Жизнь и творчество И.С.Тургенева (стр. 3 из 4)

Дом на Гоголевском бульваре, в котором жил Тургенев

Предполагается, что двухэтажное здание бывшей удельной конторы построено по проекту знаменитого русского зодчего Матвея Казакова или кого-то из представителей его школы. С 1810 года дом принадлежал В.А.Нарышкиной, сын которой М.М.Нарышкин был декабристом. У него в 1824 году К.Ф.Рылеев читал свои «Думы».

Внутри дом значительно перестроен, снаружи имеет тот же вид, что и при Тургеневе. На мемориальной доске профиль писателя и надпись: «В этом доме неоднократно останавливался великий русский писатель Иван Сергеевич Тургенев».

Вот как писал он сам об этом: «...устроился в уютной комнате, с садом, погребенным под снежными пуховиками, перед моим окном; а поверх деревьев виднеется красная византийская церковка с зелеными крышами; ее звон разбудил меня сегодня утром».

Трудно сосчитать, сколько раз Тургенев останавливался в «великолепной и гостеприимной квартире Маслова», как он сам говорил. В 1882 году, узнав о болезни Ивана Ильича, Иван Сергеевич писал: «Как мне жаль моего старого друга! Я без Маслова Москвы и вообразить не могу!»

Постепенно в Москву переходит издание произведений Тургенева. Уже в 1852 году здесь впервые вышли отдельной книгой «Записки охотника». В 1858 году Тургенев принимает деятельное участие в организации газеты «Московский вестник» и печатает там затем ряд своих произведений: отрывок из романа «Собственная господская контора» и «Встреча моя с Белинским». Газета выходит с 1859 по 1861 год.

С 1860 по 1869 год произведения Тургенева печатаются в «Русском вестнике», издаваемом М. Н. Катковым. Первоначально либеральное направление журнала вполне удовлетворяло писателя, хотя отношения с Катковым заставляли желать лучшего. В 1860 году Иван Сергеевич специально приезжал в Москву, чтобы держать корректуру романа «Накануне». «Отцы и дети» были опубликованы в «Русском вестнике» в начале 1862 года, а в последующих номерах журнала появились две анонимные статьи о романе, которые очень понравились писателю («Роман Тургенева и его критики» и «О нашем нигилизме, по поводу романа Тургенева»).

Подготовка публикации «Дыма» в «Русском вестнике», 1867 год привела к ряду столкновений автора с Катковым. Тогда же Тургенев продал отдельное издание «Дыма» братьям Салаевым и написал к нему специальное предисловие, посвященное критике славянофилов. Магазин Салаевых был хорошо известен в Москве.

Споры о «Дыме» убедили Тургенева, что Катков, по словам писателя, становится «чересчур робок», что его требования порой превосходят придирки цензуры. Иван Сергеевич был весьма недоволен тем, - что в «Отцах и детях», а особенно в «Дыме» Катков допустил ряд сокращений и даже искажений отдельных мест. В это время не только в отношении к Тургеневу, но и во всей издательской и публицистической деятельности Каткова все яснее проявляется та политическая тенденция, благодаря которой к началу 70-х годов он возглавил крайнюю реакцию в России. Не раз с глубоким возмущением пишет Иван Сергеевич в эти годы о подлой позиции реакционера Каткова.

Не удивительно, что этого человека писатель глубоко презирал. Даже в дни пушкинских торжеств он единственный не чокнулся с Катковым, не захотел пожать ему руку в знак примирения.

В 1860—1861 годах Нил Андреевич Основский, издававший «Московский вестник», выпустил «Сочинения Тургенева, исправленные и дополненные» в четырех томах. В этом издании впервые была опубликована заключительная сцена романа «Рудин» — гибель героя на баррикадах Парижа.

В 1868—1871 годах вышло четвертое издание сочинений Тургенева. Вместо предисловия к нему автор написал «Литературные воспоминания», которые состояли из очерков: «Вместо вступления», «Литературный вечер у П.А.Плетнева», «Воспоминания о Белинском», «Гоголь» и «По поводу «Отцов и детей».

Тургенев принимал активное участие в общественной жизни Москвы. В январе 1855 года он присутствовал на юбилейных торжествах Московского университета, который праздновал столетие своего создания.

В январе 1859 года Тургенев был избран действительным членом Общества любителей российской словесности при Московском университете. 25 января 1860 года читал статью «Гамлет и Дон-Кихот». Доход от чтения шел на пособия нуждающимся литераторам и ученым.

Весной 1867 года Иван Сергеевич довольно долго находился в Москве, так как читал корректуры романа «Дым». «Я печатал повесть,— писал он,— продавал новое издание своих сочинений, читал публично в пользу галичан, читал приватно, писал доверенности, контракты (я нанял нового управляющего) — словом, деятельность моя меня самого изумляет».

Читал он в этот раз действительно очень много. 19 марта — у Каткова «Историю лейтенанта Ергунова». Вещь так понравилась, что Катков просил ее для журнала. 23 марта ту же повесть в салоне княгини Е. А. Черкасской — детской писательницы, с которой Тургенев познакомился еще в 40-х годах. Опять с успехом. 29 марта состоялось публичное чтение в пользу галичан. Сбор от чтения пошел в помощь жителям Галиции, находившимся под властью Австро-Венгрии, жестоко притеснявшей национальные меньшинства, особенно славян.

Следующее чтение состоялось 15 марта 1871 года в малом зале Благородного собрания. Иван Сергеевич прочел «Бурмистра», и все с таким же огромным успехом.

В 1879 году Тургенев приехал в Москву 14 февраля в связи со смертью брата Николая Сергеевича. На следующий день Максим Максимович Ковалевский пригласил его на обед, где должны были присутствовать около двадцати человек, в том числе писатель П. Д. Боборыкин, профессора Н. В. Бугаев, А. Н. Веселовский, А. И. Чупров. Собрались в Машковом переулке у Чистых прудов (улица Чаплыгина, 10, дом не сохранился) в квартире Ковалевского, которая стала в то время одним из центров культурной жизни Москвы.

Максим Максимович — юрист, историк права, один из наиболее передовых профессоров Московского университета, был знаком с Тургеневым с 1878 года. Он первый произнес тост за писателя, чем растрогал его до слез. Сам Иван Сергеевич предложил молча выпить в память Белинского. В этот день он выслушал еще несколько приветственных речей, а наутро написал Ковалевскому: «...вчерашний день надолго останется мне в памяти — как нечто еще небывалое в моей литературной жизни».

С приветствия молодых московских профессоров начался тот триумф Тургенева, который, родившись в Москве, продолжался потом и в Петербурге. После «Отцов и детей» публика, и более всего молодежь, несколько охладела к Тургеневу. Поэтому такой прием был ему особенно дорог.

1880 год. Пушкинские торжества. Для Тургенева это событие величайшей важности, имеющее отношение к нему лично. Еще в 1874 году Иван Сергеевич писал Стасюлевичу: «Вас Пушкин не может занимать более, чем меня — это мой идол, мой учитель, мой недосягаемый образец». Всю жизнь помнил Тургенев, как стоял он у гроба Пушкина, и всегда носил на себе медальон с локоном его волос.

По пути в Москву 23 марта познакомился писатель с автором памятника Пушкину Александром Михайловичем Опекушиным. В Москве Иван Сергеевич активно участвовал в работе комитета по организации пушкинских празднеств. 23 апреля московские литераторы дали обед в честь Тургенева в «Эрмитаже». 27 апреля его избрали депутатом на пушкинские торжества от Общества для пособия нуждающимся литераторам и ученым. 1 мая Тургенев уехал в Спасское, чтобы написать свою «Речь о Пушкине». В Москву вернулся в конце мая.

6 июня с утра город принял праздничный вид. Толпы народа стекались на Тверской бульвар в ту его часть, что выходила на Тверскую улицу. Все взгляды были устремлены на; закутанную в полотно фигуру, возвышавшуюся над толпой при выходе с бульвара. Под пение «Славься!» Глинки упало с памятника покрывало. «Помню хорошо,— пишет Н. Д. Телешов,— красивую голову маститого писателя Тургенева, с пышными седыми волосами, стоявшего у подножья монумента, с которого торжественно только что сдернули серое покрывало». Выражение огромного волнения было в этот момент на лице Тургенева. Овацией приветствовали Ивана Сергеевича учащиеся гимназий.

Потом состоялось торжественное заседание в актовом зале университета, на котором ректор И. С. Тихонравов провозгласил, что по случаю праздника русского просвещения звание почетного члена Московского университета присвоено Я- К. Гроту — председателю комиссии по сооружению памятника, П. В. Анненкову — автору книги о Пушкине и И, С. Тургеневу. Едва было произнесено имя Ивана Сергеевича, вспоминает А. Ф. Кони, как «неописуемый взрыв рукоплесканий и приветственных криков внезапно возник в обширной зале и бурными волнами стал носиться по.ней. Тургенев встал, растерянно улыбаясь и низко наклоняя свою седую голову с падающею на лоб прядью волос. К нему теснились, жали ему руки, кричали ему ласковые слова, и, когда до него наконец добрался министр народного просвещения Сабуров и обнял его, утихавший было шум поднялся с новой силой».

Вечером в зале Благородного собрания был устроен торжественный обед, а потом состоялся первый из концертов в память Пушкина. Тургенев читал стихотворение «Опять на родине».

На следующий день состоялось первое публичное заседание Общества любителей российской словесности, на котором Иван Сергеевич произнес свою «Речь о Пушкине». «Пушкин... был великолепный русский художник,'—говорил он.— Именно: русский! Самая сущность, все свойства его поэзии совпадают со свойствами, сущностью нашего народа... Он отозвался типическими образами, бессмертными звуками на все веяния русской жизни...»