- Никаких "но", - перебила его фрекен Бок. - Прежде всего, на кухне мальчику делать нечего. Отправляйся-ка в свою комнату и учи уроки. Повесь куртку и помой руки! Ну, поживей!
И Малыш ушел в свою комнату. Он был злой и голодный. Бимбо лежал в корзине и спал. Но едва Малыш переступил порог, как он стрелой вылетел ему навстречу.
"Хоть кто-то рад меня видеть", - подумал Малыш и обнял песика.
- Она с тобой тоже плохо обошлась? Терпеть ее не могу! "Повесь куртку и помой руки"! Может, я должен еще проветрить шкаф и вымыть ноги? И вообще я вешаю куртку без напоминаний! Да, да!
Он швырнул куртку в корзину Бимбо, и Бимбо удобно улегся на ней, вцепившись зубами в рукав.
Малыш подошел к окну и стал смотреть на улицу. Он стоял и думал о том, как он несчастен и как тоскливо без мамы. И вдруг ему стало весело: он увидел, что над крышей дома, на той стороне улицы, Карлсон отрабатывает сложные фигуры высшего пилотажа. Он кружил между трубами и время от времени делал в воздухе мертвую петлю.
Малыш бешено ему замахал, и Карлсон тут же прилетел, да на таком бреющем полете, что Малышу привилось отскочить в сторону, иначе Карлсон прямо врезался бы в него.
- Привет, Малыш! - крикнул Карлсон. - Уж не обидел ли я тебя чем-нибудь? Почему у тебя такой хмурый вид? Ты себя плохо чувствуешь?
- Да нет, не в этом дело, - ответил Малыш и рассказал Карлсону о своих несчастьях и о том, что мама уехала и что вместо нее появилась какая-то домомучительница, до того противная, злая и жадная, что даже плюшек у нее не выпросишь, когда приходишь из школы, хотя на окне стоит целое блюдо еще теплых плюшек. Глаза Карлсона засверкали.
- Тебе повезло, - сказал он. - Угадай, кто лучший в мире укротитель домомучительниц?
Малыш сразу догадался, но никак не мог себе представить, как Карлсон справится с фрекен Бок.
- Я начну с того, что буду ее низводить. - Ты хочешь сказать "изводить"? - переспросил Малыш.
Такие глупые придирки Карлсон не мог стерпеть.
- Если бы я хотел сказать "изводить", я так бы и сказал. А "низводить", как ты мог бы понять по самому слову, - значит делать то же самое, но только гораздо смешнее.
Малыш подумал и вынужден был признать, что Карлсон прав. "Низводить" и в самом деле звучало куда более смешно.
- Я думаю, лучше всего начать с низведения плюшками, - сказал Карлсон. - И ты должен мне помочь.
- Как? - спросил Малыш.
- Отправляйся на кухню и заведи разговор с домомучительницей.
- Да, но... - начал Малыш.
- Никаких "но", - остановил его Карлсон. - Говори с ней о чем хочешь, но так, чтобы она хоть на миг отвела глаза от окна.
Тут Карлсон захохотал, он прямо кудахтал от смеха, потом нажал кнопку, пропеллер завертелся, и, все еще весело кудахча, Карлсон вылетел в окно.
А Малыш храбро двинулся на кухню. Теперь, когда ему помогал лучший в мире укротитель домомучительниц, ему нечего было бояться.
На этот раз фрекен Бок еще меньше обрадовалась его появлению. Она как раз варила себе кофе, и Малыш прекрасно понимал, что она собиралась провести в тишине несколько приятных минут, заедая кофе свежими плюшками. Должно быть, есть мучное вредно только детям.
Фрекен Бок взглянула на Малыша. Вид у нее был весьма кислый.
- Что тебе надо? - спросила она еще более кислым голосом.
Малыш подумал, что теперь самое время с ней заговорить. Но он решительно не знал, с чего начать.
- Угадайте, что я буду делать, когда вырасту таким большим, как вы, фрекен Бок? - сказал он.
И в это мгновение он услышал знакомое слабое жужжание у окна. Но Карлсона не было видно. Только маленькая пухлая ручка вдруг мелькнула в окне и схватила плюшку с блюда. Малыш захихикал. Фрекен Бок ничего не заметила.
- Так что же ты будешь делать, когда вырастешь большой? - спросила она нетерпеливо. Было ясно, что ее это совершенно не интересует. Она только хотела как можно скорее отделаться от Малыша.
- Нет, сами угадайте! - настаивал Малыш.
И тут он снова увидел, как та же маленькая пухлая ручка взяла еще одну плюшку с блюда. И Малыш снова хихикнул. Он старался сдержаться, но ничего не получалось. Оказывается, в нем скопилось очень много смеха, и этот смех неудержимо рвался наружу. Фрекен Бок с раздражением подумала, что он самый утомительный в мире мальчик. Принесла же его нелегкая именно теперь, когда она собиралась спокойно попить кофейку.
- Угадайте, что я буду делать, когда вырасту таким большим, как вы, фрекен Бок? - повторил Малыш и захихикал пуще прежнего, потому что теперь уже две маленькие пухленькие ручки утащили с блюда несколько оставшихся плюшек.
- Мне некогда стоять здесь с тобой и выслушивать твои глупости, - сказала фрекен Бок. - И я не собираюсь ломать себе голову над тем, что ты будешь делать, когда вырастешь большой. Но пока ты еще маленький, изволь слушаться и поэтому сейчас же уходи из кухни и учи уроки.
- Да, само собой, - сказал Малыш и так расхохотался, что ему пришлось даже прислониться к двери. - Но когда я вырасту такой большой, как вы, фрекен Бок, я буду все время ворчать, уж это точно.
Фрекен Бок изменилась в лице, казалось, она сейчас накинется на Малыша, но тут с улицы донесся какой-то странный звук, похожий на мычание. Она стремительно обернулась и обнаружила, что плюшек на блюде не было.
Фрекен Бок завопила в голос:
- О боже, куда девались мои плюшки?
Она кинулась к подоконнику. Может, она надеялась увидеть, как удирает вор, сжимая в охапке сдобные плюшки. Но ведь семья Свантесон живет на четвертом этаже, а таких длинноногих воров не бывает, этого даже она не могла не знать.
Фрекен Бок опустилась на стул в полной растерянности.
- Неужто голуби? - пробормотала она.
- Судя по мычанию, скорее корова, - заметил Малыш. - Какая-нибудь летающая коровка, которая очень любит плюшечки. Вот она их увидела и слизала язычком.
- Не болтай глупости, - буркнула фрекен Бок..
Но тут Малыш снова услышал знакомое жужжание у окна и, чтобы заглушить его и отвлечь фрекен Бок, запел так громко, как только мог:
Божья коровка,
Полети на небо,
Принеся нам хлеба.
Сушек, плюшек,
Сладеньких ватрушек.
Малыш часто сочинял вместе с мамой стишки и сам понимал, что насчет божьей коровки, сушек и плюшек они удачно придумали. Но фрекен Бок была другого мнения.
- Немедленно замолчи! Мне надоели твои глупости! - закричала она.
Как раз в этот момент у окна что-то так звякнуло, что они оба вздрогнули от испуга. Они обернулись и увидели, что на пустом блюде лежит монетка в пять эре.
Малыш снова захихикал.
- Какая честная коровка, - сказал он сквозь смех. - Она заплатила за плюшки.
Фрекен Бок побагровела от злости.
- Что за идиотская шутка! - заорала она и снова кинулась к окну. - Наверно, это кто-нибудь из верхней квартиры забавляется тем, что крадет у меня плюшки и швыряет сюда пятиэровые монетки.
- Над нами никого нет, - заявил Малыш. - Мы живем на верхнем этаже, над нами только крыша.
Фрекен Бок совсем взбесилась.
- Ничего не понимаю! - вопила она. - Решительно ничего.
- Да это я уже давно заметил, - сказал Малыш. - Но стоит ли огорчаться, не всем же быть понятливыми. За эти слова Малыш получил пощечину.
- Я тебе покажу, как дерзить! - кричала она.
- Нет-нет, не надо, не показывайте, - взмолился Малыш и заплакал, - а то мама меня не узнает, когда вернется домой.
Глаза у Малыша блестели. Он продолжал плакать. Никогда в жизни он еще не получал пощечин, и ему было очень обидно. Он злобно поглядел на фрекен Бок. Тогда она схватила его за руку и потащила в комнату.
- Сиди здесь, и пусть тебе будет стыдно, - сказала она. - Я запру дверь и выну ключ, теперь тебе не удастся бегать каждую минуту на кухню. Она посмотрела на свои часы. - Надеюсь, часа хватит, чтобы сделать тебя шелковым. В три часа я тебя выпущу. А ты тем временем вспомни, что надо сказать, когда просят прощения.
И фрекен Бок ушла. Малыш услышал, как щелкнул замок: он просто заперт и не может выйти. Это было ужасно. Он ненавидел фрекен Бок. Но в то же время совесть у него была не совсем чиста, потому что и он вел себя не безупречно. А теперь его посадили в клетку. Мама решит, что он дразнил домомучительницу, дерзил ей. Он подумал о маме, о том, что еще долго ее не увидит, и еще немножко поплакал.
Но тут он услышал жужжание, и в комнату влетел Карлсон.
КАРЛСОН УСТРАИВАЕТ ПИР
- Как бы ты отнесся к скромному завтраку на моем крыльце? - спросил Карлсон. - Какао и свежие плюшки. Я тебя приглашаю.
Малыш поглядел на него с благодарностью. Лучше Карлсона нет никого на свете! Малышу захотелось его обнять, и он попытался даже это сделать, но Карлсон отпихнул его.
- Спокойствие, только спокойствие. Я не твоя бабушка. Ну, полетели?
- Еще бы! - воскликнул Малыш. - Хотя, собственно говоря, я заперт. Понимаешь, я вроде как в тюрьме.
- Выходки домомучительницы, понятно. Ее воля - ты здесь насиделся бы!
Глаза Карлсона вдруг загорелись, и он запрыгал от радости.
- Знаешь что? Мы будем играть, будто ты в тюрьме и терпишь страшные муки из-за жестокого надзирателя - домомучительницы, понимаешь? А тут вдруг появляется самый смелый в мире, сильный, прекрасный, в меру упитанный герой и спасает тебя.
- А кто он, этот герой? - спросил Малыш.
Карлсон укоризненно посмотрел на Малыша:
- Попробуй угадать! Слабо?
- Наверно, ты, - сказал Малыш. - Но ведь ты можешь спасти меня сию минуту, верно?
Против этого Карлсон не возражал.
- Конечно, могу, потому что герой этот к тому же очень быстрый, - объяснил он. - Быстрый, как ястреб, да, да, честное слово, и смелый, и сильный, и прекрасный, и в меру упитанный, и он вдруг появляется и спасает тебя, потому что он такой необычайно храбрый. Гоп-гоп, вот он!
Карлсон крепко обхватил Малыша и стрелой взмыл с ним ввысь. Что и говорить, бесстрашный герой! Бимбо залаял, когда увидел, как Малыш вдруг исчез в окне, но Малыш крикнул ему:
- Спокойствие, только спокойствие! Я скоро вернусь.
Наверху, на крыльце Карлсона, рядком лежали десять румяных плюшек. Выглядели они очень аппетитно.