В свое время старожилы Гросс-Пойнта, морща свои патрицианские носы, снисходительно посматривали на автомобильный бизнес. Теперь нажитый на автомобилях капитал безраздельно господствовал здесь, как, впрочем, и во всем Детройте.
С озера вдруг потянул легкий вечерний бриз, и над головой зашуршала листва. Эрика вздрогнула от холода.
- Пойдемте в дом, - предложил Хэнк Крейзел. Шофер, который тем
временем переквалифицировался в дворецкого, широко распахнул тяжелые входные двери, как только гости вместе с хозяином приблизились к дому. Адам перешагнул порог - и остановился.
- Ну и ну! - воскликнул он, не веря своим глазам.
Эрика, пораженная увиденным, тоже застыла на месте. Потом вдруг
хихикнула.
Гостиная, куда они вошли, была обставлена предельно элегантно -
толстые ковры, удобные кресла, диваны, серванты, книжные полки, картины, приятная музыка, звучащая из стереодинамиков, мягкое освещение. И при этом - настоящий большой бассейн.
Он был футов тридцати в длину, выложенный приятным голубым кафелем, с одного конца глубокий, с другого - мелкий, а над глубиной высился трехъярусный трамплин для прыжков.
- Хэнк, извините, что я рассмеялась, - сказала Эрика. - Но.., это было так неожиданно.
- А зачем подавлять в себе естественную реакцию? - любезно заметил хозяин. - Большинство реагирует именно так. Многие считают, что я рехнулся. А я просто люблю плавать. И люблю удобства.
Адам с удивлением озирался.
- Это ведь старый дом. Вам, очевидно, пришлось все перестраивать?
- Конечно.
- Забудь на минутку, что ты инженер, - сказала Эрика Адаму, - и давай поплаваем!
Крейзелу это предложение явно пришлось по душе.
- Есть настроение? Пожалуйста! - сказал он.
- Перед вами ведь островитянка. Я научилась плавать еще до того, как стала говорить.
Крейзел подвел ее к выходу из гостиной.
- Вон там - вторая дверь. Выберите себе купальный костюм и полотенце.
Адам последовал за Крейзелом в другую раздевалку. А через несколько минут Эрика уже прыгнула "ласточкой" с самой высокой площадки трамплина в воду. Вынырнув, она проговорила с улыбкой:
- В такой потрясающей гостиной я еще не бывала. Хэнк Крейзел,
ухмыльнувшись, прыгнул в бассейн с площадки пониже, а Адам плюхнулся в воду сбоку.
Когда, вдоволь наплававшись, они вылезли из воды, Крейзел провел их по ковру к глубоким креслам, на которых шофер - он же дворецкий - расстелил толстые махровые полотенца.
В одном из кресел уже сидела седая худенькая дама, возле нее стоял поднос с кофейными чашечками и ликерами. Хэнк наклонился и поцеловал ее в щеку.
- Ну, как прошел день? - спросил он.
- Спокойно.
- Моя жена Дороти, - сказал Крейзел, представляя ей Эрику и Адама.
Теперь Адаму стало ясно, почему Зоэ не поехала с ними.
Однако когда за кофе, который разливала миссис Крейзел, завязалась непринужденная беседа, она не проявила ни малейшего удивления, услышав, что другие успели поужинать в городе, а ее почему-то не пригласили. Причем она даже поинтересовалась, как им понравилась кухня в Детройтском атлетическом клубе.
Очевидно, подумал Адам, Дороти Крейзел смирилась с двойной жизнью своего супруга, с наличием любовниц в различных "бюро по связи", о которых был наслышан Адам. Судя по всему, Хэнк Крейзел даже и не скрывал этого, о чем, например, свидетельствовало присутствие Зоэ на ужине.
Эрика оживленно болтала. Ей явно понравился Хэнк Крейзел, да и вечер, проведенный в ресторане, а теперь еще бассейн подействовали на нее благотворно. Она словно расцвела и сияла молодостью. Среди разложенных купальных костюмов Эрика выбрала себе бикини, точно соответствовавшее ее высокой стройной фигуре, и Адам уже несколько раз перехватывал взгляд Крейзела, адресованный ей.
Через некоторое время хозяин дома явно стал проявлять нетерпение.
- Адам, - сказал он, поднимаясь с места, - может, нам переодеться? Я хочу показать вам кое-что и, пожалуй, поговорить.
"Наконец-то, - подумал Адам, - добрались до дела, что бы это ни было".
- У вас такой таинственный вид, Хэнк, - сказала Эрика и с улыбкой посмотрела на Дороти Крейзел. - А мне тоже можно будет на это взглянуть?
Хэнк Крейзел по своему обыкновению криво усмехнулся:
- Если вы пойдете с нами, я буду только рад. Через несколько минут они, извинившись, оставили миссис Крейзел за кофе в гостиной и последовали за хозяином.
Когда они оделись, Хэнк Крейзел повел Адама и Эрику по первому этажу. По пути он рассказал, что дом был построен одним давно умершим автомобильным магнатом, современником Уолтера Крайслера и Генри Форда.
- Здание прочное. Наружные стены - как в крепости. Поэтому я сломал все внутри и сделал заново.
Поставщик распахнул облицованную деревом дверь, за которой
обнаружилась уходившая вниз винтовая лестница, и, стуча каблуками, стал спускаться по ней. Эрика осторожно последовала за Хэнком. Адам замыкал шествие.
Они спустились в подземный коридор, и Хэнк Крейзел, достав связку ключей, отпер одним из них серую металлическую дверь. Лишь только они переступили порог, в помещении вспыхнул яркий неоновый свет.
Как сразу понял Адам, они оказались в экспериментальной мастерской. Помещение было просторное, в нем поддерживался идеальный порядок - за всю свою жизнь Адам видел лишь несколько таких великолепно оборудованных лабораторий.
- Я провожу здесь немало времени. Экспериментирую, - пояснил Крейзел. - Когда на мои заводы поступает очередной заказ, все начинается отсюда. Затем я выбираю самый эффективный способ производства при минимальных затратах на каждую деталь. И это окупается.
Тут Адам вспомнил слова Бретта Дилозанто о том, что у Хэнка Крейзела нет инженерного образования и до того, как заняться бизнесом, он работал машинистом и мастером на заводе.
- Вот сюда, пожалуйста. - Крейзел подвел их к низкому широкому столу, на котором стоял какой-то предмет, накрытый куском материи. Хозяин сдернул материю, и Адам принялся с любопытством разглядывать металлическую конструкцию, состоявшую из множества стальных стержней и пластин и чем-то напоминавшую сдвоенный велосипед. Из него торчала ручка. Адам осторожно повернул ее, и все части системы пришли в движение.
Адам недоуменно пожал плечами.
- Хэнк, я сдаюсь. Какого черта - что это?
- Явно нечто такое, - проговорила Эрика, - что Хэнк намерен передать в Музей современного искусства.
- Очень может быть. Именно так, наверно, я и поступлю. - Хэнк
ухмыльнулся и спросил:
- Вы что-нибудь смыслите в сельскохозяйственных машинах, Адам?
- Не очень. - И Адам снова повернул ручку.
- Это молотилка, Адам, - спокойно произнес Хэнк Крейзел. - Молотилки такой конструкции и такой маленькой еще никогда не было. Причем это не макет, она работает. - В голосе его вдруг послышались восторженные нотки, чего раньше ни Эрика, ни Адам не замечали за ним. - Эта машина может перемалывать любое зерно - пшеницу, рис, ячмень. От трех до пяти бушелей в час. Могу показать, есть фотографии...
- Я о вас достаточно наслышан, - сказал Адам. - И знаю: раз вы
говорите, что машина работает, значит, так оно и есть.
- Она не только работает, но и дешево стоит. При серийном выпуске ее можно будет выбросить на рынок по сотне долларов за штуку.
На лице Адама отразилось сомнение. Как плановик, он ориентировался в вопросах стоимости не хуже, чем футбольный тренер в календаре текущих матчей.
- Это наверняка без учета стоимости источника энергии. - И добавил:
- Кстати, на чем будет работать ваша машина? На батареях? На
маленьком бензиновом двигателе?
- Так и знал, что вы это спросите, - сказал Крейзел. - Сейчас скажу. Источник энергии у нее особый. Просто какой-нибудь парень будет крутить ручку - вот и все. Так, как вы только что сделали. Эту же ручку. С той лишь разницей, что крутить ее, в моем представлении, будет старик азиат в джунглях. В соломенной шляпе. Когда у него устанут руки, его заменит жена или дети. Они будут сидеть и часами крутить ручку. Вот почему машина обойдется нам всего в сотню долларов.
- Значит, никакого источника энергии? Жаль, что нельзя по такому
принципу строить машины, - рассмеялся Адам.
- Как бы вы ни отнеслись к тому, что я говорю, прошу вас сейчас об одном одолжении: не смейтесь, - сказал Крейзел.
- Хорошо, не буду. Только никак не могу представить себе серийное производство в Детройте такой вот сельскохозяйственной машины, - и Адам кивнул в сторону молотилки, - возле которой надо сидеть и часами крутить ручку.
- Если бы вы, Адам, видели места, в которых мне пришлось побывать, - взволнованно заговорил Хэнк Крейзел, - вы, наверное, могли бы себе это представить. Дело в том, что некоторые районы земного шара страшно далеки от Детройта. Отчасти беда нашего города в том, что мы забываем о существовании таких мест. Забываем, что живущие там люди мыслят иначе, чем мы. Нам кажется, что повсюду так же или по крайней мере должно быть так же, как в Детройте, и, следовательно, все события там происходят сообразно нашим представлениям. И если другие смотрят на мир иначе, значит, они заблуждаются, потому что мы - Детройт! Мы и по другим вопросам рассуждаем точно так же. Загрязнение среды. Безопасность. Эти проблемы приобрели такую остроту, что нам пришлось перестраиваться. Но в головах людей еще много такого, что воспринимается на веру - как религия.