Только сон ли это?
Слишком громок сон.
Это
комсомольцы
Кемпа "Нит гедайге"
песней
заставляют
плыть в Москву Гудзон.
20/IX - Нью-Йорк.
[1925]
ДОМОЙ!
Уходите, мысли, во-свояси.
Обнимись,
души и моря глубь.
Тот,
кто постоянно ясен -
тот,
по-моему,
просто глуп.
Я в худшей каюте
10 из всех кают -
всю ночь надо мною
ногами куют.
Всю ночь,
покой потолка возмутив,
несется танец,
стонет мотив:
"Маркита,
Маркита,
Маркита моя,
20 зачем ты,
Маркита,
не любишь меня..."
А зачем
любить меня Марките?!
У меня
и франков даже нет.
A Mapкиту
(толечко моргните!)
з_а_ сто франков
30 препроводят в кабинет.
Небольшие деньги -
поживи для шику -
нет,
интеллигент,
взбивая грязь вихров,
будешь всучивать ей
швейную машинку,
по стежкам
строчащую
40 шелк_а_ стихов.
Пролетарии
приходят к коммунизму
низом -
низом шахт,
серпов
и вил, -
я ж
с небес поэзии
бросаюсь в коммунизм,
50 потому что
нет мне
без него любви.
Все равно -
сослался сам я
или послан к маме -
слов ржавеет сталь,
чернеет баса медь.
Почему
под иностранными дождями
60 вымокать мне,
гнить мне
и ржаветь?
Вот лежу,
уехавший за в_о_ды,
ленью
еле двигаю
моей машины части.
Я себя
советским чувствую
70 заводом,
вырабатывающим счастье.
Не хочу,
чтоб меня, как цветочек с полян,
рвали
после служебных т_я_гот.
Я хочу,
чтоб в дебатах
потел Госплан,
мне давая
80 задания н_а_ год.
Я хочу,
чтоб над мыслью
времен комиссар
с приказанием нависал.
Я хочу,
чтоб сверхставками сп_е_ца
получало
любовищу сердце.
Я хочу
90 чтоб в конце работы
завком
запирал мои губы
замком.
Я хочу,
чтоб к штыку
приравняли перо.
С чугуном чтоб
и с выделкой стали
о работе стихов,
100 от Политбюро,
чтобы делал
доклады Сталин.
"Так, мол,
и так...
И до самых верхов
прошли
из рабочих нор мы:
в Союзе
Республик
110 пониманье стихов
выше
довоенной нормы..."
[1925]
СТИХОТВОРЕНИЯ
(1926)
КРАСНОДАР
Северяне вам наврали
о свирепости февральей:
про метели,
про заносы,
про мороз розовоносый.
Солнце жжет Краснодар,
словно щек краснота.
Красота!
10 Вымыл все февраль
и вымел -
не февраль,
а прачка,
и гуляет
мостовыми
разная собачка.
Подпрыгивают фоксы -
показывают фокусы.
Кроме лапок,
вся, как вакса,
20 низко пузом стелется,
волочит
вразвалку
такса
длинненькое тельце.
Бегут,
трусят дворняжечки -
мохнатенькие ляжечки.
Лайка
лает,
30 взвивши нос,
на прохожих Ванечек;
пес такой
уже не пес,
это -
одуванчик.
Легаши,
сетер_а_,
мопсики, этцетер_а_.
Даже
40 если
пара луж,
в лужах
сотня солнц юл_и_тся.
Это ж
не собачья глушь,
а собачкина столица.
[1926]
СТРОГО ВОСПРЕЩАЕТСЯ
Погода такая,
что маю впору.
Май -
ерунда.
Настоящее лето.
Радуешься всему:
носильщику,
контролеру
билетов.
10 Руку
само
подымает перо,
и сердце
вскипает
песенным даром.
В рай
готов
расписать перрон
Краснодара.
20 Тут бы
запеть
соловью-трелёру.
Настроение -
китайская чайница!
И вдруг
на стене:
- Задавать вопросы
контролеру
строго воспрещается! -
30 И сразу
сердце за удил_а_.
Соловьев
камнями с ветки.
А хочется спросить:
- Ну, как дела?
Как здоровьице?
Как детки? -
Прошел я,
глаза
40 к земле низ_я_,
только подхихикнул,
ища покровительства.
И хочется задать вопрос,
а нельзя -
еще обидятся:
правительство!
[1926]
СЕРГЕЮ ЕСЕНИНУ
Вы ушли,
как говорится,
в мир иной.
Пустота...
Летите,
в звезды врезываясь.
Ни тебе аванса,
ни пивной.
Трезвость.
10 Нет, Есенин,
это
не насмешка.
В горле
горе комом -
не смешок.
Вижу -
взрезанной рукой помешкав,
собственных
костей
20 качаете мешок.
- Прекратите!
Бросьте!
Вы в своем уме ли?
Дать,
чтоб щеки
заливал
смертельный мел?!
Вы ж
такое
30 загибать умели,
что другой
на свете
не умел.
Почему?
Зачем?
Недоуменье смяло.
Критики бормочут:
- Этому вина
то...
40 да сё...
а главное,
что смычки мало,
в результате
много пива и вина. -
Дескать,
заменить бы вам
богему
классом,
класс влиял на вас,
50 и было б не до драк.
Ну, а класс-то
жажду
заливает квасом?
Класс - он тоже
выпить не дурак.
Дескать,
к вам приставить бы
кого из напост_о_в -
стали б
60 содержанием
премного одарённей.
Вы бы
в день
писали
строк по ст_о_,
утомительно
и длинно,
как Доронин.
А по-моему,
70 осуществись
такая бредь,
на себя бы
раньше наложили руки.
Лучше уж
от водки умереть,
чем от скуки!
Не откроют
нам
причин потери
80 ни петля,
ни ножик перочинный.
Может,
окажись
чернила в "Англетере",
вены
резать
не было б причины.
Подражатели обрадовались:
бис!
90 Над собою
чуть не взвод
расправу учинил.
Почему же
увеличивать
число самоубийств?
Лучше
увеличь
изготовление чернил!
Навсегда
100 теперь
язык
в зубах затворится.
Тяжело
и неуместно
разводить мистерии.
У народа,
у языкотворца,
умер
звонкий
110 забулдыга подмастерье.
И несут
стихов заупокойный лом,
с прошлых
с похорон
не переделавши почти
В холм
тупые рифмы
загонять колом -
разве так
120 поэта
надо бы почтить?
Вам
и памятник еще не слит, -
где он,
бронзы звон
или гранита грань? -
а к решеткам памяти
уже
понанесли
130 посвящений
и воспоминаний дрянь.
Ваше имя
в платочки рассоплено,
ваше слово
слюнявит Собинов
и выводит
под березкой дохлой -
"Ни слова,
о дру-уг мой,
140 ни вздо-о-о-о-ха".
Эх,
поговорить бы иначе
с этим самым
с Леонидом Лоэнгринычем!
Встать бы здесь
гремящим скандалистом:
- Не позволю
мямлить стих
и мять! -
150 Оглушить бы
их
трехпалым свистом
в бабушку
и в бога душу мать!
Чтобы разнеслась
бездарнейшая п_о_гань,
раздувая
темь
пиджачных парусов,
160 Чтобы
врассыпную
разбежался Коган,
встреченных
увеча
пиками усов.
Дрянь
пока что
мало поредела.
Дела много -
170 только поспевать.
Надо
жизнь
сначала переделать,
переделав -
можно воспевать.
Это время -
трудновато для пера,
но скажите
вы,
180 калеки и калекши,
где,
когда,
какой великий выбирал
путь,
чтобы протоптанней
и легше?
Слово -
полководец
человечьей силы.
190 Марш!
Чтоб время
сзади
ядрами рвалось.
К старым дням
чтоб ветром
относило
только
путаницу волос.
Для веселия
200 планета наша
мало оборудована.
Надо
вырвать
радость
у грядущих дней.
В этой жизни
помереть
не трудно.
Сделать жизнь
210 значительно трудней.
[1926]
МАРКСИЗМ - ОРУЖИЕ,
ОГНЕСТРЕЛЬНЫЙ МЕТОД.
ПРИМЕНЯЙ УМЕЮЧИ
МЕТОД ЭТОТ!
Штыками
двух столетий стык
закрепляет
рабочая рать.
А некоторые
употребляют штык,
чтоб им
в зубах ковырять.
Все хорошо:
10 поэт поет,
критик
занимается критикой.
У стихотворца -
корытце свое,
у критика -
свое корытико.
Но есть
не имеющие ничего,
окромя
20 красивого почерка.
А лезут
в книгу,
хваля
и громя
из пушки
критического очерка.
А чтоб
имелось
научное лицо
30 у этого
вздора злопыханного -
всегда
на столе
покрытый пыльцой
неразрезанный том
Плеханова.
Зазубрит фразу
(ишь, ребятье!)
и ходит за ней,
40 как за няней.
Бытье -
а у этого - еда и питье
определяет сознание.
Перелистывая
авторов
на букву "эл",
фамилию
Лермонтова
встретя,
50 критик выясняет,
чт_о_ он ел
на первое
и чт_о_ - на третье.
- Шампанское пил?
Выпивал, допустим.
Налет буржуазный густ.
А его
любовь
к маринованной капусте
60 доказывает
помещичий вкус.
В Лермонтове, например,
чтоб далеко не идти,
смысла
не больше,
чем огурцов в акации.
Целые
хоры
небесных светил,
70 и ни слова
об электрификации.
Но,
очищая ядро
от фразерских корок,
бобы -
от шелухи лиризма,
признаю,
что Лермонтов
близок и дорог
80 как первый
обличитель либерализма.
Массам ясно,
как ни хитри,
что, милюковски юля,
светила
у Лермонтова
ходят без ветрил,
а некоторые -
и без руля.
90 Но так ли
разрабатывать
важнейшую из тем?
Индивидуализмом пичкать?
Демоны в ад,
а духи -
в эдем?
А где, я вас спрашиваю, смычка?
Довольно
этих
100 божественных легенд!
Любою строчкой вырванной
Лермонтов
доказывает,
что он -
интеллигент,
к тому же
деклассированный!
То ли дело
наш Степа
110 - забыл,
к сожалению,
фамилию и отчество, -
у него
в стихах
Коминтерна топот...
Вот это -
настоящее творчество!
Степа -
кирпич
120 какого-то здания,
не ему
разговаривать вкось и вкривь.
Степа
творит,
не затемняя сознания,
без волокиты аллитераций
и рифм.
У Степы
незнание
130 точек и запятых
заменяет
инстинктивный
массовый разум,
потому что
батрачка -
мамаша их,
а папаша -
рабочий и крестьянин сразу. -
В результате
140 вещь
ясней помидора