгутики, приводящие в движение винты, зажав их пальцами, чтобы они не раскручивались без нужды. Затем он поднял свой самолет над головой, встал на цыпочки и толкнул в воздух модель, одновременно отпустив винты.
- Ура! - с готовностью закричали мальчишки, уже устремляясь вн по склону за летящей над их головой моделью.
Самолет, задрав нос кверху, вдруг резко клюнул вн, закинул хвост, два раза перевернулся в воздухе, потом как-то косо съехал на одно крыло, ударился его концом о землю и закувыркался вн по склону, как перекати-поле. Мальчишки бежали вокруг, крича, подпрыгивая, но не решаясь задержать скатывающийся аппарат. Володя растолкал их, подхватил самолет на руки. Повреждения были невелики: в одном месте отошла стойка, кое-где чуточку порвалась бумага.
- Неправильно запустил, - объяснил Володя.
Он снова закрутил резинки винтов и с силой направил самолет в воздух.
Но модель, сделав неуклюжее сальто-мортале, со всего размаха врезалась в склон горы. Что-то хрустнуло. Ветер, внезапно подувший с моря, поволок исковерканную модель по траве. Она зацепилась за кустарник и затрепыхалась, стуча перепончатым лопнувшим крылом. Володя подбежал к ней - и понял, что все кончено.
А вокруг уже смеялись, сперва тихо, а потом все громче. И уже слышал Володя обидные замечания тех самых ребят, которые только пять минут назад расхваливали его модель:
- Одна декорация!
- Декорация!..
- Фасону много, а толку ни на копейку!
- Высоко взлетела, нко села!..
- Х-хе, вот тебе и амфибия!
- Эй, Дубинин, может быть, она у тебя только с воды летает?
- Она и там на дно кувыркнется!..
Володя, не отвечая на насмешки, осторожно высвобождал треснувшие крылья
цепких ветвей кустарника.
Вскоре его оставили одного со злосчастной моделью. Володя поднял ее - исковерканную, опозоренную - на руки. Она беспомощно вывернула крыло.
С моря поднимался сильный в Из-за пролива, со стороны Тамани, быстро неслись тучи. Вдалеке уже пробормотал что-то, пока еще про себя, гром. Надо было спускаться. Но как теперь возвращаться домой, после такого поражения?
И вдруг Володя заметил, что он не один. К нему подходил Женя Бычков.
- Это у тебя отлетело? - сказал Женя, подавая Володе отлетевшую планочку и глядя в сторону. Володя молча взял у него деревяшку.
- Потому что перетяжеленная, - так же тихо, как прежде, сказал Женя. - И центровка неправильная. Потом, зачем ты такие нервюры толстые поставил?
Володя не слыхивал никогда ни о нервюрах, ни о центровке, но он и виду не подал.
- Я думал, крепче будет...
- Нет, ты смотри, Дубинин, - проговорил Женя. - Видишь, у тебя тут равновесия нет. Его так сюда и тянет. Я знаю: это трудное дело. Тут самому не справиться. Надо расчеты знать. Вот мы все вместе потому и делаем. А ты хотел один. Тут ребята неопытнее тебя есть, да и то...
Они сидели на корточках возле поломанной модели, разбирали ее недостатки, старались исправить повреждения и так увлеклись оба, что не заметили, как тучи накрыли весь город и вдруг вну, под ногами у них, все исчезло, все заволокло серой пеленой тумана. Крупная капля дождя звонко, как в барабан, стукнула о перепончатую оболочку крыла на модели.
- Эх ты, смотри, как накрыло! - сказал Володя, поднимая голову. - Ну, нальет нам сейчас за шиворот! Ты беги, тут прямо можно спуститься, покороче будет.
- А ты?
- А я той дорогой пойду, а то съеду еще здесь, так окончательно все поломаю.
- Ну, уж тогда вместе пойдем, - сказал Женя Бычков. - Скорее надо, а то все у тебя размочит!
Взявшись за концы попорченных крыльев самолета, они начали быстро спускаться. Под ними была уже сплошная, медленно клубившаяся муть; она подступала со всех сторон... Гора, где они стояли, выглядела уже островком в море тумана, и было жутковато погружаться в него. Ветер несколько раз чуть не вырвал рук мальчиков модель. Они в таких случаях приседали и старалась быть поближе к земле. Дождь все усиливался, склон стад скользким. Ветер гнал на Митридат густое стадо туч и оглушительно щелкал над головой слепящим кнутом молний. Гроза была теперь совсем рядом. Стало казаться, что с Митридата, грохоча, катятся от самой вершины вн огромные пустые железные бочки. Под ногами все ехало, расплывалось...
Вдруг Женя негромко охнул и провалился куда-то вн. Не выпуская рук модели, Володя сполз к нему:
- Ты что?
- Нога у меня чего-то...
Женя попытался подняться, но тихо ойкнул и повалился на землю.
- Вот так номер, - сказал он виновато, - ступить не могу. А больно до чего...
Лицо у него перекосило, он кусал нижнюю губу, но продолжал говорить тем же тихим голосом, каким обычно разговаривал в кружке:
- Ты уходи, а то тебе все размочит... Да и ветер поднимается.
Порыв ветра чуть не повалил Володю на землю. Дождь лил как ведра. С вершины Митридата хлынули мутные, уже начинавшие греметь потоки.
- Идти никак не можешь? - спросил Володя, повернувшись спиной к ветру.
- Погоди, у меня пройдет немножко, тогда я пойду... А ты не жди, ты беги.
- Куда я побегу? уж вместе.
- Да не могу же я!
- Я и говорю, что не можешь. Значит, давай вместе. Забирайся ко мне на закорки.
- Да брось ты!.. Я ж тяжелый...
- Сам брось! Давай, говорю! Мне даже лучше будет - ты меня от дождя прикроешь.
- А модель как же?
- А ну, шут с ней, с моделью! Давай!..
Володя спустился на шаг ниже, подставил спину, припав на колени. Женя обхватил его за шею. Он был крупнее и сильнее Володи, но Володя поднатужился, схватился руками за мокрую траву, но она выдиралась земли. Ему все же удалось встать. Женя, здоровой ногой отталкиваясь от склона горы и поджав другую, повис у Володи за плечами.
- Ну, держись теперь... Только горло не дави, а то мне дышать нельзя.
Их нагоняли потоки, несшиеся по склону. Вода несла камни, надо было увертываться от них. Володя наугад пробирался сквозь дождь. Вдруг что-то белое промчалось в потоке мимо него. На мгновение Володя увидел красную звезду и понял, что то была его погибшая модель... Струей ее прижало к камню, потом повернуло, и она исчезла.