«Исхлестанных плеском воды и напитков, не хотят ли заставить нас мчаться по лаю бульдогов?»
Предложение построено в форме риторического вопроса. Он не предполагает ответа. Возрожденных к новой жизни заставляют снова мчаться вперед по жизни. Выражение «исхлестанных плеском воды и напитков» в свете всего сказанного я понимаю как символ крещения и причастия (напиток — вино).
Последнее предложение этого стихотворения в прозе частично дублирует первое:
«Одно дуновение уничтожает огни очагов»
Таким образом создается цикличность структуры всего произведения, что окончательно оформляет философскую тему этого стихотворения: бесконечное движение жизни (цикличность), пусть оно уже было и повторялось много раз (так много, что стало пошлым), оно все же необходимо и неизбежно.
Как мы видим, это произведение не обладает такими формальными признаками лирического стихотворения как рифма, размер, метр. Но на формальном уровне оно обладает небольшим объемом, особым, отличным от прозаического произведения, ритмом (его создают короткие предложения с однородными членами и повторяющимися предлогами и союзами— это формальные признаки лирики).
На смысловом уровне — это чисто лирическое произведение: отсутствие сюжета, субъективное восприятие реальности (герой видит мир сквозь изъян в стекле).
Философская тема бытия — основная заявленная тема. В связи с этим автор, возможно, и выбрал именно такой жанр — стихотворение в прозе.
В поэтической речи метр, размер, ритм, рифма подчинили бы его законам, ограничили бы выбор лексических средств.
А прозаическая форма позволяет не торопясь, внимательно, вдумчиво оценить и понять каждую мысль поэта, каждое его слово.
Таким образом для выражения идеи бытия в этом произведении жанр стихотворения в прозе выбран идеально.
Я выбрала это стихотворение как образчик французского стихотворения в прозе. Ведь жанр зародился во франции. Я не взяла произведение Бертрана или Бодлера, так как хотела рассмотреть жанр в зените его расцвета.
По этой же причине я выбрала стихотворения в прозе Тургенева, ведь его произведения стали каноном этого жанра в России. Для анализа я выбрала стихотворение в прозе «Дурак», так как оно близко к истоку, напоминает жанр библейской притчи.
Называется это стихотворение в прозе - «Дурак», и сразу думаешь, что речь пойдет если не о глупце, то о каком-нибудь сказочном Иванушке-Дурачке. В пользу заявленной «сказочности» говорит еще и самое начало произведения, которое сразу напомнит читателю зачин какой-нибудь сказки: «жил-был на свете дурак». А наш герой оказывается далеко не таким глупым, как может показаться на первый взгляд. Долгое время он живет припеваючи, но тут до него стали доходить слухи о том, что он слывет за безмозглого подлеца. И именно здесь автор показывает нам основную черту «дурака» - якобы присущую герою подлость. После чего читатель сразу убеждается в том, что ни о каком добродушном Иванушке-дурачке речи не идет. Хотя бы еще и потому, что нашего героя всегда очень волнует мнение других людей, когда же Иванушке оно было не столь важно. Но как и сказочный, наш дурак по-своему умен. Будучи наделенным интуицией, «внезапная мысль озарила наконец его темный умишко... И он, нимало не медля, привел ее в исполнение». И при встрече с кем-нибудь начинает критиковать все, что хвалят другие, причем, одними и теми же словами обвиняя собеседников в отсталости, после чего собеседник пугается и соглашается с дураком: «и кого бы, что бы ни хвалили при дураке — у него на все была одна отповедь».
Так его и стали считать злым, желчным человеком, но при этом и признавая, что он обладает блистательным умом. А после всего его пригласили заведовать критическим отделом в газете (здесь можно провести еще одну параллель: дурак-критик). Сам автор, И.С., весьма негативно относился к недобросовестным критикам, скажем даже, не любил вовсе газетных писак, об этом можно читать у него в стихотворениях в прозе «Корреспондент», «Гад», «Писатель и критик»). «Дурак»,отрицающий авторитеты, сам становится авториетным человеком — перед ним все благоговеют, даже (что страшнее всего) юноши, подрастающее поколение. Хоть и не следовало бы благоговеть, а вдруг в отсталые люди попадешь?
Заканчивается произведение словами: «Житье дуракам между трусами».
Это стихотворение в прозе напоминает притчу, что понятно, ведь сам жанр сложился опираясь на библейскую традицию лирики в прозе.
Здесь присутствует (хоть и рудиментарный сюжет) — дурак пытается слыть умным в обществе, найти найти там свое место, что ему весьма успешно удается. Стоит заметить, что лирический герой здесь не присутствует. Ни дурак, ни его знакомые не могут претендовать на эту роль. Автор здесь не отдает предпочтения ни дураку, сумевшему неплохо устроиться, манипулируя человеческой трусость; ни обществу, страдающему от этих манипуляций. Тургенев отвергает и то и другое. Даже понятно, что трусость намного хуже глупости, так как именно она позволяет последней процветать.
Произведение, конечно, имеет прозаическую форму, но обладает при этом особым ритмом, который создают обилие пауз (многоточия и деление на абзацы). Форма — средство выражения авторской идеи. Используя ее, автор раскрывает перед читателем негативные стороны человеческой личности.
Используя жанр притчи, автор говорит читателю, что плохо и глупо быть дураком, но быть трусом еще глупее.
Итак, жанр стихотворения в прозе можно назвать промежуточным жанром между лирикой и эпосом. Он обладает чертами обоих литературных родов. Эпическому роду соответствует форма: отсутствие метра, ритма, размера. А так же такая содержательная часть как наличие сюжета( хоть и не во всех произведениях, хоть часто и весьма условного). Лирическому роду соответствует такая формальная часть как небольшой объем, особое деление на абзацы ( как на строфы), а также содержание. повышенную эмоциональность стиля, круг образов мотивов, идей, характерный для поэзии, обычно бессюжетная композиция, общая установка на выражение субъективного впечатления или переживания. И эти черты очень органично сочетаются.
Жанр стихотворения в прозе по праву считается одним из самых сложных жанров.
Список использованной литературы.
1.Тимофеев Л., Проблемы стиховедения,М: «Федерация», 1931, стр. 79-100;
2.Гроссман Л., Портрет Манон Леско (два этюда о Тургеневе), изд. 2-е, М:«Северные дни», 1922;
3.Шенгли Г., Трактат о русском стихе, изд. 2, , М:Гиз. 1923, стр. 178-181;
4.В. Е. Хализев, Теория литературы, М: «Высшая школа», 2002, стр. 357-360.
5.http://feb-web.ru