Смекни!
smekni.com

Три толстяка (стр. 2 из 21)

- Где это играют? - удивился доктор.

Без плаща становилось холодно. Ни один голос не звучал на площади. Доктор, кряхтя, поднялся среди камней, повалившихся друг на дружку. По дороге он зацепился за чей-то большой сапог. Слесарь лежал, вытянувшись поперек балки, и смотрел в небо. Доктор пошевелил его. Слесарь не хотел вставать. Он умер.

Доктор поднял руку, чтобы снять шляпу.

- Шляпу я тоже потерял. Куда же мне идти?

Он ушел с площади. На дороге лежали люди; доктор низко наклонялся над каждым и видел, как звезды отражаются в их широко раскрытых глаза Он трогал ладонью их лбы. Они были очень холодные и мокрые от крови, кото- рая ночью казаласьерной.

- Вот! Вот! - шептал доктор. - Значит, народ побежден... Что же те- пь будет?

Через полчаса он добрался до людных мест. Он очень устал. Ему хоте- лось есть и пить. Здесь город имел обычный вид.

Доктор стоял на перекрестке, отдыхая от долгой ходьбы, и мал: "Как странно! Горят разноцветные огни, мчатся экипажи, звенят стеклянные две- ри. Полукруглые окна сияют золотым сиянием. Там вдоль колонн мелькают пары. Там веселый бал. Китайские цветные фонарики кружатся над черной водой. Люди живут так, как жили вчера. Неужели они не знают о том, что произошло сегодня утром? Разве они не слышали пальбы и стонов? Разве они не знают, что вождь народа, оружейник Просперо, взят в плен? Может быть, ничего и не случилось? Может быть, мне приснился страшный сон?"

На углу, где горел трехрукий фонарь, вдоль тротуара стояли экипажи. Цветочницы продавали розы. Кучера переговаривались с цветочницами.

- Его протащили в петле через весь город. Бедняжка!

- Теперь его посадили в железную клетку. Клетка стоит во Дворце Трех Толстяков, - сказал толстый кучер в голубом цилиндре с бантиком.

Тут к цветочницам подошла дама с девочкой, чтобы купить розы.

- Кого посадили в клетку? - заинтересовалась она.

- Оружейника Просперо. Гвардейцы взяли его в плен.

- Ну и слава богу! - сказала дама.

Девочка захныкала.

- Отчего же ты плачешь, глупенькая? - удивилась дама. - Ты жалеешь оружейника Просперо? Не надо его жалеть. Он хотел нам вреда... Посмотри, какие кривые розы...

Большие розы, как лебеди, медленно плавали в мисках, полных горькова- тойоды и листьев.

- Вот тебе три розы. А плакать незачем. Они мятежники. Если их не са- жать в железные клетки, то они заберут наши дома, платья и наши розы, а нас перережут.

В это время пробежал мимо мальчишка. Он дернул сначала даму за ее плащ, расшитый звездами, а после девоу за ее косичку.

- Ничего, графиня! - крикнул мальчишка. - Оружейник Просперо в клет- ке, а гимнаст Тибул на свобе!

- Ах, нахал!

Дама топнула ногой и уронила сумочку. Цветочницы начали звонко сме- яться. Толстый кучер воспользовался суматохой и предложил даме сесть в экипаж и поехать.

Дама и девочка укатили.

- Подожди, прыгун! - крикнула цветочница мальчику. - Иди-ка сюда! Рассжи, что ты знаешь...

Два кучера сошли с козел и, путаясь в своих капотах с пятью пелерин- ками, подошли к цветочницам.

"Вот кнут так кнут! Кнутище!" - подумал мальчишка, глядя на длинный бич, которым помахивал кучер. Мальчишке очень захотелось иметь такой кнут, но это было невозмно по многим причинам.

- Так что ты говоришь? - спросил кучер басом. - Гимнаст Тибул на сво- боде?

- Так говорят. Я был в порту...

- Разве его не убили гвардейцы? - спросил другой кучер тоже басом.

- Нет, папаша... Красотка, подари мне одну розу!

- Подожди, дура Ты лучше рассказывай...

- Да. Вот, значит, так... Сначала все думали, что он убит. Потом ис- кали его среди мертвых и не нашли.

- Может быть, его сбросили в канал? - спросил кучер.

В разговор вмешался нищий.

- Кого в канал? - спросил он. - Гимнаст Тибул не котенок. Его не уто- пишь! Гимнаст Тибул жив. Ему удалось бежать!

- Врешь, верблюд! - сказал кучер.

- Гимнаст Тибул жив! - заичали цветочницы в восторге.

Мальчишка стянул розу и бросился бежа. Капли с мокрого цветка посы- пались на доктора. Доктор вытер с лица капли, горькие, как слезы, и по- дошел ближе, чтобы послушать, что скажет нищий.

Тут разговору помешало некоторое обстоятельство. На улице появилась необыкновенная процессия. Впереди ехали два всадника с факелами. Факелы развевались, как огненные бороды. Затем медленно двигалась черная карета с гербом.

Аозади шли плотники. Их было сто.

Они шли с засученными рукавами, готовые к работе, - в фартуках, с пи- лами, рубанками и ящиками под мышкой. По обе стороны процессии ехали гвардейцы. Они сдерживали лошадей, которым хотелось скакать.

- Что этоЧто это? - заволновались прохожие.

В черной карете с гербом сидел чиновник Совета Трех Толстяков. Цве- точницы перепугались. Подняв ладони к щекам, они смотрели на его голову. Она была видна через стеклянную дверцу. Улица была ярко освещена. Черная голова в парике покачивалась, как мертвая. Казалось, что в карете сидит птица - Сторонись! - кричали гвардейцы.

- Куда идут плотники? - спросила маленькая цветочница старшего гвар- дейца.

И гвардеец прокричал ей в самое лицо так свирепо, что у нее раздулись волосы, точно на сквозняке:

- Плотники идут строить плахи! Поняла? Плотники построят десять плах!

- А!

Цветочница уронила миску. Розы вылились, как компот.

- Они идут строить плахи! - повторил доктор Гаспар в ужасе.

- Плахи! - прокричал гвардеец, оборачиваясь и скаля зубы под усами, похожими на сапоги. - Плахи всем мятежникам! Всем отрубят головы! Всем, кто осмелитсвосстать против власти Трех Толстяков!

У доктора закружилась голова. Ему показалось, что он упадет в обмо- рок.

"Я слишком много пережил за этот день, - сказал он про себя, - и, кроме того, я очень голоден и очень устал. Нужно поторопиться домой".

В самом деле, доктору пора было отдохнуть. Он так был взволнован всем происшедшим, увиденным и услышанным, что даже не придавал значения собственному полету вместе с бней, отсутствию шляпы, плаща, трости и каблуков. Хуже всего было, конечно, без очков. Он нанял экипаж и отпра- вился домой.

Глава 3

ПЛОЩАДЬ ЗВЕЗДЫ

Доктор возвращался домой.н ехал по широчайшим асфальтовым улицам, которые были освещены ярче, чем залы, и цепь фонарей бежала над ним вы- соко в небе. Фонари походи на шары, наполненные ослепительным кипящим молоком. Вокруг фонарей сыпалась, пела и гибла мошкара. Он ехал по набе- режным, вдоль каменных оград. Там бронзовые львы держали в лапах щиты и высовывали длинные языки. Внизу медленно и густо шла вода, черная и блестящая, как смола. Год опрокидывался в воду, тонул, уплывал и не мог уплыть, только растворялся нежными золотистыми пятнами. Он ехал мос- тами, изогнутыми в виде арок. Снизу или с другого берега они казались кошками, выгибающими перед прыжком железные спины. Здесь, у въезда, на каждом мосту располагалась охрана. Солдаты сидели на барабанах, курили трубки, играли в карты и зевал глядя на звезды. Доктор ехал, смотрел и слушал.

С улицы, из домов, из раскрытых окон кабачков, из-за оград увесели- тельных садов неслись отдельные слова песенки:

Попал Просперо в меткий

Смирительный ошейни Сидит в железной клетке

Ретивый оружейник.

Подвыпивший франт подхватил этот куплет. У франта умерла тетка, имев- шая очень много денег, еще больше веснушек и не имевшая ни одного родственника. Франполучил в наследство все теткины деньги. Поэтому он был, конечно, недоволен тем, что народ поднимается против власти бога- чей.

В зверинце шлбольшое представление. На деревянной сцене три толстые косматые обезьяны изображали Трех Толстяков. Фокстерьер играл на мандо- лине. Клоун в малиновом костюме, с золотым солнцем на спине и с золотой звездой на животе, в такт музыке декламировал стихи:

Как три пшеничные мешка,

Три развалились Толстяка!

У них важнее нет забот,

Как только вырастить живот Эй, берегитесь, Толстяки:

Пришли последние деньки!

- Пришли послеие деньки! - закричали со всех сторон бородатые попу- гаи.

Шум поднялся невероятный. Звери в разных клетках начали лаять, ры- чать, щелкать, свистать.

Обезьянзаметались по сцене. Нельзя было понять, где у них руки, где ноги. Онспрыгнули в публику и бросились удирать. В публике тоже прои- зошел скандал. Особенно шумели те, кто был потолще. Толстяки с раскрас- невшимися щеками, трясясь от злости, швыряли в клоуна шляпы и бинокли. Толстая дама замахнулась зонтиком и, зацепив толстую соседку, сорвала с нее шляпу.

- Ах, ах, ах! - закудахтала седка и воздела руки, потому что вместе со шляпой слетел и парик.

Обезьяна, удирая, хлопнула по сой голове дамы ладонью. Соседка упа- ла в обморок.

- Ха-ха-ха!

Ха-ха-ха! - заливалась другая часть публики, потоньше на вид и по- хуже одетая. - Браво! Браво! Ату их! Долой Трех Толстяков! Да здравству- ет Просперо! Да здравствует Тибул! Да здравствует народ!

В это время раздался чей-то очень громкий крик:

- Пожар! Город горит...

Люди, давя друг друга и опрокидывая скамейки, побежали к выходам. Сторожа ловили разбежавшихся обезьян.

Возница, корый вез доктора, повернулся и сказал, указывая впереди себя кнутом:

- Гвардейцы сжигают кварталы рабочих. Они хотят найти гимнаста Тибу- ла...

Над городом, над черной кучей домов, дрожало розовое зарево.

Когда экипаж доктора очутился у главной городской площади, которая называлась Площадью Звезды, проехать оказалось невозможным. При въезде столпилась массэкипажей, карет, всадников, пешеходов.

- Что такое? - спросил доктор.

Никто ничего не ответил, потому что все были заняты тем, что происхо- дило на площади. Возница поднялся во весь рост на козлах и стал тоже глядеть ту.

Называли эту площадь Площадью Звезды по следующей причине. Она ыла окружена огромными, одинаковой высоты и формы домами и покрыта стеклян- ным куполом, что делало ее похожей на колоссальный цирк. В середине ку- пола, на страшной высоте, горел самый большой в мире фонарь. Э был удивительной величины шар. Охваченный поперек железным кольцом, висящий на мощных тросах, он напоминал планету Сатурн. Свет его был так прекра- сен и так не похож на какой бы то ни было земной свет, что люди дали этому фонарю чудесное имя - Звезда. Так стали называть и всюлощадь.