Клинком себе прокладывал путь к Людегеру он.
Три раза нидерландец сквозь вражью рать пробился.
Затем могучий Хаген с ним рядом появился,
И тут уж утолили они свой пыл сполна:
Урон немалый понесла саксонская страна.
Но Зигфрида приметил и Людегер лихой.
Узрев, как он вздымает в бою над головой
Клинок свой, добрый Бальмунг, и саксов им разит,
Король в душе почувствовал жестокий гнев и стыд.
Кругом кипела схватка, звенела сталь мечей.
Полки бросались в сечу все злей и горячей,
Но чуть сошелся Зигфрид с противником своим,
Как саксы прочь отхлынули - так страшно стало им.
Когда их властелину поведали о том,
Что Людегаст отважный захвачен был врагом,
Он долго мнил, что брата лишь Гернот мог пленить,
И только под конец узнал, кого ему винить.
Король с такою силой нанес удар врагу,
Что конь под нидерландцем шатнулся на бегу,
Однако не свалился, и через миг седок
Вновь яростно обрушиться на Людегера смог.
А Хаген, Данкварт, Фолькер и Гернот гнали прочь
Всех саксов, государю пытавшихся помочь.
Им славно Синдольт, Хунольт и Ортвин помогали.
Удары их без промаха бегущих настигали.
Меж тем сошлись вплотную два царственных бойца.
Хотя над ними копья свистели без конца
И дротики впивались в край их щитов стальных,
Лишь за своим противником следил любой из них.
Вот спешились герои и начали опять
Ударами лихими друг друга осыпать,
Не замечая даже, что бой вокруг идет
И в них, что ни мгновение, летит копье иль дрот.
У короля порвалась застежка под щитом.
Почуял королевич, что справится с врагом.
Уже немало саксов умолкнуло навек.
Ах, сколько ярких панцирей меч Данкварта рассек!
Вдруг Людегер, чей натиск вторично был отбит,
Увидел, что короной украшен вражий щит.
Король могучий понял, что за боец пред ним,
И крикнул громким голосом воителям своим:
"Мои вассалы, битву прервите сей же час.
Сын Зигмунда сегодня войной пошел на нас.
Здесь Зигфрид Нидерландский - его я узнаю.
Видать, сам черт привел меня столкнуться с ним в бою",
Велел он, чтоб дружина знамена опустила.
Ему на мир врагами дано согласье было,
Коль с ними, как заложник, на Рейн поедет он.
Так Людегер был Зигфридом в покорность приведен.
Вожди посовещались и прекратили бой.
Сложили наземь саксы, нарушив ратный строй,
Кто щит, кто шлем разбитый, кто целиком доспех -
Следы мечи бургундские оставили на всех.
Отдав приказ носилки для тех соорудить,
Кто из-за ран тяжелых совсем не мог ходить,
Меж пленных стали Гернот и Хаген выбирать -
На Рейн пятьсот заложников им удалось угнать.
Датчане возвратились на родину бесславно.
Снедало их унынье, а саксов и подавно:
Не принесла им битва удачи и похвал,
Любой из них о родиче иль друге горевал.
Вновь к Вормсу шли бургунды, доспехи взяв на вью:
В сражении победу добыл им гость и друг,
И в том, что только Зигфрид рассеял их врагов,
Любой дружинник Гунтера поклясться был готов.
Гонцов проворных Гернот послал на Рейн вперед.
"Пускай друзья узнают, что кончился поход
И что за честь бургундов я постоять сумел,
Свершив с дружиной нашею немало славных дел".
Гонцы-оруженосцы, не мешкая в пути,
В столицу поспешили известье привезти.
Возликовали вормсцы, забыв свои печали,
И женщины расспрашивать гонцов не уставали
О подвигах бургундов, об их борьбе с врагом.
Был и к Кримхильде позван один гонец тайком:
Поговорить открыто она не смела с ним -
Ведь вместе с войском шел и тот, кто ею был любим.
Когда в покой к Кримхильде посланец был введен,
Такую речь услышал от королевны он:
"Скажи мне все, что знаешь, и коли весть - не ложь,
Ты здесь получишь золото и друга обретешь.
Ответь, как брат мой Гернот и все мои друзья,
И многих ли меж ними недосчитаюсь я,
И кто был в битве первым, поведай непритворно-).
"Меж нами трусов не было,- сказал гонец проворный,
Но тем, кто всех смелее давал отпор врагу,-
И верьте, королевна, ни словом я не лгу,-
Был Зигфрид Нидерландский, ваш благородный гость,
Чьи подвиги в сражении мне видеть довелось.
Хоть мощный Хаген, Данкварт и прочие бойцы
Себя на поле боя вели, как храбрецы,
Все их труды - забава, пустая трата сил
В сравнении с деяньями, что Зигфрид совершил.
С противником могучим они сражались честно,
Но то, что сделал Зигфрид, поистине чудесно.
Никто не знает счета убитым им врагам.
Поплакать он о родичах заставил многих дам.
Он друга сердца отнял из них не у одной.
Обрушивал на шлемы он свой клинок стальной
Так, что ручьем багряным хлестала кровь из ран.
Всем взял воитель доблестный: он смел и в сече рьян.
Чинил и Ортвин Мецский врагу немалый вред:
Кто был хоть раз в сраженье его мечом задет,
Тот ранен или тлеет в сырой земле теперь.
Но никогда еще никто не нес таких потерь,
Какие войско саксов,- признаюсь в этом смело,-
Сражаясь с вашим братом, от Гернота терпело.
Бургунды были в битве так грозны и ужасны,
Что больше вражьи происки их чести не опасны.
Врагов свергали наземь они с лихих коней.
Все поле оглашали удары их мечей.
Так безудержно рейнцы кипели пылом бранным,
Что лучше б бой не затевать ни саксам, ни датчанам
Когда пошла стеною на саксов наша рать,
Бойцы из Тронье тоже себя им дали знать.
Немало жизней Хаген пресек мечом своим.
Найдется что порассказать о нем его родным.
А Синдольт, Хунольт, Румольт, за Гернотом идя,
С противником рубились не хуже их вождя,
И Людегеру долго себя придется клясть
За то, что он осмелился на Гунтера напасть.
И все же высший подвиг, каким себя навек
В кровавой битве может прославить человек,
Был Зигфридом могучим бестрепетно свершен.
Толпу вельможных пленников ведет с собою он.
Отважный витязь силой принудил к сдаче их.
Им Людегаст захвачен, король датчан лихих,
И Людегер Саксонский, его державный брат.
Еще о многом, госпожа, я вам поведать рад.
Двух этих государей взял нидерландец сам.
И раньше доставалось немало пленных нам,
Но все ж намного меньше, чем он ведет с собой".
Рассказ гонца был по сердцу Кримхильде молодой.
"Пятьсот иль больше даже из них идут пешком,
А восемьдесят стража,- вы знать должны о тоВвиду их ран тяжелых сама должна нести.
Вот что такое Зигфриду стать поперек пути!
Спесивцы объявили Бургундии войну,
А ныне оказались у Гунтера в плену
И к радости всех вормсцев сегодня будут здесь".
Весельем преисполнила Кримхильду эта весть.
Алее свежей розы она зарделась вдруг
При мысли, что вернется ее сердечный друг,
Что юный витязь Зигфрид остался цел в бою.
Порадовалась девушка и за родню свою.
Красавица сказала: "Тебе за твой рассказ
Отсыплю десять марок1 я золотом сейчас
И подарю одежду, расшитую шелками".
Не худо весть приятную доставить знатной даме!
И золото и платье дала гонцу она.
Меж тем ее подружки столпились у окна
И вскоре увидали, как к городу идет
Отряд бургундских витязей, закончивший поход.
Несли того, кто ранен; шел тот, кто невредим.
Внимать приветным кликам не стыдно было им.
Верхом поехал Гунтер воителей встречать.
Он, горести свои забыв, повеселел опять.
К своим и к чужеземцам равно был ласков он,
Как это и пристало тому, кто сел на трон:
Питать король обязан признательность к вассалам,
За честь его сражавшимся с бесстрашьем небывалым.
Затем державный Гунтер порасспросил дружину,
Кто из бойцов бургундских нашел в бою кончину.
Убитых насчитали всего лишь шестьдесят.
Оплакали, как водится, тех, кто могилой взят.
На уцелевших тоже оставил метку враг:
Почти у всех изрублен был щит или шишак.
У стен дворца дружина сошла с лихих коней.
Вокруг толпа несметная хвалу гремела ей.
По Вормсу Гунтер войско расставил на постой,
Велев, чтоб принимали приезжих с теплотой,
А уж о тех, кто ранен, пеклись, как о родных.
Не обошел он милостью и пленников своих.
Он Людегасту молвил: "Я в Вормсе рад вас видеть.
Хотя меня жестоко дерзнули вы обидеть,
Теперь, когда вы пленник, я зла не помню вам.
Пусть Бог за дружбу верную воздаст моим друзьям".
Тут Людегер воскликнул: "Воздать им есть за что!
Заложников знатнее не брал еще никто.
Мы щедро вам отплатим казною и добром
За обращенье мягкое и ласковый прием".
Сказал король бургундский: "Свободу вам даю
В обмен на обещанье тайком страну мою
Не покидать, покуда не отпущу вас я".
Ему ответил Людегер: "Вот вам рука моя".
Распорядился Гунтер, чтоб всем был отдых дан.
В постели уложили тех, кто страдал от ран,
И принесли здоровым вино и крепкий мед,
Чтоб позабыли витязи, как труден был поход.
Убрали с глаз немало изрубленных щитов
И седел, побуревших от крови седоков,-
Пусть жены слез напрасных при виде их не льют.
Недешево воителям дался их ратный труд.
Хотя гостей и было у Гунтера полно,
Всех - и своих и пленных - он чествовал равно;
А об увечных пекся он так самозабвенно,
Что сердце всех заложников завоевал мгновенно.
На тех, кто ранен, Гунтер казны не пожалел.
Он лекарей искусных приставить к ним велел -
Пусть на ноги поднимут героев поскорей.
Осыпал и подарками король своих гостей.
Домой не соглашался их Гунтер отпустить
И всех просил в столице подольше погостить.
Собрав вельмож, он молвил: "Как наградить бойцов,
Столь доблестно Бургундию спасавших от врагов?"
Ответил брату Гернот: "Отпустим их отсель,
Но пусть они вернутся к нам через шесть недель,
И пиршество мы с вами в их честь устроим тут -
Тогда уж раны тяжкие у многих заживут".
Собрался в Нидерланды и Зигфрид уезжать,
И сколько ни пытался хозяин возражать.
Его склоняя в Вормсе пожить еще чуть-чуть,