Г. фон Вильперт считает, что символ обладает особой выразительной силой, возможностью убедительно воздействовать на чувства читателя. Символ есть конкретное, особенное, за границами которого угадывается на первый взгляд незаметное общее, таинственное, то, что нельзя представить прямо, иначе оно потеряет свой смысл. Носителями символа, по мнению Вильперта, могут быть различные фигуры (например, Одиссей, Сирены) или предметы (Dingsymbol, символ-предмет), которые выдвигаются на первый план или приобретают значимость благодаря многократному повторению в тексте. Стилистическая ценность символа заключается в образном уплотнении содержания, в более глубоком его восприятии [Wilpert 1989: 632].
Таким образом, можно сделать вывод, что символ в искусстве и литературе понятие более широкое, чем символ в лингвистике, которая символ как инвариант символического содержания на письме.
Как считает Е.Витковский, писатели-символисты воспроизводили в своём творчестве очень редко реальную действительность, прибегая при этом к символу, к иносказанию. В поэзии символизм стремился к воспроизведению событий, идей, находящихся за пределами чувственных восприятий. При этом, поэтический символ (symbolon) рассматривался как более действенное, чем
собственно образ, художественное орудие, позволяющее возводить факты “опыта” к вневременной идеальной сущности мира, его всесторонней красоте [Витковский 1999: 7]. Наиболее общие черты доктрины символизма звучат так:
1. Искусство - интуитивное постижение мирового единства через символистическое обнаружение аналогий;
2. Музыкальная стихия - праоснова жизни и искусства;
3. Господство лирико-стихотворного начала, основывающееся на вере в близость внутренней жизни поэта к абсолютному началу, на вере в надреальную и логическую силу поэтической речи;
4. Обращение к древнему и средневековому искусству в поисках генеалогического родства [БСЭ, 1970-1977].
По мнению В.С.Соловьева, теоретика русского символизма, для данного литературного течения характерны:
1) поэтика намека и иносказания;
2) эстетизация смерти как бытийного начала;
3) знаковое наполнение обыденных слов;
4) аналогия мига, мимолетности, в которых отражается Вечность;
В роли дополнительных качеств символизма (по Соловьёву), как направления в литературе, выступают следующие: стремление создать картину идеального мира, существующего по законам вечной красоты; отношение к слову как многосмысленному посланию; глубокий историзм, с позиций которого видятся и события современности; изысканная образность, музыкальность и легкость слога [Эллис 1998: 27].
Символизм как явление культуры в целом соприкасался с христианскими символическими концепциями мира и культуры, отсюда наличие в поэзии символизма такого количества античных и христианских символов и образов [Эллис, 1998: 31]. Подтверждение этому мы находим в произведениях Р.М.Рильке. Лирика Р.М.Рильке эпохи символизма отличается характерной тематикой, что видно уже из названий его стихотворений: „Der Auszug des verlorenen Sohnes“, „Die Kathedrale“, „Das Portal“, „Der Engel“ и т.д.. Обращение к образам античности можно найти как в отдельных его стихотворениях: «Orpheus. Eurydike. Hermes“, „Geburt der Venus“, „Archaischer Torso Apollos“, „Kretische Artemis“, „Klage um Antinous“ и др., так и в целых циклах, например: „Sonette an Orpheus“.
Символизм изначально противопоставлял себя вдохновляемым природонаучным позитивизмом XIX века, реализму и натурализму, которые изображали мир в его биологической и социальной действительности. При этом необходимо упомянуть о таком представителе немецкой литературы, как Герхард Гауптман, который на протяжении своего творчества принадлежал и к символистам (в его начале), и к натуралистам (в его второй половине).
Символизм пытался найти и объяснить таинственное (Geheimnisse), лежащее в основе вещей и выразить это таинственное эстетическими средствами изображения [Роговер 2004: 211]. Примером этому может служить стихотворение Р.М.Рильке „Der Tod des Dichters“, где внимание поэта привлекает тайна смерти, объяснить которую он пытается, прибегая к помощи сравнения:
(1) … O sein Gesicht war diese ganze Weite,
die jetzt noch zu ihm will und um ihn wirbt;
und seine Maske, die nun bang verstirbt,
ist zart und offen wie die Innenseite
von einer Frucht, die an der Luft verdirbt.
[Rilke 1981, Der Tod des Dichters (Neue Gedichte): 187]
Одновременно стремясь прорваться сквозь покров повседневности к “запредельной” сущности бытия, символизм в мистифицированной форме, подчас отягченной индивидуалистическим декадентством, выражал протест против буржуазного мещанства, против натурализма и реализма в искусстве. Социальному и физиологическому трактованию натурализма с его теориями “среды и наследственности” символизм противопоставил свободу творческой воли и поэтического воображения, не ограниченных законами “внешней” действительности. Идеалистическая доктрина символизма принадлежит к кризисным явлениям эпохи общества того времени в целом, но творчество его представителей несет общечеловеческий смысл: неприятие собственнических форм общества, скорбь о духовной свободе человека, доверия к вековым культурным ценностям как единящему началу, предчувствия мировых социальных переломов. Но нужно заметить, что символисты не обращались в своём творчестве, ни к теме общественной действительности, ни к субъективному содержанию восприятия (по крайней мере, внешне): их целью была “чистая поэзия”, поэтому именно символистам приписывается нахождение такого известного принципа, как “искусство ради искусства” (“l’art pour l’art”). Поэты-символисты старались дистанцироваться от общественной и политической жизни, которую в тот период времени определяли в большей степени буржуазия, империализм, капитализм и позитивизм, и сознательно уйти в совершенный мир своих литературных произведений, далеких от реальности [Эллис 1998: 32]. Неким символом этого стремления поэтов данной эпохи может служить стихотворение Р.М.Рильке „Irre im Garten“, где он описывает жизнь монастырских обитателей, которая далека от всех проблем времени:
(2) Noch schließt die aufgegebene Kartause
sich um den Hof, als würde etwas heil.
Auch die sie jetzt bewohnen, haben Pause
und nehmen nicht am Leben draußen teil.
[Rilke 1981, Irre im Garten Der (Neuen Gedichte Anderer Teil): 219]
В противоположность натурализму символизм отказывается от изображения действительности и конкретики содержания. В противоположность импрессионизму и романтизму символизм исключает отображение объективных предметов, личных восприятий и внешних впечатлений. Символистская поэтическая фантазия намного больше увлекается представлением элементов реального мира посредством образов и символов [Эллис 1998: 33]. В стихотворении «Der Schwan» Р.М.Рильке, повествующем о смерти поэта, возникает образ лебедя, как символ происходящего:
(3) Diese Mühsal, durch noch Ungetanes
Schwer und wie gebunden hinzugehn,
gleicht dem ungeschaffenen Gang des Schwanes.
[Rilke 1981, Der Schwan (Neue Gedichte): 195]
Поэты символизма возводили красоту поэзии к единой сути и ценности искусства, которое они хотели освободить от всех запятнывающих связей с реальностью и полезностью. Они считали, что ценность имеет не изображение объективной реальности, а именно изображение символа, в образе которого находят отражение мечты, видения и идеи [Роговер 2004: 212]. В стихотворении «Die Flamingos» Р.М.Рильке изображает фламинго, яркую экзотическую птицу, в образе которой находят отражение видения о трогательной «ещё розовой со сна молодой женщине» [Карельский 1981: 18]:
(4) In Spiegelbildern wie von Fragonard
ist doch von ihrem Weiß und ihrer Röte
nicht mehr gegeben, als dir einer böte,
wenn er von seiner Freundin sagt: sie war
noch sanft von Schlaf. Denn steigen sie ins Grüne
und stehn, auf rosa Stielen leicht gedreht,
beisammen, blühend, wie in einem Beet,
verführen sie verführender als Phryne…
[Rilke 1981, Die Flamingos (Der Neuen Gedichte Anderer Teil): 228]
Как считает Е.С.Роговер, одним из первых о значительности и знаменательности символов говорил Ш.Бодлер. Эту идею поддерживали в дальнейшем П.Верлен, С.Малларме, поэзию которых литературоведы обозначали как “мистическую форму эстетизма” [Роговер 2004: 212].
По мнению Кобылинского Л.Л., символизм в противоположность импрессионизму, который имел тенденцию к ликвидации традиционных форм в поэзии, добивался замкнутого в себе, последовательно структурированного по собственным принципам форм поэтического языка. Специально подобранные звуковые фигуры и сочетания “околдовывали” душу, изменяли мир и делали поэзию похожей на музыку. Тональная живопись (Klangmalerei), рифмованность сознательно интегрируются, образуя структуру высказывания. Всё это достигается искусством слова, средствами и магией языка. Рифма, ассонанс, звуковая палитра и различная символика используются, чтобы придать всей лирике символизма особую музыкальность [Эллис 1998: 33]. Подтверждением этого может служить стихотворение Р.М.Рильке «Schlaflied»:
(5) Einmal wenn ich dich verlier,
wirst du schlafen können, ohne
daß ich wie eine Lindekrone
mich verflüstre über dir?
[Rilke 1981, Schlaflied (Der Neuen Gedichte Anderer Teil): 230]
Повторение ударной гласной [i]/[i:] (ассонанс) а также повторение сонорных согласных n, m, l в стихотворении создаёт эффект напевности, характерный для колыбельной. Особый вид рифмы, где рифмуются 1-я и 4-я строка, 2-я и 3-я строка, придаёт тексту монотонность, убаюкивающую интонацию. В совокупности оба эти приёма обеспечивают стихотворению музыкальность, характерную для произведений эпохи символизма.
Поэзия символизма пользуется неким синтезом, смешением выражения ощущений от различных органов чувств так, что сфера каждого отдельного чувства становится ярко воспринимаемой читателем. В это время именно музыкальные произведения Рихарда Вагнера стали откровением в первую очередь для французских символистов, и потом для немецких символистов. Попытки П.Верлена сознательно придать поэзии музыкальность были восприняты и отчасти реализованы ярким представителем немецкого символизма Райнером Марией Рильке. О творчестве Р.М.Рильке подробнее речь пойдёт далее.