-- Не понимаю, чего вы от нас ждете. Наши подозрения пока ничем не подкреплены. И все же я попрошу доктора Армстронга особенно внимательно следить за мисс Брент. А теперь давайте пройдем в столовую.
Эмили Брент по-прежнему сидела в кресле, спиной к ним. Правда, она не обратила внимания на их приход, но в остальном ничего подозрительного они не заметили. Лишь обойдя кресло, они увидели ее лицо -- распухшее, с синими губами и выпученными глазами.
-- Вот те на, да она мертва! -- вырвалось у Блора.
-- Еще один из нас оправдан, увы, слишком поздно, -- послышался невозмутимый голос судьи Уоргрейва.
Армстронг склонился над покойной. Понюхал ее губы, покачал головой и приподнял ей веки.
-- Доктор, отчего она умерла? -- нетерпеливо спросил Ломбард. -- Ведь когда мы уходили, ее жизни вроде бы ничего не угрожало.
Армстронг разглядывал крошечную точку на шее Эмили Брент.
-- Это след от шприца, -- сказал он.
Послышалось жужжание.
-- Смотрите-ка, на окне пчела... да нет, это шмель! -- закричала Вера. -- Вспомните, что я вам говорила сегодня утром!
-- Но это след не от укуса, -- помрачнел Армстронг. -- Мисс Брент сделали укол.
-- Какой яд ей ввели? -- спросил судья.
-- Скорее всего цианистый калий, но это лишь догадка. Наверное, тот же яд, от которого погиб Марстон. Она, должно быть, чуть не сразу же умерла от удушья.
-- А откуда взялась пчела? -- возразила Вера. -- Может быть, это Простое совпадение?
-- Вот уж нет! -- Ломбард в свою очередь помрачнел. -- Совпадения здесь нет! Нашему убийце подавай местный колорит. Он шутник, этот парень. Ни на шаг не отступает от своей треклятой считалки! -- Обычно спокойный Ломбард чуть ли не визжал. Очевидно, даже его закаленные полной приключений и превратностей жизнью нервы начали сдавать. -- Это безумие, безумие! Мы все обезумели! -- вопил он.
-- Я надеюсь, -- спокойно сказал судья, -- мы все же сумеем сохранить здравый смысл. Кто-нибудь привез с собой шприц?
Армстронг приосанился, однако голос его звучал довольно испуганно:
-- Я, сэр.
Четыре пары глаз вперились в него. Глубокая, неприкрытая враждебность, читавшаяся в них, раззадорила доктора.
-- Я всегда беру с собой шприц, -- сказал он. -- Все врачи так делают...
-- Верно, -- согласился судья. -- А не скажете ли вы, доктор, где сейчас ваш шприц?
-- Наверху, в моем чемодане.
-- Вы разрешите нам в этом убедиться? -- спросил судья.
Процессия во главе с судьей в полном молчании поднялась по лестнице. Содержимое чемодана Вывалили на стол. Шприца в нем не было.
-- Шприц украли! -- выкрикнул Армстронг.
В комнате воцарилась тишина.
Армстронг прислонился спиной к окну. И снова четыре пары глаз враждебно, подозрительно уставились на доктора. Доктор переводил глаза с Уоргрейва на Веру, беспомощно, неубедительно оправдывался:
-- Клянусь вам, шприц украли!
Блор и Ломбард переглянулись. Судья взял слово.
-- Здесь, в комнате, нас пять человек, -- заявил судья. -- Один из нас -- убийца. Положение становится все более опасным. Мы должны сделать все возможное, чтобы обеспечить безопасность четырех невинных. Я прошу доктора сказать, какими лекарствами он располагает.
-- Я захватил с собой походную аптечку, -- ответил Армстронг. -- Посмотрите сами, там только снотворные: трионал, сульфонал, бром, потом сода, аспирин, вот и все. Цианидов у меня нет.
-- Я тоже привез с собой снотворное, -- вставил судья. -- Сульфонал, по-моему. В больших количествах он, кажется, смертелен. У вас, мистер Ломбард, насколько мне известно, есть револьвер.
-- Ну и что из того? -- взвился Ломбард.
-- А то, что я предлагаю собрать и спрятать в надежное место аптечку доктора, мое снотворное, ваш револьвер, а также все лекарства и огнестрельное оружие, если оно у кого есть. Когда мы это сделаем, каждый из нас согласится подвергнуть обыску себя и свои вещи.
-- Чтоб я отдал револьвер -- да ни в жизнь! -- вскипел Ломбард.
-- Мистер Ломбард, -- оборвал его судья, -- хотя на вашей стороне преимущества молодости да и в силе вам не откажешь, отставной инспектор, пожалуй, не слабее вас.
Не берусь предсказать, кто из вас победит в рукопашной, но одно знаю твердо: доктор Армстронг, мисс Клейторн и я станем на сторону Блора и будем помогать ему, как сумеем. Так что, если вы окажете сопротивление, мы вас все равно одолеем.
Ломбард откинул назад голову. Хищно оскалил зубы.
-- Ну что ж, раз вы все заодно, будь по-вашему.
Судья Уоргрейв кивнул.
-- Вам, молодой человек, не откажешь в здравом смысле. Где вы храните револьвер?
-- В ящике столика у моей кровати.
-- Понятно.
-- Я схожу за ним.
-- Пожалуй, лучше будет, если мы составим вам компанию.
Губы Ломбарда снова раздвинула хищная улыбка.
-- Кого-кого, а вас не проведешь.
Они прошли в спальню Ломбарда. Ломбард направился прямо к ночному столику, выдвинул ящик. И с проклятьем отпрянул -- ящик был пуст.
-- Теперь вы довольны? -- Ломбард, в чем мать родила, помогал мужчинам обыскивать комнату.
Вера ждала в коридоре. Обыск продолжался. Одного за другим обыскали доктора Армстронга, судью и Блора.
Выйдя из комнаты Блора, мужчины направились к Вере.
-- Мисс Клейторн, -- обратился к ней судья. -- Я надеюсь, вы понимаете, что никакие исключения недопустимы. Нам необходимо во что бы то ни стало найти револьвер. У вас, наверное, есть с собой купальный костюм?
Вера кивнула.
-- В таком случае прошу вас пройти в спальню, надеть купальник и вернуться сюда.
Вера затворила за собой дверь. Через несколько минут она появилась в плотно облегавшем фигуру купальнике жатого шелка.
-- Благодарю вас, мисс Клейторн, -- сказал судья. -- Извольте подождать здесь, пока мы обыщем вашу комнату.
Вера сидела в коридоре, терпеливо ожидая возвращения мужчин. Затем переоделась и присоединилась к ним.
-- Теперь мы уверены в одном, -- сказал судья. -- Ни у кого из нас нет ни оружия, ни ядов. Лекарства мы сейчас сложим в надежное место. В кладовой, видимо, есть сейф для столового серебра.
-- Все это очень хорошо, -- прервал его Блор. -- Но у кого будет храниться ключ? У вас, конечно?
Судья не удостоил его ответом. Он направился в кладовую, остальные шли за ним по пятам. Там и впрямь обнаружился ящик, где хранили столовое серебро. По указанию судьи все лекарства сложили в ящик, а ящик закрыли на ключ. Затем судья распорядился поставить ящик в буфет, а тот, в свою очередь, запереть на ключ.
Ключ от ящика судья отдал Филиппу Ломбарду, а от буфета -- Блору.
-- Вы самые сильные среди нас, -- сказал он. -- Так что вам будет нелегко отнять ключ друг у друга, и никто из нас не сможет отнять ключ у любого из вас. А взламывать и буфет и ящик и затруднительно, и бессмысленно, потому что взломщик поднимет на ноги весь дом.
И помолчав, продолжал:
-- Теперь нам предстоит решить весьма важный вопрос. Куда девался револьвер мистера Ломбарда?
-- По моему мнению, -- вставил Блор, -- проще всего ответить на этот вопрос хозяину оружия.
У Филиппа Ломбарда побелели ноздри.
-- Вы болван, Блор. Сколько раз вам повторять, что револьвер у меня украли!
-- Когда вы видели револьвер в последний раз? -- спросил судья.
-- Вчера вечером, ложась спать, я на всякий случай сунул его в ящик ночного столика.
Судья кивнул головой.
-- Значит, сказал он, -- его украли утром, воспользовавшись суматохой: то ли когда мы носились в поисках Роджерса, то ли когда нашли его труп...
-- Револьвер спрятан в доме, -- сказала Вера. -- Надо искать его.
Судья Уоргрейв привычным жестом погладил подбородок.
-- Не думаю, чтобы поиски к чему-нибудь привели, -- сказал он. -- Преступник вполне мог успеть припрятать револьвер в надежное место. Я, признаться, отчаялся его найти.
-- Я, конечно, не знаю, где револьвер, зато я знаю, где шприц, -- уверенно заявил Блор. -- Следуйте за мной.
Он открыл парадную дверь и повел их вокруг дома. Под окном столовой они нашли шприц. Рядом валялась разбитая фарфоровая статуэтка-пятый негритенок.
-- Больше ему негде быть, -- торжествуя объяснял Блор. -- Убив мисс Брент, преступник открыл окно, выкинул шприц, а вслед за ним отправил и негритенка.
На шприце не удалось обнаружить отпечатков пальцев. Очевидно, его тщательно вытерли.
Вера решительно объявила:
-- Теперь надо заняться револьвером.
-- Ладно, -- сказал судья. -- Но одно условие -- держаться вместе. Помните, тот, кто ходит в одиночку, играет на руку маньяку.
Они снова обыскали весь дом, пядь за пядью, от подвала до чердака, и ничего не нашли. Револьвер исчез!
Глава тринадцатая
"Один из нас... Один из нас... Один из нас..." -- без конца, час за часом, крутилось в голове у каждого. Их было пятеро -- и все они, без исключения, были напуганы. Все, без исключения, следили друг за другом, все были на грани нервного срыва и даже не пытались это скрывать. Любезность была забыта, они уже не старались поддерживать разговор. Пять врагов, как каторжники цепью, скованные друг с другом инстинктом самосохранения.
Все они постепенно теряли человеческий облик. Возвращались в первобытное, звериное состояние. В судье проступило сходство с мудрой старой черепахой, он сидел, скрючившись, шея его ушла в плечи, проницательные глаза бдительно поблескивали. Инспектор в отставке Блор еще больше огрубел, отяжелел. Косолапо переваливался, как медведь. Глаза его налились кровью. Выражение тупой злобы не сходило с его лица. Загнанного зверя, готового ринуться на своих преследователей, -- вот кого он напоминал. У Филиппа Ломбарда, напротив, все реакции еще больше обострились. Он настораживался при малейшем шорохе. Походка у него стала более легкой и стремительной, движения более гибкими и проворными. Он то и дело улыбался, оскаливая острые, белые зубы.
Вера притихла, Почти не вставала с кресла. Смотрела в одну точку перед собой. Она напоминала подобранную на земле птичку, которая расшибла голову о стекло. Она так же замерла, боялась шелохнуться, видно, надеясь, что, если она замрет, о ней забудут.
Армстронг был в плачевном состоянии. У него начался нервный тик, тряслись руки. Он зажигал сигарету за сигаретой и, не успев закурить, тушил. Видно, вынужденное безделье тяготило его больше, чем других Время от времени он разражался бурными речами.