Над омраченным Петроградом
Дышал ноябрь осенним хладом.
Дождь мелкий моросил. Туман
Все облекал в плащ затрапезный.
Все тот же медный великан,
Топча змею, скакал над бездной.
Там, у ограды, преклонен,
Громадой камня отенен,
Стоял он. Мыслей вихрь слепящий
Летел, взвивая ряд картин, -
Надежд, падений и годин.
Вот - вечер; тот же город спящий,
Здесь двое под одним плащом
Стоят, кропимые дождем,
Укрыты сумрачным гранитом,
Спиной к приподнятым копытам.
Как тесно руки двух слиты!
Вольнолюбивые мечты
Спешат признаньями меняться;
Встает в грядущем день, когда
Народы мира навсегда
В одну семью соединятся.
Но годы шли. Другой не тут.
И рати царские метут
Литвы мятежной прах кровавый
Под грозный зов его стихов.
И заглушат ли гулы славы
Вопль здесь встающих голосов,
Где первой вольности предтечи
Легли под взрывами картечи!
Иль слабый стон, каким душа
Вильгельма плачет с Иртыша!
А тот же, пристально-суровый
Гигант, взнесенный на скале!
Ужасен ты в окрестной мгле,
Ты, демон площади Петровой!
Виденье призрачных сибилл,
В змею - коня копыта вбил,
Уздой железной взвил Россию,
Чтоб двух племен гнев, стыд и страх,
Как укрощенную стихию,
Праправнук мог топтать во прах!
Он поднял взор. Его чело
К решетке хладной прилегло,
И мыслей вихрь вскрутился, черный,
Зубцами молний искривлен.
"Добро, строитель чудотворный!
Ужо тебе!" - Так думал он.
И сквозь безумное мечтанье,
Как будто грома грохотанье,
Он слышал топот роковой.
Уже пуста была ограда,
Уже скакал по камням града -
Над мутно плещущей Невой -
С рукой простертой Всадник Медный...
Куда он мчал слепой порыв?
И, исполину путь закрыв,
С лучом рассвета, бело-бледный,
Стоял в веках Евгений бедный.
28 октября 1923
МЫСЛЕННО, ДА!
Мысленно, да! но с какой напряженностью
Сквозь окна из книг озираем весь мир мы!
Я пластался мечтой над огромной сожженностью
Сахары, тонул в знойных зарослях Бирмы;
Я следил, веки сжав, как с руки краснокожего,
Вся в перьях, летя, пела смерти вестунья;
Я слушал, чтоб в строфы влить звука похожего
Твой грохот, твой дым, в твердь, Мози-оа-Тунья!
Сто раз, нет, сто сотен, пока свое пол-лица
Земля крыла в сумрак, - покой океанам! -
Я белкой метался к полюсу с полюса,
Вдоль всех параллелей, по всем меридианам.
Все хребты твои знаю, все пропасти в кратерах,
Травы всяческих памп, всех Мальстрёмов содомы:
Мой стимер, где б ни был, - в знакомых фарватерах,
Мой авто - всюду гость, мой биплан - всюду дома!
И как часто, сорван с комка зеленого,
Той же волей взрезал я мировое пространство,
Спеша по путям светодня миллионного,
Чтоб хоры светил мне кричали: "Постранствуй!"
И с Марса, с Венеры, с синего Сирия
Созерцал, постигал жизнь в кругу необъятном,
Где миг мига в веках - наш Египет - Ассирия,
А "я" - электрон, что покинул свой атом!
8 июля 1923
ДВА КРЫЛА
После тех самых путей и перепутий,
Мимо зеркала теней, все напевы в мечтах,
Под семицветием радуги медля в пышном приюте,
Где девятой Каменой песнь была начата, -
Я роком был брошен, где миг всегда молод,
Где опыты стали - не к часу, в тени,
Где дали открыты на море, на молы, -
В такое безумье, в такие дни.
Здесь была наша встреча; но разные видения
За собой увлекали мы с разных дорог:
Рим и мир миновал я, ты - первое предупреждение
Объявляла, вступая в жизнь едва на порог.
Но в оклике ль коршунов, в орлем ли клекоте
Мы подслушали оба соблазн до высот,
Словно оба лежали мы, у стремнины, на локте, и
Были оба бездетны, как стар был Казот.
И в бессмертности вымысла, и в сутолоке хлопотной,
И где страсть Евредику жалит из трав,
Ты - моя молодость, я - твоя опытность,
Ты - мне мать и любовница, я - твой муж и сестра.
Два крыла мощной птицы, мы летим над атоллами
К тем граням, где Полюс льды престольно простер
И над полыми глубями в небе полное полымя
Бродит, весть от планеты к планетам, в простор!
24 марта 1923
ПЯТЬДЕСЯТ ЛЕТ
Пятьдесят лет - пятьдесят вех;
пятьдесят лет -
пятьдесят лестниц;
Медленный всход
на высоту;
всход на виду
у сотен сплетниц.
Прямо ли, криво ли
лестницы прыгали,
под ветром, под ношей ли, -
ярусы множились,
Узкие дали
вдруг вырастали,
гор кругозоры
низились, ожили.
Где я? - высоко ль? - полвека - что цоколь;
что бархат - осока
низинных болот.
Что здесь? - не пьяны ль
молчаньем поляны,
куда и бипланы
не взрежут полет?
Пятьдесят лет - пятьдесят вех;
пятьдесят лет -
пятьдесят всходов,
Что день, то ступень,
и стуки минут - раздумья и труд,
год за годом.
Вышина...
Тишина...
Звезды - весть...
Но ведь знаю,
День за днем
будет объем
шире, и есть - даль иная!
Беден мой след!
ношу лет
знать - охоты нет!
ветер, непрошен ты!
Пусть бы путь досягнуть
мог до больших границ,
прежде чем ниц
ринусь я, сброшенный!
Пятьдесят лет - пятьдесят вех;
пятьдесят лет -
пятьдесят лестниц...
Еще б этот счет! всход вперед!
и пусть на дне - суд обо мне
мировых сплетниц!
27 ноября, 15 декабря 1923
СТИХОТВОРЕНИЯ, НЕ ВОШЕДШИЕ
В СБОРНИКИ
РЕВОЛЮЦИЯ
Что такое революция? - Буря,
Ураган, вырывающий с корнем
Столетние кедры,
Освежающий недра
Воздухом горним, -
Оживляющий все ураган,
Крушащая многое буря!
Бог. Саваоф,
Что, брови нахмуря,
Просторы лесов
Для новых семян,
Для посевов грядущих
Расчищает дыханием уст всемогущих!
Революция - буря. Она
Над океаном
Летит ураганом,
Разметая воды до дна,
И горе
Судам,
Застигнутым в море!
Там
Огромный дреднот и ничтожная шлюпка
Одинаково хрупки,
Там
Для тысяч раскрыты могилы,
Там никто
Не предвидит судьбы: все - слепые!
Что
Наши ничтожные силы
Пред волей стихии!
Революция - буря...
<1917>
* * *
Народные вожди! вы - вал, взметенный бурей
И ветром поднятый победно в вышину.
Вкруг - неумолчный рев, крик разъяренных фурий,
Шум яростной волны, сшибающей волну;
Вкруг - гибель кораблей: изломанные снасти,
Обломки мачт и рей, скарб жалкий, и везде
Мельканье чьих-то тел - у темных сил во власти,
Носимых горестно на досках по воде!
И видят, в грозный миг, глотая соль, матросы,
Как вал, велик и горд, проходит мимо них,
Чтоб грудью поднятой ударить об утесы
И дальше путь пробить для вольных волн морских!
За ним громады волн стремятся, и покорно
Они идут, куда их вал влечет идти:
То губят вместе с ним под твердью грозно-черной,
То вместе с ним творят грядущему пути.
Но, морем поднятый, вал только морем властен,
Он волнами влеком, как волны он влечет, -
Так ты, народный вождь, и силен и прекрасен,
Пока, как гребень волн, несет тебя - народ!
1918
* * *
Слепой циклон, опустошив
Селенья и поля в отчизне,
Уходит вдаль... Кто только жив,
С земли вставай для новой жизни!
Тела разбросаны вокруг...
Не время тосковать на тризне!
Свой заступ ладь, веди свой плуг, -
Пора за труд - для новой жизни!
Иной в час бури был не смел:
Что пользы в поздней укоризне?
Сзывай работать всех, кто цел, -
Готовить жатву новой жизни!
Судьба меняет часто вид,
Лукавой женщины капризней,
И.ярче после гроз горит
В лазури солнце новой жизни!
На души мертвые людей
Живой водой, как в сказке, брызни:
Зови! буди! Надежды сей!
Сам верь в возможность новой жизни.
1918
* * *
И утлый челн мой примет вечность
В неизмеримость черных вод...
Vrbi et Orbi
Пора! Склоняю взор усталый:
Компас потерян, сорван руль,
Мой утлый челн избит о скалы...
В пути я часто ведал шквалы,
Знал зимний ветер одичалый,
Знал, зноем дышащий, июль...
Давно без карты и магнита
Кручусь в волнах, носим судьбой,
И мой маяк - звезда зенита...
Но нынче - даль туманом скрыта,
В корму теченье бьет сердито,
И чу! вдали гудит прибой.
Что там? Быть может, сны лагуны
Меня в атолле тихом ждут,
Где рядом будут грезить шкуны?
Иль там, как сумрачные струны,
Стуча в зубчатый риф, буруны
Над чьей-то гибелью взревут?
Не все ль равно! Давно не правлю,
Возьмусь ли за весло теперь,
Вновь клочья паруса поставлю?
Нет! я беспечность в гимне славлю,
Я полюбил слепую травлю,
Где вихрь - охотник, сам я - звер,ь.
Мне сладостно, не знать, что будет,
Куда влечет меня мой путь.
Пусть прихоть бури плыть принудит -
Опять к бродячим дням присудит
Иль в глуби вечных вод остудит
В борьбе измученную грудь!
Пора! спеши, мой челн усталый!
Я пристань встречу ль? утону ль? -
Пою, припав на борт, про скалы,
Про все, что ведал я, про шквалы,
Про зимний ветер одичалый,
Про, зноем дышащий, июль!
15 марта 1919
ТРУД
В мире слов разнообразных,
Что блестят, горят и жгут, -
Золотых, стальных, алмазных, -
Нет священней слова: "Труд!"
Троглодит стал человеком
В тот заветный день, когда
Он сошник повел к просекам,
Начиная круг труда.
Все, что пьем мы полной чашей,
В прошлом создано трудом:
Все довольство жизни нашей,
Все, чем красен каждый дом.
Новой лампы свет победный,
Бег моторов, поездов,
Монопланов лет бесследный,
Все - наследие трудов!
Все искусства, знанья, книги -
Воплощенные труды!
В каждом шаге, в каждом миге
Явно видны их следы.
И на место в жизни право
Только тем, чьи дни - в трудах:
Только труженикам - слава,
Только им - венок в веках!
Но когда заря смеется,
Встретив позднюю звезду, -
Что за радость в душу льется
Всех, кто бодро встал к труду!
И, окончив день, усталый,
Каждый щедро награжден,
Если труд, хоть скромный, малый,
Был с успехом завершен!