Крабс, не появился вдруг Скуперфильд со своей палкой в руках и
в обычном своем наряде, который состоял из черного длиннополого
пиджака с двумя разрезами на спине, черных брюк и черной
высокой шляпы, известной под названием цилиндра. Столкнувшись с
Крабсом, который как раз в этот момент выходил из гостиницы,
Скуперфильд раскрыл широко объятия и завизжал своим
отвратительным голосом:
-- А, здравствуйте, господин Крабсик! Очень рад видеть вас!
-- Здравствуйте, -- сказал Крабс, стараясь растянуть свои
губы в улыбке, хотя видно было, что встреча с этим всемирно
известным скрягой не доставляла ему никакой радости.
-- Как поживаете? Как ваше здоровье? -- явно стараясь
завязать разговор, спросил Скуперфильд.
-- Здоровье мое хорошо, -- сказал Крабс.
-- Я тоже себя паршиво чувствую, -- подхватил Скуперфильд,
не расслышав ответа Крабса, и продолжал: -- Какое счастье
встретить знакомое лицо в этом чертовом Давилоне. Наш
Брехенвиль в тысячу раз лучше. Вы не находите?
-- Брехенвиль -- город прекрасный, но в Давилоне тоже
неплохо, уверяю вас.
-- Совершенно с вами согласен, -- закивал головой
Скуперфильд, -- такого скверного городишки я еще нигде не
видал, провалиться бы ему тут же на месте! У меня к вам вопрос.
Вы, я вижу, живете в этой гостинице. Как она, по-вашему,
хороша?
-- Очень хорошая гостиница, -- подтвердил Крабс.
-- Но дорогая, должно быть? А?
-- Да, несколько дороговата.
-- Вот видите, провались она тут же на месте! У меня есть
предложение. Если хотите, я не буду брать для себя номер, а
поселюсь в одном номере с вами. Таким образом, каждому из нас
придется платить вдвое дешевле. Как вы на это смотрите? А?
Господину Крабсу не очень улыбалась перспектива иметь такого
сожителя, однако, пока шел весь этот разговор, он успел
сообразить, что Скуперфильд неспроста прибыл в Давилон. Подумав
об этом, он решил потесниться и, пользуясь близостью к
Скуперфильду, постараться выведать его планы.
Вернувшись с господином Скуперфильдом в свой номер, господин
Крабс сказал:
-- Располагайтесь, пожалуйста. Места, как видите, на двоих
хватит.
Окинув помещение взглядом и изобразив на лице подобие
улыбки, которую с таким же успехом можно было принять за
гримасу отвращения, господин Скуперфильд поблагодарил Крабса и
отправился прямо в ванную. Там он стащил с головы цилиндр,
вынул из него зубную щетку и зубной порошок, полотенце,
полдюжины носовых платков, запасные носки, два старых гвоздя и
кусок медной проволоки, подобранные им где-то на улице. По всей
очевидности, цилиндр у господина Скуперфильда служил не только
в качестве головного убора, но и в качестве дорожного чемодана,
а также склада для утильсырья.
Спрятав все эти вещи в шкафчик, господин Скуперфильд достал
из своего цилиндра еще кусок земляничного мыла, но тут же
заметил на полочке у рукомойника другой, точно такой же кусок
мыла, принадлежавший Крабсу. Положив свое мыло рядышком,
господин Скуперфильд некоторое время смотрел на оба эти куска,
после чего принялся старательно намыливать руки и щеки; однако
не своим мылом, а тем, которое лежало рядом. При этом он от
души радовался, что ему удалось навести таким образом экономию.
Умывшись как следует, господин Скуперфильд решил также
почистить зубы, причем совал зубную щетку не в ту коробочку,
где был его порошок, а в ту, которая принадлежала Крабсу.
Почистив зубы, господин Скуперфильд еще долгое время открывал
то одну коробочку, то другую, стараясь определить, какой
порошок лучше пахнет: тот, который принадлежал ему, или
принадлежавший Крабсу. Кончились эти эксперименты тем, что он
чихнул как раз в тот момент, когда совал свой нос в коробку, и
весь порошок взвился кверху на манер облака.
Увидев, какой колоссальный расход зубного порошка произошел
по его собственной неосторожности, господин Скуперфильд пришел
в уныние. Заметив, однако, что держал в руках не свою коробку,
а принадлежавшую Крабсу, Скуперфильд моментально утешился.
Убедившись к тому же, что в коробке осталось еще немного
зубного порошка, он пересыпал часть его в собственную коробку
и, окончательно придя в хорошее настроение, вернулся в комнату.
-- Как хорошо, что я встретился с вами, -- сказал он
поджидавшему его Крабсу. -- Я, правда, хотел поговорить сперва
с этими двумя слабоумными Мигой и Жулио, но думаю, что большой
разницы не будет, если поговорю с вами. Я даже думаю, что так
будет лучше. Объединившись вместе, мы можем обтяпать выгодное
дельце. Вы меня понимаете?
-- В чем же заключается ваше дельце? -- заинтересовался
Крабс.
-- Как вам уже должно быть известно, большой бредлам
согласился уплатить двум этим аферистам три миллиона
фертингов... -- начал господин Скуперфильд.
Господину Крабсу как раз ничего о трех миллионах фертингов
не было известно, поскольку он знал, что требования Миги и
Жулио ограничивались двумя миллионами. Он, однако, тут же
сообразил, что господин Спрутс решил поднажиться на этом деле и
увеличить сумму, с тем чтоб миллион фертингов положить в свой
карман. Не подав вида, что узнал от Скуперфильда важную тайну,
господин Крабс сказал:
-- Да, да, мне это, конечно, известно.
-- Ну так вот, -- продолжал Скуперфильд. -- Могу вас
уверить, что большой бредлам согласится дать не три, а четыре и
даже пять миллионов. Мы с вами можем подсказать Миге и Жулио,
что требовать нужно пять миллионов, и поставим условие, чтоб,
получив деньги, они отдали миллион нам. Ведь нам с вами неплохо
будет получить по полмиллиончика, а? Денежки не маленькие! А?
Слушая Скуперфильда, Крабс прикидывал в уме все выгодные и
невыгодные стороны предлагаемого Скуперфильдом дельца. Он,
конечно, сразу понял, что для него самого это дело невыгодное,
так как, выступив против большого бредлама, он рисковал навлечь
на себя гнев всесильных капиталистов, которые не простили бы
ему, если бы он одурачил их. Вместе с тем Крабс видел, что
Скуперфильд затеял опасную игру. Сбитые с толку, Мига и Жулио
могли бы не остановиться на требовании пяти миллионов, и тогда
неизвестно, чем бы все это кончилось. Выведав в разговоре, что
Скуперфильд отказался внести свою долю денег и удрал с
заседания большого бредлама. Крабс решил не раскрывать ему
своих планов и сказал:
-- Охотно помогу вам, господин Скуперфильд. Если хотите, мы
хоть сейчас отправимся к Миге и Жулио. Они живут на даче за
юродом. Мы мигом домчим на моей машине. Заодно можно будет и
пообедать у них.
-- Пообедать, что ж, это можно, -- обрадовался Скуперфильд.
-- Хорошо бы и пообедать, а то здесь в ресторанах такие цены
дерут с посетителей, чтоб им провалиться на месте, прямо
никаких капиталов не хватит. Можно и пообедать.
-- Вот и хорошо, -- сказал Крабс. -- С вашего разрешения я
только на минуточку отлучусь, и мы поедем.
Выйдя из номера, господин Крабс подозвал посыльного и велел
ему отнести на почту следующую телеграмму Спрутсу:
"С ослами пора кончать. В городе появился брехенвильский
скупец Скуперфильд. За последствия не отвечаю. Крабс".
-- Вот и все, -- сказал он, вернувшись в номер. -- Теперь
можно и отправляться.
Господин Скуперфильд надел свой цилиндр, и через пять минут
они уже мчались по городу в шикарной восьмицилиндровой
автомашине, принадлежащей Крабсу. Настроение у Скуперфильда
было отличное. Он от души радовался тому, что бесплатно
прокатится на шикарной машине и вдобавок пообедает на
даровщинку, не говоря уже о том, что предстояла возможность
обтяпать, как он выражался, выгодное дельце.
Совершив несколько поворотов и промчавшись по улицам, машина
выехала из города и понеслась по ровному и прямому, словно
стрела, асфальтированному шоссе. По правую и левую сторону
дороги тянулись поля то с цветущим лунным подсолнечником, то с
гречихой, распространявшей в воздухе приятный, сладковатый
медовый запах, то с волнующейся, словно море, колосящейся
лунной пшеницей. Машина проносилась мимо деревень с садами и
огородами. Скуперфильд оживленно вертел во все стороны головой.
Вид природы приводил его в восхищение. Заметив на лугу стадо
овец или пасущуюся козу на привязи, он толкал Крабса под локоть
и, волнуясь, кричал:
-- Смотрите, смотрите, овечки! Честное слово, овечки, чтоб
мне провалиться на месте! Какие миленькие! А вон коза!
Смотрите, коза! Да что же вы не смотрите?
Крабс, который сидел за рулем, только посмеивался
втихомолку. Неожиданно дорога описала большую дугу, и за
поворотом открылся зеленый луг с огромным прудом, посреди
которого плавали белые гуси. Вид спокойной воды с цветущими
лилиями и кувшинками, с белоснежными птицами, без всякого
усилия державшимися на зеркальной глади пруда, до такой степени
подействовал на господина Скуперфильда, что он застыл от
восторга и не мог произнести ни слова. Вцепившись в рукав
господина Крабса, он некоторое время молча тряс его руку, после
чего закричал прямо в ухо:
-- Гуси! Гуси!
-- Да что вы, гусей никогда в жизни не видели? -- удивился
Крабс.
-- Не видел, чтоб мне провалиться на месте, честное слово!
То есть, вернее сказать, не помню уже, когда видел. Ведь я,
честно сказать, никогда не бываю за городом.
-- Вы это серьезно? -- недоверчиво спросил Крабс.
-- Честное слово, господин Крабс. Когда же мне? Я всю жизнь
занимался добычей денег и ни разу даже в зоопарке не был. Да и
чего я туда пойду? Ведь за вход надо деньги платить. Этак-то
вконец разориться можно!.. Скажите, вот еще что выдумали! Я
ведь не съем этих зверей, если посмотрю на них. За что же тут
деньги платить?
-- Но зверей ведь тоже чем-нибудь надо кормить, вот деньги и